Страница - 2

II

В общественной мысли России 50 - 60-х годов XIX века, в период назревания революционной ситуации, проблемы политики приобрели особую актуальность и остроту. Деятелей этого периода следует оценивать не столько по тому, как они относились к распространению просве­щения среди населения, развитию его культуры, как они протестовали против отдельного чиновничьего окрика представителей власти или как правильно они понимали историю прогресса и общественное развитие вообще. Эти вопросы, разумеется, важны. Однако не они служат главным критерием в характеристике деятелей общественной мысли и движения того периода. В центре идейной борьбы, получившей относительно широкий размах и охватившей многие просвещенные слои общества, стояли вопросы о крепостном праве и крестьянском землевладении, о крестьянской общине и социализме, о восстании и самоуправлении областей, о деспотизме самодержавия и о свободном Земском соборе. К сожалению, исследователи наследия Чокана Валиханова обходили эти вопросы. Между тем без рассмотрения отношения Ч. Валиханова к этим проблемам трудно, более того - невозможно дать сколько-нибудь полную характеристику его общественно-политическим воззрениям, решить вопрос об отнесении его к тому или другому лагерю деятелей.

Могут сказать, что взгляды Ч. Валиханова по этим вопросам не­были изолированны и что, изучая его отношение к другим явлениям общественной жизни, можно составить представление о его поли­тических убеждениях. Однако на этом пути исследователя подсте­регают большие трудности и он не гарантирован от заблуждений и ошибок. Только непосредственное и аналитическое изучение всех основных аспектов и компонентов, из которых складываются поли­тические убеждения, с последующим их синтезом и рассмотрением в связи с другими сторонами идейного развития, может полно и со­держательно раскрыть природу взглядов деятеля.

Другим, как нам кажется, существенным недостатком научной ли­тературы о Чокане Валиханове является то, что он рассматривается как сугубо казахский деятель, представитель местной общественной мысли. Учеба в кадетском корпусе, знакомство со ссыльными револю­ционерами в Омске и уроки, полученные от них, а также пребывание в Петербурге, оказывается, определили его развитие и возвышение как казахского прогрессивного деятеля. Такой односторонний подход при­вел к тому, что почти во всех исследованиях сквозит одна и та же мысль: он никем другим не мог быть, кроме как просветителем-демократом в самом общем смысле, поскольку казахское общество было отсталым и не создавало условий для более радикальных мыслей. Об этом говорит хотя бы тот факт, что С.Я. Булатову, усматривавшему социалистические и революционные идеи во взглядах Чокана Валиханова, К. Бейсембиев задал вопрос, по его мнению, опровергающий контрвопрос: разве в Ка­захстане в то время возможна была революция?

В действительности Ч. Валиханов был не только и даже не столько представителем казахской общественной мысли. Он был связан не меньше, а, пожалуй, больше, с Россией и ее деятелями. Он думал о России и о положении русского народа так же глубоко и постоянно, как и о заботах своего народа. Свой талант, энергию и кипучую де­ятельность он посвятил интересам России, не забывая в то же время об интересах казахского общества и казахских шаруа. Ч. Валиханов пи­тал подлинную сыновнюю любовь к демократической России, и его, сына казахских степей, не случайно считали патриотом земли русской. Надо принять во внимание даже такой факт: он жил и находился сре­ди русских не меньше, а больше, чем среди своих соотечественников. Отсюда совершенно естественный вывод: Ч. Валиханов должен быть рассмотрен с двух точек зрения - как представитель общественной мысли России и как представитель общественной мысли Казахстана. Было бы неправильно, практически и методологически, рассматривать его только как представителя казахской общественной мысли.

Сам Ч. Валиханов со всей отчетливостью сознавал, что прогресс казахского общества невозможен без России, без тесного союза с рус­ским народом. Освобождение России могло принести освобождение и казахскому народу. Поэтому он свои надежды связывал с успехом русского народа и сам работал ради этого успеха. Раз это так, то тем более неправомерно подходить к общественно-политическим взгля­дам Ч. Валиханова с точки зрения внутренних, ограниченных запро­сов развития отсталого казахского общества.

Совершенно ясно, что в казахском обществе середины XIX века не могли зародиться революционные и социалистические идеи на уровне освободительного движения в России 50 - 60-х годов. Если подходить с этих позиций и считать Ч. Валиханова лишь деятелем казахского общества, то, разумеется, каким бы талантом он ни об­ладал и какие бы мысли ни владели им, нельзя поднять его до идей, созвучных русской революционной демократии. Сама по себе такая постановка вопроса неуместная и излишняя. Другое дело, когда Ч. Валиханов рассматривается как представитель общественной мысли России. Тогда вполне уместно и нужно ставить и искать отве­ты на вопросы: каких взглядов и чьей стороны придерживался он в общественных течениях России, был ли он в одном лагере с русски­ми революционными демократами, а если был, то в какой степени разделял их революционные и социалистические идеи.

Такая трактовка общественно-политических взглядов Ч. Валиха­нова ни в коем случае не говорит о его раздвоении или отрыве от национальной почвы. Наоборот, все это свидетельствует о разносторонности его деятельности, помогает представить творчески актив­ную личность. И самое главное, такой подход облегчает восстанов­ление исторической действительности.

При таком подходе к изучению наследия и взглядов Ч. Валиха­нова концепции ряда ученых, более или менее распространенные на сегодняшний день, получают иное освещение. Суждения Чокана Валиханова о различных сторонах общественной жизни казахов, а также его официальные предложения и рекомендации будут воспри­ниматься не как конечные идеи, как это наблюдается до сих пор, а как мысли относительно ближайших задач и как тактические меры. Это мы стремились показать в нашем исследовании.

Существенным пробелом в исследованиях о Чокане Валиханове следует считать то обстоятельство, что в них вовсе не содержится дан­ных о его участии в политических кружках Сибири и Петербурга. По- видимому, это объясняется тремя причинами: 1) в трудах и бумагах Ч Валиханова нет каких-либо сведений о его принадлежности к подоб­ным кружкам; 2) кружок, членами которого были Потанин, Ядринцев и др., т. е. ближайшие друзья Ч. Валиханова, был обвинен царским правительством в сепаратизме, в стремлении отделить Сибирь от Рос­сии. Это насторожило многих советских исследователей, а некоторые из них даже хотели бы, чтобы Ч. Валиханов стоял в стороне от этого кружка; 3) как было отмечено нами, политическая деятельность Ч. Ва­лиханова мало кого из исследователей интересовала в таком аспекте и объеме, поскольку они не занимались этим вопросом специально.

Ч. Валиханов был одним из ведущих членов политического круж­ка «Сибирское землячество» в Петербурге в 1860 - 1861 годах, во­шедшего впоследствии в состав революционной организации «Земля и воля», во главе которой стоял Н.Г. Чернышевский и его сподвиж­ники. Деятельность этого кружка была скоро перенесена в Западную Сибирь. Ч. Валиханов, будучи больным, находясь на лечении в своем ауле, не терял связи с этой организацией. И, конечно, без освеще­ния всех вопросов, связанных с участием в политических кружках и осуществлением их программы, вряд ли возможна характеристика политических взглядов Ч. Валиханова.

Петербургский период жизни, большое значение которого в идей­ном развитии Ч. Валиханова признают все исследователи, остается до сих пор слабо освещенной страницей в его биографии. Более или ме­нее полно представлена его научная и служебная и значительно более скупо - его общественно-политическая деятельность в Петербурге.

Нельзя также не указать на несостоятельность отдельных доводов некоторых исследователей, высказанных ими в адрес сторонников концепции о принадлежности Чокана Валиханова к лагерю русской революционной демократии. Они говорят: разве можно ставить Ч. Валиханова рядом с Белинским или Чернышевским? Так, один из ав­торов усмотрел в позиции ученых, склонных считать Ч. Валиханова последователем революционных демократов, стремление поставить его «на одну доску с революционерами Чернышевским Н.Г. и Добро­любовым Н.А...». Такое представление является заблуждением или сознательной передержкой. Ясно, что никто никогда не считал, не счи­тает и не допускает даже мысли о том, что Ч. Валиханов может занять место рядом с вождями русской революционной демократии.

Русская революционная демократия имела своих выдающихся деятелей, руководителей и идеологов. Они сделали очень много в распространении революционно-демократических идей и воспитали целую плеяду революционеров. Лагерь революционной демократии включал многих передовых общественных деятелей, писателей, студентов, разночинцев не только метрополии, но и окраинных территорий (Шевченко, Налбандян и др). Ч. Валиханов был одним из многих, воспринявших революционно-демократические идеи Бе­линского и Чернышевского.

В некоторых работах не столько освещаются заслуги Ч. Вали­ханова перед историей, сколько его ошибки, недостатки, утопизм. Порою при чтении таких работ создается впечатление, что у Ч. Ва­лиханова были в основном недостатки и недосмотры, а положитель­ное прогрессивное в его деятельности и взглядах представляется отдельными зернышками. Исследователю, разумеется, нужно быть объективным: не возвеличивать деятеля, когда нет основания, и не замазывать его недостатки, если они имеются. Однако при харак­теристике того или иного деятеля прошлого основным критерием должно быть уяснение того, что он дал нового, положительного по сравнению со своими предшественниками и даже в отличие от своих современников и каково общественное значение его деятельности. Эта сторона вопроса заслуживает особого выделения и освещения.

Верно, что Ч. Валиханов, будучи по философским взглядам мате­риалистом, в объяснении общественной жизни оставался идеалистом. Он идеализировал остатки древней демократии, казахскую аульную общину, строил иллюзии относительно самоуправления народов и обеспечения социального равенства в обществе. Он говорил о праве самозащищения народа против тирании и деспотизма, но не указы­вал правильных путей его осуществления. Социализм Ч. Валиханова

был неясным и иллюзорным. Но разве эти недостатки закрывают ему дверь в лагерь «шестидесятников»? Многие эти недостатки характер­ны не только для Ч. Валиханова. Они были свойственны революцион­но-демократической идеологии в целом. В этом выразилась ее огра­ниченность. Однако от этого она не перестает быть самой передовой и революционной идеологией того времени. Узость и ограниченность революционно-демократической идеологии 50 - 60-х годов XIX века не может быть поставлена в вину отдельным деятелям, которые были убежденными и подлинными защитниками интересов народных масс, отражали их чаяния и думы.

Изучение политических взглядов деятелей, живших в отдаленные эпохи, имеет свои трудности. Серьезной трудностью является воссо­здание более или менее целостной картины той эпохи и периода, в ко­тором жил и творил деятель, уяснение себе потребностей и тенденций развития общества, в частности в области социальных отношений, политики и идеологии. Исследователь, образно говоря, должен войти в историю и хорошо знать заботы той эпохи. Такая задача не из лег­ких. Однако без такого представления трудно говорить о конкретно­историческом подходе к изучаемому явлению прошлого. Порою мы встречаемся с фактами, когда берутся судить об общественно-полити­ческих деятелях достаточно отдаленного от нас времени, не изучая и не зная истории и ситуации того периода. Отсюда и субъективизм, п догматическое освещение проблемы. Этих недостатков не избежали и некоторые исследователи наследия Ч. Валиханова.

С этим вопросом тесно связана и другая особенность изучения по­литических взглядов Ч. Валиханова. С одной стороны, он жил в годы усиленного царского гнета, контроля над мыслями и разветвленной цензуры. Заточение в тюрьмы, ссылка в Сибирь получили в то время широкие масштабы в карательной политике правительства. С другой стороны, Ч. Валиханов был офицером русской армии, ученым с вид­ным положением в обществе и в высоких официальных органах. То и другое обстоятельства наложили известный отпечаток на форму вы­ступлений и высказываний, изложения своих политических взглядов. Этот момент не может не учитываться исследователями.

К трудам и бумагам Ч. Валиханова необходим дифференцирован­ный подход и к ним должны быть предъявлены различные требо­вания, ибо они написаны в различных условиях и имели различное назначение. Когда он составляет официальные записки и докладные в правительственные органы, в них он, разумеется, излагает свои идеи осторожно и умеренно. Порою он вклинивает отдельные мысли о по­

литике, о самодержавном строе и о равенстве людей в сугубо научные труды, предназначенные для опубликования, и, видимо, сознательно не сообщает им необходимой ясности. Более откровенен был Ч. Ва­лиханов в своей переписке с друзьями. Поэтому постановка таких лобовых вопросов, как то: почему он здесь выступает умеренно, даже либерально, почему в этой его бумаге нет указания на свержение ца­ризма и т. п., не всегда уместны и правильны.

Главное в трудах и бумагах Чокана Валиханова - внутренняя логи­ка, внутреннее содержание. Не раскрыв и не поняв этого, нельзя дать характеристику его политическим воззрениям. Выдергивание отде­льных цитат из его произведений и освещение их вне связи со всей логикой его убеждений, которая пронизывает труды в целом, нельзя считать допустимым. Тем более надо учитывать, что Ч. Валиханов по известной причине вынужден был вуалировать свои мысли.

Мы остановились на некоторых вопросах методологии и приемах изучения наследия Чокана Валиханова вообще, его политических взглядов в частности.

Исследование политических взглядов Ч. Валиханова требует того, чтобы, во-первых, тщательно были проанализированы его труды и пе­реписка, вскрыты их внутренние связи; во-вторых, среда и окружение, друзья и единомышленники, обширные связи и интересы Ч. Валиха­нова были бы прослежены болеее полно, насколько это возможно в наши дни. Это означает, что политические убеждения Ч. Валиханова и их аспекты должны быть раскрыты как на основании его собственных записей, так и на основании деятельности людей, его окружавших, идеи которых им разделялись. Это важно и потому, что Ч. Валиханов не публиковал публицистических статей и не писал трактатов о своих убеждениях, в то же время он имел широкие личные связи с деятеля­ми освободительного движения России 60-х годов.

К настоящему времени основные произведения, дневники и пере­писка Чокана Валиханова уже изданы. Изданы и воспоминания со­временников о нем, которые, безусловно, представляют особую цен­ность для исследователей. При этом, однако, следует заметить, что эти воспоминания написаны спустя десятилетия после смерти Ч. Ва­лиханова, когда отдельные детали (и не только детали) могли быть уже забыты. Кроме того, поскольку они предназначались для опубликова­ния в открытой печати, в них включались такие материалы и сведе­ния, которые не могли вызвать подозрений цензуры. Так, например Г. Потанин, близко знавший Ч. Валиханова, в своих воспоминаниях отмечает, что Ч. Валиханов был знаком «с политическими взглядами уже тогда, когда для его товарищей, и в том числе для меня, это была еще замкнутая книга», и что он для своих товарищей был «окном в Европу», но не объясняет, о каких политических взглядах идет речь. Г. Потанин также указывает, что в Омске «самое сильное влияние на Чокана имел Дуров», отбывавший ссылку в Сибири убежденный революционер. А в чем это влияние выразилось, приходится только догадываться. В воспоминании есть такое место: в Петербурге «свои демократические убеждения он продолжал высказывать резко». Эта интересная и очень важная «деталь» осталась известной в подроб­ностях только автору.

Для выяснения различных сторон политических взглядов Чокана Валиханова важное значение имеют труды и бумаги близких ему по убеждению «сибирских патриотов», как их именовали в то время: ГН. Потанина, Н.М. Ядринцева, С.С. Шашкова, Н.И. Наумова, И.В. Омулевского-Федорова, С.Я. Капустина, Ф.Н. Усова и др. В них содержатся интересные данные о кружке сибиряков в Петербурге, о его связи с организацией и людьми, близкими к Чернышевскому. Онп дают достаточно полную характеристику взглядов этих деятелей, с которыми Ч. Валиханов имел много общего. Петербургский период жизни Ч. Валиханова представляет кульминацию его политического развития. Изучение взглядов и концепций тех, с кем он общался, под­держивал непосредственные связи и у которых учился и перенимал идеи, может служить дополнительным материалом, проливающим свет на натуру Ч. Валиханова. В этой связи изучены нами материа­лы известных деятелей 50 - 60-х годов XIX века - С. Сераковского. В. Обручева, А.А. Слепцова, братьев В. и Н. Курочкиных, М. Сажи­на (Арманд Росс), Г. Елисеева и М. Антоновича, Л.Ф. Пантелеева, П.Л. Лаврова, А. Щапова, Н.Я. Николадзе, Н. Утина и других.

Разумеется, произведения идеологов русской революционной демократии - Белинского, Герцена, Огарева, Чернышевского и Добролюбова служили для нас основным пособием, помогающим нам разобраться в перипетиях и деталях сложной идейной борьбы, которую они вели и посредством которой воспитали целую плеяду революционеров.

В процессе работы над настоящим исследованием мы восполь­зовались материалами фондов Центрального государственного ар­хива КазССР, Центрального государственно-исторического архива, Центрального государственного исторического архива Ленинграда, Центрального государственного архива литературы и искусства, Ру­кописного отдела библиотеки имени В.И. Ленина, Института русской литературы Академии наук СССР (Пушкинский дом), Центрального государственного архива Узбекской ССР, государственных архивов Иркутской, Томской и Омской областей.

Мы имели возможность ознакомиться с частью богатого матери­ала, собранного группой по изучению наследия Чокана Валиханова в Институте истории, археологии и этнографии Академии наук Ка­захской ССР.

Проблема политических взглядов Ч. Валиханова связана с широким кругом вопросов. Ее решение представляет достаточную сложность и требует много труда. Эту проблему нельзя охватить более или менее полно в одной работе, тем более в первой. Поэтому мы надеемся, что вопросы, поднятые здесь, найдут отклик у ученых и всех читателей, и не удивимся, если некоторые вопросы вызовут дискуссию. Все это поможет углубленной разработке и освоению наследия выдающегося сына казахского народа Чокана Валиханова.