Страница - 20

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Политологическое наследие Мустафы Чокая имеет не только историческую ценность. Оно имеет особую значимость для дальнейшего развития постсоветских суверенных республик Центральной Азии (бывшего Туркестана) по ряду причин.

Во-первых, труды М. Чокая дают современному исследователю объективную трактовку историческим процессам, происходившим в Туркестане, СССР, Европе и в мире благодаря документированности и строгой аргументации оценок, которые позже нашли подтверждение в работах видных зарубежных исследователей и политиков.

Во-вторых, чокаевский анализ заставляет по-новому осмыслить политологические категории, толкование которых в советский период проводилось с позиции сталинской идеологии.

В-третьих, проблемы теоретического порядка, поднимаемые в трудах Мустафы Чокая, не только восполняют пробел, но и во многом позволяют возместить ущерб, нанесенный историческому сознанию народов Центральной Азии и всего постсоветского пространства неоднократными переписываниями учебников истории, искажениями либо замалчиваниями фактов.

В-четвертых, труды М. Чокая и его единомышленников по прометеевскому движению закладывают концептуальную основу государственной идеологии; они также могут оказать помощь политическим партиям, движениям и другим объединениям в определении своих основополагающих принципов.

В-пятых, изучение наследия Мустафы Чокая позволило выявить новые сведения о политической деятельности лидеров движения "Алаш”, раскрыть факт существования идейной и агентурной связи между алашординцами. и антибольшевистским эмигрантским движением "Прометей”.

В-шестых, политические идеи М. Чокая, осмысленные вкупе, дают ключ к пониманию факторов, отрицательно влияющих на консолидацию общества: это низкий уровень политической культуры властей предержащих, а также политика возвышения одной социальной группы в ущерб интересам других, что неизбежно порождает антагонизм в обществе.

Проведенное исследование политологического наследия Мустафы Чокая привело к следующим выводам.

1. На примере национальной политики большевиков в Туркестане М. Чокай убедительно показал, как проводились денацификация и последующая русификация местного населения, нацеленные на разрушение тех признаков, которые в совокупности составляют самобытность народа: культуры, языка, традиций, религии, истории. Процесс разрушения подкреплялся государственным лозунгом о верховенстве русских как “носителей западной культуры полудиким народам Востока”.

Труды туркестанских политических деятелей свидетельствуют о поиске и стремлении дать наиболее точный анализ политических процессов, происходящих в регионе, и подвергнуть их теоретическому осмыслению. Об этом свидетельствуют:

1—теория мусульманского национального коммунизма, автором которой были татарин Мир-Саид Султангалиев, казахи Ахмет Байтурсынов, Турар Рыскулов; практическим воплощением этой теории в регионеЦентральной Азии было десятилетие пребывания алашординцев во властных структурах, обозначившее расцвет казахской национальной культуры и науки;

— выступления и статьи М. Чокая, в которых он дает теоретический и практический анализ национального движения в Туркестане. Мустафа Чокай подчеркивает, что национальное движение имеет целью восстановление утраченной государственности. Проникновение русских в Центральную Азию в 1884 г. и последовавшая за этим колонизация Туркестана Россией были попранием независимости народа Туркестана. В этих условиях провозглашение в 1917 г. Кокандской (Туркестанской) Автономии имело целью возрождение древней государственности Туркестана, которая восходит к периоду первой тюркской династии караханидов.

Косная национальная политика большевиков способствовала рождению национального движения за самоопределение и появлению на исторической арене политических лидеров. Феномен Мустафы Чокая как политического лидера раскрывается только в контексте разработанных им основных принципов туркестанского национального движения. Проведенное исследование подтвердило гипотезу о придании туркестанскому национальному движению его лидерами новой для того времени формы развития. Можно условно выделить четыре этапа развития движения.

Этап первый был связан с новой военно-политической ситуацией, сложившейся в Туркестане после падения царского самодержавия в России, которая активизировала многочисленные силы, претендовавшие на захват власти и установление господства над Туркестаном. Полное пренебрежение интересами народа Туркестана, которому исторически принадлежала эта территория, вызвало народное возмущение, стихийно переросшее в национальное сопротивление, названное советскими историографами “басмаческим бандитизмом”

Второй этап приходится на период силового установления диктатуры большевиков в Туркестане, пришедших к власти через уничтожение Временного правительства в центре и автономий, демократически провозглашенных в регионе Центральной Азии в соответствии с народным волеизъявлением. Туркестанское национальное движение крепнет, все больше опираясь на всесторонний анализ внутренней и внешней политики большевиков. Исходя из самой специфики ситуации, лидеры движения, в частности руководители партии “Алаш” и Мустафа Чокай, приходят к решению о создании внутренней и внешней ветвей движения. Руководство внутренней ветвью берут на себя лидеры партии “Алаш” Алихан Букейханов, Миржакып Дулатов и Ахмет Байтурсынов. Организация зарубежной ветви национального движения, обозначившая третий этап национального движения, возложена на М. Чокая. Обе ветви действуют слаженно, координируя свои действия с целью формирования европейского и мирового общественного мнения о внутреннем и внешнем политическом курсе России.

2. Мустафа Чокай занимается в эмиграции претворением в жизнь задач туркестанского национального движения как в практическом, так и в теоретическом аспекте. В начальный период своей деятельности движение ставит задачу ослабления страны-колонизатора, что, по мнению глав национальных движений, входящих в “Прометей”, может и должно достигаться политическими средствами, а именно - систематическим разоблачением на страницах периодической печати колонизаторской сути страны-колонизатора (России). С этой целью журнал “La Revue de Promethee" привлекает в качестве авторов самых высокопрофессиональных политиков и видных журналистов. Отправной точкой деятельности является положение о роли и месте эмиграции, определенное Мустафой Чокаем как “интернационализация туркестанского вопросам Под этим понимается формирование мирового общественного мнения относительно российской внутренней и внешней политики, типичной для тоталитарных режимов и тем самым представляющей угрозу миру. Эмиграция, по глубокому убеждению М. Чокая, должна в этом вопросе занимать лидирующую и направляющую роль. В свете верховенствующей в СССР идеологии и политических процессов, происходящих в национальных республиках, ярлыки "националист", “панисламист”, “пантюркист” — самые расхожие при вынесении большевиками обвинений в адрес политических противников. Мустафа Чокай дает в своих трудах единственно верную оценку в отношении тюркского единства и ислама как основополагающих факторов единения мусульманских народов СССР в борьбе за свое самоопределение: ни пантюркизм, ни панисламизм, согласно Мустафе Чокаю, не могут быть эффективной основой единения тюркских народов, так как проблема тюркского единства — проблема политическая и выходит за рамки расовых и религиозных установок. Сбросить ярмо национального рабства может помочь только фронт равных, чье единение основано на принципе справедливости.

3. Идеологи движения “Прометей” разрабатывают единые организационные формы движения и выдвигают на первое место принцип о том, что “прометеизм является единым фронтом всех угнетенных, борющихся за право на независимость, а не объединением политических организаций”. Этот принцип был продиктован в условиях начавшихся брожений, вызванных активными действиями советских спецслужб, нацеленных на развал движения изнутри. Влияние на некоторых членов движения оказывала также фашистская идеология, набиравшая силу в Европе. В обстановке соперничества фашизма и большевизма единые идейные установки способствовали консолидации членов движения и определению общей платформы перед лицом “чумы” и “холеры”.

4. Роль и место периодических изданий движения “Прометей”, в их числе журнала “Яш Туркестан”, были определены общей программой движения как его политические органы, призванные проповедовать идеи прометеизма, используя для этого самые убедительные и нестандартные формы. Восточный институт, наряду с координированием работы польских прометеевских ячеек с прометеевским движением, снабжал периодические издания движения необходимым пропагандистским материалом, а также разрабатывал научные основы прометеизма.

5. В противостоянии “Сталин — Прометей” советская сторона делала ставку главным образом на спецслужбы, которым вменялось в функции сеять интриги и раздор в среде прометеевцев. В их задачи входила также физическая ликвидация лидеров национальных движений.

Сами прометеевские деятели могли противопоставить им главным образом политико-пропагандистские средства.

6. Новая расстановка сил на европейской политической арене в связи с приходом к власти Гитлера в Германии оказала влияние и на атмосферу внутри движения “Прометей”. Она сделала также неизбежной военно-политическую конфронтацию двух соперничающих идеологий. Испанские события 1936—1937 гг., по оценке М. Чокая, подтвержденной последующими исследователями, стали прелюдией ко Второй мировой войне. Именно в Испании были отработаны сталинские методы массового террора. Народ Испании был свидетелем уникальной политической ситуации, когда два соперничающих диктатора (Сталин и Гитлер) были изгнаны третьим — Баамонде Франко. Мустафа Чокай одним из первых дал самую точную политическую оценку действиям диктаторов. Подвергнутая им анализу сталинская политика в Испании совпадает с мнением аналитиков французского МИДа и подкрепляет его прогноз о неизбежной близости катастрофы мирового масштаба.

7. Вторая мировая война стала самым смертоносным событием в истории XX в. Потрясение было столь велико, что после войны Объединенные Нации закрепили в своем уставе решимость всемерно укреплять первооснову общества — его гуманный, человеколюбивый характер. Из 5,7 млн. советских солдат, попавших в немецкий плен, треть составляли туркестанцы. Став заложниками Сталина и Гитлера, они, по выражению немецкого исследователя Патрика фон цур Мюлена, оказались "между свастикой и красной звездой”. Естественная тяга к выживанию привела их в ряды Туркестанского легиона, а историческая память подвигла их на продолжение борьбы за восстановление утерянной независимости их Родины. Трагизм положения пленных соотечественников заставляет Мустафу Чокая предложить немцам формирование туркестанской национально-освободительной армии, которая должна быть введена в бой только при подходе к границам Туркестана. Туркестанское национальное движение должно перейти в стадию освободительного, получив поддержку народных масс, что, согласно теории таких движений, является закономерным венцом. Согласно нашему анализу, именно это предложение спровоцировало убийство М. Чокая, которое было приписано Вели Каюму. Легенда о якобы соперничестве казаха Мустафы Чокая и узбека Вели Каюма за место главы будущего государства Туркестан активно внедряется сталинскими пропагандистами в историю народов Центральной Азии. Время от времени эта легенда реанимируется ветеранами сталинских спецслужб из геополитических соображений. В то же время представители российской науки высказали предположение об убийстве М. Чокая чекистами [521].

После смерти Мустафы Чокая его единомышленники из числа военнопленных предпринимают попытку продолжить его дело, что обозначило бы четвертый этап движения. Однако отсутствие достойного лидера, способного, опираясь на теоретические принципы развития национальных движений, претворить в жизнь идеи М. Чокая, позволило нацистам под обманным лозунгом борьбы с большевизмом использовать туркестанских военнопленных как пушечное мясо.

8. Подробное рассмотрение утверждения о связях Мустафы Чокая с нацистскими спецслужбами, на которой настаивают некоторые российские авторы-сталинисты, не выдерживает критики, так как оппоненты туркестанского лидера, по их собственному признанию, не располагают ни одним конкретным фактом такого сотрудничества. Архивные же документы, напротив, свидетельствуют о давлении нацистских служб на М. Чокая. Утверждение сталинистов тем более неуместно в отношении человека, никогда не имевшего советского гражданства, коим был Мустафа Чокай.

9. Особую ценность для нынешних центральноазиатских республик представляют идеи М. Чокая и его сподвижников по “Прометею” о понятиях “народ”, “нация” и “национальное чувство”, о том, что путь к гражданскому обществу пролегает через консолидацию. В свою очередь, консолидация народа, проживающего в границах общего государства, достигается через осознание необходимости беречь и умножать единое неделимое наследие, полученное от предков. Наследие не только материальное, но и духовное, включающее язык, культуру, традиции, религию, общую историческую память.

В совместной истории нерусских народов Союза Советских Социалистических Республик политическая деятельность движения “Прометей” занимает особое место и достойно самого глубокого изучения.

Пятнадцатилетний период идеологической борьбы Мустафы Чокая и его сподвижников по антибольшевистскому движению “Прометей” носил характер широкомасштабный и был отмечен проявлением высокого политического профессионализма прометеевцев. Движение действовало при идейной и финансовой поддержке польского правительства, под патронажем польской экспозитуры, единственной реальной силы, которая в тот период могла противостоять советским спецслужбам. Была развернута идеологическая война, в которой здравый смысл и правое дело были на стороне прометеевцев. действовавших в следующих направлениях.

Движение “Прометей” ставило перед собой задачи политикопропагандистского плана, что подтверждается современным анализом программных документов движения, публикаций прометеевцев, а также последующим ходом исторических событий в СССР и мире.

Антибольшевистское движение “Прометей” и вместе с ним зарубежная ветвь туркестанского национального движения приостановили свою деятельность в связи с оккупацией Франции нацистами в июне 1940 г.

Рассмотрение политического поведения Мустафы Чокая в контексте деятельности антибольшевистского движения выявило бесспорность того, что М. Чокай уникален не только по своим личностным характеристикам, но, прежде всего, как идеолог и лидер национально-освободительного движения Туркестана, оставивший после себя бесценное наследие для будущих поколений туркестанцев.

В оценке личности Мустафы Чокая как лидера можно обратиться к положениям политической психологии, которая выделяет следующие основополагающие критерии:

• личность лидера, его происхождение, процесс социализации и способы выдвижения;

• потребности, мотивы и убеждения, влияющие на его политическое поведение;

• контекст, в котором лидерство имело место;

• стиль принятия решений [522].

“Среди политиков бывают политики мира и политики войны, — пишет Мария Яковлевна в своих мемуарах. Мустафа Чокай принадлежал к политикам мира. По характеру он был мягок, легко раним. Знал, что в управлении государством необходимо быть человеком жестким, способным быстро принимать решения. Никогда не уставал учиться и работать над собой. Он восхищался и высоко ценил Мустафу Кемаля. Считал, что для Туркестана нужен такой реформатор. У него и в мыслях не было иметь какие-либо враждебные чувства к представителям других наций. Любил спорить и дискутировать с людьми разных политических убеждений. В спорах был спокоен и уважал мнение оппонента. И в политике, и в личной жизни он умел находить путь к сердцу людей благодаря своей честности и умению сопереживать другим. Отличаясь широтой мышления, он легко и в доступной форме излагал свои идеи. При этом, нравилось ли это собеседнику или не нравилось, он говорил всегда прямо и открыто” [523].

Такое поведение политика свойственно только лидеру с адекватной самооценкой, уважительно и высоко оценивающему других лидеров, не боясь, что его самого унизят, обидят, обойдут, так как твердо знает свою собственную высокую цену.

Опыт политической борьбы, полученный Мустафой Чокаем в период его работы в мусульманской фракции Государственной Думы России, взаимодействие с лидерами партии “Алаш” выкристаллизовали в нем способность моментально вычленять суть политических процессов и давать им единственно верную оценку. Таким образом, контекст, в котором формировались политические убеждения Мустафы Чокая, определил в дальнейшем его политическое поведение. Он нацелил себя на продуктивную и творческую самореализацию, проявив себя как целостный феномен и неповторимая индивидуальность. Он развивал и корректировал сам подход в выборе средств борьбы за самоопределение Туркестана, не прекращая при этом совершенствовать систему своих убеждений. Мустафа Чокай приходит к выводу о том, что в условиях германо-советского военного противостояния туркестанское национальное движение не может обойтись без применения насильственных методов, т. е. без армии, которая только при народной поддержке способна противостоять государству-колонизатору. Этот вывод М. Чокая подтвержден результатами ислледований ученых более позднего времени: от этапа ослабления государства-колонизатора национальное движение перерастает в своей решающей стадии в национально-освободительное, но при непременном условии народной поддержки. Конечной фазой национально-освободительного движения является организация народного восстания.

В самый кульминационно-драматический период своей жизни (встреча с пленными соотечественниками в фашистских концлагерях) он принимает в соответствии с теорией и практикой национально-освободительных движений единственно приемлемое решение; предложив создание туркестанской национально-освободительной армии и потребовав введения ее в бой только при подходе к границам Туркестана. М. Чокай; по всей вероятности, предполагал поднять народное восстание против победителя в германо-советской войне, кем бы он ни был, "чумой" или “холерой” Это решение привело к трагическому исходу: поскольку дальнейшая деятельность Мустафы Чокая непременно повлияла бы на баланс противоборствующих сил, в его физической ликвидации был заинтересован его политический оппонент Сталин, так как в начальный период войны Красная армия несла огромные потери: только в живой силе в первые четыре месяца в плен попало 3,6 млн. советских солдат и офицеров. К тому же аналогичного мнения о создании национально-освободительных армий могли придерживаться и другие национальные лидеры из движения “Прометей”.

Данное обстоятельство служит также подтверждением гипотезы о том, что обвинения, выдвинутые против главы Туркестанской Автономии, есть не что иное, как попытка еще и морального уничтожения Сталиным Мустафы Чокая, представив его как врага собственного народа. Содержание трудов М. Чокая, сохраненных на Западе, категорически опровергает тезис об их клевете на советский строй. Публикации Мустафы Чокая, как и других прометеевцев, правдивы и привлекают неоспоримой логикой изложения, содержат неизвестные постсоветским читателям исторические факты, а их трактовка непривычна. Они воспринимаются свежо современными учеными-исследователями. Причина кроется в оригинальности мышления, неординарности подхода, политической культуре и внутренней свободе этих авторов, что в итоге и порождает то, что называется провидением. Прогнозы прометеевцев оказались провидческими. Сбылся самый главный из них — развал СССР, который был на некоторое время отсрочен Второй мировой войной. К тому же победа СССР в войне продлила жизнь большевистской идеологии. Прометеевцы не сомневались, что крах власти большевиков закономерен.

Пропагандистская атака на Мустафу Чокая породила различные трактовки его личности. В частности, его пытались представить как:

— антисоветчика, ослепленного ненавистью к советскому строю и потому пошедшего на сотрудничество с нацистами (С.Шакибаев);

— эмигранта-бунтаря, нашедшего в Европе удобное место для организации идеологических “перестрелок” с большевиками (А.Кара);

— эмигранта-сепаратиста, который вместе с единомышленниками ставил задачу расчленения Советского Союза на национальные составляющие, что якобы подвигло его на сотрудничество с западными спецслужбами (Л.Соцков, П.Белан, В.Былинин и др.).

Мустафа Чокай не был ни тем, ни другим, ни третьим.

Проведенное всестороннее исследование наследиям. Чокая и материалов прометеевского движения приводит к заключению о том, что:

— Мустафа Чокай так же, как и другие прометеевцы, не был “поставщиком клеветнической информации о советском строе”;

— Мустафа Чокай не имел отношения ни к идее создания, ни к самому созданию Туркестанского легиона;

— Мустафа Чокай не был агентом ни западных, ни других спецслужб и не вел никакой шпионской деятельности против своего народа.

М. Чокай и его сподвижники были самыми сильными оппонентами сталинской диктатуры. При этом они реально оценивали незаурядность Сталина как политика, ловко балансировавшего между миром и войной. Мустафа Чокай характеризовал Сталина как политика, отличавшегося как коварством, так и непревзойденным умением находить при желании путь к сердцам своих сограждан.

Публикации прометеевцев, посвященные внутренней и внешней политике, проводимой Сталиным, помогают сформировать наиболее точный политический портрет “отца народов”. В одном из последних номеров журнала “La Revue de Promethee” они дали словно в назидание потомкам краткую и емкую характеристику Сталина:

— “Человек, который обагрил кровью и предал свою Родину — Грузию;

— человек, который удерживает миллионы людей под прессом своего антигуманного режима;

— человек, который предал одного за другим всех своих близких друзей, всю старую ленинскую гвардию;

— человек, который покрыл грязью и ложью лучших товарищей по партии, чтобы затем легче было их уничтожить;

— этот человек сохраняет ту же сущность и в международной политике: он предает, так как, согласно его кредо, цель оправдывает любое преступление” [524].

АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ

Докладная записка сотрудника МИД Франции о прибытии  М.Чокая во Францию

Приложение 1

Declaration d hommes politiques russes

(Заявление представителей русской эмиграции)

О давлении гестапо на М. Чокая

Первый экземпляр приказа ОКВ о составе Туркестанского и Кавказско-магометанского легионов из числа советских военнопленных