Страница - 1

В книгу вошли статьи и речи Героя Социалистического Труда, писателя, академика Г. М. Мусрепова, написанные им в разные годы и по самым различным вопросам: литературе, искусству, науке и культуре, а также о трудовых подвигах казахстанцев в годы первых пятилеток, Великой Отечественной войны, освоения целины.

О КАЗАХСКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

В «Сов. степи» (№ 259) напечатана статья т. Тогжанова о казахской пролетарской литературе и пролетарских писателях. Т. Тогжанов доказывает неправильность мнения ряда товарищей о «наличии пролетарской литературы в Казахстане». Поскольку эта статья является и прямым возражением против моей статьи, напечатанной в «Энбекши казах», считаю своим долгом в защиту высказанных мною ранее взглядов осветить действительное положение наших разногласий с т. Тогжановым.

Во-первых, в виде справки нужно сказать, что т. Тогжанов, всегда ратующий за правильность постановки вопросов и критикующий других из-за этого, сам не замечает своего недостатка в этом же вопросе. Вместо всестороннего обсуждения каждого вопроса в отдельности, он задевает сразу много вопросов, запутывается в них сам, запутывает и других. Я, например, не понимаю, чем можно оправдать метод оценки нашей литературы на основе критики погрешностей отдельных писателей?

Во-вторых, я говорил и говорю о пролетарской литературе, но не об «оформившихся пролетарских писателях», а т. Тогжанов своими «неоформившимися писателями» «доказывает» отсутствие пролетарской литературы. Теперь к делу.

Начнем с фактов. Т. Тогжанов обвиняет меня в том, что я будто бы утверждал наличие гегемонии пролетарской литературы в Казахстане. Было бы, конечно, смешно, если бы это мной было сказано на самом деле. Не говоря о молодой казахской литературе, русская литература, имеющая большое сокровище произведений уже оформившихся пролетарских писателей — Гладкова, Фурманова, Бедного, Фадеева и многих других, до сего дня все еще говорит о «необходимости завоевания исторического права на гегемонию пролетарской литературы».

А что же я утверждал? Утверждал я не наличие гегемонии пролетарской литературы в Казахстане, и только наличие пролетарской литературы, и что историческое право на гегемонию в будущем в Казахстане принадлежит ей же. Так же нигде не утверждал наличие у нас оформившихся уже пролетарских писателей. На этой точке зрения стою и сейчас.

В чем заключались мои доводы, когда я утверждал наличие пролетарской литературы в Казахстане?

В том, что «я называю пролетарской такую литературу, которая служит орудием пролетариата, помогает ему в деле переустройства страны в социализм» (см. мою статью «Энб. к.»). Дальше? Дальше я ответил на вопрос — отвечает ли литература Казахстана этому требованию?— Утверждал, что есть новая литература, послеоктябрьского происхождения, которая отвечает. Привел восемь отрывков из произведений никому неизвестных авторов, напечатанных на страницах окружных газет. У меня не фигурировали ни имена авторов, ни фамилии их, фигурировала сумма произведений и утверждение, что это литература пролетарская.

Я исходил не из оценки отдельных писателей, как это делает т. Тогжанов, наоборот, я писал, что «ошибочной является установка т. Тогжанова, исходящая из оценки личности писателя и на основе погрешностей их доказывающая отсутствие пролетарской литературы в Казахстане».

Я взял сумму художественных произведений, которые я называю «послеоктябрьского происхождения» и, опять-таки выделив из нее часть, отвечающую по своему содержанию задачам пролетариата, назвал эту часть пролетарской. Беру всю сумму «детей Октября», которые творят новую литературу — творят, безусловно, не в одинаковой степени, растут не без болезней — как выходцы из мелкобуржуазной среды, многие из которых переходят на пролетарские рельсы. Сюда же я отнес рабкоров и аулкоров, как резерв, из среды коих, безусловно, вырастает не один десяток писателей пролетарского направления. Т. Тогжанов передает, будто бы мое утверждение о наличии пролетарской литературы в Казахстане основано только на рабаулкорах. Это неверно.

Т. Тогжанов исказил мою мысль насчет союза пролетарско-крестьянских писателей. По Тогжанову выходит, что этот (наличие союза КазАППа) аргумент мной приведен как доказательство наличия пролетарской литературы, что совершенно неверно. А я говорил следующее: пролетарскую литературу нельзя создать аппаратным путем, нельзя создать также и приказом. Поэтому парторганизация, допустившая существование такого союза, ни в какой мере не рассчитывала на создание пролетлитературы только этим путем, а рассчитывала лишь на организацию и руководство над существующей и в дальнейшем развивающейся про-пролетлитературой.

Я особо подчеркнул, что «не нужно обособлять Казахстан от СССР. Это будет похоже на садвокасовское самоопределение Казахстана. Казахстан является частью Советского Союза, и его экономическое, политическое и культурное развитие находятся в тесной связи с общим развитием Союза, под непосредственным руководством союзного пролетариата. Пролетарская диктатура, имеющая в своих руках все регуляторы общественной жизни, не может не оказать активного влияния и на нашу литературу, что уже чувствуется в нашей литературе в виде отдельных произведений на общепролетарские темы».

Эта моя установка исходит из резолюций первого съезда ВАППа (28 год), 19-й пункт которого гласит следующее:

«Приобщение к социалистическому строительству и культурной революции пролетариата, а главным образом крестьянства,—народов, угнетавшихся царизмом, настоятельно требует развития национальной культуры...

Культурная революция в СССР, ведущая к созданию пролетарской культуры, в частности — пролетарской литературы, оказывает непосредственное влияние на путй развития литературы народов, угнетавшихся царизмом. И в процессе этой культурной революции и под влиянием интернационального окружения пролетарской культуры неизбежен рост пролетарской литературы, также и у народов экономически отсталых».

Дальше я требовал от т. Тогжанова отрицания или признания вот этого единства. Но, к сожалению, он этот вопрос обошел молчанием.

Вот, кажется, все то, на что в основном я опирался, утверждая наличие пролетлитературы в Казахстане.

Дискуссия о пролетлитературе в Казахстане идет в течение нескольких лет, и пора бы теперь иметь определенную партийную установку в этом вопросе.

Алашордынцы неустанно твердили и твердят, что в Казахстане немыслима пролетарская литература. Тянули и тянут назад в «привольную степь» рыцарства, ханов и почетных аксакалов.

С другой стороны, отдельные коммунисты, например, т. Тогжанов, утверждали, что «при нынешних условиях казахского аула пролетарский писатель не выйдет. Ибо пролетариат у нас малочислен, он не может влиять на казахскую общественность» (25 г, «О Магжане и критике Аймаутова»).

А в книге, выпущенной в 29 г. под названием «Вопросы литературы и критики», Тогжанов пишет, что «не может присоединиться к мнениям тех, которые утверждают наличие пролетлитературы у нас, о чем можно было бы говорить». (Буквально: «Достаточно взять на язык»).

Мне кажется, что тут есть явное непонимание или недооценка -единства пролетариата и пролетарского дела.

Вот на это-то я и возражал.

Из чего т. Тогжанов исходил? Исходил из того, что «пролетписатель может выйти только из пролетариев. Писатели, живущие аулом,— не пролетарские писатели». Он разделял писателей на аул и город. Например, т. Сейфуллина называет он «писателем, раньше всех ставшим городским». А я исходил и исхожу из того, что нет единого аула, нет единого города, а при оценке литературы нужно взять его седержание с классовой точки зрения. Важно то, с точки зрения кого написано. Кому в чем помогает. Помогает ли пролетариату в социалистическом строительстве?

Я лично не понимаю, почему Тогжанов не может назвать пролетарской литературу, воспевающую, например, активное участие бедноты в конфискации байского имущества, воспевающую переделку аула в колхоз и т. д.

Опирался я также и на резолюцию первого съезда ВАППа, куда входит наш КазАПП. В этой резолюции говорится следующее: «Пролетарской мы считаем

литературу, познавшую мир с точки зрения пролетариата и воздействующую на читателей в соответствии с задачами рабочего класса, как бойца против капитализма, и строителя социалистического общества».

Я спрашивал, есть ли у нас литература, борющаяся с баями, алаш-ордой и вообще капиталистическим элементом в ауле, с бюрократизмом, и воспевающая социалистическое строительство? Отвечал, что есть.

Т. Тогжанов не против определения пролетарской литературы, также не против того, что у нас имеется борющаяся с капиталистическими элементами в ауле и воспевающая наше строительство. Поэтому в свою очередь считаю несерьезным его недоказанное отрицание наличия пролетарской литературы.

На основе вышеприведенных доводов, я считал и считаю пролетарскую литературу имеющимся фактом. Однако я очень далек от мысли насчет наличия гегемонии ее. Больше того, считаю необходимым отметить ее (пролетлитературы) незначительность, но тут же надо учесть довольно быстрый темп ее развития, с охватом более широкой массы (писатели, газетные фельетонисты, рабкоры, аулкоры, стенгазетчики и т. д.) по сравнению с тем коротким периодом времени, в течение которого она создалась и развивается.

1929 г.