Страница - 8

Помощь Республики героям-сталинградцам

Разнообразна была помощь казахстанцев защитникам волжской твердыни, но на первом месте, думается, следует поставить заботу о раненых.

С первых же месяцев войны силами и средствами Наркомата обороны СССР, Наркомата здравоохранения Казахской ССР и профессиональных союзов, точнее, курортно-санаторных управлений ВЦСПС и Казсовпрофа была развернута широкая сеть эвакогоспиталей. Инициатива и энергия работников этих ведомств, помощь и контроль партийных комитетов и исполкомов местных Советов, активное участие не только медиков, но и тружеников любых профессий, чьи знания, опыт и труд были нужны для организации, а потом и для нормальной работы госпиталя,— все это и обеспечила своевременное их открытие.

Как выясняется из приказов командующего войсками Среднеазиатского военного округа, в Казахстане было создано 83 госпиталя68. В эту цифру не вошли лечебные учреждения для раненых и больных воинов» развернутые в Кустанайской, Актюбинской, Западно-Казахстанской областях. С 1 декабря 1941 г. территория Кустанайской обл. была передана в Уральский военный округ, Актюбинской, Гурьевской и большей части Западно-Казахстанской обл.— в Южно-Уральский, а Джаныбекского, Урдинского, Казталовского и Фурмановского районов Западно-Казахстанской обл.— в Сталинградский военный округ69.

Опыт войны внес существенные коррективы в размещение госпитальной базы страны. Если в начале августа 1941 г. 68,1 % коечного фонда госпиталей находились в районах глубокого тыла, а на долю фронтов и армий приходилось 31,9 % то в январе 1943 г. в глубине страны осталось 27,6 % коечных емкостей, а 72,4 % размещались в армейском или фронтовом тылу70. Из Казахстана уже к апрелю 1942 г. 37 госпиталей были перебазированы на запад, в действующую армию71. Приближение госпиталей к линии фронта и одновременно проведенная специализация их по характеру ранений и заболеваний заметно повысили эффективность медицинской помощи и обеспечили высокий процент — 72,3% у раненых и 90,6 % среди больных — возвращения в строй72.

Система госпиталей в Западном Казахстане сложилась в основном осенью 1941 г. и состояла из пяти госпиталей в Уральске и трех в Гурьеве. С приближением линии фронта к Сталинграду количество госпиталей в Западном Казахстане возросло до 20. Сюда же, в Уральск, была эвакуирована Сталинградская станция переливания крови. Она должна была ежесуточно принимать от доноров от 50 до 75 л крови, консервировать её и поставлять госпиталям. Прием крови был налажен в областном центре и прилегающих к нему Приуральном, Теректинском, Зеленовском, Каменском, Бурлинском и Чапаевском районах73.

Для размещения госпиталей были использованы лучшие здания. Необходимые ремонтные работы и внутренняя перепланировка осуществлялась строительными и ремонтными коллективами. Медицинским инвентарем, мебелью, спальными принадлежностями и всем необходимым госпитали снабжались из имевшихся запасов и за счёт изготовления недостающего на местных предприятиях. Показателен в этом отношении пример уральцев. Когда в горкоме партии и горисполкоме узнали о количестве развертываемых госпиталей и их коечном фонде, стало ясно, что имеющихся коек не хватит и до прибытия госпиталей надо изготовить их собственными силами и из местных материалов. Коллективы металлообрабатывающих предприятий, цехов и мастерских города и железнодорожного узла взялись за новое для них дело. Отыскались и материалы: решением горисполкома были сняты и пущены на переделку металлические ограды. Недостающую посуду собрали активистки-домохозяйки, члены одной из первичных организаций общества Красного Креста и Красного Полумесяца. Затруднения были преодолены своевременно74.

Областные, городские и районные комитеты помощи раненым, состоявшие из представителей партийных комитетов, исполкомов местных Советов, медицинских учреждений и общества Красного Креста и Красного Полумесяца, продумали все стороны деятельности госпиталей и учли возможности производственных и иных коллективов по обслуживанию раненых. Было организовано шефство над госпиталями, охватившее сотни коллективов и тысячи людей. Колхозы, совхозы и подсобные хозяйства поставляли раненым продукты питания. Коллективы театров, клубной самодеятельности выступали с концертами. Студенты, учащиеся и домохозяйки дежурили в палатах, помогали раненым писать письма, читали книги, газеты и журналы.

Главная нагрузка, естественно, легла на плечи медиков. Все госпитали были укомплектованы почти полностью врачами, медсестрами, санитарками из местных жителей. Среди медиков, заслуживших уважение коллег и признательность раненых, по праву следует назвать Ахмета Джумашевича Сундетова.

Он родился в 1897 г. в семье бедняка из аула Забурунье Новобогатинского р-на Гурьевской обл. Подростком он работал на рыбных промыслах, потом окончил фельдшерскую школу и уже в 34-летнем возрасте — Астраханский мединститут. От фельдшера и рядового врача А. Д. Сундетов вырос до главного хирурга области. Одновременно с основной работой овладел навыками рентгенолога и физиотерапевта. Услышав о целебных свойствах грязей оз. Карабатан, он организовал их изучение, а потом добился создания на их основе бальнеологического санатория. Когда стали прибывать раненые фронтовики, Ахмет Джумашевич освоил новые виды операций и стал ведущим хирургом всей гурьевской группы госпиталей. За безупречный труд и высокие результаты лечения больных и раненых А… Д. Сундетов первым в области получил почетное звание «Заслуженный врач Казахской ССР» и награжден орденами Ленина, «Знак Почета» и несколькими медалями75.

Ордена Ленина и других наград был удостоен и Константин Николаевич Тимофеев. В 1908 г., сразу после окончания Петербургской медицинской академии, он прибыл в Уральск и покидал его только во время первой мировой войны, когда возглавлял санитарный поезд. Сразу после начала гражданской войны он вступил в Красную Армию и служил старшим врачом перевязочного отряда одной из частей. В мирные годы заведовал хирургическим отделением Уральской городской, потом областной больницы, возглавлял хирургическую службу области. В дни войны стал ведущим хирургом эвакогоспиталя и местного эвакопункта, объединившего все госпитали города. Специалистами высокого класса зарекомендовали себя также хирург Н. Г. Алибаев, врачи С. И. Иванова, 3. А. Латыпова, С. А. Лебедева, А. Л. Свиридова76.

Известно, сколь велика в лечении больных, а еще больше раненых роль среднего медперсонала. Они выполняли назначения врачей, выдерживали курс лечения и режим дня, в буквальном смысле слова выхаживали раненых. «Трудились так,— вспоминала через десятилетия бывшая старшая медсестра одного из госпиталей Уральска Ф. Данилова,— что, кажется, отучились уставать»77.

Хорошо организованный и добросовестный труд медиков, шефская помощь всего населения помогали раненым быстро восстанавливать здоровье и силы, а многим и возвращаться в строй защитников Родины. Только через госпитали Гурьева прошло свыше 7 тыс. фронтовиков. Из них 2730 чел. вернулись в войска Сталинградского фронта еще в ходе оборонительных боев на подступах к городу75.

Важным участком деятельности трудящихся прифронтовых районов и всего Казахстана стал ремонт боевой техники и выполнение других заказов сражавшихся у Сталинграда войск. Актюбинский авиаремонтный завод, вступивший в строй в 1942 г., каждый месяц восстанавливал 30 самолетов и 160 моторов к ним. Уральский механический завод отремонтировал 300 танков79.

Некоторым предприятиям было поручено совершенно новое, не свойственное им производство. Например, коллективу Уральского ликероводочного завода (директор Меркулов) осенью 1942 г. пришлось осваивать выпуск противотанковой горючей смеси и розлив ее в бутылки. Для этого потребовалось переоборудовать здания завода, в чем помогли работники мебельной фабрики (директор Ратушный). Областная плановая комиссия (председатель Ефременко) определила поставщиков леса, цемента, гвоздей и других стройматериалов. Областное управление торговли (заведующий Дучинский) и облпотребсоюз (председатель Гришенко) наладили поставку стеклянной посуды. Поскольку завод безалкогольных напитков стал реализовывать свою продукцию из бочек, все высвободившиеся 50 тыс. бутылок он передал под горючую смесь80. Фронт своевременно получил столь нужную ему продукцию.

Оперативно отреагировал Западно-Казахстанский облисполком на письмо Военного совета Сталинградского и Юго-Восточного фронтов. «Испытывая крайнюю необходимость в срочном размещении заказов на теплые вещи, санный обоз и предметы конского снаряжения к предстоящей зиме,— говорилось в нем,— Военный совет фронта просит Вас всемерно помочь организацией изготовления валенок, полушубков, саней и конского снаряжения в Уральском районе...»81. Кое-что из перечисленного в заказе было уже освоено раньше. Например, скребницы и подковы для кавалерийских, частей выпускал с ноября 1941 г. специально созданный цех ликероводочного завода. Не представляло особой сложности наладить производство изделий, идентичных или близких ранее выпускавшимся: промысловая артель «Молот» стала изготовлять водопойные ведра и солдатские котелки, овчинно-шубный завод — полушубки, бекеши, меховые жилеты и рукавицы, артель им, Кирова — валенки.

Труднее пришлось коллективу горпромкомбината, получившему задание на изготовление пароконных бричек,  и мебельной фабрики, наладившей выпуск спичек, но и они справились со своей задачей. Заказ фронта был выполнен82.

Свою лепту в обеспечение фронта продовольствием внесли коллективы предприятий, добывавших и перерабатывавших рыбу. Все они входили в Урало-Каспийский рыболовный трест с центром в Гурьеве (управляющий Джумаханов), Каспийский зверрыбтрест на Мангышлаке (управляющий Джазыкбаев), а также Гурьевский, Денгизский и Шевченковский рыбакколхозсоюзы. Флот и мощности по переработке рыбы этих объединений накануне осенней путины получили значительное пополнение: с западного побережья Каспия и Нижней Волги были эвакуированы и размещены на Мангышлаке плавучий консервный завод Калмыцкого рыбного треста, Логаньский консервный завод, рыбз.авод «Красный моряк», Кизлярская моторно-рыболовецкая станция и судоремонтный завод им. 10-й годовщины Октябрьской революций83.

Несмотря на угрозу прямого нападения противника с воздуха, несмотря на то, что на место опытных рыба-ков-мужчин, ушедших на фронт, пришли женщины и старики, несмотря на изношенность моторных судов и лодок, на сокращение поступления неводов и иных орудий лова, рыбаки старались не снижать темпов добычи.

Систематически выполнял задание по заготовке рыбы Шортанбайский рыбозавод (директор С. Абишев, секретарь партбюро Г. Васильев). В 1942 г. он дал стране и фронту почти на 10 тыс. ц рыбы больше, чем в предыдущем году. Среди рыболовов первенство в 1942 г. прочно удерживали колхозы Гурьевского рыбакколхозсоюза (председатель В. Ульянов). Их улов, благодаря энергии и опыту бригадиров и звеньевых Т. Дю-сенгалиева, У. Каймашникова, У. Кенжалиева, М. Точилина и других стахановцев, на 25 тыс. ц превысил уровень предыдущего года84.

Ведущим в отрасли был Гурьевский рыбоконсервный комбинат им. В. И. Ленина. Он вступил в строй в 1933 г. и по достижении проектной мощности давал 20 млн банок консервов в год и стал вторым, после Астраханского, предприятием страны по переработке рыбы. Ежедневно со складов комбината отправлялись на фронт десятки тысяч банок консервов, а также вагоны рыбных концентратов и прочих рыбопродуктов. Уже в военное время комбинат, а за ним и рыбозаводы, освоили производство рыбных сухарей и крупы, которые долго сохраняли пищевкусовые качества и — что не менее важно — легко могли перевозиться, храниться и использоваться в полевых условиях. План 1942 г. коллектив комбината выполнил на 175,8 %.

Всего же казахстанские рыбаки Урало-Каспийского бассейна в 1942 г. выловили 491,2 тыс. ц рыбы, т. е. на 40,5 тыс. ц больше, чем в предыдущем году. А в 1943 г. они и этот показатель перекрыли на 136,5 тыс. ц. Продукция рыбаков северо-восточной части Каспия и Урала явилась существенным дополнением  к продовольственным ресурсам Страны Советов в самые трудные месяцы войны.

Великая Отечественная война, как известно, явилась войной моторов. Основные нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие предприятия были сосредоточены в Азербайджане и на Северном Кавказе. Из-за неудачного хода военных действий страна к осени 1942 г. потеряла Майкоп, вынуждена была законсервировать скважины нефтепромыслов Грозного. Реальной стала угроза бомбардировок Баку, что заставило демонтировать и вывезти чаеть оборудования — комбината Азнефть в восточные районы. После выхода врага в район Сталинграда и прекращения перевозок по железным дорогам западнее Волги, а потом и по этой реке поступление нефти в 1942 г. резко сократилось.

ЦК ВКП (б), Совнарком и Государственный Комитет Обороны возложили на нефтяников восточных районов страны (Поволжья, Урала, Казахстана, Средней Азии, Дальнего Востока) ответственную задачу компенсировать сокращение нефтедобычи. На ее выполнение партийные организации этих районов включили все наличные силы и средства.

В Казахстане за 1941-1943 гг. численность рабочих, инженерно-технических работников на нефтедобывающих предприятиях Гурьевской и Актюбинской областей выросла на 80 %. Часть Прироста была обеспечена за счет эвакуированных коллективов родственных предприятий Кавказа. При этом изменился качественный состав работающих: в 1941 г. один инженер приходился на 83 рабочих нефтяной Эмбы, а на следующий год уже на 39 чел’.86

Большую помощь республике оказала Академия наук СССР. Осенью 1942 г. по просьбе ЦК КП (б) Казахстана в Гурьев прибыли  член-корреспондент М. А. Капелюшников и ученые из Комиссии по мобилизации ресурсов Урала, Западной Сибири и Казахстана. Группа привлекла к работе и Эмбинскую экспедицию Всесоюзного нефтяного научно-исследовательского института во главе с профессорами В. В. Вебером и А. В. Ульяновым, Комплексную экспедицию Казфилиала АН СССР, местных инженеров-нефтяников, геологов и геофизиков. Включились и работники из партийных и советских органов республики и области во главе с секретарем ЦК КП (б) Казахстана по нефтяной промышленности И. В. Рябовым. Разделившись на семь бригад, они внимательно изучили положение дел на каждом промысле по всем направлениям их деятельности.

На этой основе были составлены рекомендации по повышению добычи нефти на имевшихся промыслах, строительству  новых, резкому повышению разведочного и эксплуатационного бурения, развитию транспортной сети, строительству объектов производственно-технического обеспечения, жилищных и коммунально-бытовых объектов. Эти рекомендации были использованы при принятии постановления Государственного Комитета Обороны, а также постановлений ЦК, Гурьевского и Актюбинского обкомов КП(б) Казахстана и на многие годы стали программой деятельности нефтяников республики.

Разъяснение требований войны, реализация рекомендаций ученых стали основой всей организационной и агитационно-пропагандистской работы партийных организаций и руководителей всех рангов. Им активно помогали только в Гурьевской обл. 2972 агитатора, объединявшиеся в 259 агитколлективов. За 11 месяцев 1942 г. они провели 40375 бесед, собраний и митингов. Долгое время в области работали первый и второй секретари ЦК КЩб) Казахстана Н. А. Скворцов и Ж. Шаяхметов. С 5 октября по 10 ноября в Гурьеве и его районах находилась пропагандистская группа ЦК КП (б) Казахстана в составе Н. Н. Поспелова (руководитель), М. А. Акинжанова, 3. Б. Блакбаева, Т. Б. Дарканбаева, Кашкенбаевой, Мергенбаева, А. А. Пыхтина. Они прочитали 117 лекций и провели 43 беседы о ходе войны, международном положении, развитии экономики и культуры республики88.

Важным стимулом повышения производительности труда нефтяников стало повышение в среднем на 31 % заработной платы, произведенное в 1942 г. во всех нефтедобывающих районах Востока. В следующем году эти меры дополнились и усилились новыми тарифными ставками и сетками, а также системой премий за выполнение и перевыполнение производственных  заданий39.

Значительный эффект давала творческая инициатива рабочих, техников и инженеров. Главный геолог Центральной научно-исследовательской лаборатории Казахстаннефтекомбината П. Я. Авров разработал метод вторичной эксплуатации нефтяных скважин, давший прирост добычи топлива при одновременном сокращении расхода материалов. Главный геолог промысла Байчунас Д. Досмухамбетов и инженер Гавриш-кевич разработали и внедрили систему мероприятий по усиленному отбору жидкости из нефтеносного пласта, что на 44 скважинах дало дополнительный приток 8 т нефти90.

По-новаторски трудились целые коллективы, но первенства чаще других добивался промысел Искине (директор О. Опутин, секретарь партбюро Саранов). Под их руководством и при активном участии инженеров и передовых рабочих были созданы более десятка школ передового опыта и курсы для подготовки эксплуатационйиков из женщин-казашек. По их же инициативе были извлечены из ликвидированных скважин и использованы для бурения новых 3 тыс. м обсадочных труб. В результате перевода 21 станка-качалки на групповые приводы стало возможным высвободить 17 таких станков и передать их другим промыслам. Бережное отношение и своевременный ремонт позволили довести бурение на один станок до 12 скважин и установить рекорд.

В числе первых промысел освоил бескондукторное бурение и бурение без направления, перемещение буровых вышек с помощью буровых станков, дополнительный прострел дыр, очистку забоев от песчаных пробок и некоторые другие технические новшества. Коллективное творчество и подлинный трудовой героизм увенчались заслуженным успехом. В октябре 1942 г. промысел Искине занял второе место во Всесоюзном соревновании нефтяников, а в ноябре и декабре — первое с вручением переходящего Красного знамени ГКО и удерживал его семь месяцев91.

Несколько раз Знамя ГКО присуждалось коллективу Казахстаннефтестроя, в который осенью 1942 г. влился трест Азнефтестрой и его 400 специалистов и высококвалифицированных рабочих. Наиболее важными стройками 1942—1943 гг., выполненными Казахстаннефтестроем или с его участием, явились нефтепромыслы Нармунданак (переименован пo просьбе его строителей и эксплуатационников в Комсомольский) и Жрлдыбай, нефтепроводы общей протяженностью 106 км, железная дорога Макат—Бек-Беке, бензозавод и.глинозавод в Кульсарах, мастерские по ремонту дизелей и подъемников в Кульсарах и Сагизе, компрессорная станция в Байчунасе. Кроме того, строители сдали 7 тыс. кв. м жилой площади, две школы, два детских сада, две бани, больницу, водопровод и газопровод в Доссоре92. Это увеличило производственные мощности Казахстаннефтекомбината, улучшило условия жизни и труда нефтяников и в конечном счете содействовало увеличению добычи топлива.

Организаторская и  массово-политическая работа партийных организаций, упорный, труд нефтяников Гурьевской и Актюбинской обл. позволили увеличить добычу нефти в республике с 697 тыс. т в 1940 г. и 864,1 тыс. т в 1941 г. до 866 тыс. т в 1942 г. и 978,8 тыс. т в 1943 г. Родина высоко оценила труд нефтедобытчиков. За увеличение производства жидкого топлива в самые трудные для страны месяцы 1942 и 1943 гг. свыше 130 передовых нефтяников были награждены орденами и медалями, более 120 — грамотами Верховного Совета Казахской ССР и 370 чел.— почетным знаком «Отличник социалистического соревнования» и похвальными листами Наркомнефти СССР.

Однако, несмотря на героические усилия нефтяников, задание ГКО в полном объеме выполнить не удалось. В последующие годы войны из-за снижения материально-технической оснащенности отстала геологическая разведка новых месторождений, истощился дебит -пробуренных ранее скважин и в итоге снизилась экономическая эффективность нефтедобычи, в результате добыча горючего на Эмбе даже сократилась до 799,4 тыс. т в 1944 г. и 785,4 тые. т в 1945 г.93

Все, что могли, сделали для обеспечения добычи жидкого топлива трудящиеся и других нефтеносных районов Востока страны. Удельный вес этих районов в балансе страны вырос с 12,2 % в 1940 г. до 23,8 % в 1943 г. и 28,3 % в 1945 г.94 Эти цифры, при всей их значительности, свидетельствуют о том, что в условиях близости фронта решающа роль в обеспечении армии и флота, а также народного хозяйства горюче-смазочными материалами оставалась за Азербайджаном. По этой причине вопрос о доставке бакинской нефти и выработанных из нее продуктов фронтам и флотам (кроме действовавших в непосредственной близости от района добычи и переработки), а также в Центр и другие индустриальные и аграрные районы страны приобретал стратегическое значение.

Осенью 1942 г. положение усложнилось тем, что на железных дорогах Северного Кавказа, в Дербенте и других портах Каспия скопилось много горючего, добытого в Майкопе и Грозном. Вывезти его означало не только увеличить запасы нашей Родины, но и сорвать использование их врагом, который объявил захват нефти одной из своих важнейших задач кампании 1942 г. Воины-железнодорожники и население прилегающих районов скоростным методом проложили дорогу Кизляр — Астрахань с паромной переправой через Волгу. 4 августа по новой линии в Астрахань прибыл первый поезд, а к началу октября по ней было вывезено 16 тыс. цистерн с горючим, 1500 паровозов и несколько тысяч вагонов, скопившихся на Северном Кавказе после взятия врагом Ростова-на-Дону.

Из Астрахани кавказская нефть отправлялась далее на север частично по железной дороге через Урбах, а основное количество — самым дешевым — водным транспортом по Волге. Но с июля волжский путь оказался под ударами вражеской  авиации. За навигацию 1942 г. от бомб и мин, выставленных немецкими самолетами, погибло 335 судов. С ними погибло много людей и грузов, в том числе (и только с 25 июля по 9 августа) 115 тыс. т нефтепродуктов95. После прорыва немецко-фашистских войск к Волге, севернее Сталинграда, перевозки нефти по ней пришлось прекратить.

Основной поток бакинской нефти шел теперь через Каспий в Красноводск, а оттуда по железным дорогам Средней Азии—-на восток и север страны. Путь к нефтеперерабатывающим предприятиям в Саратове и других волжских городах удлинился в пять раз, т. е. почти на два месяца. В этих условиях резко возросла роль другого пути — через устье Урала, Гурьев и далее по железной дороге и проложенному рядом с нею нефтепроводу Гурьев — Кандагач — Орск.

Железная дорога Кандагач — Гурьев была сдана в постоянную эксплуатацию только в феврале 1942 г. и могла пропустить всего семь пар паровозов в сутки. Поэтому НКПС наметил за счет строительства дополнительных путей на большинстве Станций и сооружения к 1 октября 13, а к 30 декабря еще 13 трехпутных разъездов увеличить пропускную способность к 1 сентября 1942 г. до 12, а к 1 января 1943 г. до 18 пар поездов96.

Строители и эксплуатационники Оренбургской железной дороги, в состав которой вошла линия Гурьев — Кандагач, а затем и Кандагач — Орск, с помощью колхозников Гурьевской и Актюбинской обл. выполнили это ответственное задание, резко увеличив возможности вывоза кавказской нефти в центр страны, а также на Урал, в Северный Казахстан и Сибирь.

Однако  широким потоком по этому пути нефть пошла не сразу. Для этого надо было ликвидировать своеобразную пробку, созданную природой и сохранявшуюся десятилетиями из-за ограниченности сил и •средств: отсутствие в устье Урала морского порта и мелководье не только реки, но и значительной части прибрежного участка Каспия практически исключали возможность захода в Гурьев морских танкеров и барж с нефтью.

Совнарком СССР 25 декабря 1941 г. принимает решение о строительстве в Гурьеве нового морского порта. Развернулось оно весной 1942 г., после освобождения устья Урала и залива ото льда, но еще до этого удалось сделать немало для успешного выполнения правительственного задания.

Куйбышевская контора Ленинградского института проектирования морских портов и сооружений (Ленин-градпроект) разработала проект и рабочие чертежи порта. Строить его должны были на острове Большой Пешной вблизи от впадения Урала в море. Намечалось построить два причала для сухих грузов длиной по 190 м, два для светлых и темных нефтепродуктов такой же протяженности, два сходящихся мола для защиты от волнений в море, а также электростанцию, нефтепровод от порта до пос. Ширина на берегу, где начинался трубопровод Гурьев — Орск, ветку железной дороги от станции до острова. Два последних объекта поручались стройорганизациям наркоматов нефтяной промышленности и путей сообщения СССР. Остальные объекты и наиболее трудоемкая работа по углублению дна в будущем порту и в канале от острова до морского рейда ложились на коллективы пароходств «Рейдтанкер» и «Рейдтехфлот». Общая стоимость всех работ определялась в 32,6 млн руб.

Проектно-изыскательские, организационные и подготовительные работы выполнялись одновременно. В конце марта предварительный проект порта был готов, рассмотрен и одобрен пароходством «Рейдтанкер». 4 мая проектное задание утвердил нарком морского флота СССР П. П. Ширшов. Через день приказом начальника ,«Рейдтанкера» создается Гурьевская строительная контора, которая 25 мая реорганизуется в Управление строительства Гурьевского порта с прямым подчинением Наркомату морского флота СССР.

Первыми 25 мая к сооружению порта приступила команда землечерпательного снаряда «Сарептский: затон» (багермейстер С. П. Филиппов, старший механик А. А. Махшин). Большая часть работ, даже самая трудная из них (переноска труб, якорей и емкостей для горючего), выполнялась тогда вручную. Делать это к тому же приходилось по пояс в воде и иле, а основная часть экипажа состояла из женщин. Но никто из них от выполнения своих обязанностей не уклонился, а наиболее высоких показателей в труде добились А. Стексла, П. Васькова, А. Ворошинина и М. Хачатурьян. Июньское задание коллектив землечерпалки выполнил на 111 % и сэкономил 3 % топлива и технических масел. Выработка июля оказалась такой же высокой (110,6%), и «Сарептскому затону» было вручено переходящее Красное знамя пароходства «Рейдтанкер»100.

К тому же времени в работу включились земснаряды «Максим Горький», «Сормово», «Волжский-2», «ВК-3» «ВК-5». Однако эти машины не получили должного ремонта предыдущей зимой, и потому их механизмы часто ломались. Сказывалось и недостаточное внимание руководителей «Рейдтанкера» к стройке, к повседневным нуждам дноуглубителей. Поэтому к 9 июня действовали только три земснаряда, а на острове работали всего 69 чел. вместо 500 предполагавшихся.

Вмешательство уполномоченного ГКО начальника политуправления Наркомата морского флота JI. Ю. Бе-лахова, секретаря ЦК КП(б) Казахстана Ж. Шаяхме-това и бюро Гурьевского обкома партии дало ощутимые результаты: улучшились техническое снабжение земснарядов и их эксплуатация, условия труда и жизни экипажей; мобилизация колхозников пополнила коллективы строителей на острове и берегу; к мелким перевозкам были; привлечены плавсредства рыбакколхоз-союза. Уже к началу августа, всего за два с небольшим месяца, почти все первоочередные работы были завершены и порт смог принимать морские суда101.

Одновременно коллективы строительных организаций треста Центроспецстрой-13 во главе с И. В. Горбачевым, усиленные за счет родственных предприятий, эвакуированных с Кавказа, строили нефтебазу (хранилище, насосную и электростанцию) на острове, трубопровод через залив к пос. Ширина, где начинался нефтепровод Гурьев — Орск, а также дополнительные емкости в Ширине, насосную станцию и двустороннюю нефтеналивную эстакаду, что позволило бы переливать в железнодорожные цистерны до тысячи тонн нефти в час102.

И здесь встретилось немало трудностей, из которых почти неразрешимой казалась проблема получения металла для резервуаров, способных принять от двух до трех и более тысяч тонн  нефти. Выход был найден. Было предложено отбуксировать пароходом из Махачкалы резервуары в готовом виде. Мировая практика таких перевозок еще не знала. Приглубив резервуары с помощью воды, налитой на треть их объема, и герметически задраив горловины, их прицепили к пароходам и доставили- через море к новому месту. Позже этим же способом перевезли из Астрахани восемь металлических резервуаров емкостью около 5 тыс. т каждый, а также из Махачкалы— сотни пустых железнодорожных цистерн103.

В срок выполнили свое задание и коллективы Орского строительного управления НКПС во главе с С. К. Мирошниченко. С помощью колхозников и колхозного рабочего скота они подвели от ст. Гурьев к острову и пос. Ширина железнодорожные ветки, проложили пути к: нефтеналивной эстакаде. К концу года было уложено еще восемь приемно-отправочных и семь других путей на ст. Гурьев. 11 августа 1942 г. первый эшелон с нефтью отошел от эстакады нефтебазы в Ширине, а 30 сентября того же года нефть потекла и по трубопроводу остров Большой Пешной—Ширина и далее на Орск104.

Для перевозок жидкого топлива в Гурьев были привлечены нефтеналивные суда трех пароходств: «Касптаикера»—ранее доставлявшие нефть из Баку и Махачкалы до астраханского рейда, «Рейдтанкера» — перевозившие с рейда до астраханского речного порта, «Волготанкера»-выполнявшие рейсы по реке. Когда судоходство по реке было прервано, большая часть нефтефлота, находящаяся в Астрахани, не только обрекалась на бездействие, но и становилась удобной мишенью для бомбовых ударов авиации противника.

Двуединая задача — спасти часть судов Нижне-Волжского пароходства, нефтеналивной флот пароходства «Волготанкер» И ПРОДЛИТЬ. ИХ ЭКСПЛуатаЦИЮ — слилась с третьей: надо было усилить плавсредствами и перегрузочными механизмами Гурьевский порт, который принял на себя часть потока кавказской нефти. Решение о переброске волжских нефтевозов, а также части сухогрузных пароходов, барж и пассажирских теплоходов и пароходов было принято Наркоматом речного флота СССР в августе 1942 г. и осуществлено в первой половине сентября под руководством заместителя наркома речного флота Г. В. Харитонова, начальника пароходства «Волготанкер» Н. С. Ромащенко и его заместителя В. И. Сухарина.

Всего в Гурьев было переведено 6 пассажирских судов, 32 буксира, 14 сухогрузных и 42 нефтеналивные баржи. На них было перевезено 35 тыс. эвакуированных из Астрахани, а также 98 тыс. т нефтепродуктов и оборудование судоремонтных предприятий. В низовьях Волги были оставлены в качестве подвижных нефтехранилищ с резервным топливом 17 барж. Их разместили в протоках реки и замаскировали. Остальные суда перевели в устье Урала105.

Все прибывшие в Гурьев суда, кроме четырех крупных пароходов и теплоходов, использовались для перевозок нефти с морских танкеров, прибывавших на рейд, в город. Здесь нефть перекачивалась в железнодорожные цистерны. Командиры и экипажи с помощью местных моряков и речников быстро усвоили особенности судовождения в новых условиях, и перегрузка нефти резко возросла. Хорошо поработали на рейдовых перевозках команды многих судов «Волготанкера», в том числе пароходов «Авангард революции» (капитан Потапов), «XX лет РККА» (Зудков), «Киев» (Куликов), «Саратов» (Осинцев), «Чеченец» (Морозов), барж «Бузин» № 137 (шкипер Фролов), «Караман» (Новиков), «Светлица» (Сухов), «Чарыш» (Подгорнов), нефтеналивных машин № 132 (шкипер Счастьев), № 135 (Матери хин), № 137 (Андреев), № 141 (Конюхов) и «Ульба» (Володин). Не отставали от них команды семи пароходов и теплоходов и девяти несамоходных барж, принадлежавших Каспийскому морскому пароходству106.

Морозы, раньше обычного сковавшие прибрежную полосу Каспия, не сразу прервали перевозки нефти. Два специально выделенных самолета Аэрофлота вели ледовую разведку, что облегчало выбор маршрута танкеров на подходе к Гурьеву, а ледокол «Серго Орджоникидзе», в начале войны переделанный в канонерскую лодку, проводил их за собой к острову Большой Пешной или пос. Ширина и обратно. Продление навигации в устье Урала до января 1943 г. дало возможность перевезти дополнительно тысячи тонн нефти и других грузов. Только за ноябрь 1942 г. из Гурьева до железной дороге отправлено 47943 т и по нефтепроводу 32800 т горючего107.

Железнодорожники и работники нефтепровода трудились, не щадя сил и времени. Но стране и фронту нужно было еще больше горючего. Осенью 1942 г. еще острее встал вопрос о прокладке новых трасс для жидкого топлива и строительстве нефтепровода Гурьев -Уральск — Куйбышев (или Гурьев — Саратов), и железной дороги из низовьев Урала к Нижней Волге.

Еще с лета группа судов Каспийского морского пароходства приступила к перевозкам труб и оборудования для нового нефтепровода. Были начаты работы и на строительстве железной дороги, правда, по измененной трассе. Вместо намечавшейся ранее линии Макат — Верхний Баскунчак из-за концентрированных ударов вражеской авиации по узлу Верхний Баскунчак (он подвергся самым массированным бомбардировкам во всей сети советских железных дорог) было решено прокладывать ее из Гурьева на Астрахань. Но в связи с начавшимся в конце ноября переломом в ходе Сталинградской битвы и необходимостью экономного расходования сил и средств все эти работы были законсервированы.

Большая нагрузка легла на плечи гурьевских портовиков. Как уже отмечалось, им пришлось выполнять возросший в несколько раз объем приема и отправления не только жидкого топлива, но и сухих грузов, которых только в сентябре октябре поступило 32,6 тыс. т, т. е. больше, чем за весь предыдущий год. Еще летом 1942 г. почти весь объем погрузочных и разгрузочных работ выполнялся вручную, причем из 450 грузчиков большинство были из солдат, не годных к строевой службе или из выздоравливающих, а потому нормы они выполняли не более чем на 70 %109. Им помогали местные докеры Джангазиев, Имангалиев и Курмангалиев из бригады К. Куттубаева, Коптлеуов, Муканов, Сарбупиев и Шалмагамбетов из бригады Джанбурпиева, которые всегда занимали первое место в соревновании. 

Эффективность работы портовых грузчиков резко возросла после прибытия и ввода в строй двух плавучих кранов и шести пластинчатых транспортеров. Теперь Гурьевское морское агентство (начальник— Г. П. Волчков, а с середины декабря 1942 г.— И. И. Торопов) смогло выделить 120 грузчиков для оказания помощи портовикам Баку110.

С началом зимы перед водниками встали вопросы расстановки морских и речных судов на зимнюю стоянку и своевременной подготовки их к следующей навигации. С помощью уральских речников и работников морского агентства все речные и мелкосидящие морские по преимуществу рыболовные суда государственных рыболовецких организаций и колхозов Астраханского округа, Калмыцкой и частично Дагестанской АССР разместили на пригодных для этой цели плесах Урала от устья реки до аула № 18, в 50 км севернее Гурьева. Крупные глубокосидящие морские суда пришлось оставить на вмораживание на морском рейде и даже в море, в 30—50 км от берега… Разместили их двумя караванами — 16 судов в одной и 9 в другом. На каждом из них осталось по нескольку человек. Во главе с инженерами Г. Н. Чикиндасом и Т. Н. Челышевым они не только обеспечили наблюдение за сохранностью судов, но и перебрали главные машины, отремонтировали рули, колеса, котлы, т. е. сделали все возможные в тех условиях виды ремонтных работ111.

Остальные ремонтные работы выполнялись силами команд и созданной практически заново ремонтной базы на берегу. До лета 1942 г. в Гурьеве и Форт-Шевченко имелись механические мастерские Урало-Каспийского рыболовного треста и такая же мастерская Уральского речного пароходства в Гурьеве. Производственные мощности их были ограниченны, коллективы малочисленны, но с ремонтом моторных кавасаки (боты для прибрежных перевозок и лова рыбы) и других небольших судов они справлялись. Теперь же им предстояло увеличить объем работ не менее чем в десять раз.

Справиться с новыми задачами коллективы ремонтных предприятий смогли только благодаря усилению их квалифицированными кадрами и техническому переоснащению за счет эвакуированных судоремонтных заводов. Мастерская Наркомата рыбной промышленности еще в конце 1941 г. получила оборудование Нежинского завода, с которым прибыло 15 квалифицированных рабочих и 7 служащих. Более солидное пополнение работающих и станочного парка получила мастерская в Форт-Шевченко, принявшая судоремонтный завод им. 10-й годовщины Октября из Астрахани. Обе мастерские стали заводами, быстро освоили новое оборудование, что позволило им увеличить объем выполняемых работ112.

Мастерским рыбаков было передано оборудование двух астраханских судоремонтных заводов — им. Ленина и им. III Интернационала. Вместе с ними прибыло 207 чел., в том числе 134 рабочих и .26 инженеров и техников. Прибыли они 20 сентября, сразу же включились в работу и к 15 ноября отремонтировали 68 судов. Общая стоимость произведенных работ составила 130 тыс. руб. Однако до конца года надо было выполнить работ еще на 1,37 млн руб., что казалось нереальным. Не хватало кадров. Завод, как теперь стали именовать бывшие мастерские, в октябре имел только 212 рабочих вместо 412 и 85 инженерно-технических работников вместо 184 по штату. К этому следует добавить и затруднения с получением многих видов материалов, деталей и агрегатов, а также с расквартированием питанием и снабжением одеждой и обувью работающих113.

Но самоотверженный труд коллектива предприятия, помощь обкома и горкома партии, уральских речников помогли справиться с поставленной перед ним задачей. К станкам и механизмам встали снятые с судов матросы и специалисты, а рядом с ними — местные женщины и подростки. Недостающие детали изготовляли на станках и вручную, реставрировали изношенные детали и узлы. Особого уважения заслужили электросварщики Еланина и Сабаев, котельщики Заплавнов, Фешин и Истомин, медник Фионкин, слесарь Крымов, монтажники Дьяков, Еланин и Хитин, выполнявшие нормы от 207 до 380 %. Наращивались и производственные мощности:ввели в строй эвакуированное оборудование электростанции, в шесть раз увеличился станочный парк Токарного цеха, повысилась техническая оснащенность котельного, плотничного и литейного цехов, построили новый механический цех114.

Упорный и хорошо организованный труд, взаимопомощь коллективов судоремонтных заводов, команд морских и речных судов, местного населения увенчались успехом: все суда, от маленьких рыболовецких реюшек до морских танкеров и барж были своевременно подготовлены к навигации 1943 г.

Заключительным этапом подготовки к выходу в плавание явился пересмотр состава команд. Вместо выбывших в армию и переданных судоремонтным заводам на флот набирались лица, прошедшие специально созданные курсы, а также вчерашние рыбаки, портовики, учащиеся школ. Значительную часть пополнения команд составили юноши и девушки казахской национальности. Так, приказом начальника Гурьевского морского агентства от 1 апреля 1943 г. в команду парохода «Вольск» кроме капитана А. Джармагамбето-ва было зачислено 20 чел., в том Числе 12 казахов и 7 девушек и женщин115.

Экзаменом качества ремонтных работ, а также полученных знаний и навыков судовождения в условиях низовьев Урала стал вывод судов, зимовавших в районе Гурьева, на морской рейд. Чтобы ускорить освобождение флота из ледового плена, лед почти на 100-километровом участке был взорван. Это позволило полностью использовать увеличившиеся во время паводка глубины и за три дня вывести в море 80 %, а в последующие дни и остальные из 1105 судов, зимовавших во льдах Урала.

За успешный вывод судов в очередную навигацию большая группа водников была награждена почетными знаками соответствующих наркоматов и поощрена денежными премиями. Заместитель наркома речного флота СССР Харитонов лично руководивший этой ответственной операцией, поощрил механика С. М. Ермекшева и рулевого К. Сергазиева с парохода «М. Халтурин», шкипера баржи «Чарыш» С. Н. Подгоркова, старшего инспектора Уральского речного пароходства Б. П. Калинкевича,.главного инженера Гурьевского судоремонтного завода В. Д. Хрисанфова, начальника Гурьевского технического участка пути С. Я. Артемьева.116

На Гурьевском рейде зимовала и часть боевых кораблей Волжской военной флотилии. Первыми, еще 6 ноября 1942 г., покинули Сталинградскую военно-морскую базу и через Астрахань пришли в Гурьев канонерские лодки «Громов», «Киров», «Руднев», «Федосеенко» и «Щорс»117. За ним последовали 10 бронекатеров, 11 сторожевых кораблей и 4 полуглиссера 2-й бригады речных кораблей (командир бригады контр-адмирал Т. А. Новиков, начальник политотдела капитан 2-го ранга И. И. Величко; начальник штаба капитан 2-го ранга В. А. Кринов) и несколько кораблей из 1-й бригады речных кораблей, которой командовал контр-адмирал С. М. Воробьев118.

Переходу кораблей предшествовала немалая. подготовительная работа. Для размещения и работы команд кораблей и всех- служб военно-морской базы городские власти выделили здания облоно, магазина «Тракторосбыт»,  трех магазинов треста «Казпиво», помещения городского карточного бюро и «Текстиль-сбыта», недостроенный двухэтажный жилой дом горком-хоза, производственные строения артели «Вперед», Самовьего рыбозавода и кузницу рыболовного треста.

Местные предприятия помогли морякам в изготовлении и ремонте машин, механизмов, приборов. Кинотеатры города организовали специальные сеансы для защитников Родины, культпросветучреждения и коллективы трудящихся проводили концерты художественной самодеятельности, пополнили библиотечки кораблей книгами. Все это содействовало повышению морально-боевого состояния личного состава кораблей и частей базы.

С созданием военно-морской базы и включением в ее состав кораблей Каспийской и Волжской военных флотилий резко возросли силы и средства прикрытия Гурьева от воздушного противника. Город и прилегающие районы* морской порт й железнодорожная станция, ставшие важнейшим, узлом на проложенной трудом тысяч людей «дороге нефти», могли работать—и работали — бесперебойно.

Для усиления обороны страны и укрепления морально-боевого состояния войск большое значение имели самые разнообразные формы патриотического участия трудящихся тыла в обеспечении действующей армии оружием и всем необходимым для жизни и для борьбы с врагом. Одним из первых видов добровольной помощи тыла флоту, как известно, стало создание Фонда обороны. Возник он стихийно в первые дни войны из добровольных отчислений части заработка или взносов деньгами, облигациями, драгоценностями и сразу же превратился во всенародное движение.

Только по Гурьевской обл. к последней декаде ноября 1942 г. в Фонд обороны Родины поступило 7089 тыс. руб. деньгами, 461,5 тыс. руб. облигациями, различных драгоценностей (в том числе и обручальных колец) на 5500 тыс. руб., 688 голов скота, 21,4 т зерна, 20,4т мяса, 5,4 т шерсти, 1500 т нефти и 500 т металлолома. По республике взносы населения в Фонд обороны к 5 ноября 1943 г. составили 185,5 млн руб. деньгами и 193,6 млн руб. облигациями120. Активно участвовали казахстанцы в сборе средств на строительство самолетов, танков и других видов боевой техники.

Среди зачинателей этого патриотического движения в Казахстане выступили члены сельхозартели им. Буденного Актюбинской обл., предложившие собрать деньги на строительство танковой колонны «Колхозник Казахстана» и внесшие на эти цели 15 тыс. руб. из личных сбережений121. При обсуждении их обращения в колхозе «Тонкеріс» Гурьевской обл. в числе первых выступил колхозник Агидилов. «Мне 62 года от роду,— говорил он.— Несмотря на свой возраст, я работаю на добыче рыбы. Для защиты нашей любимой Родины я отправил на фронт двух сыновей. Для ускорения разгрома фашистов вношу 1000 руб.». Примеру Агидилова последовали все односельчане122.

По призыву рабочих и служащих Шортанбайского рыбозавода среди тружеников, занятых ловом и переработкой рыбы, начался сбор средств на танковую колонну «Рыбник Казахстана». За первые три дня его инициаторы внесли в госбанк 200 тыс. руб. 23 декабря 1942 г. коллектив Гурьевского хлебокомбината обсудил предложения о сборе денег на танковую колонну «Трудящиеся Гурьева» и решил отчислить для этого 5-дневный заработок. Сильное впечатление на собравшихся произвело выступление матери фронтовика А. Ф. Ермоличевой. «Мой сын сражается под Сталинградом. Так же, как и все бойцы и командиры, не щадит своей жизни, защищая свою любимую Родину. Поможем им быстрее разгромить врага, лучше вооружим их, не пожалеем своих средств на сооружение танковой колонны. Кроме 5-дневногозаработка еще вношу 150 руб. наличными».

Активизации движения за сбор средств на вооружение, повышению его воспитательного воздействия на фронтовиков и тружеников тыла, усилению их единства способствовала торжественная передача боевой техники воинам специальными делегациями тыла. Отчеты членов делегаций о поездках на фронт, рассказы о морально-боевом состоянии частей и соединений, о подвигах воинов находили отклик в умах и сердцах жителей тыловых районов, вызывали новый прилив их трудовой и политической активности.

К 11 февраля 1943 г. взносы населения Казахской ССР на строительство танковых колонн и авиационных эскадрилий составили по Гурьевской обл. 19434 тыс. руб., по Кзыл-Ординской — 20875, Акмолинской — 22 890, Джамбулской — 23 790, Актюбинской — 23 848, Восточно-Казахстанской — 24 991, Павлодарской — 25 325, Северо-Казахстанской — 26 602, Карагандинской 27 140, Кустанайской — 27 859, Семипалатинской — 31 800, Южно-Казахстанской — 46 995, Западно-Казахстанской — 47 850 и Алма-Атинской — 51 977 тыс. руб. Всего в Казахской ССР добровольные взносы населения на вооружение достигли к окончанию битвы на Волге 421 176 тыс. руб.

Со всех кондов нашей страны шли на фронт личные, коллективные и всенародные посылки и подарки от трудящихся воинам армии и флота. Не остались в стороне от этого патриотического движения и казахстанцы.

В октябре 1942 г. защитникам Сталинграда было отправлено два вагона с подарками от трудящихся Каменского р-на Западно-Казахстанской обл. В них Догрузили 2 т пшеницы, 1,3 т муки, 1 т капусты, 1 т картофеля, 72 кг масла, 3000 яиц, 230 кг сухарей, а также теплые носки, варежки и другие подарки. В январе 1943 г. воины-сталинградцы от населения Урдинского района получили 280 пудов мяса, свыше 220 пудов зерна, 22 пуда масла, много других продуктов питания126. Из Гурьевской обл. за 10 месяцев 1942 г. подарки на фронт отправлялись 6 раз и составили 25 вагонов127. Всего же трудящиеся Казахской ССР к началу 1943 г. отправили на фронт около 900 вагонов с подарками, а к 5 октября того же года— 1500 вагонов. Теплых вещей — полушубков, ватных фуфаек и брюк, шапок и других вещей — было послано 2,5 млн штук128.

Помощь трудящихся всех республик и районов страны существенно дополняла продовольственные запасы и обмундирование, поступившие по линии централизованного снабжения. В итоге обеспеченность воинов Сталинградского фронта в теплом обмундировании зимой 1942—1943 гг. составила129:свитерами—90%,

теплыми рубахами — 93,2, меховыми жилетами— 94,3, ватными шароварами — 94,5, валенками — 95, ватными фуфайками и полушубками —100%. Примечательно, что некоторых названий из этого перечня теплой одежды в номенклатуре вещевого довольствия германского вермахта не было вообще.

Но значение патриотического движения трудящихся за оказание помощи фронту было шире, чем просто материальная поддержка государству. Это был большой политический фактор, который поднимал боевой дух защитников Родины и позволял почувствовать полное единство фронта и тыла. Все это оказывало громадное воздействие на идейное воспитание воинов.

Другим фактором, повышающим морально-боевое состояние армии, можно назвать переписку фронта и тыла. О ее масштабах свидетельствуют сведения об обмене письмами воинов Сталинградского фронта. К 20 ноября он имел в строю 367 925 солдат и офицеров130. С 1 сентября по 30 ноября они получили 6 556 800 корреспонденций и отправили в тыл и на другие фронты 3 920 ООО131. Часть этого потока почтовых отправлений шла из Казахстана и в Казахстан.

Огромное мобилизующее значение имело обращение Президиума Верховного Совета, Совнаркома и ЦК Компартии Казахстана к фронтовикам-казахам, героическим защитникам Сталинграда. Подписанное почти тремя миллионами казахстанцев, оно прозвучало но радио, 9 октября 1942 г. было опубликовано в газетах «Социалистік Қазақстан» и «Казахстанская правда».

В обращении подчеркивалось значение боев у Сталинграда и их влияние на последующий ход и даже исход войны. Убедительно раскрывалась связь судеб Сталинграда и Казахской ССР, всего Советского Востока: «Сталинград — это ключ к Востоку. Воин-казах под Сталинградом — равно как русский, украинец, белорус, узбек, таджик, Туркмен, азербайджанец, грузин— обороняет свой очаг, свою семью, свою родную советскую землю. Он не допустит, чтобы его мать и его жена, его дети стали рабами немецких баронов»132. Поэтому ЦК КП (б)К и правительство республики, все подписавшие обращение от имени своих соотечественников заклинали бойцов и командиров стоять насмерть и на месте расстреливать любого, кто струсит и покинет поле боя133.

Обращение перепечатали все газеты объединений и соединений действующей армии, сражавшихся на сталинградском направлении. Поэтому познакомиться с ним смогли практически все защитники города на Волге, а не только казахи и воины других национальностей, призванные в армию из Казахстана. И у всех оно вызвало одни и  те же чувства.

«Это обращение,— вспоминал агитатор политотдела 227-й стрелковой дивизии А. П. Бачурин,— я зачитывал воинам подразделения, собравшимся в землянке на короткий отдух после боя. Среди них были и казахи. Вдохновенные строки обращения к фронтовикам доходили до глубины сердец, будили в людях боевой порыв, решимость остановить гитлеровцев и ударить по ним так, как это было сделано зимой 1941 г. героическими защитниками Москвы»134.

Обращение Президиума Верховного Совета, Совнаркома и ЦК КЩб) Казахстана к сыновьям казахского парода, защищавшим Сталинград, размноженное в виде листовок, с помощью агитаторов  и комсомольцев было доведено до всех участников боев. Как пишет генерал-майор в отставке П. Н. Доронин, работавший начальником политуправления Сталинградского фронта, четырьмя днями раньше на фронт поступило аналогичное обращение из Туркменской ‘ ССР. Солдаты и офицеры убеждались в единстве чувств, мыслей и дел всех народов Страны Советов, в годы войны еще теснее сплотившихся вокруг партии Ленина и русского народа, во.имя защиты Великого Октября, свободы и права на счастливую жизнь всего Союза ССР.

Героический труд работников тыла, их патриотиченская и многограннай забота об усилении фронта не только повышали оснащенность действующей армии всем необходимым для борьбы с врагом, но и сплачивали их многонациональные ряды, повышали моральнобоевое состояние, звали на ускорение разгрома врага.