Казахстанцы в боях за освобождение Белоруссии и советской прибалтики — П. С. Белан – Страница 9

После освобождения Могилева управление 62-го стрелкового корпуса оставило свои дивизии в составе 49-й армии, а само перешло в подчинение командующего 33-й армией и переместилось к г. Шклов. Здесь оно приняло 70, 157 и 344-ю стрелковые дивизии, которыми командовали полковники М. М. Колесников, В. А. Катюшин и Г. И. Дружинин. До 10 июля они участвовали в уничтожении вражеской группировки, окруженной восточнее Минска. С 15 июля, форсировав Неман на участке Дорсунишки, Бирштонас (в 20—25 км южнее Каунаса), 62-й корпус генерала А. Ф. Наумова 12 дней вел упорные бои за удержание и расширение плацдарма.

За отвагу и доблесть, проявленные в этих боях, корпусу было присвоено почетное наименование «Неманский». С этого плацдарма корпус позже двинулся в Восточную Пруссию, но уже с другим командиром: вскоре после освобождения г. Вилкавищкиса (2 августа) генерал-майор А. Ф. Наумов принял 118-й стрелковый, с которым и закончил войну на севере Чехословакии.

Подвиги казахстанцев и их товарищей по оружию из других республик на белорусской земле показывают величие духа советских воинов и их выросшее боевое мастерство. Воевали они по-суворовски, не числом, а умением. И потому одерживали победы над сильным и опытным противником в нелегких условиях лесисто-болотистой местности и в самой сложной обстановке на поле боя.

Военно-географические условия Белоруссии хорошо показал славный летописец легендарного Бреста С. С. Смирнов. «Природа Белоруссии,— писал он,— всегда на стороне обороняющегося. Ее непролазные пущи, ее непроходимые болотные топи делают эту республику естественной крепостью. Здесь очень удобно обороняться и очень трудно наступать».

Писатель, обобщая события 1941 г. замечает: «Как много могла бы помочь нам эта белорусская лесная и болотистая земля в 1941 г. и как обидно мало помогла она на деле! В том не ее вина. Героические, но не обстрелянные, не подготовленные к такой борьбе войска, стоявшие в приграничных районах, были захвачены врасплох первым сильным и неожиданным ударом врага, потеряли почти всю свою технику, штабы и управление и вскоре оказались деморализованными непрерывными поражениями. В этих условиях они не смогли использовать преимущества белорусских лесов и болот, и противнику удалось очень быстро преодолеть все естественные препятствия на его пути».

В  1944 г. за ошибки сорок первого года предстояло платить новыми жизнями: природа Белоруссии становилась невольным союзником противника. Но обстановка теперь была иной. Если в начале войны сильнее был тот, кто наступал, теперь же перевес был на стороне нашей армии. «Исход дела решали искусство полководцев, воля и дух войск», — заключал свои раздумья писатель.

Подчеркнем, не природа, безразличная к существованию и борьбе воюющих сторон, а именно искусство полководцев, уровень вооружения и боевой подготовки солдат, оперативно-тактйческая и стратегическая зрелость командиров всех степеней решали исход вооруженной борьбы. Как в войне в целом, так и в ее составных — в кампании, в сражении, в бою, и, конечно, на любой местности. Учет военно-географического фактора издавна был одним из важнейших элементов военного искусства, боевой подготовки и деятельности войск. Летом 1944 г. на белорусской земле это подтвердилось с новой силой.

Глава четвертая

 ЗА ОСВОБОЖДЕНИЕ СОВЕТСКОЙ ПРИБАЛТИКИ (10 июля 1944 г. — 8 мая 1945 г.)

Боевые действия Советской Армии по освобождению Прибалтийских республик с оперативными паузами продолжались более 16 месяцев — с февраля 1944 г. до дня Победы. Условно их можно разделить на четыре этапа:

первый (январь—июнь 1944 г.) охватывает Ленинградско-Новгородскую операцию, бои за удержание и расширение плацдармов на левом берегу р. Нарва и за улучшение позиций на восточных подступах к Латвии, В ходе этого этапа войска Ленинградского фронта 3 февраля 1944 г. начали освобождение Эстонской ССР;

второй (июль—август 1944 г.) объединяет действия 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов во время операции «Багратион», Режицко-Двинскую и Мадонскую операции 2-го Прибалтийского и Псковско-Островскую операцию 3-го Прибалтийского фронтов, увенчавшиеся освобождением большей части Литвы, Восточной Латвии и Юго-Восточной Эстонии;

третий (сентябрь—октябрь 1944 г.) — Прибалтийскую стратегическую операцию Ленинградского и трех Прибалтийских фронтов, закончившуюся изоляцией немецко-фашистской группы армий «Север» на полуострове Курземе (Курляндия);

четвертый (ноябрь 1944 — 8 мая 1945 г.) — бой против курляндской группировки и ее капитуляцию.

На всех этапах, во всех операциях советских войск по освобождению братских республик Прибалтики от немецко-фашистских оккупантов активно участвовали сформированные в Казахстане воинские части и соединения, тысячи сынов и дочерей нашей многонациональной республики. Об их боевых делах на первых двух этапах речь шла в предыдущих главах. Перейдем к событиям третьего этапа и осветим их по направлениям, вначале на центральном, резекненско-рижском направлении, затем на нарвско-таллинском, елгавско-клайпедском и, наконец, в Курземе.

В Прибалтийской наступательной операции

Наступление советских войск на Минск и Вильнюс поставило под угрозу правое крыло немецко-фашистский войск в Прибалтике и открывало перспективу отсечения всей группы армий «Север» от сил вермахта на центральном и южном направлениях. Предвидя такой ход событий, Ставка Верховного Главнокомандования подготовила серию фронтовых операций на прибалтийском направлении. Первой из них стала Режицко-Двйнская операция 2-го Прибалтийского фронта, проведенная 10—27 июля 1944 г. Активное участие в ней приняли сформированные в Казахстане три стрелковые дивизии и стрелковый полк.

30-я гвардейская стрелковая Краснознаменная дивизия (командир генерал-майор Исаев Михаил Александрович, заместитель командира по политчасти подполковник Бирюков Константин Александрович) входила в 15-й гвардейский стрелковый корпус, на который командование фронта и 10-й гвардейской армии возложило задачу прорвать вражескую оборону на участке оз. Але, с. Жуково и, развивая удар на пос. Духново, Опочку, обеспечить на рубеже населенных пунктов Андро-Холмы, Нестеры ввод в бой армейской подвижной группы. Начало наступлени намечалось на 12 июля.

Своевременно были завершены все подготовительные мероприятия. Видимо, они не остались незамеченными врагом, который в ночь на 11 июля, как сообщили пленные, решил начать отвод своих сил с переднего края. Получив разрешение командования, командир 30-й гвардейской дивизии 10 июля в 12 час. после сокращенной артподготовки поднял в атаку подразделения первого эшелона. Успеха, однако, достичь не удалось: артиллерия и минометы фашистов еще оставались на местах и не были подавлены. В 19 час. артподготовку пришлось повторить, теперь уже во всем спланированном объеме.

На этот раз 98-й гвардейский стрелковый полк подполковника Фадейкина Ивана Анисимовича, а затем и 94-й гвардейский стрелковый полк подполковника Три-бушного Николая Ивановича взломали оборону противника и, блокировав уцелевшие огневые точки, вышли на рубеж с. Андро-Холмы, д. Сухие Нивы. В 21 час. вперед двинулась подвижная группа армии. К утру 11 июля, сбивая арьергарды врага, полки 30-й гвардейской дивизии продвинулись на 8—10 км, прорвав на всю тактическую глубину первую линию обороны, так называемую линию «Пантера».

Действия подвижной группы облегчили наступление, и вечером 12 июля 30-я гвардейская вышла к д. Нижние Дупли, северо-восточнее Опочки. 14 июля после короткого отдыха она перемещается к с. Гривня (южнее Опочки) с задачей возобновить наступление, отбросить врага за р. Великую, форсировать ее и ударом на северо-запад перерезать дорогу Опочка — Лудза и пути отхода врага из опорного пункта.

Короткий, но довольно сильный удар артиллеристы нанесли во второй половине дня, и двинувшаяся вперед пехота к ночи разгромила вражеские силы на переднем крае и отбросила их за реку. С ходу форсировав преграду, 30-я гвардейская вышла 15 июля к с. Макушино, в 15 км юго-западнее Опочки, что сыграло немаловажную роль в падении этого опорного пункта обороны фашистов. Беспорядочный отход деморализованного врага позволил организовать движение основных сил колоннами. В 14 час. 28 мин. 16 июля батальон Чекушина из 96-го гвардейского полка, как отмечено в журнале боевых действий части, а за ним и другие подразделения перешли границу Латвии. На следующий день это сделали 98-й гвардейский полк подполковника И. А. Фадейкина и остальные силы дивизии.

На плечах отступающих гвардейцы 17 июля вышли к д. Березовка на восточном берегу р. Льжа (Лудза) и попытались с ходу преодолеть ее. Однако огонь пулеметов, минометных и артиллерийских батарей противника, заблаговременно занявшего оборону на западном берегу, заставил их залечь.

Неудачной оказалась и вторая попытка преодолеть реку, предпринятая утром 18 июля. Из 1-го батальона 96-го полка вражеского берега достигли только 11 чел. во главе с майором Ермаком. В 19 час. после новой артподготовки форсирование начал 2-й батальон того же полка. Под его нажимом фашисты бросили окопы на окраине мызы Янучи и отступили к промежуточному рубежу у с. Плаудиши. Но и там не удержались. К 26 июля дивизия перерезала шоссе и подошла к железной дороге Псков — Резекне (на участке ст. Межевиде, платформа Паткула), но перейти через полотно магистрали не удалось. В высокой насыпи враг оборудовал огневые точки, накрытые бронеколпаками; ни минометным, ни пушечным огнем дивизионной артиллерии разрушить их не удавалось. Тогда были созданы штурмовые группы из наиболее опытных бойцов и командиров, которым предстояло ночью блокировать, захватить или уничтожить огневые точки.

Командиром одной из таких групп в 94-м гвардейском полку стал лейтенант Глагольев, начавший службу в дивизии рядовым. С наступлением темноты группа ползком добралась до насыпи и поднялась на нее. Двигавшиеся первыми рядовые Г. А. Шундеев и С. Е. Курбанов вплотную приблизились к вражеским часовым и бесшумно истребили их. По приказу командира С. Е. Курбанов, Г. А. Шундеев, ефрейтор Кажегали Алгинбаев и рядовой Семенов заняли места у шалашей, в которых спали фашисты, а сам командир группы проник в огневую точку и вынул замок из пулемета. То же он успел проделать еще в двух огневых точках, прежде чем на участках соседних полков началась перестрелка. Немцы стали выбегать из шалашей, но тут же падали, скошенные автоматными очередями.

С первыми выстрелами за насыпью вперед устремились специально выделенные стрелковые взводы и в несколько минут захватили дзоты и прилегающий участок переднего края неприятеля. Теперь вперед двинулись остальные подразделения полка и к утру враг был выбит и с насыпи, и со следующего рубежа. С его взятием была завершена Режицко-Двинская операция.

Освобождение города Резекне 27 июля 1944 г.

Без паузы войска 2-го Прибалтийского фронта приступили к Мадонской наступательной операции, к окончанию которой 30-я гвардейская дивизия преодолела труднопроходимую Лубанскую низменность, с боем форсировала реки Ича, Резекне, Айвиексте, Куя и освободила десятки населенных пунктов, в том числе с. Айвиексте, ст. Мейраны и пос. Цесвайне.

Подготовка к новой операции сопровождалась подведением итогов только что закончившейся. Командование и политотдел соединения, партийный и комсомольский актив внимательно проанализировали верность принимавшихся решений, последовательность и настойчивость усилий при их выполнении.

Самое пристальное внимание было приковано, в частности, к вопросам партийно-политической работы. Начальник полйтотдела подполковник Карасев, секретарь дивизионной парткомиссии майор Комраков, редактор дивизионной газеты капитан Булатов, старший инструктор политотдела по организационно-партийной работе майор Гайсин, инструкторы майор Ужгин и капитан Волков, агитаторы капитан Безверхий, Кананов и Тимофеевич, накануне операции составившие план политического обеспечения наступления, не только довели его до политработников и боевого актива частей и подразделений, но и проконтролировали составление таких же планов в полках, батальонах и ротах, помогли расставить коммунистов, провели инструктивные совещания парторгов и комсоргов, взводных агитаторов.

Как и прежде, в массово-разъяснительной работе большое место занимала информация о ходе войны, о жизни страны и ее международном положении. Новым явилось разъяснение личному составу специфических условий борьбы на территории Латвии. Офицерам и солдатам было показано обострение классовой борьбы в этой и соседних республиках Прибалтики, где советская власть перед нападением фашистской Германии существовала всего около года и где не только оккупанты, но и местная буржуазия, кулаки и националистическо-фашистские круги усиленно насаждали антикоммунизм и антисоветизм, натравливали «свои» народы на русский и другие народы СССР. Используя все формы и методы работы, командование, политорганы, партийные и комсомольские организации добились расширения политического кругозора воинов, укрепления в них чувства интернационализма и его воплощения в боевые дела.

Дополнительных усилий и внимания потребовал уже в первые дни наступления вопрос о сохранности некоторых видов снаряжения и обмундирования. Марши и бои потребовали повышенного расхода энергии, и у части солдат появилось желание освободиться от «лишнего», выбросив шинели, противогазы и недавно появившиеся на вооружении панцири. Командиры и политработники немедленно приняли необходимые меры. По предложению майора Гайсина командир 96-го гвардейского полка подполковник В. А. Черкасов приказал собрать у бойцов излишние в летнее время предметы одежды и перевозить их на повозках взводов снабжения. Командиры и политработники провели специальные собрания и беседы по разъяснению важности не только сохранения, но и непременного ношения панцирей: это резко снижало удельный вес тяжелых ранений в область грудной клетки.

Политотдел дивизии большое внимание уделял обобщению работы взводных агитаторов и распространению опыта лучших из них. В частности, политотдельцами был изучен и описан в специальном докладе, разосланном во все части, опыт работы агитатора из 96-го гвардейского стрелкового полка ст. сержанта А. Мостового.

Важнейшим направлением своей работы, отмечалось в докладе, Мостовой считал доведение до бойцов сводок Совинформбюро и приказов Верховного Главнокомандующего об освобождении городов, организацию индивидуальных и коллективных читок сводок Совинформбюро, которые сопровождались уточнениями по карте, дополнительными пояснениями агитатора и часто превращались в беседу. Такие беседы затем переключались на вопросы боевой деятельности подразделения и отдельных солдат. При этом А. Мостовой строил их таким образом, что сами солдаты осуждали поведение нерадивых или оплошавших и тут же показывали усердие, отвагу и героизм передовых воинов. Взыскательный, но вместе с тем и уважительный разговор помогал становлению солдат.

Еще больше агитатор уделял внимания отличившимся воинам. В ходе боя А. Мостовой выпускал листки-летучки об умелых и инициативных бойцах, после боя писал письма их родным, проводил специальные беседы. Всеми устными и письменными выступлениями коммунист показывал доступность героических действий каждому солдату, на деле воплощая в жизнь проверенную практикой истину о том, что героизм уже свершившийся много раз повторяется, если о нем узнает широкий круг людей.

Начинающие агитаторы часто спрашивали А. Мостового, где должен быть агитатор в бою? Опытный боец партии отвечал, что таких мест два: в трудную минуту агитатор должен быть на самом ответственном участке, в самом пекле борьбы, а в менее напряженные моменты его место рядом с новичками, с еще не обстрелянными, или недостаточно опытными бойцами. Но в любом месте агитатор не просто участвует в бою, а своей отвагой и мужеством служит живым примером для подражания. Таким и был коммунист А. Мостовой. В бою у д. Ульяново он истребил пять и взял в плен двух фашистов. Когда же из строя вышли командир взвода и командир роты, он принял командование взводом, а потом и ротой. За личную доблесть и умелое руководство подразделениями командир дивизии наградил отважного агитатора орденом Славы III ст.

Опытными агитаторами и неустрашимыми войнами показали себя и старшие сержанты Айтказы Ибраев и Новиков, сержанты Трофимов, Айтбай Аширов и Усингали Сафанбаев, ст. лейтенант медицинской службы Амиров и др. Интернациональный состав агитаторов не был случайным. Перед началом наступления из 5998 воинов дивизии 4506 представляли русский народ, 638— украинцев, 195 — казахов, 175 —татар, 91—узбеков, 86 — белорусов. Всего же в дивизии служили тогда сыновья и дочери почти 30 национальностей.

В летних боях 1944 г., как и на других этапах боевого пути 30-й гвардейской дивизии, важным участком политработы являлись связи с тылом. Хорошее представление о них дает переписка политотдела дивизии с шефами с января 1943 г. до окончания войны, составившая целую папку. В ней содержится девять писем командования и политотдела рабочим, колхозникам Семипалатинской обл., шефствовавшим над соединением с первых дней его формирования, семь писем адресовано в г. Алексин, восемь — в Москву, а также пятнадцать ответных посланий. Кроме того, в деле подшиты письма членов сельхозартели «Красный Холм» Смоленской обл. и трудящихся Издешковского района той же области, от Совнаркома Латвии. Самим фактом существования, своей «географией», а еще более содержанием переписка показывает единство фронта и тыла, дружбу народов и их готовность преодолеть на пути к победе все трудности, лишения и жертвы.

Взаимным уважением и теплотой отмечена и переписка гвардейцев с деятелями литературы и искусства. Политотдел дивизии благодарил Дом народного творчества Армении за присланные музыкальные произведения, поэтов Владимира Крахта и Александра Ставриц-кого за текст походной песни, композитора М. Блантера за музыку марша дивизии, В. И. Лебедева—Кумача за шефскую работу в дивизии.

Четверо выдающихся деятелей советской культуры — писатели А. Н. Толстой, Л. Н. Сейфуллина, поэт М. А. Левашов и композитор Н. П. Фомин — были зачислены в списки личного состава 98-го гвардейского стрелкового полка и приказом комдива им присвоено звание почетных гвардейцев. Все они в разное время приезжали в дивизию, выступали перед ее солдатами, переписывались с ними и хранили гвардейские значки как самые дорогие отличия.

Заключительным аккордом многосторонней и активной работы по партийно-политическому обеспечению Ма-донской наступательной операции явились партийные и комсомольские собрания, солдатские митинги в частях и подразделениях. Вот как проходило, например, собрание партактива дивизии, состоявшееся 13 сентября 1944 г.

Доклад «О задачах партийной организации в разгроме немецко-фашистских захватчиков в Прибалтике» сделал генерал-майор М. А. Исаев. Его выводы и обобщения поддержали и углубили выступившие в прениях ст. сержант Бендюк из 98-го гвардейского стрелкового полка, подполковник Н. И. Трибушный, командир 94-го гвардейского стрелкового полка, ст. сержант А. И. Чвамания из 35-го гвардейского отдельного истребительнопротивотанкового дивизиона, редактор дивизионной газеты «В бой за Родину» ст. лейтенант Булатов, парторг 4-й роты 94-го гвардейского стрелкового полка лейтенант Васильев, командир 96-го стрелкового полка подполковник В. А. Черкасов, начальник штаба дивизии подполковник И. А. Фадейкин. Они рассказали также о героях прошедших боев, на конкретных примерах показали авангардную роль коммунистов, заверили командование, что выполнят и новую задачу, завершат освобождение родной земли от немецко-фашистских захватчиков.

С огромным вниманием участники собрания выслушали также выступления командира 15-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Н. Г. Хоруженко, начальника политотдела 10-й гвардейской армии полковника Н. М. Овчинникова, высоко оценивших действия дивизии в Режицко-Двинской и Мадонской операциях и подвергших резкой критикие факты плохой организации отдельных боев, недочеты в деятельности разведки, перебои в снабжении частей боеприпасами и продовольствием.

Резолюция, принятая собранием, обязала партийные организации частей и подразделений еще активнее и целеустремленнее помогать командирам в укреплении морально-боевого состояния личного состава, повысить конкретность в работе коммунистов и их ответственность за выполнение боевых задач. Собрание потребовало также обеспечения непрерывности в работе ротных парторганизаций, подчеркнуло необходимость своевременно рассматривать заявления о приеме в партию и пополнять ее ряды новыми коммунистами. Заканчивалась резолюция призывом ко всем воинам соединения выполнять приказ Родины об освобождении Прибалтики и заслужить почетное наименование «Рижской».

Наступление началось 14 сентября. Из-за того, что противник сумел вскрыть его подготовку, вначале оно развивалось медленно. Главная группировка 2-го Прибалтийского фронта (42-я и 3-я ударная армии), наступавшая из района Эргли в направлении Риги, за три дня боев смогла овладеть лишь первой позицией главной полосы обороны. Командование фронта по ходу действия вносит существенные коррективы в план, наращивает силы на направлении главного удара и несколько смещает его к северу. Тогда-то в первый эшелон 10-й гвардейской армии вводится и 30-я гвардейская стрелковая дивизия.

Наступление возобновилось 21 сентября, и хотя враг по-прежнему сопротивлялся ожесточенно, под нарастающим давлением он стал откатываться все дальше на запад, к Риге. Дивизия, овладев плацдармом на правом берегу р. Огре, к 10 октября подошла к железнодорожной ст. Саласпилс и своим 96-м гвардейским полком овладела ею. Продолжая наступление, она с севера охватила одноименный поселок и находившийся рядом концентрационный лагерь, в котором фашисты истребили около 100 тыс. военнопленных и мирных граждан. Завершить освобождение поселка и лагеря выпало на долю 85-й стрелковой дивизии.

30-я гвардейская по приказу командования вечером того же дня двинулась на юг, к Даугаве, поскольку сужение района боевых действий по мере приближения к Риге войск 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов, а также перенесение центров усилий 1-го Прибалтийского с рижского на мемельское направление потребовали передислокации армий 2-го Прибалтийского фронта на южный берег Даугавы.

Марш в район пос. Икшкиле, переправа через Даугаву и выход в исходный район наступления, в 3 км южнее р. Кекава (правый приток Даугавы) занял около суток. С утра 12 октября 98-й стрелковый полк подполковника И. А. Фадейкина вдоль берега Даугавы, а левее его 94-й полк Трибушного двинулись вперед. До Кекавы прошли без боя, но при попытке переправиться на ее северный берег попали под довольно плотный огонь врага из всех видов оружия. Батальону капитана Демидкова Григория Ивановича из 98-го полка все же удалось зацепиться за прибрежный участок, а подошедшая артиллерия помогла выбить фашистов из двух небольших поселений и зданий волостного управления. Плацдарм теперь смог принять весь полк. Вскоре подошел и сосед слева.