Страница - 14

Глава восьмая

ЕСЛИ ТЫ ЧЕЛОВЕК, ТО СКАЖИ СВОЁ ИМЯ

Происхождение этнонима — очень щепетильная тема, животрепещущая почти для всех тюркских народов Евразии. Особенно эта проблема волнует народы, у которых пробуждается национальное самосознание.

Часто народы бывают известны не под собственным названием, а так, как их именуют другие. К примеру, на Кавказе адыгские народы носят тюркское название «черкесы», многочисленные чеченцы названы по наименованию одного села в Х^ веке, самоназвание грузин — «картвели», но они получили известность под тюркским названием «куржи». И таких примеров в мире множество.

Население Золотой Орды называли татарами или монголо-татарами, но даже в этом народе состояли этнически различные народы и племена. Крушение Золотой Орды пришлось на момент, когда тюркские народы и племена, проживающие на её территории, имели все тенденции объединиться под одним названием ногаи. Свидетельство тому, как уже было сказано, — создание и распространение единственного эпоса золотоордынской эпохи о ногайцах и ногайских богатырях.

Среди тюркских народов Евразии рано определившимися нациями с самоназваниями считаются киргизы, туркмены и уйгуры. Они давно имеют собственные государственные традиции, эпос и самобытную культуру. Остальные же народы, в том числе и те, которые имели когда-то государственность, после потери независимости долгое время не могли определиться с самоназванием.

Это относится к казанским и крымским татарам, казахам, азербайджанским тюркам и даже к узбекам.

Самые драматические моменты имели место в послеоктябрьский период в связи с созданием новых автономных образований.

Автономизация в Советской России производилась сверху и зачастую без учёта собственной территории того или иного народа, к тому же произвольно смешивались разные этносы. Царская администрация — и то поступала гуманнее, поддерживала единство близких народов, называя всех тюрков татарами. Большевики же подошли к этой проблеме радикально: делить так делить, обособлять так обособлять. И наверное, правы те, кто считает, что тогдашнее государственное обустройство российских народов стало основной причиной разрыва единства России.

Возможно, что тогда у большевиков это вышло непреднамеренно. Однако результаты очевидны.

И главное, что в те далёкие времена в связи с автономизацией российские тюрки потеряли идею единства. Видимо, не последнюю роль в этом сыграло отсутствие пассионарности. Находившиеся в состоянии «сна сурка в норке» тюрки сами не желали объединения. Каждый тюрк в сновидениях видел былое могущество своего государства, прекрасно осознавая, что его уже никогда не достичь, он и не помышлял о будущем. Так, государственное образование пребывающих в летаргическом сне казахов большевики назвали даже Киргизской АССР, как будто детдомовцев при живых родителях записали под чужой фамилией. К счастью, казахи опомнились вовремя и нашли название своей республике.

А. Каримуллин в книге «Татары: этнос и этноним» остро переживает за современное название республики Татарстан и настаивает на правомочности возврата татарам старого самоназвания булгар. Этот вопрос давно дискутируется среди татарской интеллигенции.

Как уже говорилось, название татары является псевдоэтнонимом. Ни один народ в Евразии сам себя татарами не называл. Этого названия нет в ногайском фольклоре. Зато есть упоминания о земле булгар, наконец, есть целый род булгар. Позволю себе высказать предположение, что и в глубокой древности, когда существовал народ татар, впоследствии уничтоженный Чингисханом, и тогда название этого народа не было собственным.

В ногайском эпосе, где мы находим разнообразнейшие названия родов, названия окружающих народов, богатейшую топонимику, ни единым словом не упоминается название татары. О том, что за какой-то неблаговидный поступок ногая могут назвать «глупым татарином», поётся в песнях, есть выражение в фольклоре. К этой теме я вернусь несколько позднее.

Наверное, А. Каримуллин прав в том, что казанским татарам надо вернуть свое былое самоназвание — и республика Татарстан должна называться республикой Булгаристан. Если это случится, то произвольно причисленные к татарам этнографические группы ногаев отпадут сами собой.

Сейчас начался процесс возвращения к своему самоназванию среди астраханских татар. На научных конференциях, симпозиумах представители сибирских татар возмущаются причислением их народа к татарам. В 1997 году в г. Измире на курултае Ассамблеи тюркских народов они даже

сделали соответствующее заявление, но съезд, оценив его как сепаратистское настроение, не поддержал инициаторов и не включил документ в резолюцию.

Главная причина подобных настроений в том, что проживающие за пределами республики Татарстан этнографические группы существуют на правах диаспоры и вынуждены, вместо родного языка, изучать литературный язык казанских татар. Разница в языке (особенно с литературным казанским) создаёт и сибирякам, и астраханцам большие трудности, они не желают обучаться чужому языку. А незнание собственного языка ведет к растворению в русскоязычной среде.

Казанские татары отличаются от причисленных к татарам народов по многим этнографическим признакам. Они — потомки многострадального, довольно стойкого в религиозном отношении, просвещённого, купеческого, ремесленнического тюркского народа. Их роль в мировой истории заметна, и они многое сделали для своего самоутверждения.

Самобытность казанских татар подчеркивается достаточным числом исторических, культурных и литературных памятников. Сегодня республика Татарстан, можно сказать, самая передовая в России и в экономическом, и в культурном отношении. Она многое могла бы сделать для развития культуры и языка родственных этнографических групп в Сибири, Астрахани, Челябинской области и Оренбуржье. Даже нам, ногаям, проживающим на Северном Кавказе, они могли бы помочь и сломить существующую стену отчуждения. У нас в истории много ярких, героических страниц, запечатлевших братские отношения народов…

Но вернёмся к этнонимам евразийских тюрок. Во времена Киевской Руси было известно много тюркских народов, которые оставили глубокий след в истории и культуре украинцев и русских. Называли их по-разному: печенегами, половцами, ковуями, берендеями, чёрными клобуками, черкасами, торками. Наиболее известными были половцы. Возможно, свою роль в этом сыграл знаменитый литературный памятник «Слово о полку Игореве». Существует целая литература, посвящённая происхождению названия половцы, споры идут до сих пор.

На западе половцы известны под названием куманы. Восточные и южные народы называли их кипчаками. В арабских и персидских источниках Великая степь именуется Дешт-и-Кипчак, что говорит о многочисленности и величии народа. Первое упоминание в исторической литературе о кипчаках содержится в китайских источниках II века до н. э., повествующих о державе хуннов. Крупнейший тюрколог-китаевед Н. Я. Бичурин народ кюеше (цю йеше), упоминаемый в древних источниках, реконструировал как кипчак.

Подобная реконструкция у некоторых учёных вызывает сомнение, т. к. в течение слишком большого отрезка последующего времени об этом народе нет никаких упоминаний. Затем, почти через тысячелетие, название народа «кыбчак» встречается в древнетюркской надписи на каменной стеле, найденной на Енисее. На этой надписи «писана хроника царствования Союн-чура» [17, 499] (VIII век).

В XI веке кипчаки становятся народом, широко известным в мире. «В словаре Махмуда Кашгари говорится, что кыпчаки (кыфчак) распространили свои земли до Руси и Рума (Византия)» [17, 499].

В исторической науке предлагается множество толкований названия этого народа. Этимологию возводили и к слову «конюх» (В. И. Татищев), и к слову кабук — дупло (Абулгази, В. В. Бартольд). Олжас Сулейменов в уже упоминавшейся книге «Аз и Я» предложил о+-бъяснение, идущее от тамги кипчаков, архетип «ики-пчак» — «два ножа».

По-моему, все эти толкования этнонима несостоятельны. Сулейменов сам делает оговорку, что тамга кипчаков — две вертикальные черты — и у современных казахов называется «кос-алип». О двух ножах не может быть и речи, потому что и у ногаев эта тамга хорошо известна и называется идентично казахской и каракалпакской «кос-тамгалы».

Известный тюрколог С. Е. Малов в книге «Памятники древнетюркской письменности Монголии и Киргизии» [39], изучая древнетюркские надписи, в «словаре» к книге сделал необъяснимое отграничение начала слова (кы)бчак. Это меня поразило.

Книга попала в мои руки задолго до начала исследовательской работы над данной темой. Но я тогда подумал, что это слово можно рассмотреть как двусоставное. Теперь я твёрдо в этом уверен.

Ки-бжак. Ки — божество, божественое, киши — богом созданный, ки — китайский иероглиф с изображением человека с заплетёнными в косу волосами, ки — объединение племён, борющихся за свою независимость с чжурдженями — всё это первая часть этнонима кипчак. Что касается второй части слова, бжак, то это — ногайское слово. «Бужак» — суслон, укладка пшеничных снопов в виде конусообразного шалашика, как в причёске кочевников.

Хотя историческая литература и не даёт точного изображения причёски половцев, мы располагаем описаниями населения Золотой Орды в тот ранний период, когда половцы-кипчаки являлись преобладающим населением этого ханства.

Европейские путешественники застали эти странные причёски. Так, Плано Карпини (1246 г.) пишет: «На макушке головы они (татары) имеют гуменце наподобие клериков, и все вообще бреют (голову) на три пальца ширины от одного уха до другого, эти выбритые места соединяются с вышеупомянутым гуменцем, над лбом равным образом также всё бреют на два пальца ширины, те же волосы, которые находятся между гуменцем и вышеупомянутым бритым местом, они оставляют расти вплоть до бровей, а с той и другой стороны лба оставляют длинные волосы, обстригая их более чем наполовину: остальным волосам дают расти, как женщины. Из этих волос они составляют две косы и завязывают каждую за ухом».

Спустя около семи лет Гильом де Рубрук (1254—1254 гг.) тоже описывает причёску кочевников: «...мужчины выбривают себе на макушке головы четырёхугольник и с передних углов ведут бритьё макушки до висков. Они бреют также виски и шею до верхушки впадины затылка, а лоб до макушки, на которой оставляют пучок волос, спускающийся до бровей. В углах затылка они оставляют волосы, из которых делают косы, которые заплетают, завязывая узлом до ушей» [Цит. по: 35, 118].

Интересно, отличались ли причёски хана и воина или различия не было?

В описании хана Берке Эльмуфауалем [27] есть такие строки: «…жидкая борода, большое лицо жёлтого цвета, волосы зачёсаны за оба уха, в одном ухе золотое кольцо с ценным восьмиугольным камнем, на нём (Берке) шёлковый кафтан, на голове его колпак, золотой пояс с дорогими камнями на зелёной булгарской коже, на обеих ногах башмаки из красной шагреневой кожи. Он не был опоясан мечом, но на кушаке его чёрные рога витые, усыпанные золотом».

Путешественники не могли видеть хана без головного убора, т. к. это равно раскрытию тайны его силы. Поэтому о ханской причёске нам можно только догадываться.

Описание хана имеется в книге Л. Н. Гумилёва «Древние тюрки» со ссылкой на сообщения китайских источников. Хотелось бы привести этот отрывок в более широком виде: он интересен не только своими подробностями, но замечателен как литературное произведение древних авторов и великого тюрколога Льва Николаевича Гумилёва.

«Тун-джабгу-хан расположил свою ставку в благословенной зелёной степи к северу от оазиса Чача. Это был центр его обширных владений. Здесь он принимал посольства от императоров Восточного (китайского) и Западного (византийского). Но любопытно и существенно, что не дипломаты оставили для нас изображение двора тюркютского владыки, а буддийские монахи, находившие у хана тёплый приём и внимание. В 626 г. к хану прибыл индийский проповедник Прабхакарамитра с десятью спутниками и нашёл в орде полный порядок и образцовую дисциплину. Хан ласково беседовал с гостями, и они ни в чём не испытывали нужды. Им только не разрешили проехать в Китай, куда Прабхакарамитру приглашал китайский дипломат, познакомившийся с ним в ханской ставке.

Через несколько лет в ханские владения прибыл другой буддийский монах-китаец Сюань Цзан. Как только он добрался до оазиса Хами, его немедленно пригласили в Каган-ступу, т. е. в Бишбалык. По дороге его заманили в Турфанский оазис, и владыка Гаочана тоже захотел оставить при себе «святого человека», но мужественный паломник объявил голодовку и этим принудил предоставить ему свободу передвижения. Сюань Цзан, уезжая, обещал на обратном пути прочесть в Гаочане курс лекций по буддийской философии, но этому не суждено было сбыться. В 644—645 гг. , когда он возвращался в Китай, гаочанское княжество уже перестало существовать (оно было завоёвано войсками империи Тан в 640 г.).

Около места, где ныне стоит г. Токмак, паломник встретил Тунджабгу-хана, который развлекался охотой. Сюань Цзана поразило множество прекрасных лошадей.

Хан был одет в халат из зелёного атласа, голова его была не покрыта, только узкая шёлковая лента перехватывала лоб и удерживала волосы, ниспадавшие на плечи. Хана окружала свита из двухсот всадников, одетых в парчовые халаты. Их волосы были заплетены в косы.

Прочие воины сидели на верблюдах или лошадях. Они были одеты в меховые или полотняные одежды и вооружены длинными копьями с флажками и прямыми луками. Их было так много, что конца войску не было видно...

Эта картина, — продолжает Л. Н. Гумилёв своё разъяснение к древнему описанию, — даёт возможность представить себе внешний вид богатого и роскошного двора западнотюркского хана. В колорите нет ничего серого: переливаются атлас и шелка, горит на солнце парча, мягко поблёскивают меха, играют сытые заводные кони, важно качают головами верблюды. Всё празднично и разнообразно, даже причёски, которые строго определяются племенными обычаями. И вместе с тем трогательное уважение к интеллекту. Нищего монаха встречают, кормят, слушают со вниманием и, наконец, дают ему возможность пробраться в Индию, откуда он обещает привезти крупицу мудрости.» [40, 163].

В этом отрывке ещё примечательны два момента: причёски хана и воинов. Гумилёв отмечает, что «причёски строго определялись племенными обычаями». Возможно и такое…

Вернёмся к нашему этнониму кипчак. Мне кажется, что когда создавался архетип этого этнонима, причёски этого племени походили на суслон и сверху перевязывались шнурком, бантом. Вид подобных причёсок сохранился на древнекитайских гравюрах, одна из них удачно воспроизведена художницей Е. В. Ратмировой на обложке книги Л. Н. Гумилёва «Чёрная легенда» (изд-во «Экопрос», 1994).

В японских исторических фильмах часто показывают различные национальные причёски. Есть среди них и похожие на Бужак-суслон.

Раннее происхождение слова «бужак», возможно, исходит от турецкого значения слова «бужак» — угол, край, в этом понимании название степи Бужак ассоциируется с географическим названием Украина. Кипчаки, проживая в южно-русских степях, охватывали и Буджакскую степь. Топоним Буджак возник оттого, что на этих землях находилась Буджакская орда, т. е. жили люди, носившие причёску «бужак».

Ногайцы, по договору с царской администрацией переселённые в конце ХVIII века из Буджака на Кубань, долгое время звались «бужак ногай», в эту группу входили объединения (купы) Етисан и Етишкуль, среди ногайцев до сих пор сохранился род бужак.

К загадочным этнонимам, возбуждавшим исследовательский пыл не одного поколения тюркологов, относятся такие этнонимы, как печенег и хинове. Учёный А. М. Щербак, каракалпакские исследователи Д. С. Насыров и Д. Айтмуратов (труд которого уже рассматривался) приводят разные варианты происхождения этнонима «печенег».

Академик В. В. Бартольд и некоторые другие учёные увидели возможное объяснение названия племени, народа печенегов от слова «баджанак», исходящего от «баджа» — «свояк». Этого мнения придерживались такие известные исследователи, как О. Прицак и О. Сулейменов.

Надо сказать, что этноним печенег часто встречается во многих западных источниках. Ранее печенеги жили к востоку от Волги, а в ХI веке появились в южной Руси. Они сыграли заметную роль в истории Византии, первоначально — как враги, после — как союзники. Л. Н. Гумилёв считает, что под этим названием фигурирует народ канглы. Его мнение разделяет и С. А. Плетнёва.

В древнееврейских и греческих документах название народа пишется по-разному: «бажанак», «бажынак», «пацинак». Любопытно, что этноним печенег не встречается у народов, сохранивших родовые названия: казахов, каракалпаков, киргизов, хотя у них, как и у ногайцев, есть род канглы.

Д. Айтмуратов, проделавший огромную работу по исследованию главных тюркских этнонимов, тоже видит происхождение этнонима от обычая ношения кос. Он возводит происхождение слова «печенег» к славянскому слову «бич» (кнут), «бечёвка», к диалектному славянскому «бич» (в значении коса) и персидскому «пиш» (кручёный, витой).

«В этом случае, — пишет учёный, — мы считаем этноним «печенег» буквальным переводом значения этнонима «турк» — произошедшего от тюркского слова «дурре» (турре) — «бич», «плётка» (нагайка) и имеющее значение «кара», «наказание»… Нам кажется, — пишет далее Д. Айтмуратов, — к этимологии слова «печенег» имеет какое-то отношение и имя отца Афрасияба «Фашандж, Башанг», внука или правнука Тюрка (Короглы Х. Огузский героический эпос)… На наш взгляд, имя сына кагана Фетх (хазарского — И. К. ), «Пашенх», «Пашех» имеет значение «бич», «плётка» (вспомните намецкое произношение «petce»), т. е. «карающий», «наказывающий», так как он является потомком гуннского вождя Аттилы, названного «бичом». А гуннская орда называлась «бичом Божьим» (Иностранцев К. А. «Хунну и гунны».).

Видимо, академик А. А. Куник и В. В. Радлов были правы, когда говорили: «Печенеги имели со времён гуннов в южно-русских степях предшественников».

Д. Айтмуратов и в этнониме «ногай» тоже видит происхождение от слова «плётка», «бич» (русское и чувашское слово нагайка), «кара», «наказание» (чувашское «нугай» в значении «судья»), а корень слова возводит к тюркскому слову «нах», «нык» — «вить» (ногайское значение — «соединять» — И. К.). Трудно возразить каракалпакскому учёному в такой цепочке построения доказательств.

Попробую помочь Д. Айтмуратову с позиции человека, знающего близкий каракалпакскому ногайский язык. Недоступность богатства словарного запаса ногайцев — главная причина того, что тюркологи не ссылаются на язык ногаев. Так и Д. Айтмуратов не знал, что в ногайском языке существует слово «нык» в значении «соединять».

Развивая эту тему, хочу привести данные о ногайских этнонимах из книги ногайского учёного А. Сикалиева «Ногайский героический эпос»: «Так, в составе ногайцев как в прошлом, так и в настоящее время встречаются представители таких древних племен и народностей: аваз (абаз), уйсун, булгар, уйгур, уйгур-туур, кыргыз, канглы, ети-огуз, кандыузлы, бугу, бугусай, баят, баята,

байтеги, конгар, маджар, югар-тамгалы, шайкай, машкир, имир, тобал, боджак (боджнак), телеу, сейтек, ас, куман, кыпшак, найман, алшын, мангыт, шымбай, кыт, джалаяр, нокус, керейт, карлык, катаган, дюрмен, кытай, аргын, конграт, буйбарас, сарай, кенегес и др.».

В этом далеко не полном списке ногайских родовых этнонимов есть интересующий нас этноним: «боджак», в скобках А. Сикалиев высказывает своё предположение: «божнак». В любом случае корнем слова остаётся, согласно заключению Д. Айтмуратова, «бич», «беч», «быж», «буж» (кручёный, витой).

В ногайском языке, кроме слова «быжак» (суслон), есть ещё один сельскохозяйственный термин: «бежен» — сапетка, высокая плетёная корзина с конусообразным низом, предназначенная для хранения зерна, початков кукурузы.

Возможно, что когда-то укладка волос на голове была похожа на бежен. Тогда этноним будет читаться так: «бежен-нык». «Нык» — в значении объединение. «Печенег» означает объединение людей с высокими причёсками, напоминающими бежен. В силу закона сингармонизма будет читаться: беженек. В каракалпакском языке бытует слово: «пешене» в значении «голова». В исторических песнях каракалпаков это слово фигурирует наравне с общетюркским словом «баш» — голова, которое, вероятно, тоже связано с нашим «бежен» и с древними причёсками тюркских племен.

В прошлом исследователи выпускали из поля зрения богатейший набор ногайских этнонимов. Даже ногайские учёные А. Сикалиев и Р. Керейтов не дают полной картины родоплеменных названий. Раньше, когда научные организации могли снаряжать экспедиции, учёные занимались в основном родами, наиболее известными науке, а малые роды (есть такие, что состоят из одной - двух семей) оставались без внимания.

К приведённому списку А. Сикалиева можно добавить любопытные названия ногайских родов, некогда сыгравших определённую роль в истории. Частично этой проблемой занимается Р. Керейтов, в его публикациях можно встретить уникальные этнонимы, встречающиеся среди кубанских ногайцев. Это: баисы (моя мать из этого рода), бутасы (большая часть населения моего аула Орак-эли из этого рода), есеней (тамга Капаевых есенейская), сираки и кара-сираки (в моём ауле и поселке Эркин-шахар, а также в Караногае), оракшы (в ауле Адиль-Халк), исун (в ауле Икон- Халк). Кроме того, меня сильно поражает то, что тюркологи никогда не заглянут в ногайско-русский словарь 1963 года, в котором отдельным списком напечатано около двухсот ногайских этнонимов. Я понимаю, что словарь неполный, в нём использовано всего 30 проц. словарного запаса ногаев, но всё же в списке родовых названий можно встретить такие редкие этнонимы, как барак, бодырак, кобек, онгит, токсыл, токсаба, тувылга, минг, месит, эргенек и др.