Страница - 39

«В то время, когда взошёл на престол царь Тогрул, сын Тохты, современником его был Сасы-Бука, сын Ногая, правитель улуса Ак-орды. Он по-прежнему соблюдал правила подчинения и повиновения. Он правил 30 лет и за это время совершенно не сходил с большой дороги службы Тогрул-хану и Узбек-хану и не уклонялся ни от одного вызова и курултая. Таким же образом в совершенном единении он умер естественной смертью в 720 г. (12.11.1320 г. = 30.01.1321 г.). Могила его находится в богохранимом Сауране» [25, 129].

Во всех других источниках Сасы-Буга является сыном Баяна, но в «Анониме Искандера» почему-то он указывается сыном Ногая. Мне думается, что такое могло случиться только из-за того, что Сасы-Буга выдвигался знатью правого крыла, ранее служившей Ногаю. В другом персидском источнике «Книга побед» Низами-ад-дина Шами имя сына Баяна вообще названо как Сасы-Ногай. Такое прибавление к имени можно объяснить тем, что акордынская знать принесла с собой титул легендарного беклербея и так оказывала честь новому господину. Если выражение: «сын Ногая» читать по-тюркски, то можно понимать и как «сын народа Ногай» — «Ногай улы».

После Сасы-Буги Ак Ордой стал править его сын Эрзен (ног. иершен — последователь). В «Анониме Искандера» о нём пишется следующее: «По указу Узбек-хана он стал после отца его преемником и благодаря большим способностям ума и прозорливости знания проявил хорошую сущность (свою). В непродолжительное время степень его положения стала близкой величия Узбек-хана, однако он таким же образом проявлял повиновение и подчинение. Он был царём крайне умным, праведным, превосходным и богобоязненным. Большую часть медресе, ханака (скитов), мечетей и других благотворительных учреждений, которые находятся в Отраре, Сауране, Дженде и Барчкенте, устроил он. Благодатью своей справедливости и милости он сделал весь Туркестан образом высшего рая» [там же].

Такая характеристика деятельности Эрзен-хана почти точно совпадает с заметками выдающегося казахского ученого Чокана Валиханова. В XIX веке он писал: «Довольно странно и замечательно, что все почти кочевые народы среднеазиатских степей всё древнее приписывают ногаям и многие почитают их своими предками. Так говорят каракалпаки, дикокаменные киргизы, которые, судя по скудным фактам истории этого народа, особенного родства и сходства иметь не могли» [49, 208].

«Странно, — далее пишет Ч. Валиханов и о киргизском эпосе «Манас», — ногайцы замешаны во всех преданиях кочевников среднеазийских. Ногайцы ташкентские упоминаются в эпосе «Манасе». Джанбек, Асан Кайгы (ногайский философ, поэт) известен и здесь» [49, 388].

«Предания о ногайцах замечательны тем более, что они общие для всех кочевых среднеазийских племён. Киргиз-кайсаки (казахи — И. К.) тоже все развалины в южной и западной полосе своей земли приписывают тоже ногаям. Каракалпаки и башкиры также имеют притязание на ногаев. Пункт этот особенно достоин исследования, и я намерен говорить о нём более подробно в другом месте...» [там же].

Многие советские исследователи, в том числе и казахские, старались придать этим высказываниям мифическое и фантастическое значение, а больше старались забыть про них и нигде не цитировать. А на самом деле, оказывается, они имеют историческую подоп­лёку. Ерзен-хан правил в Ак Орде 25 лет и умер в 1345 году. Благополучные времена правления Сасы-Буги и Эрзеня в общей сложности составляют более полувека. И за это время не только возросло экономическое благосостояние, но и почти втрое выросло на­селение орды. Я имею в виду и переселённое население, которое стало основной военной силой восточного крыла. Этот народ-войско хранил в памяти имя легендарного беклербея Ногая. Эту память хранили и окружающие народы, оседлое население. В первую очередь окружение, зная прошлое этих кочевников, стали называть их ногаями.

После Эрзен-хана в Ак Орде ханом стал Мубарек-ходжа, но из-за своего жадного и несносного характера он продержался на троне всего шесть месяцев. После него трон Ак Орды достался Чимтаю, который пробыл ханом почти 17 лет. Именно во время правления Чимтая западные племена, переселённые ещё при Тохте, вспомнили, что они исконные представители правого крыла и что их воля должна превалировать в государстве. Естественно, был созван курултай, на котором решающее слово было за Чимтаем, который предложил кандидатуру своего брата Орда-шейха. Орда-шейх был избран ханом Золотой Орды. Но не так было просто править в крупнейшем городе мира Сарае, когда главные твои сторонники в другой части страны. Среди знатных и влиятельных людей нашлось много несогласных. После года правления Орда-шейх был убит. Тогда на новом курултае эмиры Золотой Орды на главный трон посадили Хызра, сына известного Сасы-Буги. Хызр в Сарае правил тоже недолго, он был убит через год. Затем на трон Золотой Орды взошёл другой сын Сасы-Буги по имени Албай (в «Анониме Искандера» Хальфай). Он провластвовал всего 9 месяцев. После Албая трон занял Тимур-ходжа, сын Орда-шейха. Он делал всем притеснения, вёл себя нечестиво, распутствовал, но держался у власти два года, затем был убит известным истории Мамаем, который всё это время устраивал смуты и пытался утвердиться в Сарае. Но аристократия Золотой Орды, особенно восточные правители, терпеть не могли Мамая и его ставленника чингизида Абдуллаха. После Тимур-ходжи ак- ордынцы выдвинули на должность хана Мюрида, сына Орда-шейха. Он тоже продержался совсем недолго. За ним — Азиза, сына Темир-ходжи, за ним — Хаджи-хана, сына Эрзен-хана.

У правящего в Ак Орде Чимтай-хана сын Урус-хан ещё при жизни побуждал отца взойти на трон в Сарае. Однако Чимтай-хан не соглашался: или он понимал зыбкость восхождения на престол в Сарае и из соображений безопасности обеспечивал родственникам тыл в восточной части Улуса Джучи, или же ему по каким-то канонам нельзя было претендовать на верховную власть. После смерти отца Урус-хан на первом же курултае сообщил о своем намерении и снарядил войско для захвата Сарая. Урус-хан захватил Сарай и воссел на трон Золотой Орды. Он приложил много сил для удержания власти, продержался на престоле 9 лет и умер естественной смертью.

Тут надо сказать о том, что в Ак Орде, в отличие от западной части государства, из-за сохранения старых традиций не до конца были уничтожены ветви сыновей Джучи. Так, отец будущего хана Золотой Орды Тохтамыша Тойхожа был правителем Мангышлака. Тойхожа представлял ветвь последнего сына Джучи Тука-Тимура. Известно, что примерно в это время на Сыр-Дарье имел резиденцию и другой владетель по линии другого сына Джучи Шибана. В исторической литературе этот шибанид известен под именем Кара-Ногай. К сожалению, некоторые ученые (казахский исследователь Кузембайулы) связывают с ним название Ногайской Орды и этноним народа Ногай. Думаю, что это в корне неверно. Скорее всего, этому потомку Шибана был дан бытовавший в Ак Орде титул Ногай, а добавление Кара было дано из-за того, что правил он какой-то отколовшейся или же придаточной частью Ак Орды. При выступлении Урус-хана на Сарай отец Тохтамыша Тойхожа отказался идти с ним, за что и был казнён. Тогда Тохтамыш бежал и скрылся в Чагатаевском улусе, у Тимура. Среднеазиатский правитель дружелюбно принял молодого хана, всячески покровительствовал ему. После начала «великой замятни» Урус-хан фактически объединил Золотую Орду. Ему не подчинялся только основавшийся в Крыму Мамай, который опирался на генуэзский капитал и вошёл в союз с Литвой. Конечно, в этот период кочевая знать, недовольная правлением Урус-хана, мигрируя из центральной части и правого крыла, находила приют в Крыму. Непоследовательно вела себя и знать больших городов, сосредоточенная на Волге, в Подонье, на Северном Кавказе и на берегах Азовского и Чёрного морей. В них проживали этнически и религиозно различающиеся народы, насаждённая со времён Узбек-хана кочевая знать обросла родственными и другими связями с местным населением, чисто из экономических позиций не хотела платить податей, не хотела и политической зависимости и всё более желала обособления. Урус-хану всё же удалось подчинить себе правителей, для чего он применял и силу, и уговоры, и подкуп.

Однако эти правители были ненадёжны и в любой момент входили в сношения с мятежным Мамаем. Было очевидно, что в Улусе Джучи государственная система управления изжила себя. «Великая замятня» продолжалась и после смерти Урус-хана. За короткий срок у престола Золотой Орды сменилось ещё около десятка ханов. Среди них известны такие имена, как Токтакия, Тимур-Мелик, Науруз, Черкес, Базарчи, Кутлук-ходжа и др.

Нетрудно было уразуметь, что многочисленные члены монаршего рода никогда не уживутся, никогда не придут к согласию и что их распри за главный пост в государстве приведут к разрушению ханства. Почему же нельзя было использовать методу Узбек-хана и, как он уничтожил чингизидов в правом крыле, истребить отпрысков августейшего владыки во всем улусе? Однако этого никто не мог совершить. Расплодившиеся и безудержно стремящиеся к верховной власти чингизиды стали основной причиной падения Золотой Орды. Крушение ханства произойдет в 1481 году, после убийства ногаями хана Ахмата.

Конец «великой замятни» приходится ко времени прихода к власти Тохтамыша. Мангышлакский правитель своё восхождение к престолу начал с восточного крыла, именуемого Ак Ордой. Тохтамыш с помощью войск Аксак Тимура вторгся в Ак Орду и захватил основные области: Сыгнак, Сауран, Отрар. Против него выступил занимающий должность хана Золотой Орды Тимур-Мелик (в некоторых источниках его называют Тимурбеком) со своим беклербеем Балтычаком. В состоявшемся сражении победил Тохтамыш, он убил Тимур-Мелика и казнил преданного ему Балтычака. Подробности казни отца Эдиге были приведены в первой части книги.

Тохтамыш пытался склонить могущественного Балтычака на свою сторону, но беклербей потребовал немедленной смерти, чтобы остаться навечно преданным своему хану. Попытка уговорить Балтычака говорит о том, что мангытский род, который он возглавлял, уже пользовался большим авторитетом среди кочевников, среди народа-войска. Интересно, почему при наличии большого количества членов монаршего рода Тимур-Мелик выдвинул на такой пост представителя кочевой знати? Видимо, уже в это время многочисленные и воинственные ногайские племена представляли грозную силу в Улусе Джучи. Об этом свидетельствует и то, что Тохтамыш вскоре склоняет на свою сторону старшего сына Балтычака Ису, или, как еще его называют в источниках, Исабека, а затем и самого Эдиге. Тохтамыш опять-таки возводит Ису до ранга беклербея, т. е. главнокомандующего войском, ставит вторым лицом в государстве. Конечно, за этим назначением кроется взаимовыгодная сделка, т. к. в те времена не так легко было добиться примирения кровников. Тохтамыш, став ханом в Сарае, наводит порядок в государстве, временно сглаживает противоречия среди чингизидов и привлекает на свою сторону степную аристократию, которая к тому времени тоже подустала от бесконечных распрей между чингизидами.

Мы не знаем, на чём основывалась договоренность Тохтамыша и Исы. Может быть, убийство Тимур-Мелика и Балтычака было определено как мщение за отца Тохтамыша Тойхожу? Хотя в степи так быстро никогда не примиряются. Скорее всего, Иса получил какие-то дополнительные льготы для кочевой знати Ак Орды и под её давлением согласился пойти на мировую. Видимо, и Эдиге был вовлечён в этот процесс и тоже на какое-то время стал эмиром нового хана, но по его дальнейшим действиям видно, что он никогда не забывал о мщении и при первой возможности объявил войну кровнику. В данном изложении я не хочу затрагивать сложных взаимоотношений Аксак Тимура и Тохтамыша и всех подробностей разразившихся между ними войн, но в поисках причин нахождения мангытских биев при дворе золотоордынского хана вижу одно: то, что пришедший к власти Тохтамыш попытался решить проблему несоответственного расположения военных крыльев. Об этом очень туманно написано ещё в одном анонимном сочинении, к которому мне уже приходилось обращаться в этой книге в связи с цитированием песни Уллы Джырчи о смерти Джучи.

«Родословная тюрков», так называется это сочинение, составлена не ранее середины XV века. Правда, автор «Родословной тюрков» перестановку крыльев Тохтамышем связывает с поражением от войск Аксак Тимура. У Тохтамыша в правом крыле командовал некий Яглы-бай-бахадур из племени багрин (думаю, что племя называется баарин — это племя было известно еще в коренном юрте Чингиз-хана наряду с мангытами, кунгратами и другими), но хан для победы решил это крыло перевести на левый фланг. «Согласно указу, — пишет автор, — Яглы-бай-бахадур-багрин со всем илем (народом, страной — И. К.) перешёл на левое крыло и приготовился к бою» [25, 207]. Затем в сочинении описывается полуфантастическое сражение между Тохтамышем и Аксак Тимуром. Мне кажется, что ав­тор использует какие-то фольклорные данные. Перед сражением Яглы-бай-бахадур требует, чтобы цепью связали его коня, т. к. во время битвы его воины бегут, и он один бьётся, не сдвигаясь с места, и героически погибает. Из этого отрывка ясно, что перемещение не способствовало победе и что произошла измена воинов. Всё это, похоже, отголоски реальных событий. По эпосу ногайцев племена баарын и ширин, которые впоследствии будут жить в Крыму, были сторонниками Тохтамыша и враждовали с домом Эдиге. Но в «Родословной тюрков» автор пытается объяснить и суть перемещения крыльев, оно чувствуется в следующих словах: «С того дня улус багринов (бааринов — И.К.) получил на курилтаях узбекских султанов место (орун) на левой стороне, которую на монгольском языке называют джунгар, а по-тюркски сол гол (сол кол), раньше же, подобно своим родичам — кунгратам, найманам, джалаирам, уйшунам и другим — это племя также сидело и бывало на правой стороне, которую на монгольском языке называют унгар, а по-тюркски он кол (онг кол). Причиной единства улусов является это...» [там же]. Излагая эту суть, автор опять пытается объяснить, что перемещение крыльев делалось Тохтамышем ради победы. Мне же важно, что я прав в том, что до Тохтамыша существовало несоответствие в обозначениях западной и восточной части Улуса Джучи.

Для объединения улуса Тохтамыш в первую очередь разбивает обосновавшегося в Крыму Мамая. Мамай, хотя потерпел поражение от Дмитрия Донского на Куликовском поле, оставался ещё сильным врагом и имел большое влияние на западную часть Золотой Орды. Что интересно: битва между Тохтамышем и Мамаем состоялась на берегах реки Калки, на которых состоялось знаменитое сражение объединённого войска кипчаков и русских с чингизхановскими полководцами в 1223 году. Уничтожив Мамая, Тохтамыш совершает поход на Москву, разоряет её и требует подчинения, уплаты дани. Затем предпринимает успешный поход на сибирские владения, где тоже добивается подчинения. Ещё позднее Тохтамыш предпринимает поход в Закавказье, предъявляя старинные притязания Золотой Орды на спорные территории. В иранских городах тохтамышевские воины ведут себя жестоко, издеваются над населением и грабят его. К тому времени эти земли считались владениями Аксак Тимура. А ведь Тохтамыш стал ханом Золотой Орды фактически благодаря военной поддержке среднеазиатского правителя. Но Тохтамыш, сотворив одну неблагодарность, делает и следующую. Он с войском идет отвоевать Хорезм и прилегающие к нему области. Эти земли контролировались Аксак Тимуром. В обоих походах: и в закавказском, и среднеазиатском, хотя с Тохтамышем рядом указываются имена чингизидов, главным эмиром называют брата Эдиге Ису, или, как его ещё называют, Исабека.

Дерзкие выпады Тохтамыша вызывают гнев Аксак Тимура, и могущественный полководец в 1391 году предпринимает грандиозный тысячекилометровый поход. Войско Аксак Тимура через Тобол выходит к Яику, оттуда подымается в верховья реки и, перейдя её, в районе современной Самарской области, вблизи речки Кундузчи, обнаруживает войско Тохтамыш-хана. Золотоордынский хан терпит сокрушительное поражение, но, видимо, не полное, т. к. Аксак Тимур не развивает успех и с большой добычей людского полона и скота возвращается обратно.

Эдиге перед этим походом находился при дворе Аксак Тимура. По тексту ярлыка Токтамыш-хана, написанному польско-литовскому королю Ягайло, следует, что Эдиге был послан мятежными царевичами (чингизидами — И.К.) в стан Аксак Тимура. По другим сведениям (Ибн Арабшах), Эдиге был вынужден бежать от Тохтамыш-хана из-за дворцовых козней. Его харизматические качества: тонкий ум, смекалистость, храбрость, решимость, привлекательность — раздражали приближённых хана, и они всячески оговаривали его, клеветали. Дошло до того, что Тохтамыш пригрозил ему казнью. Эдиге и его племянник, рождённый от его сестры чингизид Тимур-Кутлуг, нашли приют в Самарканде и прожили при дворе Аксак Тимура около шести лет. Несомненно, что грозный завоеватель имел виды на Тимур-Кутлуга для замены Тохтамыша. Многие историки, и древние, и современные, считают, что Эдиге, чингизиды Тимур-Кутлуг, Кунче-оглан и многие мурзы, перебравшиеся в Самарканд, стали главными инициаторами первого похода могущественного завоевателя на Золотую Орду. Например, Ибн Арабшах приводит даже слова Эдиге, обращённые к Аксак Тимуру: «Из Приволжской Орды богатства к тебе придут на собственных ногах...» Персидские же источники указывают на то, что беглецы из Золотой Орды были только лишь провожатыми во время похода. Автор замечательного научно-популярного очерка «Эдиге» Фатых Урманче считает, что поход спровоцировал главным образом Эдиге, и «три известных исторических деятеля: Кунче-оглан (чингизид — И.К.), Тимур-Кутлук-оглан и эмир Эдиге» приняли участие в битве на реке Кундузчи [50, 21].

По персидским источникам Эдиге перед началом похода Аксак Тимура послал своих нукеров предупредить ногайские племена о вторжении войск среднеазиатского правителя. Об этом пишет и арабский историк Ибн Арабшах. По его сообщению Эдиге предварительно «послал гонцов к своим родичам, соседям и племенам левого крыла, без ведома о том Тимура, чтобы они ушли из своих мест и откочевали из своих родных краёв, направляясь туда, где самый центр и местности до него (представляют) трудное сообщение и много опасностей, чтобы они, коли возможно, на одном привале не оставались два дня, и чтобы они (непременно) поступали так, иначе Тимур, застигнув их, рассеет их и погубит всех. Они последовали тому, что предписал Идеху, и шли не останавливаясь» [38, 532].

Предупреждение было своевременное, и родственные Эдиге племена сумели уйти в безопасные места. И прав Фатых Урманче, когда говорит: «Этот шаг Эдиге значит, что он даже вдали от родины не забывал о своих близких и единомышленниках и обратился в данном случае к весьма своеобразному пути спасения их» [50, 21]. Войско Аксак Тимура шло через территорию Ак Орды, и шедшие вместе с войском Тимур-Кутлуг и Эдиге, под предлогом, что они хотят собрать своих людей, отстали. Аксак Тимур во время поиска войска Тохтамыш-хана всё же послал людей к Эдиге, чтобы узнать, почему они не прини­мают участие в походе. Когда послы прибыли, то Эдиге, по сочинению Ибн-Арабшаха, ответил им: «Отправьтесь к вашему господину, облизывайте его руки и сообщите ему, что сроку нашего общения тут конец и что я (далее) не причастен ему, ибо страшусь Аллаха!» [38, 532].

Многие учёные отмечали, что в сочинении Ибн-Арабшаха были использованы устные рассказы. Я думаю, что если эти неуважительные слова в адрес грозного завоевателя были произнесены, то почему Аксак Тимур не пошёл против Эдиге и Тимур-Кутлуга? Наверное, эти слова были приписаны соотечественниками Эдиге позднее, когда он обрёл могущество в Золотой Орде. В создавшейся обстановке логичнее думать, что Эдиге, спровоцировав поход, объявил нейтралитет. И для Аксак Тимура, и для Тохтамыш-хана его нейтралитет был лучше, чем если бы он с войском Ак Орды принял сторону их противника. Но одновременно, например, для Тохтамыш-хана неучастие Ак Орды на его стороне выглядело изменой, о чём написано в «Родословной тюрков». Выглядело это изменой и для Аксак Тимура, о чём писали историки могущественного завоевателя на персидском языке.

Трудно утверждать, но можно предполагать, что до сражения на реке Кундузчи Эдиге вёл переговоры с Тохтамышем или же с братом Исой. В.В. Трепавлов, хотя и не уточняет времени установления соглашения, пишет о том, что Эдиге получил тархан (владение с налоговым иммунитетом) из рук Тохтамыша. В его владения стали стекаться кочевые племена. О прибывающих «вереницах множества людей» в юрт Эдиге пишет историк Ибн Арабшах. Я считаю, что Эдиге с Темир-Кутлугом после сражения Тохтамыш-хана с Аксак Тимуром обеспечили полную самостоятельность Ак Орды, а произошло это благодаря тому, что они спасли народ-войско от губительного похода среднеазиатского завоевателя. Ценя политический ум и полководческие способности Эдиге, кочевая знать приняла его сторону и стала стекаться в его юрт. Приблизительно такого же мнения придерживается и доктор исторических наук Фатых Урманче. «И Эдиге, — пишет татарский учёный, — когда он «отстал» от Тимура у себя на родине, начал принимать новые шаги для осуществления своих давно задуманных планов. Осенью 1391 года Эдиге возвращается в свой родной Мангытский улус Золотой Орды и начинает жить там как правитель и единственный властитель этого улуса. В недалёком будущем из этого улуса возникнет знаменитая и мощная Ногайская Орда».

Тохтамыш-хан имел благое намерение сохранить былую мощь государства и предпринимал иногда разумные решения. После поражения на реке Кундузчи он понимает, что Ак Орда уже не будет ему надёжной опорой, и начинает приводить в порядок западную часть Золотой Орды. Для обеспечения безопасности он устанавливает мирные соглашения с бурно развивающимся польско-литовским государством, об этом свидетельствует его ярлык, написанный в 1393 году к Ягайло. В целях увеличения территорий он опять предпринимает поход в Закавказье для возврата земель Улуса Джучи, потерянных ещё при Берке-хане. Воистину курица сама находит нож, которым будет зарезана. Даже если Тохтамыша подстрекали на этот поход люди из его ближайшего окружения, то не надо было иметь много ума, чтобы удержать свои аппетиты и не вызывать гнева столь сильного пол - ководца, как Аксак Тимур. Ф. Урманче совершенно справедливо отмечает бездарность Тохтамыш-хана как правителя, а для характеристики могущества Аксак Тимура ссылается на слова Н.М. Карамзина. «Н.М. Карамзин, — пишет татарский учёный, — определяет его словами: «монарх двадцати шести держав в трёх частях мира» и приводит следующее высказывание, которое как будто бы принадлежит великому полководцу: «Имя моё привело в ужас вселенную; движением перста потрясаю я землю...» Принадлежали ли эти слова Железному Хромцу или их приписали авторы сочинений о нем, но одно то, что он возил пленного турецкого султана Баязида Молниеносного, как зверя в клетке, приводило в дрожь всех правителей и оставило в мире неизгладимое впечатление. Узнав о вторжении Тохтамыш-хана в его иранские владения, Аксак Тимур выступает немедля и гонит золотоордынское войско до самого Терека.

На северокавказской равнине хан собирает подмогу от всех подчинённых народов. В источниках среди командующих войсками ни Эдиге, ни его брат Иса не фигурируют. Из кочевой знати был знакомый нам по первому походу чингизид Кунче-оглан, полководцы Бек-Ярык и Актау командовали донскими и приднепровскими степняками, среди которых особо выделялись конгыраты и кипчаки Правитель Северного Кавказа Удурка командовал корпусом из горцев и воинами из кипчаков и асов, живущих на равнине.

На Тереке состоялось кровопролитнейшее сражение, которое благодаря своему военному искусству Аксак Тимур выиграл. Тохтамыш-хан бежал с поля битвы. Один из корпусов самаркандского правителя преследовал воинов Бек-Ярыка до самого Узи (Днепра). Войско Аксак Тимуpa основной базой сделало предкавказские степи, и отсюда стали совершаться опустошительные завоевания всех областей Золотой Орды по правую сторону от Волги. Известные города Джулат, Маджар, Татартуп, Макас, Азак, множество крымских и волжских городов были разрушены до основания. Зимой войско предприняло поход на Астрахань и Сарай-Берке. В тот год на Дешт-и-Кипчаке стояла суровая зима. Воины Аксак Тимура прошли по льду замёрзшей Волги. Золотоордынцы, уверенные в своей непобедимости, ни крепостных стен, ни каких других оборонительных сооружений не строили, и их города оказались лёгкой добычей врага. Астрахань и Сарай-Берке — одни из крупнейших городов мира — были разорены дотла, почти всё население уничтожено, оставшиеся в живых учёные, ремесленники, женщины и дети были уведены в плен. Многие пленные погибли от холода и голода.

Аксак Тимур в разрушенном Сарай-Берке оставил править чингизида Кыйгырчака, который находился при ставке завоевателя с самого начала похода. Свою жестокость среднеазиатский завоеватель объяснял тем, что он очищает землю этого государства от не­верных, но на самом деле его воины убивали и грабили всех подряд. Фактически крупнейшие в мире мусульманские центры: Сарай-Берке, Астрахань, Булгар после этих событий не возродились уже никогда. Вместе с гибелью чиновничьего, торгового, ремесленного населения в Золотой Орде навсегда угасает традиция развития ремёсел, не возрождаются очаги культуры, религии, прекращается градостроительство.

Частично Аксак Тимур был прав, когда говорил, что вёл войну против неверных. В стране ещё немало оставалось язычников-кочевников, а в городах был большой процент христианского населения. Надо сказать, что среди христиан было немало тюрков из асов и половцев, а в самом Сарай-Берке располагалось даже православное епископство, к которому относились и христиане русских княжеств. Кроме того, Аксак Тимур уничтожал города Золотой Орды из-за того, что они являются источниками смуты, достаточно вспомнить его разрушение спорного города Хорезма, в котором жители присягали в верности то ему, то ханам Золотой Орды. В конце концов Аксак Тимур велел разрушить даже фундаменты строений и засеять это место просом. Правда, Хорезм после уничтожения опять возродился, и после смерти грозного завоевателя в последние годы своей жизни в нём основался опальный Эдиге.

После двух опустошительных завоеваний среднеазиатского правителя совершенно нетронутым остается улус Эдиге, где он правил самолично, держа при себе Тимур-Кутлуга для сарайского трона. Во время этих страшных войн в Ак Орде не только сохранилось под - властное население, но оно значительно увеличилось за счет беглецов из разорённого правого крыла. Опять-таки эти беглецы были из кочевого населения, т. к. жители городов и сёл навряд ли могли убежать от конных отрядов противника. И собственные, и прибавив - шиеся кочевники были не только благодарны прозорливому беклербею, но уже при жизни боготворили и идеализировали его. Об этом откровенно свидетельствует сочинение Ибн Арабшаха. Знаменитый араб попал в плен мальчиком, после взятия Дамаска среднеазиатским завоевателем. Он долгое время жил при дворе Аксак Тимура и использовал в своём труде рассказы тех людей, которые лично знали Эдиге. Он даже даёт портрет основателя династии ногайских биев. «Был он смугл (лицом), — пишет Ибн Арабшах, — среднего роста, плотного телосложения, отважен, высокого ума, щедр, с приятной улыбкой, меткой проницательностью и сообразительностью, любитель учёных и достойных людей, сближался с благочестивыми и факирами, беседовал с ними в самых ласковых выражениях и шутливых намёках, постился и по ночам вставал (на молитву), держался за законы шариата, сделав Коран и сунну да изречения мудрецов посредником между собою и Аллахом всевышним» [38].

В то время как Тохтамыш-хан становится беглецом и находит приют в Литве, Эдиге свергает Кыйгырчака и объявляет ханом Золотой Орды своего племянника Тимур-Кутлуга. Теперь почти 20 лет он правит всем государством. Слава о нём распространяется на весь мир. Европейские авторы его называют «делателем королей» (Клавихо). Такого же мнения о нём восточные авторы, но мы опять процитируем современника Эдиге. «Он, — пишет Ибн Арабшах, — водворял в султанство кого хотел и смещал его с него, когда хотел; прикажет — и никто не противится ему, проводит грань — и (никто) не переступит черту» [38].