Страница - 21

Когда один казахский драматург накануне празднования юбилея Достоевского па писал поверхностную пьесу «Степной узник», мы позволили себе поспорить с драмой. Ведь на самом деле в трагедии Достоевского, его тюремных страданиях, отрыве от творчества не степь была виновата, а царское самодержавие. К тому же, пытаясь передать жизнь Достоевского в казахской степи, в частности в городе Семипалатинске, писатель отошел от исторической правды, не сказал ни слова о Чокане Валиханове.

Имеется всем известная фотография, на которой сняты Достоевский и Чокан. Валиханов держит в руке кортик. Эту деталь С. Бакбергенов хорошо использовал в своем произведении. Духовное родство Достоевского и Чокана, чувство дружбы и искренность их отношений передают эти нехитрые вещицы — кортик, подаренный Достоевским, сундучок, как ответный дар Чокана. Эти подробности точно и уверенно осмыслены писателем.

Одна из распространенных слабостей в нашей литературе—непонимание законов жанра. Что можно сделать из данного жизненного материала — рассказ, повесть, роман? Эту проблему нашим писателям решить бывает весьма затруднительно. В повести «Я вас люблю» С. Бакбергенов остановился именно на такой преграде. Оттолкнувшись от кортика, от деталей, связанных с историей сундучка, писатель затем пускается в сухой пересказ. В диалогах Достоевского и Чокана нет индивидуализации, их словарь одинаков. Где интеллект гения мировой литературы Достоевского, где его скорбь в трудные для него, угнетающие дни, где его порывы к свободе, где пламя Чокана, где его дерзость и острота мысли, удивлявшая современников? Кажется, автор и сам почувствовал, что такие требования будут поставлены читателями и пустился в необязательные описания, вместо конкретного и точного изображения задушевных бесед двух титанов.

По нашему разумению, период пребывания Чокана в Петербурге, его приезд в Сырымбет, затем присоединение к отряду Черняева — особые моменты, требующие глубокого психологического подхода. Вот тут-то С. Бакбергенов оказался слаб. Он ограничился идеями, мотивами, эпизодами, которые кочуют из сочинения в сочинение, повторяя друг друга.

В романе И. Есенберлина «Проклятье» знаменитый сон Аблая отгадывает Бухар-жырау. Такой же точно сон есть и в повести «Я вас люблю».

В рассказе С. Бегалина «Обманутый тигр» показано, каким способом казахи охотились на тигра. Эти детали опять-таки повторяются и у С. Бакбергенова.

Первейшая обязанность автора — точно знать свой объект. А в историко-биографической вещи это требование вдвойне важно. С. Бакбергенов о глазах Достоевского говорит в одном месте, что они серые, в другом— желтоватые, в третьем — зелено-серые.

«Едва выехав из Семипалатинска, Чокан и его сопровождающие увидели вершины Чингиза — Кызылшокты и Борили»,— пишет автор. Это тоже неверно. Всадник, даже несясь галопом, вряд ли доберется туда за короткий срок. Вот Чокан сталкивается на улице с Тургеневым, как соседний аул, посещает Париж — все это торопливо и недостоверно написанные страницы.

В книге Орал хан а Бокеева «Долгая-долгая зима» обогащенными и углубленными предстают темы, мотивы, художественные находки прежних произведений. Повести, циклы рассказов, стихи в прозе, эссе — все стало более глубоким и основательным. Безмерная любовь к родному Алтаю, где он родился, поиски героев и там, в тех краях, доброе пристрастие к своему объекту — обстоятельства, способствующие успеху книги.

Привлекают этнографические подробности, оригинальные характеры, неожиданные реалии.

Проза является, если можно сказать, наиболее многолюдным жанром. Писатели, немало потрудившиеся в других жанрах, ставшие известными, сейчас начали переходить в прозу. Можно назвать известного поэта Гафу Каирбекова, литературоведов Мухтара Магауива и Мырзабека Дуйсенова. А известные прозаики начали серьезно заниматься литературоведением. Поэты Аманжол Шамкенов и Куандык Шангитбаев стали драматургами. Критик Хасен Адибаев выпустил книги прозы «Человек с меткой», «Отрарская трагедия». К ним нужно добавить напористую группу, пришедшую в прозу из журналистики. К первому поколению относятся Гайса Сармурзин, Жусуп Алтайбаев, Зейтин Акишеб, из среднего поколения — Азильхан Нуршаихов, Жакен Жумаханов, Шерхан Муртазаев, Какимжан Казыбаев, Сейдахмет Бердикулов, буквально вслед за ними заявили о себе Ка л дар-бек Найманбаев, Ахат Жаксыбаев, Карибай Ахметбе-ков, Акселеу Сейдимбеков, Кадирбек Сегизбаев.

Разумеется, никому не заказано попробовать себя в писательстве, но нельзя забывать и о требовании профессионализма и специализации. Нет ли в творчестве бывших журналистов избыточной беспроблемной описатель-ности? Не печатаются ли под флагом злободневности сочинения, лишенные художественности? Такие вопросы сейчас задаются довольно часто. 

Ахат Жаксыбаев дебютировал повестями «Доброе утро» и «Серый остров». Затем был роман из жизни рабочих «Схватка». На решение актуальной темы осмелится не каждый, особенно из молодежи. Детство, картины аула, студенческая пора. Первые шаги на службе, некоторые картины из прошлой жизни — многие авторы вертятся в этом кругу. Для показа рабочей среды нужны, кроме художественного дарования, научно-техническая грамотность, знание современного производства, профессиональных секретов.

Ахат Жаксыбаев после окончания средней школы работал в Экибастузе на шахте. Годами не терял связи с друзьями, оставшимися на производстве. Значит у нас нет оснований упрекнуть автора в том, что он подошел к важной теме поспешно и безответственно, наоборот, мы видим закономерность этого шага.

«Схватка» состоит из трех, хорошо увязанных между собой глав. Писатель сумел избежать многословия, повествование романа четко организовано. Все действия, события романа сосредоточены вокруг центрального героя Батыр бека.

Батыр бек является типичным представителем современной казахской технической интеллигенции: ему около тридцати лет, закончил среднюю школу и институт, получил диплом инженера и начал свою трудовую деятельность.

В первой главе говорится, как Батырбек работал инженером в одной из шахт Караганды, был на хорошем счету, как его горячность и прямолинейность привели к столкновению с одним из начальников Кадырханом, после чего он оставляет работу и возвращается в Каратас, где два года проработал шахтером перед тем, как поступить в институт.

Каратас —уже не прежний, здесь много изменений. Шахтеры-ветераны ушли на пенсию. Появились новые люди. Без особого труда Батырбек поступает мастером разреза. В Каратасе работает его однокашник по институту Байтас, который ушел с производства на конторскую должность. Роман мог стать серьезнее, если бы автор развил противоречия между Батырбеком и Бай-тасом, их глубокое духовное различие.

В образе Батырбека писатель показал человека, мыслящего трезво, аналитически и одновременно эмоционально, требовательного к себе. Внутренняя психологическая борьба строптивого, еще, как говорится, не поранившего копыта, поработавшего в Караганде молодого Батырбека, который уже успел повидать многое и хорошо отличает что к чему, раскрыта живо и убедительно.

В некоторых произведениях современной казахской литературы оправдываются предательство женщины и непостоянство мужчин. Об этом приходится читать довольно часто. На глубокое мотивированное изображение чувств, связанных с любовью — тоски, отречения, печали, радостей и горестей, минуя всяческий бытовой мусор, мы пока не способны.

Успешная разведка А. Жаксыбаева в разработке шахтерской темы, которую не могли одолеть даже опытные литераторы, достойна самого горячего одобрения. Такие просчеты романа, как недостаточная индивидуализация героев, несоответствие иных страниц высоким требованиям реализма должны стать уроком писателю в его дальнейшем творчестве.

Нас радует тот факт, что с каждым днем увеличивается число произведений о людях, занятых конкретной работой, конкретным государственным делом. Но главным условием является показ внутреннего мира людей, нельзя ограничиваться профессиональными отношениями на заводах и в совхозах.

Объектом изображения писателя Толека Тлеуханова, автора нескольких книг прозы, стали люди аула, молодежь и педагогическая среда. Продуманность начала и конца произведения, внимание к сегодняшним литературным формам хорошо характеризовали молодого писателя.

В новом произведении «Ради счастья других» можно заметить, как углубились поиски автора в идейно-тематическом и художественном направлении. Теперь автор, широко используя возможности эпического жанра, поставил себе целью раскрыть психологию людей, показать характеры, изобразить конфликты.

Главный герой произведения — Манарбек пережил много неприятностей, хорошо узнал, почем фунт лиха, честно трудился и теперь, в связи с пожилым возрастом, вышел на пенсию. Автор широко использует внутренний монолог, утвердившийся в казахской литературе благодаря усилиям Зеина Шашкина, Абдижамиля Нурпеисова, Ильяса Есенберлина, Тахави Ахтанова.

В раскрытии внутреннего мира, мира чувств героев, конкретизации психологических состояний внутренний монолог имеет большие возможности. Мастерское использование его, скажем, в романе Владимира Богомолова «Август сорок четвертого» дает пищу для серьезных размышлений.

Повесть Т. Тлеуханова «Ради счастья других» не является системой событий, развивающихся в хронологическом порядке, а состоит из картин жизни, которые проходят в воспоминаниях главного героя.

Взгляды на жизнь и размышления о плохом и хорошем Манарбека раскрываются постепенно.

В казахской литературе создано немало произведений, где на фоне бурана изображается подвиг чабанов, табунщиков и вообще людей аула; Достаточно вспомнить последний роман М. Ауэзова «Племя младое», «Буран» Т. Ахтанова, многие рассказы С. Бегалина, «Повесть Отамалы» Т. Жармагамбетова. В этой сложившейся традиции Т. Тлеуханов нашел собственный путь.

Когда зимой хозяйству приходится трудно, Манарбек собирает стариков — своих сверстников и по древнему обычаю чабанов отправляется в пески.

Смута и бессмыслица периода коллективизации, отношения между людьми, порожденные тяжелой жизнью в ауле во время Отечественной войны, разные судьбы переданы глазами Манарбека. В повести созданы такие запоминающиеся образы, как Толеутай, Багдад, Рахим-бай, Рымбек. Особенно выделяется своим обликом Толеутай. Рожденный в трудные смутные времена, не способный отличить добро от зла, мелочный и жестокий, Толеутай притеснял и унижал многих людей. К счастью, возмездие нашло этого опустившегося, опустошенного человека.

Самая читабельная часть повести — это история любви между Манарбеком и Айтолкын, печальная и тяжелая история любви людей с чистым сердцем, открытой душой, лишь краткое время проживших вместе.

В последнее время нашу литературу заполонили какие-то легкомысленные, суетливые женщины. Тоска, печаль, чувства, рождаемые любовью, остаются далеко за пределами книг.

Айтолкын — прекрасный образ казахской женщины, на долю которой выпало достаточно и горя и радости. Ее переезд в другой край с новорожденным ребенком, чтобы сохранить фамилию своего любимого джигита, погибшего на войне, вызывает полное доверие и уважение.

Повесть Т. Тлеуханова «Ради счастья других» является значительным произведением, приобщающим читателя к простым и высоким ценностям жизни.

В эстетике древних греков есть термин «катарсис». Означает он очищение. Изображая тяжкие страдания и гибель героя, драматург заставляет и зрителя глубоко переживать их, оглянуться на свою и окружающую жизнь, прозреть, ужаснуться и очиститься.

Одна из причин долговечности знаменитых трагедий Шекспира, может быть, в том, что он вывел на сцену сложнейшие судьбы самых противоречивых людей.

В истории советской литературы трагические мотивы занимают значительное место. Вспомним «Разгром» А. Фадеева, «Тихий Дон» и «Поднятую целину» М. Шолохова, «Кровь и пот» А. Нурпеисова.

В основу этапных произведений Ч. Айтматова «Прощай, Гульсары», «Белый пароход», «Ранние журавли»— также положены трагические ситуации, не надуманные и книжные, а типичные, взятые из жизни.

Тот факт, что традиции мировой литературы начали проникать в сегодняшнюю казахскую прозу, особенно в творчество молодых, радует, как качественный сдвиг в художественном мышлении. Мы не ошибемся, если в этом ряду назовем имя Дулата Исабекова. Мы уверены, что книга «Жизнь» (русское название «Отчий дом») является значительной вещью на его творческом пути. Основной пафос произведений, вошедших в этот сборник — трагизм.

Повесть «Полынь».

Старик Токсанбай, которого постигло тяжкое несчастье— умер его взрослый сын — не предается безутешным слезам, не падает духом, а продолжает молча и упорно противостоять судьбе. Рядом с ним маленький внук Ергешбай. Они собирают полынь, сдают, чтобы заработать на жизнь. К ним присоединяется уголовного вида бродяга Омаш, которому ничего не стоит убить человека. Напуганные его угрозами, Токсанбай и Ергешбай вынуждены вороваты заготовленную другими полынь.

С этого и начинаются мучения совести Токсанбая. Внутренний мир Ергешбая писатель оставил без внимания, хотя следовало бы присмотреться, что происходит в душе ребенка в столь тяжелый момент. Тут вспоминаются известные примеры из классической литературы: рассказ М. Горького «Дед Архип и Ленька», повесть Э. Хемингуэя «Старик и море», повесть Ч. Айтматова «Белый пароход». Подлый и хитрый Омаш присваивает труд семидесятилетнего старика и маленького ребенка, и это вызывает чувство ярости. Словно обманули вас самого, вашего отца, словно ваш ребенок плачет от обиды. Но если произведение так подействовало, вызвало гнев и печаль, значит писатель достиг своей цели.

В долгой жизни казахского народа есть судьбы, которые пока обходит перо наших писателей. Позднее появление письменной литературы, особенно позднее развитие реалистической прозы, кажется, стало одной из причин того, что мы лишь недавно начали оглядываться на дальние и близкие периоды нашей национальной истории. Вместе с историческими личностями, знаменитыми не только среди казахов, на страницах наших книг стали появляться простые незаметные люди.

В повести «Молчун» Д. Исабеков рассказывает о жалкой, тяжелой судьбе забитого человека, жившего в трудные времена, когда человек не знал, что его ждет завтра. Тунгыш, Аманат, Кенкелес, Суйекши — все это прозвища одного человека, которому некуда деться и который не видел ничего в жизни, кроме унижения и позора. Обратите внимание на изменение его имени: Тунгыш — первенец, Аманат — заложник, Кенкелес — придурок, Суйекши — костогрыз или могильщик. Жертва межродовых распрей, задавленный жестоким притеснением богатых, Тунгыш заканчивает свою жизнь рытьем могил. События в этой повести развиваются ровно и размеренно. Возражение вызывают разве что такие мало мотивированные внезапности, как смерть упавшего в колодец байского сына или гибель на морозе матери Тун-гыша.

Названный недостаток еще сильнее выступает в повести «Жизнь», которая в целом оставляет хорошее впечатление. Главную героиню повести Кыжимкуль в девичестве похищает некто и насилует. Кто и почему совершил это злодейство — неизвестно. А старший брат девушки, обвинив свою жену в пособничестве, убивает ее. И никого это не возмущает. Нет никакой необходимости казахской реалистической прозе идти на выучку к авторам фильмов ужаса. Мы против того, чтобы жизнь угнетенных людей показывать так, будто они от рождения обречены на мучения и страдания. Если последовать примеру Достоевского в русской литературе или примеру Ауэзова в казахской литературе, то в их произведениях нет ни одной немотивированной смерти, ни одного не объясненного (социально, психологически) преступления. Вспомним «Братьев Карамазовых», «Преступление и наказание», «Случай на перевале Караш-Караш», «Судьбу беззащитной». Не устарело и главное требование социалистического реализма: изображать в первую очередь не закоулки, не темные задворки жизни, пассивных, жалких, неспособных к сопротивлению людей, а характеры мужественные, стойкие, энергичные.

Доскональное знание определенной среды, характеров, быта, обычаев, традиций людей определенного края, все это во все времена было преимуществом и главной опорой писателей. В этом отношении надо отдать должное постоянству Тынымбая Нурмаганбетова. Его герои — простые незаметные люди, в жизни и характере которых нет ничего показного, бросающегося в глаза. На первый взгляд они могут показаться равнодушными и замкнутыми.

Основные приемы писателя, его метод художественного мышления, стилевые особенности реализуются в рассказах и повестях, вошедших в сборник «Ласточкино гнездо». Автор не увлекается произведениями многоге-ройными и событийными, он продпочитает копать глубоко при малом радиусе, избегает широкого размаха, при котором можно растерять заветную мысль. Свидетельством его хорошего знания детской психологии является повесть «Ласточкино гнездо». Здесь как-то очень естественно воссоздан характер ребенка, мир его фантазии, его любовь к природе. Через всю повесть проходит проникновенный, лирический мотив.

Четыре повести в названном сборнике Т. Нурмаганбетова оставляют четыре разных впечатления. Иной раз кажется, что написаны они четырьмя разными людьми. Явно неудачна повесть «Руководитель третьего класса». В ней нет серьезного события и сюжета, который объединил бы материал, нет целостной идеи. Равнодушное, рыхлое произведение.

Небрежность языка, бедность лексики, склонность говорить обо всем и ни о чем недостатки повести «Голубое небо». Первые же трудовые шаги журналиста Заура в областной газете начинаются с препятствий. На работу он устроился лишь с помощью партийных инстанций. Затем уныло выпрашивал квартиру у председателя горисполкома.

Дальше — больше. Заур выезжает в аул в командировку, попадает в буран, простывает и умирает в больнице. Какое художественное значение, какую идейную нагрузку несет этот сюжет? Бессмысленная смерть обычно ни у кого не вызывает сострадания.

Здесь все случайно, необязательно — и взаимная неприязнь между редактором областной газеты Алькеем Альменовым и Зауром, и вмешательство Заура в личные дела доярки Галии.

После этой слабой, явно не заслуживавшей публикации повести, добрые чувства вызывает повесть «Далекий аул».

Аул, лежащий в стороне от железной дороги, некогда чуть было не ставший центром совхоза. Хорошо индивидуализированные герои: бригадир Алибеку шофер Ки-гашбек, молодайка Назиля, старый Таукебай. Колоритные детали быта. Молодежь, старики, старухи разговаривают каждый на особицу, в своей манере. Встречающиеся в диалогах диалектизмы, характерные для языка казахов, проживающих вдоль Сырдарьи, не являются чужеродными, наоборот, они обеспечивают повести своеобразие и колорит. Правда, люди сегодняшнего аула здесь напоминают айранбаев Б. Майлина из двадцатых-тридцатых годов. Кто же поверит, что нынешних казахов можно удивить балконами и двухэтажными домами.

Тынымбай Нурмаганбетов — талантлив, но страсть к дотошной описательности, узость тематики, торопливость могут затруднить его художественное развитие.

Наша литература уверенно изображает не только судьбу казахов, обитающих на территории Казахстана, но и обращается к жизни соплеменников, проживающих в других странах. Возникает международная тематика.

Кабдеш Жумадилов заявил о себе сборником рассказов «Гуси-возвращаются», романом «Последнее кочевье».

В своей первой книге писатель продемонстрировал хорошее знание языка, способность серьезно судить о многообразии жизни.

Роман «Последнее кочевье» написан на основе материалов, исследованию которых автор посвятил многие годы. Здесь и исторические документы, и свидетельства газет и журналов, и воспоминания старых людей. А с другой стороны — события и обстоятельства, свидетелем и участником которых был сам писатель.

В романе изображается судьба казахов, обитающих в Восточном Туркестане. Автор не касается событий далеких и древних времен, основой произведения стала действительность пятидесятых годов нашего века.

К. Жумадилов развивает ту мысль, что Восточный Туркестан с древнейших времен был родиной таких национальностей, как уйгуры, казахи, калмыки и дунгане, и поэтому они не являются перебежчиками, покинувшими по каким-то причинам свою родину. Названия городов, поселков, гор, рек, озер и местностей, которые звучат на языке названных народов, могильные курганы предков, исторические документы, древние памятники все свидетельствует об их автономности.

С первых же страниц романа мы оказываемся втянутыми во внутриродовую борьбу рода, являющегося одной из ветвей огромного казахского племени Найман, которое обитало в аймаке Тарбагатай, относящемся к китайскому государству. Бессмысленная и никчемная борьба людей, которые еще не обрели единую цель и не поднялись до уровня национального единства. А вызвал вражду, породил сумятицу незначительный, маленький случай. Известный краснобай, своего рода двойник Ходжи Насреддина, Узак, прокладывая арык, не успел даже заметить, что своим поступком вызвал взаимную лютую ненависть между родами Караменде и Жумыкто-гас. Автор саркастически изображает воинственность джигитов этих родов, готовых вступить в драку из-за любого пустяка.

А в это время в Китае происходили события, которые имели всемирно-историческое значение. Гоминдановцы потерпели поражение, и на местах власть занимали новые люди. Отголосок этих событий дошел и до лежащего на отшибе города Чугучака.

Многие обстоятельства писатель передает глазами гимназиста, сына знаменитого на весь Тарбагатайский аймак бия Канагата — Естая. Щедро представлены бытовые детали и этнографические особенности.

Вход китайских войск в город Чугучак — центральное событие первой части романа под названием «Накануне».

Известно, что в результате национально-освободительной борьбы проживающие в Восточном Туркестане уйгуры, казахи, дунгане, калмыки прогнали гоминдановцев и в конце сороковых годов взяли власть в свои руки. Автор подчеркивает, что в этой исторической победе особую роль играли идеи Великого Октября.

Даже такие образованные, начитанные люди, как учителя гимназии Турсун и Нурбек, не могут сразу понять изменений, происходящих в городе. Во время собрания, устроенного в связи с появлением новых руководителей, мы знакомимся с обаятельным героем — Нартаем. Он — любимец народа, широкой массе стал известен своей храбростью во время вчерашней национально-освободительной борьбы. У него нет расхождений между словом и делом, это цельный образ, словно вылитый из металла. Но правда и то, что он все еще не может глубоко понять сущность классовой борьбы, политически малограмотен. Может быть, от того, что в свое время слишком много претерпел от гоминдановцев, на все китайское он смотрит с недоверием.

Явившись в город с твердым намерением уничтожить друг друга при помощи наветов и жалоб, представители родов Караменде и Жумыктогас видят огромное войско, входящее в Чугучак, и тут же оставляют взаимные обиды, обнимаются и обретают мир. Яркая, убедительная картина.

В книге использованы приемы казахского ораторского искусства. В словах биев, которые приводятся в разных местах романа, мы различаем, хорошие уроки фольклора, изящество народного слога. Писатель широко пользовался пословицами и поговорками, устойчивыми словосочетаниями, крылатыми словами. Их можно видеть и в авторском повествовании, и в диалогах героев.

Наблюдательный читатель заметит, что вторая часть по своей композиции построена иначе, чем другие части. В эпизодах, которые даются в виде воспоминаний героев о прошлом, встречаются неизвестные ранее факты, связанные с историей Восточного Туркестана.

В судьбе директора гимназии Нурбека отложились впечатления тягостных лет. Во время гражданской войны, затем коллективизации за границу бежало много людей самых разных убеждений. А сколько ушло с наточенными саблями, чтобы совершать набеги на родные места. Было немало и таких, которые перебежали, введенные врагами в заблуждение. Отец Нурбека — один из таких заблудших. Было бы вернее, если бы автор показал трагедию ушедших в Китай людей не одной — двумя картинами, а специальной сюжетной линией. Уехавший с родины в младенчестве Нурбек, повзрослев, получает образование в Ташкентском университете. В своей практической педагогической деятельности он искренне пропагандирует исторически-прогрессивную роль Советского Союза.

С жизнью казахских кочевых аулов, обитающих в горах, с их населением мы знакомимся в третьей части.

Политически важные события происходят в городе Чугучак под влиянием новой власти.

Изображенные автором китайские коммунисты Ли-хун и Лан-ке резко отличаются друг от друга и характером и внешностью.

Секретарь партийного комитета аймака Ли-хун глубоко предан идеям марксизма-ленинизма, профессиональный революционер, интернационалист. Он считает, что к светлому будущему есть только один путь: дружба народов и классовое братство, которое прошли достойное испытание в Советском Союзе. Объезжая степные аулы, Ли-хун не чуждается, не пренебрегает обычаями и традициями, чуждыми ему, он старается понять, осмыслить их сущность. В этом человеке как бы сосредоточены лучшие качества китайского народа.

Лан-ке был некогда офицером гоминдановской армии, в биографии этого человека много непонятных, загадочных обстоятельств. Он не скрывает своих взглядов от Ли-хуна, которые состоят в том, что народ не следует забавлять, как ребенка сладостями, его нужно укрощать силой.

Лан-ке неизлечимо болен шовинизмом, установление во всем мире китайского господства — его болезненная мечта. В романе К. Жумадилова уже намечены обстоятельства, которые потом привели Китай к хунвэйбинству, к варварству культурной революции. Первое сопротивление народа таким тенденциям в романе связано с батыром Нартаем.

Нередки, однако, в романе случаи, когда автор грешит многословием. Паника и побег белогвардейцев, рассказы Тимофея стоят вне сюжета. Характеристика обстоятельств, которая дается устами героев, в иных случаях превращается в затяжное красноречие.

Однако надо прямо сказать, что К. Жумадилов к теме, имеющей большое социально-политическое значение, подошел с объективностью писателя-реалиста. Тут речь идет не об аульных пересудах, роман «Последнее кочевье», написанный о жизни другого государства, где происходили весьма противоречивые события и борьба противоположных политических течений, является актуальным произведением.

Рассматривая развитие прозы, необходимо отметить влияние на ее стиль устной речи. Если вещи Мухтара Ауэзова и Беимбета Майлина создавались на основе классического опыта, то сюжеты романов Сабита Мука-нова стоят очень близко к поэтике устного рассказа. Богатство событий в отдельных главах, конкретность фабул, преимущественное внимание к сюжету, а не к психологическому анализу — все это признаки стиля именно этого писателя.

Свидетельством того, что эта традиция живет и развивается, является большая повесть Жаппара Омирбекова «Красная вода». В первой ее части — семнадцать глав, во второй — десять. Каждая глава имеет точно найденное название и оставляет впечатление законченного рассказа. Сжатые, острые сюжеты сообщают книге увлекательность.

В повести создается картина предвоенной аульной жизни: школьная обстановка, судьба молодого учителя, не призванного в армию по состоянию здоровья. Затем — жизнь вдов и осиротевших детей. Первая повесть известного поэта радует богатством языка, масштабностью.

Однако не все в повести можно принять. Трудности военных лет, особенно труд детей, стариков, женщин, их неутомимая энергия изображены бледно. Сбор шиповника, создание бахчи, поиск заблудившихся в буране, перевозка дров — этих эпизодов мало, чтобы показать все тяготы грозных военных лет. Не было необходимости вводить в произведение такие события, как убийство Зейнекуль председателем колхоза Канкожой только из-за того, что она не послушалась его, смерть ученицы Ка-метай от укуса змеи.

Создавая такие социально-психологические произведения о коллективизации, как «Поднятая целина», «На Иртыше», «Кануны», современные русские писатели долго и кропотливо исследовали архивные материалы и отдельные судьбы.

А почему мы не делаем этого? Почему не обдумываем способы решения сложных тем? Может быть, из-за недостатка профессионализма? Мы хотим, чтобы каждый занимался каким-нибудь одним делом. Пусть актер остается актером, певец остается певцом. Но как быть с многогранностью творчества? И разве можем мы сказать с определенностью, кто нам ближе и дороже—актер и режиссер В. Шукшин или новеллист и романист В. Шукшин? Если одним нравится певец Е. Хасангалиев, то другим дорог композитор Е. Хаеангалиев. Поэт Е. Евтушенко снимает кино в качестве режиссера, выступает сам как актер.

Вот и сборник рассказов «Песня Акылбая» принадлежит известному исполнителю народных песен Жанибеку Карменову. В свое время мы читали его вещи, опубликованные в журнале «Жулдуз» («Хорлан»), в альманахе «Жалын» («Боздак»), в газетах «Социалистик Казахстан» («Директор»), «Лениншил жас» («Песня Акылбая»).