Бет - 7

ГЛАШАТАЙ ДРУЖБЫ

Великий казахский поэт, и просветитель Абай Кунанбаев жил и творил во второй половине прошлого столетия, когда в казахскую степь проникали лишь первые ростки нового и неизведанного. Отсталый в экономическом, политическом и культурном отношении казахский народ приобщался к прогрессивной русской культуре.

Абай Кунанбаев рано познал вопиющий деспотизм феодального общества, боролся с ним и стал на защиту обездоленных. Судьба наградила поэта знакомством со ссыльными русскими революционерами-демократами. Знакомство перешло в истинйую и долгую дружбу. Именно русские люди, открывшие Абаю «глаза на мир», сыграли колоссальную роль в формировании и становлении его взглядов, его мировоззрения.

Уже с первых дней своей осознанной литературной деятельности Абай выступает как поэт глубоких социальных и гражданских мотивов, затрагивающих жизненно важные проблемы его эпохи. Он беспощадно бичует пороки господствующих классов. Но дальше Абай не идет; он зовет свой народ к революции. В этом сказалась историческая и национальная ограниченность поэта.

Но все же не тихие проповеди характерны для творчества Абая. Поэт дорог нам как реалист, обличавший пороки феодального общества, как преемник прогрессивных традиций русской литературы XIX века, как просветитель своего народа.

Во времена Абая центральной проблемой стала проблема просвещения казахского народа, воспитания его в духе передовой демократической русской культуры. С обширной программой выступил и другой просветитель Чокан Валиханов (1835—1865), образованный человек своего времени, офицер русской службы. На северо-западе Казахстана этим же вопросом занимается виднейший педагог, поэт, общественный деятель Ибрай Алтынсарин (1841—1889). Он открывает казахские школы, вытесняя из степи мулл, проповедников ислама. Алтынсарин впервые выпускает казахский учебник на русском алфавите, пишет хрестоматию. В своих стихах и назиданиях он воспевает русскую прогрессивную культуру, зовет к дружбе с русским народом.

Поэтическое творчество Абая отличается смелым утверждением социальных принципов искусства, активным вторжением в жизнь, что и роднит его творчество с поэзией советской эпохи. Он выступал против поэтов, воспевающих отвлеченную красоту, тосковавших по старине, по «золотому веку» родового строя, ратовавших за натуральное хозяйство кочевников и рассматривавших возникновение связей с городом как большое зло.

Абай достиг высокого поэтического мастерства благодаря глубокому изучению русской культуры. Но он отчетливо различал Россию Пушкина и Чернышевского и Россию царизма. Именно поэтому в ряде своих стихов поэт едко высмеивает царских чиновников. Величие Абая-просветителя в том и состоит, что он всей своей деятельностью стремился передать казахскому народу наследие передовых представителей общественной мысли России и внушить ему ненависть к царизму. В стихах «Вот я и стал волостным управителем», «Кулембаю» и других поэт показал настоящее лицо царских ставленников — степных воротил, их тупость, жадность, трусость и ничтожество, их отвратительное угодничество перед начальством. Его произведения напоминают едкую сатиру Щедрина и Гоголя.

Непримиримый враг рутины и косности феодальнопатриархального быта и нравов, мыслитель, открыто порицавший существующий порядок вещей, неугомонный искатель правды. Абай, однако, не сумел указать своему народу пути избавления от социального угнетения. Его гнев переливается через край, вызывая досаду на жизнь, на судьбу. Абай, оптимист в своих идеях, был одинок в своей среде и подвержен отчаянию. Обобщая свой долгий жизненный путь, полный тревоги и борьбы, поэт писал:

Я с вершины скал

В мир слова кричал,

Эхо отвечало вдали.

Тех, кто мне отвечал,

Я годами искал,

Волочась по лицу земли.

Те же скалы передо мной,

То же эхо — отзвук пустой.

Но большое сердце поэта, растерзанное вероломным миром «на сорок лоскутьев», не переставало тревожиться о судьбах своего народа. Поэзия Абая становится многогранной, мнотообъемлющей. В своих гражданских стихах он неустанно воспевает деяния человека, его волю и разум, выражая полную веру в его неисчерпаемые возможности. Главным критерием человеческого достоинства поэт считает труд. Только осознанный, честный, полезный труд облагораживает человека. Источником многих пороков своих современников Абай считает то, что они не занимаются общественно-полезным трудом, приобретя привычку к паразитическому образу жизни.

Немало стихотворений Абая посвящено проблемам морали. Он ратует за пересмотр старых законов, обычаев, нравов, традиций. Поэт утверждает гуманное начало в человеке, воспевая его любовь к миру, к природе, к жизни, к людям. Братство всех тружеников на свете, взаимное обогащение культурными ценностями — вот смысл абаевского гуманизма.

Подлинное новаторство Абая, как зачинателя казахской письменной литературы, особенно проявилось в стихах, написанных под влиянием Пушкина и Лермонтова, Гёте и Байрона. При этом его творчество, став глубже и шире, не утратило своей самобытности, не потерялась неповторимая прелесть его таланта.

Абай создал поэзию, всей своей структурой нарушившую каноны в традиции старого Востока. Это можно проследить не только по его стихам, пронизанным общественным содержанием, но и по его лирике. На другом языке трудно передать всю красоту, пленительность лирики Абая. Но даже в переводах нельзя не видеть признаков качественно новой, подлинно профессиональной поэзии:

Когда станет длинною тень,

И закат прохладно-багрян,

И время, окончив день,

Шагнет за дальний курган,—

Запечалюсь я в тишине,

Овладеет вечер душой,

Вечерний сумрак в огне;

Жизнь — вся уже за спиной.

В оригинале эти строки дышат исключительным обаянием.

Поседела в мечтах моя голова.

Пожелтела надежд опавших листва,

Здесь мы видим новое даже в сочетании слов, до Абая никто из казахов не говорил и не мог говорить «листва надежд». Эта принципиально новая система образного мышления создавалась поэтом в процессе работы над переводами, получила логично убедительную форму в ряде его стихов и впоследствии закономерно вошла в обиход всей казахской литературы.

До революции участь восточной женщины была особенно тяжелой и горькой. Абай сумел изобразить лучшие черты казашки, чистоту и глубину ее чувств, ее моральную высоту, ее верность в любви и дружбе. Он со всей силой своего обличительного гнева обрушился на блюстителей шариата, называя приверженцев калыма бесстыдными продавцами и покупателями своих детей. Раскрепощение казахской женщины Абай видел в восприятии русской культуры, передовой общественной морали.

Абай является новатором и в национальной форме казахской поэзии. Исследователями подсчитано семнадцать новых форм казанского стихосложения, введенных поэтом. Если к этому добавить интонационные особенности его стихов, чрезвычайное разнообразие и богатство их внутренней ритмики, то новаторство Абая станет еще весомее, грандиознее. Великий поэт так отчетлива чувствовал единство содержания и формы, что каждое стихотворение его зрелого творчества может служить образцом этого единства.

В размышлениях Абая, выраженных в прозе, мы также видим его большим гуманистом, демократом, оберегающим интересы народа, бичующим угнетателей. Примечательно отметить, что Абай приходит к выводу, что счастье — категория социальная и чтобы добиться его, нужно перестроить общество.

Философские суждения Абая, передаваясь из уст в уста, получили широкое распространение. Слово поэта-просветителя стало спутником народа в его радости и горе. Казахи полюбили это слово, верили ему, как слову мудрого заступника своего. «Учись у русских,— говорил Абай,— у них свет и знание».

Абай был и самобытным композитором. До нас дошло до двадцати его мелодий. Они полны задушевности, богаты интонациями и, хотя удивительно родственны русским народным песням, тем не менее подлинно национальны. Здесь мы видим счастливое единение двух традиций песенной культуры, обогащенной гением Абая.

Всесторонне эрудированный, культурный человек своего времени, Абай путем самообразования в совершенстве овладел русским языком, изучил многие прогрессивные произведения русской и мировой литературы и философско-материалистической мысли. Историческая заслуга Абая состоит в том, что он одним из первых на Востоке так действенно распространял русскую революционно-демократическую культуру, своими переводами пропагандировал бессмертные произведения Пушкина, Лермонтова, Крылова и других писателей. Казахская духовная культура, синтезом которой является творчество Абая, своими корнями глубоко уходит в духовную культуру России.

В эти дни, когда вся страна чтит память Абая Кунанбаева, отмечая пятидесятилетие со дня его смерти, мы опять с законной гордостью называем великий русский народ своим старшим братом, взлелеявшим и окрылившим духовную зрелость нашу, наш рост и прогресс. И снова славим мы Абая, глашатая вечной дружбы наших народов.

1954 г.

ПОРА ЗРЕЛОСТИ

Чтобы определить истинное состояние казахской литературы, необходимо выяснить, насколько правдиво и глубоко отражена в ней наша социалистическая действительность, насколько художественная форма соответствует идейному содержанию произведений. Другими словами — в какой степени казахские советские писатели овладели методом социалистического реализма.

Ко второму съезду советских писателей Казахстана мы пришли всего лишь с небольшим количеством коротких рассказов, нескольких повестей, большей частью незаконченных, и несколькими неполноценными романами.

Как о значительных произведениях мы говорили тогда о «Загадочном знамени» Сабита Муканова, о «Жизни и смерти» Габидена Мустафина, о «Моих ровесниках» Саттара Ерубаева.

Создание большого романа было для нас далекой мечтой. И говорить по-настоящему об овладении методом социалистического реализма у нас не хватало еще ни смелости, ни творческих возможностей. Теперь кадры казахской прозы выросли и в количественном и в качественном отношениях. В нашу писательскую организацию влился новый отряд молодых писателей, подающих большие надежды.

Если в период второго съезда ведущим жанром нашей литературы была поэзия, то теперь это место по праву принадлежит прозе.

Казахская советская проза, при содействии русской литературы/теперь вышла на союзную и мировую арену культуры. Такие произведения, как «Абай», «Ботагоз», «Миллионер», известны не только в нашей стране, но и зарубежному читателю.

Успехи казахской советской прозы связаны с тем, что наши писатели руководствуются идейными и художественными требованиями, предъявляемыми методом социалистического реализма, требующего единства идеи и ее художественного выражения, единства содержания и формы.

Обратимся к ряду примеров.

За последние годы был написан известный советской общественности четырехтомный роман М. Ауэзова «Абай», который, всесторонне изображая полувековую историю жизни казахского народа, широко охватывает социальные взаимоотношения/существовавшие в казахской степи тех лет. Это произведение ознакомило советскую общественность с жизнью казахского народа, с жизнью и творчеством нашего великого поэта Абая. Оно — значительный успех всей советской литературы.

Роман Сабита Муканова «Загадочное знамя» отражает глубокие социальные противоречия в казахской степи, которые были разрешены лишь после Октября 1917 года.

Если в романах Габидена Мустафина «Чиганак», «Миллионер» мы видим первых новаторов, передовых людей колхозного аула, то в «Сыр-Дарье» Сабита Муканова, «Дальних просторах» Габдола Сланова колхозный труд показан как великая сила социалистического преобразования земли.

В этих произведениях имеются те или иные недостатки, о них будет сказано ниже, но произведения достойно отражают нашу социалистическую действитель-

68-69 страницы пропущены.

конфликты, соответствующие действительности, конкретным явлением жизни. Убедительность и жизненность основных и побочных линий конфликта зависит от того, насколько удачно будут выбраны автором герои и верно показаны их действия. Образ создается на основе мыслей, действия. Без действия нет образа. Огромное значение в изображении действия имеет язык произведения. Художественность произведения не только в языке, но и в композиционном мастерстве, в непрерывном развертывании событий и конфликтовав развитии образов, создаваемых с чувством эстетической меры.

Выполнение всех этих требований зависит от идейной силы писателя, от его мастерства. И когда я называю в первую очередь роман М. Ауэзова «Абай», то я считаю, что это произведение наиболее полно отвечает идейно-художественным требованиям метода социалистического реализма.

Наши молодые и зрелые писатели, стремящиеся овладеть литературным мастерством, долгое время будут учиться на этом романе. Большинство образов романа, в особенности образ самого Абая, стали типами, «знакомыми незнакомцами».

Каждый из нас как-то по-своему понимает и представляет себе образ поэта Абая со всеми его внешними и внутренними чертами. Образ Абая, созданный М. Ауэовым, соответствует тому облику поэта, который живет в сердце народа. Поэтому читательская общественность приняла этот образ, поверила в него. На протяжении всего романа мы видим Абая — великого поэта, который скорбел о судьбе своего народа и указывал ему пути в будущее, призывая к дружбе с великим русским народом.

Абай в романе не одинок. Он опирается на лучших представителей трудовой массы, таких, как Даркембай, Базаралы, Дармен. Все они вместе выступают против патриархально-феодальных устоев казахской степи. М. Ауэзов не нарушает исторических традиций. В романе «Абай» мы видим и резкий протест масс, и их бессилие.

Создавая образ Абая и представителей трудовой массы, писатель нашел яркие впечатляющие средства для характеристики. Однако он не ослабил и образы отрицательные. В группе противостоящих Абаю людей нет ни одного образа, который был бы повергнут от одного дуновения.

В романе показаны, начиная с Кунанбая и кончая сыном Такежана, носители произвола и насилия, с которыми всю жизнь боролся Абай. Поступками и внутренним обликом Алшинбая, Божея, Каратая и других писатель говорит, как силен был феодализм в казахской степи.

Так выглядит историческая правда в романе, причем обе борющиеся стороны показаны одинаково сильными противниками.

Толчком социальной борьбы в произведении является узурпация земли у слабых родов, которая была истинной причиной смерти Кодара. На протяжении всех четырех томов романа борьба не ослабевает, она вызывает интерес, увлекая читателя. Даркембай, Тогжан, старуха Иис, в особенности судьба самого Абая, вызывают у нас то сожаление, то радость. В этом проявляется композиционное мастерство писателя, умение развивать события, раскрыть образы в действии и, наконец, вызвать или искреннюю любовь к образу, или ненависть к нему. Если при этом учесть образный язык, полный дыхания жизни и мысли, то мы наиболее полно представим себе особенности произведения М. Ауэзова.

«Абай»—это роман о будущем казахского народа. Оно было бы немыслимо без дружбы а великим русским народом, без его передовой мысли и культуры. Мы чувствуем, как стихийные формы классовой борьбы идут к концу, как перед казахской массой открывается путь к сознательной борьбе, к революции. Именно борьба за будущее делает образ Абая близким нашему читателю.

Конечно, романы об Абае были бы невозможны без того опыта, который был накоплен нашей литературой в предшествующий период.

В этом отношении большое значение имеет творчество Сабита Муканова, который по праву считается одним из зачинателей казахской советской литературы. Его «Загадочное знамя», будучи первым казахским романом, оказало влияние на создание романа «Абай». Вообще говоря, это произведение оказало значительное влияние на развитие всей нашей прозы. Здесь впервые в казахской литературе был поставлен вопрос о социальных противоречиях, вопрос, над решением которого думали великие казахские просветители Чокан Валиханов, Абай, Ибрай Алтынсарин, Сабит Муканов в своем романе показал, что этот вопрос и вообще будущая судьба казахского народа могут быть решены только через пролетарскую революцию. На революционный путь, на который не могли вступить ни Абай, ни Валиханов, жившие в другое время, вступает герой «Загадочного знамени» Аскар. Аскар является как бы продолжателем их дела в новой обстановке. И Аскара я тоже считаю «знакомым незнакомцем», о котором говорил Белинский. Образ Аскара — простого аульного учителя — стал собирательным образом революционера из казахской демократической интеллигенции. Этот образ наиболее полно отражает свою эпоху. Писатель не обличает жизненный путь героя.

Он показывает, как растет сознание Аскара, как герой поднимается до уровня настоящего революционера. В образе Аскара автор глубоко раскрывает большую идею в том, что для всех народов, находившихся до революции на положении, подобном казахскому народу, нет иного выхода из-под власти угнетателей, кроме революционного пути.

Роман «Загадочное знамя» С. Муканова доказал свое право на длительное существование. Он во многих отношениях отвечает требованиям социалистического реализма. Показ социально-классовых противоречий в романе «Загадочное знамя» дан в тесной связи с судьбой героев. Здесь достаточно сильно изображены как положительные герои, так и их противники. Таким образом, этот роман занимает видное место в казахской советской прозе. Непонятно только, почему автор назвал его «Ботагоз». В конечном счете главным героем является не дочь, а сын казахского народа, и основная направленность книги выражается не в побочных лирических лицах, а в картинах социальной борьбы. Поэтому новое название ослабляет идею книги.

Как я уже сказал, наши прозаики в своих произведениях, наряду с постановкой актуальных вопросов, стоящих перед обществом сегодня, затрагивают задачи завтрашнего дня.

Такая хорошая тенденция заложена в первую очередь в «Чиганаке» и «Миллионере» Габидена Мустафина. То же мы видим в других романах и повес-1 тях—«Сыр-Дарья», «Первые месяцы», «Дорога в грядущее», «Дальние просторы». Это направление является новым для казахской советской прозы. Оно характеризует зрелость нашей литературы. Это-то новое начинается с романов Габидена Мустафина.

За 15 лет, прошедшие между двумя съездами, Г. Мустафин, написав три романа, занял прочное место в казахской советской прозе. Он многое сделал в деле поворота нашей литературы к темам сегодняшней жизни.

Изображение нашей современной действительности — дело нелегкое, оно не всегда и не всем удается. Мустафин растет, создавая типические образы наших современников. Его «Миллионер», переведенный на многие языки, уже вышел на широкую международную арену. Однако я лично считаю, что его роман «Чиганак» более полно отвечает требованиям социалистического реализма. По-моему, в «Чиганаке» раскрываются многие стороны нашей жизни. Главный герой романа Чиганак Берсиев является собирательным образом передовых людей сельского хозяйства. Это в истинном смысле типический образ. Самое хорошее состоит в том, что у Чиганака и в трудовой деятельности, и в системе взглядов нет никакой искусственности. Он изображен просто, убедительно, как скромный и правдивый человек. Выросший на основе лучших качеств национальной традиции, герой вместе с тем является передовым тружеником эпохи. Поэтому его образ служит лучшим примером для колхозной массы.

Наряду с изображением передовых людей, подобных Чиганаку, писатель смело разоблачает остатки старины, которые еще бытовали в колхозах и приносили вред колхозной жизни. Он убедительно раскрывает борьбу нового со старым в сельском хозяйстве. В романе нет ложного пафоса. Поэтому читается он с таким интересом. Значит, автор нашел правдивое художественное решение идейного содержания романа. Вот почему, на мой взгляд, «Чиганак» более отвечает требованиям метода социалистического реализма, чем «Миллионер».

Безусловно, в «Миллионере» поднимается очень важный вопрос —о путях развития колхозного строительства, об отношениях между социалистической и частной собственностью. Мы знаем из опыта многих колхозов, что чем больше увеличивается общественная собственность колхоза, тем меньше надобности в частной собственности колхозника. В колхозе, где 

74-75 страницы пропущены.

реализма. Это сказывается уже в том, что наша читательская общественность хорошо приняла «Караганду».

Мы уже отмечали, что одной из особенностей казахской советской прозы является ее активное вмешательство в жизнь. Эту особенность можно вполне отнести и к творчеству наших молодых прозаиков. Если Мукан Иманжанов в своей повести «Первые месяцы» поднял вопросы политехнизации школы, которые ныне имеют большое значение, то Сафуан Шаймерденов в романе «Дорога в грядущее» показал борьбу с косностью в области биологической науки.

Один из наших молодых писателей Абдижамил Нурпеисов в своем произведении изображает силу, стойкость и сознательность советской молодежи, выращенной и воспитанной Коммунистической партией в годы суровых испытаний Великой Отечественной войны.

Наша литература, благодаря произведениям молодых талантов, обогатилась положительными образами ученых,— такими, как Бозжанов, Добров, образами советских воинов — Есея, Скорикова и других.

В изображении характеров и чувств советской молодежи каждый из наших молодых писателей имеет свои особенности, характеризуемые тонкими наблюдениями и свежими красками, хорошим знанием и глубоким пониманием окружающей действительности. Это крайне нужно для нашей прозы.

Из сказанного можно сделать первый вывод о том, что казахская советская проза в отношении богатства тематики, активного вмешательства в жизнь, идейного роста находится на правильном пути. Эти качества необходимо в будущем еще более расширять и углублять.

Вместе с этим было бы заблуждением сказать, что казахская советская проза в целом поднялась до такого высокого уровня, что она полностью и безоговорочно отвечает в идейно-художественном отношении методу социалистического реализма.

Казахская советская проза, как и вся советская литература, в своем развитии нащупала правильный путь, но у нее еще много нерешенных творческих проблем. На это я и хочу обратить особое внимание. Мы избавились от безыдейности, но в силу того, что еще далеко не всегда может сохранить неразрывное единство идей и красоты, подчас блекнут и обесцениваются у нac хорошие идеи. И произведения, которые мы считаем на уровне требований социалистического реализма, порою оказываются намного ниже этого уровня. Одни писатели у нас делают успехи в создании типических образов, другие — в создании напряженных драматических конфликтов, третьи преуспевают еще в чем-нибудь. Но у нас есть и такие произведения, которые не отвечают многим требованиям социалистического реализма. В таких произведениях идеи не облечены в настоящую художественную форму. Эти труды следует считать мертворожденными. От таких недугов мы все еще окончательно не отделались.

Выше я назвал роман М. Ауэзова об Абае, как произведение, отвечающее всем требованиям социалистического реализма. Но мы обнаружили бы свою неорганизованность или робость, если бы не высказали некоторых пожеланий, способствующих успешному завершению писателем своего труда, над которым он работает уже много лет.

Меня, например, не удовлетворяет, что зрелый Абай оказывается не зачинателем общественных взглядов, а лишь их сторонником и свидетелем, что он поддерживает стихийные протесты масс только в критический момент. Я это рассматриваю как йедостаточную активность Абая, как главного героя, который выступает в роли вожака масс.

И еще. Мы помним одно большое обращение самого автора. Я имею в виду сцену, когда через учеников или сподвижников Чернышевского в казахскую степь дошли идеи, мысли революционных демократов, и Абай слушал их, отдавшись всем существом. Какую почву нашли эти идеи в казахской степи, т. е. в сердце широкой народной массы! Привилось ли это семя? Если да, то как оно развилось и как повлияло на взгляды самого Абая? Вопрос о том, стоял ли Абай выше или ниже уровня своей эпохи, определяется его отношением к общественным движениям своего времени, и тут Абай не должен оставаться на уровне тогдашней казахской степи.

В опубликованных в журнале первых главах четвертой книги романа ответа на этот вопрос, к сожалению, не находим.

Разумеется, что критика в адрес других наших прозаиков должна быть значительно суровее и серьезнее. Дело в том, что они еще недостаточно овладели методом социалистического реализма. Образы, созданные нами, подчас оказываются мало привлекательными. Они недолго живут, и их дела и поступки незаинтересовали читателя. Частенько жизнь советских людей выглядит в книгах наших писателей тусклой, в сознании героев чувствуется не скромность, а скорее заурядность. А герой, духовно обедненный, не может завоевать симпатии читателей.

В качестве иллюстрации возьмем сцену из романа «Чиганак», считающегося одним из ценных произведений. Тут влюбленные Жанбота и Амантай говорят таким языком:

«Жанбота, стоя, расчесывалась, оглядывалась, потом плюхнулась в воду, Амантай соскочил и сгреб всю ее одежду.

— Ой, бесстыжий!—увидев это, сказала Жанбота.

— Ты бесстыжая!—сказал Амантай и сел на одежду.

— Почему я бесстыжая?

— А почему при мне раздеваешься донага?

— Как же при тебе? Ты только что подошел.

— Нет, я лежал, давным-давно видел все.

— Раз насмотрелся, дай одежду.

— Нет желание еще не насытилось, давай, выходи сюда!

— Пусть лучше пескарь съест мое тело, чем позволить тебе увидеть его.

— В таком случае, сиди так,—сказал Амантай и, взяв одежду под мышку, зашагал прочь.

— Постой, постой!— сказал Жанбота в нетерпении

Амантай вернулся обратно.

— Что хочешь сказать?

— Ты поступаешь по старому казахскому обычаю. К лицу ли тебе это?

— Данный обычай казахов мне нравится, а об остальном не могу судить.

— Что, ты чуждаешься культуры?

— У меня нет времени на болтологию...

— Любовь — существо нежное, грубости твои ей не по вкусу.

«—Нет, любовь — существо крепкое. Бей топором—и то выдержит. Некоторые ради украшения обессиливают ее. Может, моя любовь грубовата, но она не лопнет, она на всю жизнь.

— Эй, озорник, правду говоришь?—сказала Жанбота».

Неладно скроенная, но крепко сшитая любовь, противопоставляемая Г. Мустафиным «хрупкой любви», характеризует положительные образы писателя, как людей грубых, не свободных от диких нравов. Захват одежды купающейся девушки и последующий «лирический» диалог красноречиво говорят об этом. Здесь ясно видно, что хотя мы в создании образов отказались от топора, стали орудовать более острыми и усовершенствованными орудиями, все же владеем мы ими далеко не в идеале.

Пренебрежение требованиями эстетики, ходульность, порою грубый натурализм часто дают чувствовать себя в произведенниях Сабита Муканова. В частности, идейно-художественные пороки повести «Балуан-Шолак» явились прямым результатом натурализма. Балуан-Шолак, которого автор выдвинул в качестве положительного героя, оказался человеком бездушной физической силы, не способным различать правого от неправого, насильником, без разбора карающим и виновного и невиновного. Общественность не приняла эту книгу.

Роман «Сыр-Дарья» Сабита Муканова, созданный на важную тему, не является шагом вперед в творческом росте писателя. Большая идея не нашла здесь надлежащего глубокого художественного решения. Много хороших отдельных страниц и эпизодов в романе, однако нельзя считать его настоящей удачей. Во многих местах композиция романа становится рыхлой, сюжет книги дробится. Все, что знает автор, он без разбора несет в книгу. Тут изобилуют и воспоминания, и легенды, которые не только не помогают раскрытию характеров, а, наоборот, уводят нас далеко от основной сюжетной линии. И главные герои во весь рост не показаны в своей основной жизненной деятельности. Слабы образы партийных работников. Из авторского повествования, из длиннейших диалогов мы улавливаем, что они полны хороших намерений. Но мы не видим их у дел, со своими индивидуальными особенностями, в реальной обстановке жизни. Характер, обычай, привычки, мысли—все это дано не конкретно, расплывчато. Речь Полевого — русского человека — в романе всецело копирует аульного старика казаха. Бедноват вообще и язык романа. Много риторики, но мало живых красочных картин. «Сыр-Дарья» не оказалась следующей ступенью после романа «Жумбак-Жалау», не принесла нам ожидаемой радости. Все это явилось следствием того, что писатель в свое время не прислушался товарищеской критике.

Безусловно, грубых идейных срывов у писателя не было. У С. Муканова случались отдельные ошибки и промахи, но политический курс у него всегда был правильным, он всегда стоял на крепкой советской, партийной почве. Причину его неудач надо искать в упавшем уровне мастерства.

Сам С. Муканов утверждает, что сторонник простой, безыскусственной литературы, доступной и понятной народу. Но он ошибочно понимает категорию простоты, поэтому уделом его произведений оказываются заурядность и упрощенность Писатель должен серьезно задуматься над этим и отказаться от своего ошибочного мнения. В первую очередь он должен понять, это ложное представление о простоте уже в течение десятипятнадцати лет связывают его талант.

Социалистическая эстетика рассматривает доступность народу, как вершину художественности. Но она чужда всякого упрощенчества, она требует высочайшего мастерства, какого мы все еще не смогли достигнуть.

На XIX съезде партии напоминалось нам о том, что идейный и культурный уровень советских людей стал-несравненно выше. А заурядные упрощенные произведения не удовлетворяют их возросшие запросы.

В адрес А. Абишева и Г. Сланова необходимо высказать несколько более суровых критических замечаний. Скоро уже двадцать лет, как они вошли в нашу прозу. В творчестве А. Абишева преобладает драматургия, но в его активе числятся 4—5 повестей. Следует напомнить, что его повесть «Молодое поколение» подвергалась суровой критике в республиканской и центральной печати. Судя по результатам переделки ее, критика принесла определенную пользу. В идейном замысле автора нет ничего такого, что дало бы основание обвинять его в намеренном искажении образов советской молодежи.

И все же его повесть, изображающая героев Великой Отечественной войны и советскую молодежь, не вошла в сокровищницу нашей литературы. Такая же участь постигла произведения, написанные им как до этого, так и после. Особенно большие нарекания со стороны нашей писательской общественности вызывали последние повести А. Абишева «Сахара Саулети» («Красота степей») и «Терен Тамырлар» («Глубокие корни»).

В период, когда особенно возросли требования к художественной литературе, А. Абишев преподнес нам голые идеи о необходимости увеличения общественного хозяйства и обеспечения полного изобилия. А о художественных достоинствах произведения, о мастерстве он совершенно не подумал. На любой странице этих двух книг можно было бы найти уйму примеров, чтобы проиллюстрировать, насколько плохо написаны эти книги. А вот хорошие примеры трудно отыскать. Особенно плоха последняя повесть «Терен Тамырлар» («Глубокие корни»). Эту книгу, вероятно, невозможно переработать, даже с учетом замечаний критики. Во всех произведениях А. Абишева очень часто встречаются приемы, противоречащие принципам социалистического реализма, как-то: явно надуманный, искусственно созданный

конфликт, прямая и открытая лакировка, вместо отображения действительных противоречий самой жизни, придумывание вымышленных противоречий по голой схеме и т. д.

Бесконечные неудачи способного к писательскому труду человека объясняются неумением его проникнуть в глубь идейно-художественных требований метода социалистического реализма, неумением найти нужные образы, шараханьем из стороны в сторону.

Единственной нашей творческой школой является русская реалистическая литература XIX века и современная советская литература. Высокой идейностью мы овладеваем на основе марксистско-ленинского учения, а по художественному мастерству должны учиться у великих русских писателей во главе с М. Горьким и В. Маяковским, у современных мастеров социалистического реализма.

Некоторые наши писатели допускают поверхностное отношение к учебе, к совершенствованию своего мастерства и не задумываются над тем, что это может привести к весьма неприятным последствиям.

А. Абишев говорит, что он до сих пор не может найти «свой» жанр. Мне кажется, что самым близким для него жанром является жанр драматургии.

Недостатки А. Абишева характерны и для Габдола Сланова и для Магзума Теисова. Г. Сланов—писатель, имеющий большой опыт, написавший четыре романа на большие темы советской жизни. Однако произведения Г. Сланова живут недолго.

Созданные им образы не запоминаются. Так, например, романы «Жанар тау» («Вулкан») и «Кен орис» («Простор»)—нынешний «Шалкар»— посвящены важной области нашей социалистической жизни, большой теме, к которой писатель должен был отнестись со всей ответственностью.

Основная причина неудачи состоит в том, что роман построен на ложном конфликте. В начале «Шалкара» поднимается вопрос о проведении дороги в Тасегенский лес. Одни говорят, что дорогу надо проложить из леса прямо в колхоз. Другие говорят, что дорога будет проложена из леса до станций, лес перейдет в другой район. Автор поддерживает эти местнические взгляда. Местничество не есть вопрос, подлежащий одобрению где бы то ни было — особенно в литературном произведении. Да и строительство дороги не может. стать существенным конфликтом.

Наши писатели должны понимать, что художественная литература не создается одной только декларацией хороших намерений, хороших идей. Идея есть цель, осуществляемая через художественные картины, через действия, столкновения. Цель может осуществляться только путем выполнения главных условий художественного изображения. А художественное изображение зависит в конечном счете от мастерства.

В данный период писатель, не ставящий перед собой задачу освоения художественного мастерства, рискует попасть в опасное положение. Пора понять, что идейное произведение есть прежде всего высокохудожественное произведение в полном смысле этого слова.

С этой точки зрения повесть М. Теисова «Куткару» («Спасение») совершенно не выдерживает критики. А другого его произведения мы не знаем.

Имеются упущения и с нашей стороны в отношении Альжаппара Абишева и Габдола Сланова. Вместо того, чтобы вовремя вскрывать недостатки их произведений, помочь им критикой, мы либерально относились к ним, не желая портить отношений. Такое положение не помогает росту литератора. Я считаю, что необходимо подвергать обсуждению все произведения писателей с самого зарождения их, глубоко анализировать все их промахи, просчеты, показать им, в чем они заблуждаются. Сказать, что писатель написал плохую вещь, дело не трудное, но показать ему пути избавления от этих ошибок, недостатков — это дело, требующее большого труда. За такую работу наш Союз до сих пор еще не взялся.

Серьезные недостатки встречаются и в произведениях многих молодых прозаиков,— таких, как Мукан Иманжанов, Жардем Тлеков и другие. Надо учесть, что некоторые из них еще не сформировались как писатели, не надо забывать о них, чтобы они также оказались на ложном пути.

М. Иманжанов в своей повести «Алгашкы айлар» («Первые мысли») повествует о вопросе, имеющем большое значение на сегодняшний день — о политехническом образовании. Но художественные средства повести слабы. Коллизия повести ложна. Автор противопоставляет юношу, только что окончившего учебу, всему аулу — людям труда. От него исходят все начинания, все перемены в жизни аула. А что же было бы, если Жакипбек не вернулся в аул? Тогда ни один из вопросов, поднятых в повести, не был бы разрешен. Нельзя так легко относиться к вопросу о конфликте. Кроме того, у Иманжанова появляются надуманность, сентиментализм, слегка овеянный пессимизмом, а порою и пустословие с внешним блеском.

В сборнике Иманжанова, опубликованном в 1948 году, есть коротенький рассказ «Гуль» («Цветок»). Прочитав этот рассказ, почему-то вспоминаешь Базарова из романа Тургенева «Отцы и дети».

Для человека, бегло познакомившегося с содержанием романа «Отцы и дети», смысл его сводится к следующему: Базаров вместе со своим товарищем приезжает на каникулы, получает на дуэли ранение в руку, затем умирает от заразной болезни. В конце романа видишь у могильного холмика глубоко скорбящих его родителей.

Такая же картина и у Иманжанова. Второй абзац рассказа начинается так: «Его имя было Арман. В соответствии со своим именем он и жизнь прожил, не достигнув свох желаний, умер совсем молодым».

Полагая, что произошло что-то из ряда вон выходящее, читаешь дальше и узнаешь: оказывается, во время пребывания любимой девушки на зимних каникулах, Арман выпил лимонаду и, простудившись, умер. Затем идут печаль и скорбь девушки и товарища. Описывается маленький холмик могилы, цветок, выращенный на ней, любимая невеста, навещающая могилу, любимая мать, верный друг... Вот и все.

Что же хотел сказать в этом рассказе товарищ Иманжанов? Если здесь трагическая тенденция, то ее нельзя назвать иначе, как поверхностной. Этот рассказ написан Иманжановым в его молодые годы, в 1940 году. Поэтому можно было и не говорить о нем. Но писатель, спустя восемь лет, в 1948 году, включил этот рассказ в свой сборник. Элементы сентиментализма встречаются во всех произведениях Иманжанова. Как раз это и вызывает опасение. Вот почему я пришел к заключению, что необходимо строго предостеречь его от стремления к ложной трагичности и сентиментализму.

Типичным для советской молодежи является не пессимизм, а бодрое, чистое, возвышенное чувство, жизнерадостность.

В произведениях некоторых писателей, написанных на современную тему, преобладает дешевое любование, вроде: раньше все было плохо, а теперь все хорошо, вместо того, чтобы смело вторгаться в глубь социалистической действительности и раскрывать ее внутреннюю сущность. А на вопрос: почему же все хорошо теперь? «Ответ» на этот вопрос мы можем прочитать в повести Тлекова «Кайнар».

«...Перед глазами ее (Марии) баран едильбаевской породы, стрижка которого была только что закончена, встал, с трудом поднимая свой курдюк. Когда его взвесили, в нем оказалось восемьдесят пять килограммов. Бесспорно, что в осеннюю стрижку он дает не менее килограмма шерсти. Пусть он самый жирный, с наибольшим количеством шерсти, но он кажется свидетельством того, что и другие овцы и бараны, менее жирные, имеют возможность нагулять столько же жиру до конца года».

Разумеется, эти фразы не относятся к категории художественных выражений, скорее всего это слова, трудно понимаемые даже через переводчика. Такие промахи, просчеты, больше всего и главным образом, встречаются у писателей с низким уровнем общего образования, не сумевших овладеть художественным мастерством. Это напоминает нам о необходимости предъявлять строгие требования к нашим писателям в деле повышения ими своей политической и литературной культуры.

Всем нам сейчас предстоит большая работа по овладению литературным мастерством, по* созданию образа советского человека. За последние пятнадцать лет написано более тридцати романов и повестей, но полноценные положительные образы встречаются еще редко.

Неизмеримо выросла сейчас у нас читательская общественность. В председатели колхозов стали выдвигаться люди с высшим агротехническим образованием. Колхозный полевод Мальцев открыл в земледелии новый способ, достойный крупного ученого.

На Всесоюзной сельскохозяйственной выставке доярка дает объяснения с точки зрения опыта, опирающегося на науку, о том, каким образом можно добиваться высокого надоя молока. Нет уже прежнего чабана, который узнает приближение осени по ночному блеянию козла. Редко встретишь теперь неграмотного чабана. И если мы хотим быть понятыми народом, достойными его, мы должны видеть его с той высоты, на которую он поднимается. Однако до сих пор в наших произведениях не учитываются эти обстоятельства, и выведенные нами образы часто выглядят слишком уж упрощенными, отсталыми.

Заканчивая критику произведений наших писателей, я хотел бы остановиться на одном существенном недостатке, встречающемся в произведениях Габидена Мустафина. При внимательном чтении его книги «Миллионер» обнаруживаешь, что конфликты, столкновения между новатором Жомартом и консервативным Жакипом к середине книги исчерпываются. Вместе с тем, все вопросы, выдвинутые в наличие книги и способствующие развитию конфликта, разрешаются очень легко, без особых затруднений. Так же, как не происходит борьбы вокруг идеи Ахмета, не встречается никаких трудностей и в покорении сил природы. Такой композиционный стержень повести ослабляет ее. Борьба здесь слишком рано достигает кульминационного пункта и быстро приходит к развязке. Такое положение встречается и в романе «Караганда»: борьба, столкновения не развиваются до конца книги — в нравах, в поведении героев становится все ясным с половины произведения. Следовательно, перед Г. Мустафиным стоит задача создания острых, более продолжительных конфликтов и столкновений.

Последний вопрос, на чем я хотел бы остановиться,— это вопрос о художественных рассказах и очерках, которые называются у нас, с некоторым снижением значения, малым жанром прозы.

На этом поприще у нас работают С. Омаров, М. Иманжанов, Т. Сагинбаев, Б. Сокпакбаев, изредка А. Абишев, Г. Сланов и М. Тайсов. Прошло более десяти лет, как перестали работать в этом жанре старшие писатели — М. Ауэзов, С. Муканов, Г. Мустафин.

С. Омаров в своих рассказах старается широко охватывать разнообразные темы. М. Иманжанов пишет главным образом на тему из жизни молодежи, проявляя склонность к лирическим раздумьям. Рассказы Б. Сокпакбаева и Т. Сагинбаева охватывают темы школьной жизни и изредка — темы колхозного труда. В этом жанре, как вообще в нашей прозе, тематика произведений стала значительно шире. Однако состояние этого жанра нашей прозы ни в коем случае не может удовлетворить нас с точки зрения художественного мастерства.

По справедливости говоря, хорошие рассказы, в которых | созданы запоминающиеся, увлекательные образы, у нас большая редкость. Мне кажется, что качество рассказов, написанных 15—20 лет назад, значительно выше, чем нынешних. Величие и пафос сегодняшнего дня, как и быт простого советского человека, передаются не путем изображения людей, а больше всего отражаются созерцательно в чувствах и переживаниях самого писателя. Ясные штрихи, детали, изображающие образ, запоминающиеся картины, точно раскрывающие изменившийся духовный облик человека,— все это редко встречается в наших рассказах. С. Омаров чаще всего увлекается внешним пафосом. М. Иманжанов свои хорошие мысли портит сентиментальными переживаниями. Б. Сокпакбаев при проблесках мастерства нередко запутывается в мелочах. Первый сборник рассказов Т. Сагинбаева был издан в 1948 году. Но быстро промелькнувшие шесть лет прошли для него бесплодно.

Не лишним будет напомнить, что казахская советская проза начиналась с рассказа. Мухтар Ауэзов, Сабит Муканов, Габиден Мустафин в течение 10—15 лет работали в этом жанре. Сейчас они переключились на крупные жанры, а молодые прозаики в области рассказа мало активны. Обычно у каждого начинающего писателя появляется стремление писать вещи, которые ему явно не под силу. С другой стороны, начинающим писателям не хватает жизненного материала. Большинство наших молодых писателей, окончив высшее учебное заведение, оставались в городах, устраивались на работу в учреждениях, вместо того, чтобы стать поближе к производству, к стройкам. Вот где причина того, что они нередко прибегают к надуманным темам, сюжетам. Все эти обстоятельства, тесно переплетаясь между собой, привели малый жанр к запущенному состоянию. Пора нам понять, что дальнейшее отставание в области художественных рассказов и очерков становится нетерпимым.

Прежде всего надо признать, что этот жанр наиболее оперативный, быстро откликающийся на каждое новое событие и повышающий активность писателя. Писатели, пишущие хорошие рассказы, очерки, никогда не ценились ниже пишущих, скажем, повести и романы. Сноровка, усовершенствование себя на коротких рассказах имеет большое значение и в том смысле, что дает возможность утвердиться в определенном жанре.

Несмотря на то, что все эти положения давно известны, мы продолжаем недооценивать жанр коротких рассказов и очерков.

Можно было надеяться, что после XIX съезда партии и сентябрьского Пленума ЦК произойдем большой наплыв коротких рассказов и очерков, однако этого не произошло. Мы продолжаем все еще надеяться...

Подъем целины и залежных земель — не только новое большое событие в жизни Казахстана, это одно из величайших мероприятий для всей нашей Родины, новый этап в истории нашей страны. Трудящиеся Казахстана выполняют около половины этой большой работы, а мы, писатели, как будто еще не прониклись их высоким энтузиазмом. Как говорится, «старые — ни с места, а молодые — в хвосте». Мы не смогли стать глашатаями этого великого дела. Сколько-нибудь удовлетворительного произведения, кроме двухтрех очерков, пока не создано. Писатели, съездившие на целину, кажется, все еще размышляют. Опубликование цикла художественных очерков и рассказов, написанных на тему освоения целинных земель, равноценно повести, роману. Наш Союз писателей, не ограничиваясь признанием этого отставания, должен изыскать меры к ликвидации отставания этого жанра.

На этом рассмотрение достижений и недостатков казахской прозы можно закончить

Каковы задачи, стоящие перед нами?

88-89 страницы пропущены.

нов гектаров поднятой целины надо вдоволь напоить водой.

Богата, многогранна сегодняшняя жизнь на казахской земле. Но еще ярче, еще изобильнее вырисовывается завтрашний день моей республики. Мы видим его славные контуры в Директивах XX съезда КПСС. Казахский народ, впрочем, как и все братские советские народы, привык к большим масштабам. То, что предстоит совершить в шестой пятилетке, наполняет гордостью каждое честное сердце. Вдумаемся в цифры новой пятилетки: рост капиталовложений по Казахстану составит 250 процентов, будет освоено 78 миллиардов рублей. За этими цифрами мне видятся разноцветный дым заводов, колосящиеся поля, слышится гул тепловозов, грохот машин в рудниках.

Но это — не только перспективы, не_ только будущее. Уже сегодня, уже сейчас мы как бы ощущаем наше завтрашнее. Большой деловой разговор идет в эти дни на шахтах угольной Караганды. К концу шестой пятилетки эти шахты должны дать угля почти вдвое больше, чем было добыто в 1955 году. Начнется сооружение гигантских нефтепроводов, будут построены два технически совершенных нефтеперерабатывающих завода. Пройдет немного времени, и загудят построенные в Казахстане доменные и медеплавильные печи.

Наша республика располагает колоссальными запасами железа, угля и редких цветных металлов. Не случайно к этим богатствам так жадно тянулись когда-то хищные руки иностранных капиталистов. Став после Великого Октября хозяином своей страны, казахский народ при братской помощи русского народа из пятилетки в пятилетку воздвигал все новые и новые заводы-гиганты, нитями стальных магистралей покрывалась былая пустыня. И вот в шестой пятилетке, согласно Директивам XX съезда партии, на карте Казахстана появятся новые линии железных дорог. В огромной стране, где до революции не изготовляли даже перочинных ножей, намечено создать крупные машиностроительные и приборостроительные заводы.

В эти дни мне много раз приходилось разговаривать с людьми различных профессий о планах на шестую пятилетку. И хотя рабочий Алма-Атинского завода тяжелого машиностроения запомнил из документов другие цифры и факты, чем академик, но всех тружеников республики воодушевляет ясный план завтрашнего дня. В бесчисленных рядах строителей коммунизма каждый ясно видит свое рабочее место. Вот почему с таким упорством проникает мыслью в недра родной земли один из крупнейших советских ученых академик Каныш Имантаевич Сатпаев, а писатель Мухтар Ауэзов поэтично рассказывает студентам, рабочим, колхозникам о жизни дружественных нам народов Индии.

Большая советская жизнь захватывает и увлекает своим порывам всех—будь то шахтер или хлопкороб, инженер или писатель. Вот, к примеру, один день рядового казахского писателя — мой день. Его содержание принадлежит больше другим, чем мне лично. К 10 часам утра ко мне пришел один из переводчиков «Тихого Дона» М. Шолохова, чтобы посоветоваться, как лучше, передать на казахском языке дух этого выдающегося творения. Немного позже я встретился со своим соавтором по новому произведению. Потом меня пригласили в Совет Министров Казахской ССР, где решался вопрос о создании нового сатирического журнала. В то же утро состоялась беседа с художественным руководителем Казахского академического театра драмы о том, какие из моих пьес следует показать в Москве на декаде искусства и литературы. Во второй половине дня в Союзе писателей обсуждался новый сборник, в котором намечено включить и мои произведения. Вечером я читал корректуру новой пьесы, издаваемой в Москве, отвечал молодым авторам на их письма. А на завтра я приглашен в Министерство культуры, где будет решаться вопрос о создании в республике в 1956 году нескольких тысяч новых библиотек, сотен клубов и колхозных радиоузлов.

Так «мой день» отражает деятельность многих людей и учреждений, заботящихся о росте национальной культуры казахского народа.

...Слово «целина» на казахском языке имеет, кроме своего прямого значения, и понятие «нетронутое». Несколько лет назад в жизни моей республики было много «нетронутых» дел. Сейчас мы с радостью говорим о громадной работе по подъему «целины» в промышленности, сельском хозяйстве, культуре Казахстана.

На моей огромной земле организующая рука партии сумела поднять не только плодородие земли, но и пробудить великую энергию людей. И это особенно важно Ибо нет у нас Дороже ценностей, чем люди, мужественные, трудолюбивые, безгранично преданные партии и Родине советские люди.

1956 г.