Страница - 1

В сборнике публикуются статьи и речи известного советского государственного и партийного деятеля Турара Рыскуловича Рыскулова (1894—1943 гг.), активного участника борьбы за Советскую власть в Казахстане и Средней Азии. Сборник выпускается в связи с 90-летием со дня его рождения. Книга рассчитана на историков, аспирантов, всех, кто интересуется историей Казахской ССР.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Героическая история рождения и становления Страны Советов неразрывно связана с именем основателя и вождя Коммунистической партии и Советского государства В. И. Ленина, с именами его соратников, представителей старой большевистской гвардии, а также тех, кто шел в первых рядах борцов за победу Великого Октября, за лучшее будущее трудящихся нашей многонациональной Родины. И в их числе мы по праву называем имя Турара Рыскулова — видного деятеля КПСС и Советского государства.

Около двадцати лет Т. Рыскулов активно трудился на различных участках партийной и советской работы. И всюду, куда бы ни направляла его партия, он отдавал делу служения народу кипучую энергию крупного организатора и политического деятеля, талантливого пропагандиста, публициста и исследователя.

Многие статьи и выступления Т. Рыскулова и сегодня имеют немалую значимость, прежде всего в плане познания сложных и противоречивых явлений начального этапа перехода народов Средней Азии и Казахстана к социализму, минуя капитализм. Известно, что люди не рождаются революционерами, политическими и государственными деятелями, а становятся ими. Процесс формирования такой личности, как Т. Рыскулов, был весьма непрост и в то же время очень характерен для поколения первых коммунистов республики, «бойцов призыва 1917 года», как нередко именовали они себя. Материалы сборника показывают процесс формирования Т. Рыскулова как личности, повествуют о том, как настойчиво и последовательно он шел к пониманию глубин теории и всей сложности богатой практики революции. Вместе с тем они раскрывают творческую лабораторию автора, дают представление о ступенях его становления и роста, процессе овладения марксистско-ленинской методологией анализа общественных явлений. Приходится сожалеть, что длительное время творческое наследие Т. Рыскулова оставалось в тени прежде всего из-за нелегкого характера самого материала. Современное состояние разработки историко-партийной науки позволяет преодолеть это. На примере Т. Рыскулова читатель ясно представит себе огромную деятельность ленинской партии по коренному переустройству жизни на обширных просторах прежде отсталой национальной окраины. И вместе с тем он увидит, как бережно В. И. Ленин, КПСС относились к партийным и советским кадрам молодых национальных республиг Советского Востока. И еще на одно хотелось бы обратить внимание: некоторые документы сборника языком фактов расскажут о нелегкой борьбе первых коммунистов всего казахстанско-среднеазиатского региона против политических противников большевиков — кадетов, эсеров, меньшевиков, правых и левых оппортунистов, троцкистов, различных уклонистов, буржуазных националистов, феодальнобайских элементов, раскроют немалый личный вклад Т. Рыскулова в победоносный исход этой борьбы.

В настоящий сборник включены наиболее крупные произведения Т. Рыскулова, отдельные статьи, записи его выступлений, характеризующие различные моменты исторической действительности времен Октября, гражданской войны, строительства социализма. Археографическая обработка документов, включенных в сборник, проводилась в соответствии с правилами издания исторических материалов. В связи со сложностью и многоплановостью ряда произведений Т. Рыскулова места, не имеющие прямого отношения к поднятым автором основным вопросам, опускались, что отмечено многоточием. По указанной причине отдельные тексты даны в извлечениях. Вставки от редакции взяты в прямые скобки, стилистические особенности документации тех лет, как правило, сохранены, лишь написание отдельных слов приводилось в соответствие с требованиями современного издания.

Материалам сборника предпослана статья «Турар Рыскулов. Краткий очерк жизни и деятельности». Ее автор — кандидат исторических наук В. К. Григорьев. Им же составлены предисловие и примечания к тексту. Основную работу по выявлению материалов и документов провел кандидат исторических наук С. Б. Кульбаев. Научно-вспомогательную работу при подготовке сборника к печати выполнили сотрудники Института истории партии при ЦК Компартии Казахстана X. Ж. Лесбекова и А. В. Панфилов. Он же подготовил приложение «Основные даты жизни и деятельности Т. Р. Рыскулова».

ТУРАР РЫСКУЛОВ

КРАТКИЙ ОЧЕРК ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (1894—1943 гг.*)

Он был в славной когорте тех революционеров страны, кому, по словам В. И. Ленина, выпало великое «счастье начать»1 дело крушения старого мира и утверждения основ социализма. И Турар Рыскулов в полной мере испытал это счастье первопроходца, борца за лучшее будущее своего народа, трудящихся всей страны. Его жизненный путь можно сравнить со сложным восхождением по крутым каменистым тропам познания. Не обошлось без серьезных срывов, но Т. Рыскулов не свернул с однажды избранного пути, извлекая из ошибок и неудач должные выводы.

Решающей вехой в жизни Т. Рыскулова стали встреча и беседа с В. И. Лениным в летние дни 1920 г. Именно горда он впервые испытал на себе благотворное влияние Владимира Ильича. Именно тогда он стал понимать, сколь сложны кажущиеся на первый взгляд простыми вопросы классовой борьбы, политика национальных взаимоотношений. В тот период, перед встречей с В. И. Лениным, Т. Рыскулов, хоть и считал себя в определенной мере подготовленным в области национального вопроса и проблем антиколониального движения, допустил ряд серьезных ошибок, о которых уже немало написано 2 и освещение которых, к сожалению, порой все еще содержит упрощенные, недостаточно

* В литературе встречается неточная дата смерти Т. Рыскулова.

1 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 148.

2 Очерки истории Коммунистической партии Казахстана. Алма-Ата, 1963: История коммунистических оиганизаций Средней Азии. Ташкент, 1967; История Узбекской ССР. Ташкент, 1967, т. 3; Бейсембаев С. Ленин и Казахстан. Алма-Ата, 1968; Бейсембаев С., Кулъбаев С. Турар Рыскулов. Алма-Ата, 1974; Устинов В. М. Ленинская политика партии на Востоке. Фрунзе, 1963; его же. К вопросу о партийной и государственной деятельности Турара Рыскулова.— Вопросы истории Компартии Казахстана. Алма-Ата, 1981, вып. 15; Турсунов X. Национальная политика Коммунистической партии в Туркестане. Ташкент, 1971; Под знаменем ленинских идей. Алма-Ата, 1973, и др.

объективные характеристики, сохраняющие отпечаток наслоений прошлого3.

...Когда в декабре 1894 г. у батрака Рыскула Джилкайдарова родился сын, аульчане по традиции предрекали родителям новорожденного, что их Турара ждет в жизни счастье. Казалось бы, в этом теплом и щедром Семиречекском крае счастливым мог стать любой его житель. Но в действительности все было иначе: к богатым землям Восточно-Талгарской волости, раскинувшейся в предгорьях Тянь-Шаня, отовсюду тянулись жадные руки представителей царской администрации, чиновников переселенческого управления, волостных старшин, кулачества. В своем стремлении разбогатеть они не останавливались ни перед чем. Редко кто мог бросить им вызов, чтобы отстоять интересы людей труда. Рыскул Джилкайдаров отважился. Защищая таких же, как сам, батраков, убил ненавистного в народе волостного старшину Учкемпирова. Последовал неизбежный арест. Пройдет два десятилетия, и на основе этих событий Мухтар Ауэзов напишет волнующую повесть «Караш-Караш». Минет еще полвека, и кинолента «Выстрел на перевале» в трактовке киргизского кинорежиссера Болата Шамшиева познакомит миллионы зрителей с одним из эпизодов классовой борьбы в казахском ауле в самом начале двадцатого века. Эти драматические события коротко описал в середине тридцатых годов и Турар Рыскулов: «Мы (семья отца, состоящая из женщин и детей) укрылись в доме русского казака (кажется, по фамилии Жиряков), который, будучи вооруженным, не выдал нас родным волостного, несмотря на угрозы и требования расправы... Однажды ночью родные волостного ворвались в землянку, где мы жили, и потащили меня. Женщины (моя мачеха и жена брата отца) подняли вой, они вырывали волосы и царапали себе лицо (по казахскому обычаю). Прибежали соседи таранчинцы* и спасли меня».

Долгие месяцы следствия, а в 1905—1906 гг. у служителей российской Фемиды работы хватало, Рыскул Джилкайдаров провел в Верненской тюрьме. Остро переживавший за отца Турар все это время обитал в тюремном дворе, где познакомился с его бытом и нравами. Там же он начал изучать русский разговорный язык, учился писать. После различных проволочек суд приговорил отца к каторжным работам, определив местом отбытия срока Сахалин. Так как администрация отклонила ходатай-

3 Гафурова К. А. Борьба за интернациональное сплочение трудящихся Средней Азии и Казахстана. 1917—1924 гг. М., 1972; Келъдиев И. В. И. Ленин и некоторые вопросы подготовки национальных партийных и государственных кадров в Средней Азии (1917—1924 гг.)— Материалы по истории Коммунистической партии Таджикистана. Душанбе, 1971; его же. В. И. Ленин и подготовка партийных и советских кадров в Средней Азии. Душанбе, 1980.

* Так неправильно в то время называли уйгуров.

4 См.: с. 228 наст. изд.

ство осужденного о том, чтобы ему разрешили взять сына с собой (Р. Джилкайдаров боялся, что ребенка могут убить родственники Учкемпирова), то дядя Турара увез его в соседний Аулие-Атинский уезд. Там, поблизости от Мерке, Турар начал свой трудовой путь, нанявшись пастушонком к богатому баю. Спустя некоторое время, с помощью знакомого учителя Турара под фамилией Киргизбаев удалось записать в трехгодичную русско-казахскую школу. Проявившего способности юношу по окончании третьего класса рекомендовали на учебу в Пишпек-скую сельскохозяйственную школу. Испытывая огромную тягу к знаниям, Т. Рыскулов не удовлетворился учебой в Пишпеке и решил продолжить образование в Ташкентском учительском институте.

Там, в Ташкенте, в 1916 г. начала выходить газета «Алаш»*— орган казахской национально-либеральной интеллигенции. Продолжая в идейном плане линию журнала «Айкап»**, эта газета, которую редактировал Кольбай Тогусов ***, наряду с обличением колонизаторских порядков пропагандировала идеи пантюркизма и панисламизма. Такая позиция была присуща мелкобуржуазным демократам восточных районов страны. На радикальные слои студенчества, с которыми сблизился Т. Рыскулов, большое влияние оказали тезисы К. Тогусова об общности судеб и задач «360-миллионного мусульманства», о необходимости «тюркской автономии»****.

...На глазах начинающего студента развернулись грозные

* «Алаш» издавалась в 1916—1917 гг. супругами Тогусовыми. После их отъезда летом 1917 г. перешла в руки консервативных элементов клерикальной партии «Шуро-и-Исламия» (Совет Ислама).

** «Айкап» — журнал, выходивший под редакцией М. Сералина в гор. Троицке с 1911 по 1915 гг. Отражал настроения либеральной части формировавшейся казахской интеллигенции. В журнале нередко подвергались критике казахские буржуазные националисты. Вместе с тем в ряде номеров, «Айкала» помещались материалы националистического, пантюркистского, панисламистского характера.

*** Тогусов К. (1879—1919). Окончив Зайсанскую с. х. школу, работал разносчиком, переводчиком, вел адвокатскую практику. После революции 1905—1907 гг. подвергался аресту за критику чиновников и баев. В 1911 — 1915 гг. сотрудничал в журнале «Айкап». В 1917 г. создал и возглавил мелкобуржуазную партию «Уш жуз». Вел активную политическую борьбу с лидерами «Алаш». Постепенно сблизился с большевиками, в 1918 г. работал в Омске комиссаром юстиции. Казнен белогвардейцами (подробнее см.: Пахмурньш П., Григорьев В. Октябрь в Казахстане. Алма-Ата, 1978, с. 203— 213).

**** Бичуя феодальную верхушку аула и кишлака за ее смыкание с самодержавием и российской империалистической буржуазией, К. Тогусов делал это с позиции идеолога мелкобуржуазных слоев, проявлявших колебания, непоследовательность, идейно-политическую незрелость. Отсюда вытекало его стремление поставить знак равенства между классовым гнетом и религиозной дискриминацией, отсюда ложный вывод о необходимости тюркской автономии. (См.: Бейсембиев К. Очерки истории общественно-политической и философской мысли Казахстана. Алма-Ата, 1976, с. 331, 340, 342).

событии 1916 г. Весь июль волновались низы старогородской части Ташкента. Вести из ставшего родным Аулие-Атинского уезда недвусмысленно говорили о стремлении бедноты дать бой представителям царской администрации и феодально-байской верхушки, которая стремилась переложить на плечи трудового народа тяготы указа царя от 25 июня 1916 г. о мобилизации коренного населения Средней Азии и Казахстана на военно-тыловые работы. Вопрос о том, как быть дальше, решился быстро. Турар в числе лучших представителей национального студенчества примкнул к тем, кто отстаивал интересы трудящихся аула, вступил в бой с угнетателями. Он уезжает в Мерке.

Национально-освободительное восстание 1916 г. «явилось наивысшей точкой обострения классовых противоречий, одним из проявлений назревавшего в России революционного кризиса»5. Взрыв протеста крестьянских масс аулов и кишлаков Туркестана и Степного края своим острием был направлен против представителей царской администрации и «собственных» феодально-родовых и байско-манапских элементов.

Храбрые, но плохо разбиравшиеся в обстановке командиры повстанческих отрядов нередко обращались к Т. Рыскулову за советом, как поступать в том или ином случае. И, несмотря на молодость, Турар мог оценить положение, принять верное решение, благодаря чему стал выдвигаться в руководители национально-освободительного движения на юго-западе Казахстана, где произошли острые стычки повстанцев с карательными войсками Но в разгар восстания Турара арестовали. Казалось, ему суждено было в полной мере разделить участь отца, однако из-за отсутствия улик полицейские выпустили его7. Вскоре он тяжело заболел. Восстание тем временем на большей части территории края было подавлено, лишь в Тургае Амангельды Има-нов продолжал неравную борьбу с карателями.

По выздоровлении, стремясь избежать новых и нежелательных встреч с меркенской полицией, Т. Рыскулов возвратился в Ташкент для продолжения учебы. Там, в стенах института, его и застала весть о свержении самодержавия. Сообщения о героическом подвиге петроградского пролетариата и солдат столичного гарнизона, сокрушивших твердыни царизма, были с восторгом встречены трудящимися края. «Накопившаяся десятилетиями под гнетом царизма жажда к национальному самоопределению вырывалась наружу. Во всех городах, даже в кишлаках и аулах устраивались манифестации»8,— вспоминал позднее Т. Рыскулов.

5 Победа Советской власти в Средней Азии и Казахстане. Ташкент, 1967, с. 137.

6 Восстание 1916 г. в Средней Азии и Казахстане. М., 1960, с. 9, 301 — 309.

7 См.: с. 231 наст. изд.

8 См.: с. 236 наст. изд.

Не искушенным в политике массам трудящихся было невероятно трудно разобраться в обстановке, так как произошел «гигантски быстрый переход от дикого насилия к самому тонкому обману»9. На волне мелкобуржуазных иллюзий бурно росли ряды непролетарских партий и организаций как в центре страны, так и на местах. В туркестанских районах, и в том числе в Аулие-Атинеком уезде, оформились организации и группы как общероссийских, так и региональных партий. Социал-демократы, эсеры, анархисты, «Шуро-и-Исламия», «Алаш», «Шуро-и-Улемия», «Дашнакцютун», различные комитеты и союзы: «казахский комитет», «мусульманский народный комитет», «союз туркестанцев-республиканцев» и т. д. знакомили население со своими взглядами на существующее положение и будущее страны и края.

Рыскулов с интересом присматривается к социал-демократам — большевикам Николаю Чернышеву, Даниилу Цыганкову, С. Кареву, Степану Хмелевскому. Эти простые, не блиставшие грамотностью люди тем не менее на митингах и в беседах умело отстаивали основные требования своей партии: прекращение грабительской империалистической войны, передача власти в руки Советов, установление рабочего контроля над предприятиями промышленности, национализация земли и передача помещичьих земель в распоряжение крестьянских комитетов. Но, не располагая необходимыми знаниями в области революционной теории и программы партии по национальному вопросу, они, естественно, не могли так же просто и убедительно доказать, что только большевики выступают за самое справедливое решение национального вопроса путем признания права наций на самоопределение, вплоть до отделения, свободного устройства всеми народами своей жизни, за детально разработанные гарантии прав национальных меньшинств, обеспечение подлинного равноправия народов в вопросах государственного устройства. И тем не менее, как резко отличалось то, о чем говорили эти люди, от утверждений руководителей эсеров, шуроис-ламистов, алашевцев. Лидер местных эсеров, он же уездный комиссар Временного правительства, И. Филиппов, с апломбом повторял изо дня в день, что его партия стоит за широкую территориально-национальную автономию, причем ее предоставление связывал с решениями Учредительного собрания.

Ничего конкретного по самому жгучему вопросу не могли поведать массам аула деятели «Алаш» и «Шуро-и-Исламии». Приходившие из Ташкента газеты пантюркистов и исламистов «Туран», «Турк-эли», «Наджат», «Шуро-и-Исламия» нередко писали о священной собственности баев, недопущении «классовых распрей среди мусульман»10. Вхождение лидера южной части

9 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 31, с. 104.

10 См.: Очерки истории Коммунистической партии Туркестана. Ташкент, 1959, ч. II, с. 14.

«Алаш» М. Тынышпаева в Туркестанский комитет Временного правительства показало, что верхушка «Алаш» и не думает об интересах народа, Временное правительство стало для нее полностью своим. Так проявились антинародные устремления буржуазных националистов. Видя и понимая все это, Т. Рыскулов сближается с социал-демократами, отдавая в то же время много сил объединению передовой части казахской молодежи из числа учащихся и демократически настроенной интеллигенции в «Революционный союз киргизской (казахской) молодежи», члены которого поставили своей задачей борьбу против колонизаторской политики местного аппарата Временного правительства и поддерживающих его баев и кулаков.

Вместе со своими товарищами К. Сарымулдаевым, К. Кош-мамбетовым, Ж. Жылысбаевым Т. Рыскулов разрабатывает программу союза, особо подчеркнув в ней, что, несмотря на свержение монархии, власть по-прежнему в руках «того же царского чиновничества и местного русского кулачества..., волостные управители, баи и переводчики уездных начальников и приставов совместно с крупными живодерами-баями, также начали еще больше угнетать народ...»11. Особую тревогу у членов «Революционного союза» в то время вызывали действия кулацких дружин ряда сел уезда. Сформированные летом 1916 г. в помощь карательным войскам, и тогда, в разгар боев, и много месяцев спустя после их завершения «дружины» не упускали случая поживиться за счет населения кочевых аулов. Всеобщую известность в уезде приобрел случай, когда около 1800 казахов-кочев-ников обратились в Аулие-Атинский исполком с просьбой оставить в с. Ново-Троицком военный гарнизон, который бы сдерживал действия распоясавшегося кулачества 12.

Летние месяцы бурного 1917 г. окончательно убедили Т. Рыскулова и многих членов «Революционного союза киргизской молодежи», что сменившая царизм буржуазия не собирается ничего делать для народа. Начавшееся с первых дней июля контрнаступление реакции, по определению В. И. Ленина, стало «переломным пунктом всей революции» 13. Размежевание классовых сил ускорилось. В то время как основные буржуазно-националистические организации страны, Казахстана и Туркестана призывали к поддержке буржуазного Временного правительства 14, представители революционно-демократических сил города, аула и кишлака шли под знамена партии Ленина. Становится членом большевистской партии и Т. Рыскулов, причем

11 Рыскулов Т. Революция и коренное население Туркестана. Ташкент, 1925, с. 3.

12 См.: Госархив Джамбулской области (Далее: ГАДО), ф. 50, oп. 1, д. 2,

л. 3.

13 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 34, с. 144.

14 См.: Макарова Г. П. Из истории национально-освободительного движения в России в 1917 г. Восточные районы. М., 1979, с. 141—151.

он вступает в ряды РСДРП(б) именно тогда, когда отряды карательной экспедиции генерала Коровиченко направлялись по решению Временного правительства в Ташкент, чтобы покончить с попытками масс создать там советскую республику и навести по всему краю желанный колонизаторам старый порядок.

Установив тесную связь с солдатами-большевиками расположенного в Мерке гарнизона, «Революционный союз киргизской молодежи» сумел распространить свое влияние на большую часть Аулие-Атинского уезда. Победа Великого Октября, образование Советского правительства во главе с В. И. Лениным, принятие декретов о мире и земле, публикация «Декларации прав народов России» и обращения «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», провозглашение права наций на самоопределение сыграли огромную роль в развитии революционной активности трудящихся масс национальных районов. В начале ноября 1917 г. после ожесточенных боев Советская власть устанавливается в Ташкенте.

6 ноября 1917 г. революционные силы Аулие-Аты провозгласили переход власти в уезде к Советам. Так, всего за две неполных недели своего триумфального шествия Советская власть достигла отдаленного уголка бывшей империи.

Осень и зима 1917—1918 гг.— время интенсивной работы Т. Рыскулова в гуще казахских трудовых масс. Он страстно пропагандирует необходимость их сплочения вокруг Советов рабочих и солдатских депутатов, передачи в их руки всей полноты власти, призывает направлять в Совет своих лучших представителей, чтобы они со знанием дела защищали интересы неимущих и середняцких слоев аула. В апреле 1918 г. по предложению ряда депутатов Т. Рыскулова вводят в состав исполкома Аулие-Атинского Совета и назначают заместителем председателя. Одной из неотложных забот молодого руководителя стало оказание помощи возвращающимся из Китая беженцам, создание сети питательных пунктов.

Большая часть беженцев во время ухода в Китай и пребывания там лишилась основного источника своего существования — скота. Их беды усугубил джут, который разразился зимой 1917—1918 гг. Тысячи людей нуждались в самом насущном — куске хлеба. Т. Рыскулов совместно с другими членами исполкома Совета деятельно включается в оказание продовольственной помощи голодающим. Он осматривает питательные пункты, проверяет состав их работников, заботясь о том, чтобы не допустить туда равнодушных или враждебных этому важному делу людей. 7 мая 1918 г. вместе с уездным комиссаром по продовольствию И. Филипповым и исполняющим обязанности председателя уездного исполкома С. Каревым Т. Рыскулов инспектирует питательный пункт вблизи аула № 4 Б. Алмалинской волости. Пункт, кстати, размещался там, где его рекомендовал устроить Т. Рыскулов,— недалеко от речки на небольшом холме. В 10 юртах находилось около 600 человек. Чтобы как-то разрядить скученность, было решено выделить еще 10 юрт и закрепить этот пункт за конкретным уездным учреждением. Но главное, чего добивалась комиссия,— это заботливого, полного сострадания отношения сотрудников пункта к голодающим15.

День за днем круг проблем, решаемых Т. Рыскуловым, расширялся. В мае того же 1918 г. вместе с прибывшими из Ташкента членами городского Совета В. Кольчугиным и Кузубаевым он занимается вопросами закупки продовольствия у крестьян и отправки его в столицу Туркестанской республики16. Вернувшись в Аулие-Ату, Т. Рыскулов много времени уделяет созданию профессиональных союзов и вовлечению в них пролетарских и полупролетарских слоев мусульманской части населения города — казахов, узбеков, татар, киргизов. В профсоюзы объединились арбакеши (ломовые извозчики), портные, каменотесы, штукатуры и другие представители трудящихся масс17. Именно при их поддержке большевики уезда сумели пресечь попытки левых эсеров и меньшевиков-интернационалистов добиться преобладания в местном Совете. Уездный съезд Советов в Аулие-Ате 16 июня 1918 г. избрал в состав исполкома испытанных вожаков масс С. Хмелевского, А. Левашева и при почти единодушной поддержке депутатов от профсоюзов и казахской бедноты — Т. Рыскулова, вновь ставшего заместителем председателя исполкома.

Т. Рыскулов стремится оправдать доверие трудящихся. Он развертывает непримиримую борьбу с левоэсеровско-кулацкими приспешниками, рьяно защищавшими позиции сельской и городской буржуазии и многих из тех, кто ранее, до революции, не только наживался на колонизаторской политике царизма, но и проводил ее в жизнь.

Так сложилось, что выдвижение Т. Рыскулова на руководящую советскую работу по времени совпало со знаменательными событиями в жизни трудящихся Туркестана. 20 апреля 1918 г. в Ташкенте открылся V краевой съезд Советов. С докладом об основных положениях политики Коммунистической партии по национальному вопросу выступил чрезвычайный представитель ЦК РКП(б) и СНК РСФСР по Средней Азии П. А. Кобозев18. 22 апреля на имя съезда поступила телеграмма В. И. Ленина, в которой он от имени правительства страны заявил: «Можете быть уверены товарищи, что Совнарком будет поддерживать нашего края на советских началах»19. 30 апреля

15 ГАДО, ф. 50, оп. 1, д. 1, л. 63.

16 Там же, д. 25, л. 14.

17 Там же, л. 22—27, 34.

18 См.: Иноятов X. Ш. Победа Советской власти в Туркестане. М., 1978, с. 327.

19 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 50, с. 63.

1918 г. V съезд Советов Туркестана заявил об образовании Туркестанской Автономной Советской Социалистической Республики. Принятая позднее Конституция ТАССР провозгласила трудящихся коренного населения края полновластными хозяевами своей новой судьбы, показав всему миру сущность ленинской национальной политики.

Задачи приобщения широких народных масс к работе по строительству новой жизни рассмотрел I съезд Компартии Туркестана (17—25 июня 1918 г.), ставший поворотным в жизни большевиков молодой республики. Съезд специально обсудил вопрос «О партийной работе среди мусульманского пролетариата». Все это оказало огромное влияние на дальнейшее становление Т. Рыскулова, на формирование у него твердого убеждения, что лучшее будущее его народа неотделимо от существования Советской власти.

Летом 1918 г. после захвата дутовцами Оренбурга, а бело-эсерами Ашхабада Туркестан оказался отрезанным от Центра Советской страны. Возникли Актюбинский*, Северный Семире-ченский, Ферганский, Закаспийский фронты. Тяжелые условия империалистической и контрреволюционной блокады привели к тому, что прервались экономические связи, перестали поступать важнейшие промышленные товары, хлеб, топливо. Хроническая нехватка продовольствия и денег в условиях слабости пролетарской прослойки, крайней малочисленности подготовленных кадров, острого противодействия левых эсеров, анархистов, меньшевиков намного осложняла решение вопросов по мобилизации ресурсов на обеспечение нужд фронта и тыла. ЦК КПТ и СНК Туркестана созвали в Ташкенте съезд председателей уездных Советов, чтобы вместе с ними разработать программу превращения республики в неприступную красную крепость. Среди 38 делегатов съезда — Т. Рыскулов20. Вместе с другими он ставит свою подпись под воззванием к рабочим и всем трудящимся Туркестана, которое отражало установки известного ленинского декрета «Социалистическое отечество в опасности»21. Разъясняя пароду сущность момента, воззвание подчеркивало, что наступление белочехов, дутовцев, налеты басмачей, мятеж эсеров и белогвардейцев в Ашхабаде ставят под угрозу само существование Советской власти в крае. «Поскольку социалистическое отечество оказалось в опасности,— подчеркивалось в воззвании,— мы призываем рабочих к оружию, к борьбе с контрреволюцией»22.

Вернувшись в Аулие-Ату, Т. Рыскулов в своих выступлениях перед трудящимися, бойцами социалистической роты, депутата-

* В литературе он нередко именуется Оренбургским.

20 См.: Советский Туркестан, 1918, № 33, 24 июля.

21 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 357—358.

22 Цит. по: Образование и деятельность Коммунистической партии Туркестана. Летопись событий. Ташкент, 1966, с. 104.

ми Совета разъясняет необходимость того, чтобы «местные Советы приняли самые энергичные меры против контрреволюции». С целью мобилизации масс на проведение этой линии в жизнь исполком Аулие-Атинского Совета по докладу Т. Рыскулова принимает решение: «Приступить немедленно к организации на местах волостных, аульных и сельских Советов и земельноводных комитетов, для чего открыть в Совдепе инструкторскую школу»23.

Меры по усилению политической активности масс встретили сопротивление со стороны кулацких элементов переселенческих сел и их покровителей из партии левых эсеров. Начиная с мая, весь Аулие-Атинский уезд напряженно следил за событиями в с. Дмитриевка, где зажиточная верхушка, подчинив своему влиянию большинство крестьян, срывала распоряжение правительства Туркестана о сдаче хлеба. Кулацкий саботаж мог вылиться в мятеж. На это указывало наличие вооруженных застав, которые не пропускали в село представителей уездного Совета 24.

9 августа 1918 г. исполком Аулие-Атинского уездного Совета по докладу Т. Рыскулова срочно направляет в Ташкент военкома Н. Чернышева и члена большевистской фракции А. Лева-шева «для пояснения тяжелого положения, создавшегося в Аулие-Атинском уезде, и одновременно ходатайствовать перед Совнаркомом о командировании в распоряжение Аулие-Атинского Совдепа одного отряда красноармейцев и об отпуске орудий, пулеметов и оружия»25. Экстренный характер действий диктовался еще и тем, что во второй половине августа должен был открыться уездный съезд Советов. Спасовать перед кулацким вызовом — значило дать враждебным элементам возможность сорвать посылку на съезд наиболее боевых представителей бедняцко-середняцких масс села и аула, заменить их умеренными, склонными к оправданию и защите сельской буржуазии и байства.

Решительность Т. Рыскулова помогла. В уезд прибыл специальный отряд Романенко, а вскоре исполком получил телеграмму председателя СНК Туркестана Ф. Колесова: «Немедленно взыщите хлебом контрибуцию с с. Дмитриевка. Хлеб срочно направьте в Ташкент. В случае надобности действуйте отрядом в .100 человек»26. Мятеж кулаков был ликвидирован.

События в Дмитриевке показали, что защитником антисоветских действий кулачества все чаще выступала партия левых эсеров, имевшая в СЕоем составе значительную часть бывшего чиновничества, пристроившегося теперь в аппарате местных Со-

23 ГАДО, ф. 50, on. 1, д. 10 6.

24 ГАДО, ф. 383, on. 1, д. 7, л. 110—111.

25 Там же, д. 25, л. 204, 205, 207, 208.

26 ГАДО, ф. 50, on. 1, д. 81, л. 170.

ветов и других уездных и волостных учреждений. О том, как эти сторонники прошлого пытались извратить на местах политику Советской власти, Т. Рыскулов спустя год поведал в своей крупной статье «Язвы провинциальной советской жизни»27. А тогда, осенью 1918 г., он вел с активом левых эсеров напряженную борьбу. Ревизия Аулие-Атинского узла связи показала, что его начальник левый эсер Е. И. Никитин превратил узел в один из опорных пунктов своей партии, выжил оттуда сотрудников — членов партии большевиков, растратил крупные суммы денег из фондов почтово-телеграфной конторы, грубо нарушал служебную инструкцию. Уездный исполком по рекомендации Т. Рыскулова 5 сентября 1918 г. сместил Никитина, назначив на его место испытанного большевика С. Федорова-Завадского. Добившись этого решения, Т. Рыскулов помог своему товарищу по партии преодолеть организованный «левыми» саботаж, направив ему на помощь еще одного коммуниста — Н. Прокудина 28.

Осенью 1918 г. в жизни Т. Рыскулова начинается новый этап. На VI съезде Советов Туркестана он избирается в состав Центрального Исполнительного Комитета Советов Туркестанской республики и рекомендуется на работу в аппарат ЦИКа. Это было логическим продолжением курса местных партийных комитетов на выдвижение кадров из представителей коренных национальностей. Т. Рыскулов попадает в Ташкент в очень сложный период. Окруженный кольцом фронтов, Красный Туркестан с трудом отражал атаки интервентов и белогвардейцев. Несмотря на то, что основные усилия коммунистов края были направлены на повышение боеспособности частей Красной Армии, мобилизацию внутренних ресурсов для обеспечения победы, здесь делалось все возможное по осуществлению ленинской национальной политики. 23 августа 1918 г. ЦИК Туркестана издал декрет об установлении равноправия языков всех национальностей края 29. Спустя три месяца, в Ташкенте при народном комиссариате по делам национальностей открылись двухмесячные организационно-инструкторские курсы по подготовке советских работников из трудящихся казахов, узбеков, киргизов, туркмен, таджиков30. VI съезд Советов республики, по предложению фракции большевиков, вопреки отчаянному сопротивлению левых эсеров принял решение —«для окончательного уничтожения паразитических слоев населения и подавления кулачества в деревнях, организовать повсеместно, где есть Советы, комитеты бедноты»31. Курс на упрочение власти трудящихся, усиление связей партии с масса-

27 См.: с. 59—63 наст. изд.

28 ГАДО, ф. 50, оп. 2, д. 24, л. 8.

29Советский Туркестан, 1918, 27 августа.

30 Партархив Узб. филиала ИМЛ, ф. 60, on. 1, д. 301, л. 100.

31 См.: История Узбекской ССР, Ташкент, 1967, т. 3, с. 180—181.

ми получил закрепление в решениях проходившего в декабре 1918 г. II съезда Компартии Туркестана.

С глубокой болью Т. Рыскулов переживал январскую трагедию 1919 г.— дни опаснейшего контрреволюционного мятежа, когда враги пытались свергнуть в центре Туркестана народную власть. Разгром антисоветского мятежа в Ташкенте 19—21 января продемонстрировал и силу и слабые места советского строя в автономной республике. Тяготы военного времени усилили колебания мелкобуржуазных слоев города и села. Это в свою очередь привело к активизации враждебных революции сил, использовавших антикоммунистические выпады и действия левых эсеров Туркестана.

Упрочение рабоче-крестьянской власти в крае во многом зависело от того, насколько широка и сильна будет поддержка со стороны трудящихся коренного населения. Поиски наиболее правильного подхода к массам, их вовлечения в строительство и защиту новой жизни показывали, что у части руководящих работников республики сложились по этому вопросу неправильные мнения. Одно из них представлял А. Клевлеев. Он отстаивал ошибочный взгляд о близости догм Корана основам коммунистической теории 32. Клевлеев еще на I съезде Компартии Туркестана неверно объединял трудящихся различных национальностей края в одно понятие — мусульманство, говорящее на общем для всех тюркских народов языке 33.

Но если А. Клевлеев ошибался из стремления вовлечь в дело революционного обновления широчайшие массы ранее угнетенных народов, то такие деятели, как А. А. Казаков и К. Е. Сорокин, не понимали необходимости широкого привлечения полупролетарских элементов из числа казахов, узбеков, киргизов, туркмен и таджиков к советскому и партийному строительству. Указывая на политическую незрелость трудящихся из среды коренного населения, Казаков и Сорокин не видели возможностей преодоления этих трудностей и заявляли, что на плечах трудящихся могут прорваться к власти представители буржуазии. Эта ошибочная линия, и раньше подвергавшаяся критике, встретила резкое противодействие со стороны секции по национальным делам VII съезда Советов Туркестана 34. Именно в те дни на II конференции Компартии Туркестана (она работала почти одновременно со съездом) было решено создать при Краевом комитете партии Мусульманское бюро, чтобы существенно улучшить постановку «организации и руководства партийной работой в мусульманской части партии». Это полностью вытекало из указаний В. И. Ленина о необходимости тщательного, уме-

32 См.: История коммунистических организаций Средней Азии, с. 276.

33 См.: Резолюции и постановления съездов Коммунистической партии Туркестана, с. 11.

34 См.: История Коммунистических организаций Средней Азии, с. 337— 338.

лого, осторожного подхода к установлению прочных связей с беднотой и трудящимися Востока в их борьбе против капиталистов и феодалов. Решение конференции соответствовало также директивам I Всероссийского съезда коммунистов Востока (ноябрь 1918 г.) о создании внутри единых организаций национальных секций для более успешного ведения агитационно-пропагандистской работы в массах рабочих и крестьян. Вместе с тем Мусульманское бюро и секции стали своеобразной переходной формой партийного строительства для районов Советского Востока, коренное население которого не прошло капиталистической стадии развития.

Мусульманское бюро Туркестанского Крайкома РКП(б), в которое вошли Н. Ходжаев, Ю. Алиев, Ю. Ибрагимов, А. Мухитдинов, возглавил Т. Рыскулов35. Энергичный и способный руководитель, Т. Рыскулов с присущей ему последовательностью и целеустремленностью направлял деятельность бюро на выполнение решений конференции. На места выехали группы, организаторов, были посланы письма, инструкции. Уже через два месяца секции действовали в 108 партийных организациях края 36. Приток в партию лучших, наиболее активных представителей бедняцко-середняцкой массы аулов и кишлаков свидетельствовал о дальнейшем укреплении позиций коммунистов, росте авторитета Советской власти.

Занимаясь сложными вопросами партийного и советского строительства, председатель Мусульманского бюро не теряет связей с Центральной комиссией помощи голодающим, от имени которой он отчитывался на VII съезде Советов Туркестана37. Как никогда ранее Т. Рыскулов ощутил, что лучшее будущее бывших угнетенных народов многонационального края неотъемлемо от будущего Советской власти. И он в качестве ответработника Крайкома и ЦИК автономной республики, делает все возможное для того, чтобы самые широкие слои коренного населения поняли это.

Т. Рыскулова радовала возрастающая и расширяющаяся поддержка масс, он с удовлетворением наблюдал рост партийных ячеек в аулах и кишлаках и как должное принимал факт политической капитуляции партии левых эсеров Туркестана, с видными деятелями которой он вел напряженную борьбу до конца марта 1919 г. Многие члены этой партии потом вошли в ряды Компартии Туркестана. Немного позднее Т. Рыскулов с горечью отметит, как чересчур облегченные условия приема этих бывших союзников привели в некоторых местах к засорению рядов парторганизаций чуждыми делу коммунизма людьми. А тогда он и сам не сумел понять, что наиболее болезненные послед-

35 Образование и деятельность Коммунистической партии Туркестана. Летопись событий, с. 135.

36 Там же, с 144.

37 См.: с. 45—53 наст. изд.

ствия это засорение даст в мусульманских секциях. Именно там, в секциях, после перехода левых эсеров в партию большевиков оказалось немало представителей националистически настроенной интеллигенции и бывших деятелей волостной администрации. Давление этого зараженного буржуазно-националистическими взглядами слоя постепенно стало сказываться.

Весна 1919 г. была временем и крупных успехов и трудностей Советской власти в Туркестане. С конца января и до середины апреля действовало прямое железнодорожное сообщение с Москвой. Туда, на VIII съезд РКП(б) поехали делегаты коммунистов края, оттуда прибыл один из членов созданной решением СНК РСФСР «Особой временной комиссии по делам Туркестана», опытный партийный работник Я. А. Кобозев 38. И вместе с тем обстановка здесь значительно осложнилась. Хотя части Закаспийского фронта после тяжелых боев нанесли ряд поражений войскам англичан и белогвардейцев, освободили Мерв и начали наступление в сторону Ашхабада, все-таки армии Колчака в середине апреля вновь отрезали Туркестан от Центральной России, осадили Оренбург, Уральск и, двигаясь на юг, захватили Актюбинск, что значительно активизировало банды басмачей в Фергане, войска атамана Анненкова в Семиречье.

Руководство Советского Туркестана провело ряд мероприятий по укреплению местных частей Красной Армии, повышению их боеспособности, улучшению руководства. Был создан Реввоенсовет, в войска направлено 25% состава партийных организаций. Важное значение придавалось изоляции главарей и актива басмаческих шаек от трудового дехканства Ферганы. 2 мая 1919 г. в Коканд в составе Чрезвычайной комиссии ТурЦИКа и СНК прибыл Т. Рыскулов. По его предложению, успехи в борьбе с курбаши Мадамин-беком и авантюристом Осиповым закрепили чисткой советского аппарата от бюрократов, применением амнистии к рядовым басмачам и даже некоторым курбаши.

Вернувшись в Ташкент, Т. Рыскулов стал энергично готовиться к III съезду Компартии Туркестана. В уездные партийные комитеты от Мусбюро идут директивы о том, чтобы национальные секции приняли самое деятельное участие в подготовке к съезду и направили на него своих представителей. Им предлагалось прибыть пораньше, чтобы на краевой конференции комму-нистов-мусульман предварительно обменяться мнениями по основным вопросам партийной жизни. Такая подготовительная работа обеспечила прибытие 132 делегатов, представлявших секции 108 местных партийных организаций. Целую неделю в Ташкенте посланцы мусульманских секций обсуждали особенности текущего момента, положение на местах, постановку дел в секциях. Главными своими задачами Мусбюро считало широкое вовлечение рабочих и крестьян мусульманской части населения

38 Туркестанский коммунист, 1919, 9 марта.

для защиты Советской власти и дальнейшего развертывания социалистического строительства.

Через несколько дней в своем выступлении на III съезде Компартии Туркестана Т. Рыскулов, рассказывая о работе конференции, отметил, что, несмотря на невероятные трудности международной и внутренней обстановки, дело, начатое в октябрьские дни 1917 г., приобрело прочную основу, накоплен определенный опыт. «...Мы за время нашей работы сблизились с населением Туркестана и научились понимать его. В то же время мы имеем большой опыт экономического и политического строительства, а потому мы в полной уверенности будем продолжать свое дело». Успешная борьба на фронте и в тылу, говорил он,— общая забота всех народов края. Наша задача «здесь, в Туркестанском крае, населенном многими различными национальностями,— слить эти национальности воедино, дабы борьба велась совместно, ибо пролетариат не знает делений на национальности»39. Экономическое строительство,— подчеркнул Т. Рыскулов,— по существу тот же фронт, только по сравнению с Центром страны в Туркестане он более труден, так как «у нас фабрично-заводского пролетариата мало, а население в своем большинстве отсталое». Он заявил также, что наряду с двумя первыми задачами — военной и экономической надо, не теряя времени, решать и третью — дальнейшее «правильное разрешение национального вопроса, о котором в достаточной степени высказалась уже и заседавшая здесь мусульманская конференция »40.

III съезд Компартии Туркестана стал важным событием в жизни коммунистов республики. Исходя из установок VIII съезда РКП(б), участники краевого партийного форума взяли курс на укрепление союза со средним крестьянством, привлечение в армию под строгим партийным контролем старых военных специалистов, усиление разъяснительной работы среди тружеников городов, аулов, кишлаков, сел, хуторов и станиц. Ход работы III съезда КПТ подтвердил опасения тех, кто был против коллективного приема левых эсеров в ряды большевиков. Один из лидеров этих бывших «левых» К. Я. Успенский пытался опорочить посланца ЦК РКП(б) П. А. Кобозева, преувеличивал слабости местных партийных работников, главным образом из числа коммунистов-мусульман.

С большим докладом «О национальных секциях» на съезде выступил Т. Рыскулов. Стремясь придать секциям местных партийных комитетов большую активность в ведении идейно-политической работы среди бедняцко-середняцких масс коренного населения края, Т. Рыскулов призывал сделать секции практическими центрами по руководству всей партийной и обществен-

39 См.: с. 55 наст. изд.

40 См.: там же.

ной деятельностью коммунистов-мусульман. Такая постановка вопроса наряду с желанием поднять к творчеству широчайшие массы людей вела на деле к обособлению значительной части партии. На это же ориентировали и положения принятой по настоянию Т. Рыскулова резолюции о равенстве прав секций по отношению к парткомитетам и ячейкам, о праве секций на самостоятельное избрание своих представителей на съезды и в партийные комитеты. Ленинским уставным требованиям противоречило положение о том, что секции подотчетны в своей работе лишь специальным Мусульманским бюро41. Это был отход от интернационального принципа построения партийных организаций, утвердившегося еще в годы их образования. «Партия, чтобы уничтожить всякую мысль о ее национальном характере, дала себе наименование не русской, а российской»,— подчеркивал В. И. Ленин42. Опасности уклона в сторону национализма Т. Рыскулов в то время не понял, ошибочно полагая, что акцент на национальной стороне дела еще больше развяжет инициативу масс, усилив поддержку ими курса партии. Отсюда та убежденность, с какой он отстаивал свою точку зрения. И это обеспечило ему поддержку многих делегатов, ибо в лице Т. Рыскулова они видели прежде всего способного и инициативного руководителя. И соответственно доверяли ему, избрав в состав Крайкома РКП(б)43.

Доверие коммунистов, товарищей по борьбе ко многому обязывало, и Т. Рыскулов с присущим ему размахом и целеустремленностью трудится над проведением в жизнь установок съезда. Вскоре из Москвы пришла радиограмма ЦК РКП(б) от 10 июля 1919 г. В соответствии с духом партийной программы, утвержденной VIII съездом РКП(б), и исходя из ленинских положений по вопросам национальной политики, ЦК партии в директивном порядке рекомендовал срочно осуществить ряд мер. Первоначальная из них— «широкое, пропорциональное населению привлечение туркестанского туземного населения к государственной деятельности без обязательной принадлежности к партии, удовлетворяясь тем, чтобы кандидатуры выдвигались мусульманскими рабочими организациями»44. Как следует из текста, данное требование полностью соответствовало ленинскому подходу: крестьянские массы Туркестанского края «отлично могут усвоить идею советской организации и осуществить ее на деле», так как эта идея «проста и может быть применяема не только к пролетарским, но и к крестьянским феодальным или полуфеодальным отношениям»45. Для установления правильных взаи-

41 Резолюции и постановления съездов Коммунистической партии Туркестана, с. 40—41.

42 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 10, с. 267.

43 Очерки истории Коммунистической партии Туркестана, с. 99.

44 Из истории гражданской войны. Сб. документов. М., 1961, т. 2, с. 736.

45 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 244—245.

моотношений между местными представителями российского пролетариата и трудящимися аулов и кишлаков следовало избегать всяких трений, не допускать ущемления национальных и религиозных чувств. Порой это имело место при реквизиции имуществ у связанных с контрреволюционерами баев и близких к ним кругов. ЦК партии требовал не идти на подобные действия «без согласия краевых мусульманских организаций»46.

Уже 13 июля 1919 г. Т. Рыскулов собрал на экстренное заседание членов Мусбюро Туркестанского Крайкома. Обсудив текст радиограммы, постановили в кратчайший срок ознакомить с ее содержанием население республики. Было решено: «Перевести радиограмму на местные языки и опубликовать в местной печати». Установка ЦК РКП(б) стала важнейшим направлением работы организаций КПТ. Партийные активы и митинги в Ташкенте, Самарканде, Ходженте, Аулие-Ате от имени трудящихся коренного населения выразили глубокое удовлетворение тем, что на деле претворялся в жизнь великий лозунг и принцип пролетарского интернационализма: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Через два месяца на II краевой конференции коммунистов-мусульман Т. Рыскулов в своем выступлении подчеркивал: «Русский пролетариат явился в Туркестане застрельщиком революции, мусульманские рабочие вливаются в борющиеся ряды трудового пролетариата... Мы, угнетенный трудовой класс Востока, не выпустим из своих рук Советскую власть... Наша миссия заключается в объединении всех угнетенных народов Востока под Красное знамя Коммуны». Правильно оценивая решение ЦК РКП(б) о пропорциональном представительстве трудовых масс края в Советах «как важном шаге по пути поднятия политического самосознания трудящихся мусульман, их дальнейшего сближения с русским пролетариатом и крестьянством», Т. Рыскулов в том же выступлении, обращаясь к делегатам конференции, говорил: «Не следует упускать из виду, что нашей главной задачей является не сидение в правительстве, а организация кишлачной бедноты»47.

Однако полностью сущность радиограммы ЦК РКП(б) часть руководящего состава Туркестанской республики в то время сразу осознать не смогла, что привело к серьезным ошибкам. В нашей литературе подробно изложено то, как встретили установку ЦК шовинистически настроенные деятели из числа бывших левых эсеров. Историки региона тщательно рассмотрели и то, как в составе руководящих органов края именно в то время «образовалась группа великодержавно-шовинистического уклона», получившая название «активной группы»48.

Представители этой группы и часть националистически настроенных членов Мусбюро по-разному трактовали смысл ра-

46 Из истории гражданской войны, т. 2, с. 746.

47 См.: с. 67 наст. изд.

48 История коммунистических организаций Средней Азии, с. 336.

диограммы. «Активисты» заявляли, что Москва не имеет, мол, четкого представления о положении дел в Туркестане и поэтому проводить в жизнь директиву нельзя, ибо под прикрытием простых мусульман в государственный аппарат могут пройти баи и другие противники Советской власти49. Национал-уклонисты, наоборот, «предложили 9/10 мест в Советах, особенно в руководящих органах, немедленно отдать представителям местных национальностей независимо от их классовой принадлежности»50.

Краевой комитет КПТ для преодоления возникших разногласий, последовательного проведения в жизнь директивы ЦК РКП(б) решил досрочно созвать IV съезд Компартии Туркестана. Доклад «Радиограмма ЦК РКП(б) о пропорциональном представительстве» было поручено подготовить Т. Рыскулову и Шварцу51. Кроме того, Крайком обязал Мусбюро разработать мероприятия по реализации основных положений радиограммы 52. Т. Рыскулов тщательно выполнил поручения Крайкома. Он подробно доложил об этом сначала делегатам II краевой мусульманской конференции КПТ, начавшей свою работу одновременно с IV съездом КПТ. То, что уже II конференция предварительно рассматривала вопросы повестки дня съезда, свидетельствовало о стремлении членов Мусбюро помочь посланцам коммунистов аула и кишлака лучше подготовиться к решению сложнейших проблем жизни края.

На IV съезде КПТ доклад Т. Рыскулова был выслушан с большим вниманием. Отметив огромную важность и исключительную своевременность директивы ЦК, докладчик подчеркнул, что ее исполнение — важнейший долг всех коммунистов республики. В докладе был сделан упор на международную значимость радиограммы, содержание которой «не осталось незамеченным в странах, сопредельных с Туркестанской республикой»53.

Окончание работы съезда совпало со значительным событием в жизни трудящихся края. Разгромив части южной армии Колчака, войска Туркестанского фронта, которым командовал М. В. Фрунзе, соединились с подразделениями Актюбинского фронта, навсегда покончив с изоляцией края от центральных районов страны. Для всех коммунистов Туркестана, в том числе и для Т. Рыскулова, начался новый этап в партийной работе. Уходила в прошлое пора мучительных раздумий и колебаний. Теперь по сложнейшим вопросам, каких немало ставила жизнь,

49 Туркестанский коммунист, 1919, 16 октября.

50 Турсунов X. Национальная политика Коммунистической партии в Туркестане. Ташкент, 1971, с. 175.

51 Туркестанский коммунист, 1919, 11 октября.

52 Резолюции и постановления съездов Коммунистической партии Туркестана, с. 44.

53 Ким П. Г. Источниковедение истории Компартии Туркестана. Ташкент, 1982, с. 129.

в любой момент можно было получить непосредственное, четкое и всестороннее разъяснение В. И. Ленина, ЦК РКП(б), ощутить крепкую руку помощи рабочего класса Москвы, Петрограда и других пролетарских центров.

Накануне второй годовщины победы Великого Октября в Ташкент по поручению ЦК партии прибыла группа авторитетных, опытных, подготовленных партийных и советских работников — Ш. 3. Элиава, Ф. И. Голощекин, Г. И. Бокий, Я. Э. Рудзутак, М. В. Фрунзе, В. В. Куйбышев, включенных в специальную комиссию ВЦИК и СНК РСФСР по делам Туркестана — Турккомиссию*. Она имела специальные полномочия и от ЦК РКП(б). Приезд Турккомиссии совпал с еще одним выдающимся событием: В. И. Ленин через членов комиссии обратился со специальным письмом «К коммунистам Туркестана». Доверительный, товарищеский тон этого письма подчеркивали слова вождя о том, что он обращается к коммунистам края не как высокое должностное лицо, а как член партии 54. Ленинское письмо призывало к беспощадной борьбе с проявлениями великодержавного шовинизма — позорными остатками проклятого прошлого — российского империализма. Правильные товарищеские отношения к прежде угнетенным народам приобретают всемирно-историческую значимость, писал В. И. Ленин 55.

С приездом Турккомиссии началась сложная и многогранная работа по реорганизации партийно-советского аппарата. 18 ноября 1919 г. на совместном заседании Турккомиссии, Крайкома КПТ, СНК Туркестана, Мусбюро и Краевого комитета иностранных коммунистов, где обсуждался вопрос о ликвидации возраставшей разобщенности в деятельности трех партийных органов, участвовал и Рыскулов. Как это ни было горько, но пришлось признать справедливым вывод Турккомиссии, что Мусбюро — отдел Крайкома — не только вышло из подчинения Крайкома, но и «присвоило себе функции правительственных учреждений» 56. Совещание приняло решение покончить с организационным разобщением.

20 января 1920 г. в Ташкенте открылась V краевая конференция КПТ. К этому времени большой перелом происходил во всех сферах жизни. Победоносно завершался разгром войск интервентов и белогвардейцев в Туркмении — части Закаспийского фронта достигли Красноводска. Шли последние приготовления к решающим ударам по белогвардейской армии Анненкова в Семиречье. В трудовых коллективах огромный размах приняли коммунистические субботники. Их проводили обычно по пятни-

* М. В. Фрунзе и Г. И. Бокий задержались в Самаре и Актюбинске до февраля 1920 г.

54 См1: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 304.

55 Там же.

56 Очерки истории Коммунистической партии Туркестана. Ташкент, 1964, ч. III, с. 128, 129.

цам — дням отдыха мусульман, и трудящиеся местных национальностей, в том числе женщины, своим энтузиазмом подтверждали, как крепнет в крае Советская власть. И в Ташкенте и в областях существенно расширилось издание коммунистической литературы на языках коренных национальностей. Ряд парторганизаций, особенно сильно засоренных шовинистами (в Семиречье, Фергане, Самарканде, самом Ташкенте), был распущен, велась перерегистрация членов партии.

Новые задачи, вставшие перед Компартией республики, требовали еще большего сплочения всех коммунистов. Между тем именно Мусбюро препятствовало такому сплочению. В его деятельности все ощутимее проявлялся уклон к национализму. Наплыв непролетарских элементов в мусульманские секции уездных и волостных организаций КПТ создавал базу, которая питала усиливающийся националистический уклон. Но этого Т. Рыскулов не видел. В январе 1920 г. его избирают председателем ТурЦИКа. Занятый делами в высшем органе власти, он по-прежнему много времени и сил отдает работе в Мусбюро. Именно в это время вместе с другими членами он составляет к III краевой конференции коммунистов-мусульман и V конференции КПТ «Тезисы об объединении национальных секций» и «Тезисы об автономии Туркестана». Эти два документа предварительно вынесли на III конференцию коммунистов-мусульман, работавшую почти одновременно с V конференцией КПТ. Отсутствие марксистской подготовки у большинства делегатов-мусуль-ман, их чрезмерное в ряде случаев доверие к лидерам Мусбюро сказалось. Было решено добиваться принятия тезисов и на V общепартийной краевой конференции. На ней Т. Рыскулов выступил с двумя докладами. В первом из них «Национальный вопрос и национальные коммунистические секции» он правильно отметил, что, сыграв в свое время положительную роль, секции и их руководящие органы Мусбюро постепенно стали превращаться в оплот сепаратизма. Если Крайком поручает что-либо члену секции, тот предварительно «спрашивает мнение Мусбюро... Такое ненормальное положение существовать дальше не может»,— заключил докладчик. Он поддержал предложение создать единую Коммунистическую партию Туркестана с единым руководящим центром, подчиненным ЦК РКП(б). Анализ его высказываний того и несколько более позднего периода показывает, что в понятие единой партии вкладывался смысл, близкий к национал-уклонистскому плану. И подобное происходило отнюдь не из-за слепой приверженности Т. Рыскулова к идеям национализма. Не имевший сколько-нибудь серьезной марксистской подготовки, он, грубо ошибаясь, полагал, будто такое единство должно идти по линии придания партии чисто национального характера. Отсюда и вытекали выдвинутые им предложения. Но они вызвали протесты части делегатов. Особенно это касалось переименования Компартии Туркестана в Компартию тюркских народов, а Туркестана — в Тюркскую Советскую республику. Свои предложения Т. Рыскулов обосновывал тем, будто новые названия, более точно отразив национальный состав населения края, вместе с тем покажут трудящимся-мусульманам, что упразднение Мусбюро не ослабляет, а усиливает роль коммунистов-мусульман в революционном процессе. К тому же если и сам Туркестан назвать Тюркской Советской республикой, то это якобы только усилит симпатии к Советской стране со стороны народов зарубежного Востока.

В нашей литературе обстоятельно разъяснено, почему Т. Рыс-кулову удалось добиться одобрения своего глубоко ошибочного и опасного предложения57. Сразу по окончании конференции Т. Рыскулов обратился в ЦК РКП(б) с просьбой санкционировать решение о переименовании КПТ. Но кое-где на местах националистически настроенные элементы не стали дожидаться утверждения. В отдельных парторганизациях возникла напряженность между коммунистами-мусульманами и немусульма-нами.

Убежденный в правоте выдвинутых им положений, Т. Рыскулов не видел и не понимал (прозрение наступит менее чем через год), что он по существу выступил пропагандистом буржуазно-националистической идеологии пантюркизма, в соответствии с которой все тюркоязычные народы как племена одной тюркской нации должны объединиться под эгидой Турции. Хотелось того Т. Рыску лову или нет, но его тезисы о «Тюркской Советской республике» отрицали право родного ему казахского народа на самоопределение, как, впрочем, и других народов края.

С приездом 22 февраля 1920 г. в Ташкент М. В. Фрунзе, который сразу разъяснил ошибочность и вредность принятых предложений Рыскулова, положение стало меняться. Большинство состава Крайкома КПТ перестали поддерживать Т. Рыскулова. С ним осталась маленькая группа бывших работников Мусбюро. Однако Т. Рыскулов продолжал считать свою точку зрения верной, хотя кое-какие сомнения у него уже появляются. Он обращается в ЦК РКП(б) с просьбой помочь разобраться в создавшейся обстановке и принять решение по существу его предложений. Вскоре в ЦК партии поступили материалы Турккомиссии, посланные М. В. Фрунзе.