Страница - 12

§ 3. Хозяйственное устройство откочевников. Завершение планового перевода кочевников на оседлость

Вопрос стоял так: чем скорее люди будут хозяйственно устроены, закреплены, включены в процесс сельскохозяйственного производства, тем быстрее можно будет ликвидировать откочевки, предотвратить их вообще, и на этой основе проводить в дальнейшем коллективизацию и оседание кочевых хозяйств. Эта задача была центральной в хозяйственном плане на 1933 год, которым предусматривалось, помимо оседания десятков тысяч хозяйств, устроить 46 508 хозяйств откочевников.

Краевой комитет партии в своем постановлении от 31 марта 1933 года «О мероприятиях по устройству откочевников» обязал областные комитеты партии и облисполкомы Советов немедленно организовать расселение вернувшихся откочевников и закончить его до начала весенних полевых работ с тем, чтобы включить эти хозяйства в посевную кампанию. При этом крайком требовал от областных и районных комитетов партии строго учесть ошибки, промахи, имевшие место в прошлом, и впредь не допускать их.

Казахстанская партийная организация с большевистской энергией взялась за ликвидацию последствий перегибов в руководстве сельским хозяйством. В апреле 1933 года для руководства мероприятиями по оседанию и хозяйственному устройству откочевников была создана специальная республиканская комиссия под руководством председателя СНК КазССР У. Д. Исаева. В ее состав вошло пять членов с соответствующим аппаратом: консультант-экономист по финансированию, два консультанта по вопросам хозяйственного устройства и один технический работник.

Местные партийные и советские органы прилагали много усилий, чтобы расселить откочевников до начала весеннего сева. Принимаемые ими решения по вопросам устройства приняли более конкретный характер. Например, ввиду увеличения посевной площади на одно хозяйство в некоторых МТС, таких как Карачаганской, Озерновской, Зеленовской и т. д., указывалось в решении бюро Западно-Казахстанского обкома партии, считать необходимым переселить в каждую МТС от 50 до 200 хозяйств откочевников.

При расселении людей нужно было наметить в каждом районе пункты устройства. В эти пункты откочевники направлялись в организованном порядке, группами, бригадами. Во главе каждой бригады находились специальные уполномоченные из областного или районного актива. Оседающие хозяйства по мере их устройства обеспечивались жильем, скотом, им оказывалась необходимая помощь промышленными и продовольственными товарами.

Советское государство выделило безвозмездно для весеннего сева 1 миллион пудов семенной ссуды, которая была распределена между тозами и трудящимися-казахами — единоличниками кочевых и полукочевых районов. Кроме того, в эти районы было завезено большое количество сложных сельскохозяйственных машин. Только за один 1933 год республика получила 7 тысяч тракторов, 1 158 комбайнов, 2 490 молотилок, 333 грузовых машины и т. д.

«Реальные результаты проведенных мероприятий по оказанию всесторонней помощи, хозяйственного устройства, обеспечение скотом, жилищами,— сообщалось в отчете Республиканского комитета по оседанию в Казкрайком ВКП(б),— вызвали сильный прилив откочевников».

Стремление расселить откочевников в основном до начала весенних полевых работ было правильным, и эта практика себя оправдала. Большинство откочевников, расселенных в колхозах, а также организованные в самостоятельные тозы, с помощью МТС и совхозов справились с посевной кампанией и уборочными работами, заметно улучшили свое экономическое положение. Например, в начале 1933 года в Бель-Агачском районе Восточно-Казахстанской области был организован тоз «Урнек» из 14 возвратившихся хозяйств. Потом в него вступило еще 9. Это позволило провести в срок весенний сев и развернуть другие сельскохозяйственные кампании. Здесь своевременно был убран хлеб и создан запас кормов на полтора года. За год до этого ни у одного из осевших хозяйств не было скота, а в конце 1933 года уже все члены тоза имели скот.

В 1932 году был организован тоз «Жана-Жол». Вначале было очень трудно: далеко не все имели скот, не хватало сельхозинвентаря, низка была трудовая дисциплина. С помощью Павлодарской МТС тоз успешно справился с весенним севом и «сеноуборкой. В результате заботливого ухода за скотом, повседневной массовой работы среди людей добились увеличения более чем в 2 раза поголовья скота, своевременно собрали урожай с 364 гектаров и выдали на трудодень почти 15 килограммов зерна. Был приобретен необходимый сельхозинвентарь. Члены тоза пригласили и устроили еще 35 семей откочевников, для них подготовили дома и оказали им материальную помощь.

Братскую помощь оседающим хозяйствам оказывали русские колхозники. Например, члены артели «Горный пахарь» Жарминского района не только помогли бывшим кочевникам хозяйственно устроиться, но и оказали помощь объединиться в самостоятельный тоз «Энбекту». Для членов вновь созданного тоза они выделили 12 дойных коров, 5 лошадей, 100 овец и необходимый сельхоз-инвентарь. Своими силами построили школу, в которой стали учиться дети бывших кочевников

Возвращавшиеся кочевники стремились устроиться не только в земледельческих, но и в отдаленных животноводческих районах. Расселение и устройство здесь представляло большую трудность: не было ни жилья, ни хозяйственных построек. Но творческая инициатива и активность трудящихся масс помогли преодолеть все трудности, приобщить, втянуть откочевников в трудовой процесс сельскохозяйственного производства. Ярким показателем роста трудовой активности колхозников явился Первый съезд колхозников-ударников Казахстана, состоявшийся в конце июня 1933 года в Алма-Ате. На съезде присутствовало более 600 делегатов, отличившихся ударной работой на колхозных полях.

Съезд принял обращение ко всем колхозникам и колхозницам, рабочим совхозов и МТС. В обращении отмечались успехи колхозного строя в Казахстане. «Особенно радостно нам, ударникам, было смотреть,— писалось в обращении съезда,— как хорошо работали на полях отдельные из казахских тозов, организованных из откочевников. Сев показал, что подавляющее большинство -бывших кочевников и полукочевников Казахстана окончательно и бесповоротно объединило свои усилия для совместной работы в артелях, тозах».

Большую роль в улучшении партийно-политической, воспитательной работы, в повышении активности и творческой инициативы колхозных масс продолжали играть политотделы при МТС и совхозах. Под их непосредственным руководством проводилась большая разносторонняя работа. Особенно важное значение имели такие мероприятия, как политдень, слеты ударников-животноводов, конференции колхозников и единоличников.

Широкое распространение в тот период в практике политико-массовой работы получили политдни, проводившиеся отдельно для стариков-колхозников и женщин, а также для работников разных профессий — трактористов, комбайнеров, пахарей, доярок и других. По инициативе коммунистов Кургальджинского района в 82 колхозах систематически проводились дни политического образования. На одном из них, посвященном обсуждению решений VI пленума крайкома партии, присутствовало 862 коммуниста, свыше 4 800 беспартийных колхозников.

Используя разнообразные формы массово-политической, организаторской работы, политотделы добивались того, что хозяйственное устройство откочевников становилось движением самих масс.

В этом отношении характерен опыт политотдела По-лудинской МТС. В сентябре 1933 года им была проведена специальная конференция колхозников-ударников. Конференция обратилась ко всем колхозам зоны МТС с призывом принять участие в хозяйственном устройстве возвратившихся откочевников. На этот призыв откликнулись десятки колхозов.

Избранный общественный комитет систематически проверял ход ремонта домов, расселение и устройство прибывших. Колхозы имени Калинина и «Слет добровольцев» разместили у себя по 70 хозяйств. Всего за несколько дней было приглашено и устроено свыше 353 семей. Вновь поселившимся колхозники оказывали постоянную помощь. Так, им было выделено 12 процентов фонда из урожая.

В конце года вновь была проведена широкая конференция, в работе которой принимали участие и делегаты от осевших кочевников. Одобрив первые итоги и обобщив некоторый опыт, конференция отметила, что, встав на путь широкого привлечения общественности, можно в ближайшее время добиться окончательной ликвидации откочевок. С новым энтузиазмом взялись за работу трудящиеся МТС и окрестных хозяйств и добились еще больших успехов. Так, для того, чтобы отремонтировать и подготовить помещения на 353 семьи, от государства потребовалась помощь только в снабжении одной тонны гвоздей и 20 ящиков стекла. Все остальное было сделано силами самих колхозников на общественных началах.

Почин полудинцев был подхвачен политотделами всех МТС Казахстана. Они принимали самое активное участие в устройстве возвращающихся кочевников. Политотдел Ирджарской МТС Южно-Казахстанской области участвовал в хозяйственном устройстве 1 200 семей. В колхозы, обслуживаемые Солотюбинской МТС этой же области, влилось 745 хозяйств, 271 хозяйство бывших откочевников устроила Энбекши-Казахская МТС и 447 семей — Келесская МТС. 609 семей организовал в тозы политотдел Кастекской МТС. Роль МТС и МСС не ограничивалась созданием тозов и сельхозартели среди оседающего населения. Они помогали вновь созданным коллективным хозяйствам развивать земледелие, создавать кормовую базу, поднимать животноводство, повышать урожайность и т. д. По данным 1933 года установлено, что в 299 тозах, обслуживаемых машинно-тракторными станциями, посевная площадь возросла в среднем на один тоз до 269 гектаров, то есть более чем в 5 раз по сравнению с предыдущим годом. Здесь в короткие сроки и с наименьшими затратами была завершена уборка урожая и сенокос, заготовлен корм на зиму скоту.

Всесторонняя помощь МТС и МСС, значительное укрепление производственно-технической базы тозов являлись решающим условием, стимулирующим фактором, ускорившим оседание и коллективизацию населения кочевых и полукочевых районов. Бывшие кочевники, оказавшись рядом с русским инженером и механиком, сравнительно быстро стали осваивать новое и сложное для них дело — работу на сельхозмашинах, И только за один 1933 год в республике было подготовлено 9 253 механизатора сельского хозяйства, из них более половины составляли национальные кадры.

Одним из основным источников формирования национальных кадров рабочего класса Казахстана являлось приобщение осевшего казахского населения к производственному труду в промышленности и в совхозах. Так, из общего числа осевших хозяйств в 1933 году в промышленности было устроено 14 247 и в совхозах — 6 233 .

Расселение и хозяйственное устройство возвратившихся откочевников в 1933 году:

Практика показала, Что подавляющее большинство бывших кочевников стремилось оседать, главным образом, вокруг машинно-тракторных и машинно-сенокосных станций, в ранее созданных колхозах, а там, где для этого не было условий, они на добровольных началах создавали самостоятельные тозы.

Стремление осесть в существующих колхозах вызывалось тем, что здесь были построены дома, хозяйственные постройки, благоустроены зимовки, хотя в небольших, размерах, но проведены землеустроительные и мелиоративные работы. Колхозы уже имели производственную и материально-техническую базу, необходимую для развития земледелия и создания кормовой базы, подъема животноводства. Все это требовало меньше затрат для устройства откочевников и давало возможность более быстро получить хозяйственный эффект.

Поэтому партия и правительство считали более целесообразным, чтобы откочевники расселялись и хозяйственно устраивались прежде всего в ранее созданных колхозах и только часть откочевников, которую нельзя было устроить в существующих колхозах, решено было организовывать в самостоятельные тозы, в основном используя для этого свободные поселки, хозаулы и готовые точки оседания.

Практика подтвердила правильность этого решения.

Оседающее население в этих колхозах значительно быстрее втягивалось в процесс сельскохозяйственного производства, приобщалось к колхозному строительству, поднимало свой экономический и культурный уровень. По материалам Джувалинского района установлено, что 1 504 хозяйства откочевников, в основном объединенные в новых тозах, в среднем имели только около 23,5 трудодня на одно хозяйство, тогда как в Талды-Курганском районе, где устройство откочевников проходило на базе созданных колхозов, бывшие откочевники имели до 70 трудодней. Аналогичных примеров можно привести много. Из общего числа осевших хозяйств в 1933 году 60 554, или 60 процентов, расселились и хозяйственно устроились в ранее созданных колхозах. Из них 22 100 хозяиств устроены в животноводческих районах, а остальные 42 619 — в земледельческих.

Та часть кочевников, которая не могла поселиться рядом с МТС, МСС или колхозами, создавала товарищества. Только во второй половине 1933 года среди оседающих хозяйств было организовано 606 тозов, а всего к концу 1933 года их насчитывалось 2 030. Они объединяли 8154 хозяйства, из них животноводческие составляли 5449.

В то же время план устройства откочевников во вновь организованных тозах был недовыполнен на 4,8 тысячи хозяйств. Более того, 3 498 осевших хозяйств в этих районах не сразу поняли всю необходимость, экономическую выгодность объединения в колхозы и продолжали вести индивидуальное хозяйство. Определенная часть единоличников возвращалась в отдаленные аулы, где жила раньше. Республиканский комитет оседания в своей докладной записке в СНК КазССР сообщал, что в этих районах бесконечно устраиваются самотеком прибывшие хозяйства откочевников. Расселение и хозяйственное устройство возвратившихся откочевников в условиях барханных и степных районов представляло большую трудность. Здесь, конечно, тоже были колхозы, жилые хозяйственные постройки, завезена техника, но все это было далеко не в достаточном количестве, чтобы разместить и хозяйственно устроить все возвратившиеся семьи. Поэтому прибывшим устраиваться, как правило, приходилось почти на голом месте —самим строить жилые дома и хозяйственные постройки, создавать производственную базу, определять сенокосные, пахотные массивы и т. д.

Разрешение этих и других задач требовало времени, огромного количества строительных материалов, большой организаторской работы, а также колоссальных материальных затрат.

Из сказанного выше видно, что хозяйственное устройство населения в животноводческих кочевых районах представляло большую сложность и трудность по сравнению с оседло-земледельческими и полукочевыми районами. Тозы в этих районах продолжали оставаться более приемлемой формой коллективного объединения населения казахского аула.

Таким образом, для 1933 года характерно то, что основная часть откочевников возвращалась и устраивалась в ранее созданных колхозах на базе их дальнейшего организационного хозяйственного укрепления. А в кочевых районах, где не было для этого условий, возвратившиеся откочевники организовали тозы. И лишь незначительная часть продолжала единоличное ведение хозяйства.

Расселение и хозяйственное устройство возвратившихся откочевников шло не только по линии сельского хозяйства, но и на промышленных предприятиях и рыбных промыслах. Численность рабочих по 5 крупнейшим предприятиям на начало 1933 года характеризовалась следующими данными:

Только за один год на предприятиях и рыбных промыслах было устроено 2 603 семьи, в том числе в Карагандауголь — 2 248.

Одним из видов хозяйственного устройства явилось поселение откочевников на рыбных промыслах. Носило оно своеобразный характер и проводилось путем устройства откочевников в качестве рабочих на государственных рыбных промыслах и вовлечения откочевников в существующие рыболовецкие колхозы или организации самостоятельных новых колхозов.

Откочевники, устроенные рабочими на рыбных промыслах, по возможности снабжались жильем, обзаводились подсобным сельским хозяйством. Партийные и советские органы всячески помогали новым рабочим улучшить материальное положение и быт.

Но на первых порах невозможно было обеспечить жильем и другим необходимым сразу всех возвратившихся. Да и некоторые казахи привыкли к кочевому быту и не стремились порывать с ним. Поэтому определенная часть из них продолжала жить в юртах, временно работая на сезонных, затем на подсобных работах. И только постепенно приобщалась к производству и пополняла рабочий класс. Например, по данным Балхаштреста, из 250 возвратившихся семейств к середине 1933 года в домах, принадлежащих тресту, было устроено 150. Члены этих семей трудились на промыслах. А 100 хозяйств Коунрадского района жили в своих юртах, землянках временного типа и использовались только на подсобных работах. Аналогичное положение наблюдалось в Гурьевском и Урало-Каспийском трестах.

С большим желанием кочевники стремились устроиться в существующие рыболовецкие колхозы. Новые члены колхозов сразу включались в процесс производства, приобретали навык, опыт новой работы, добиваясь больших успехов в рыбной ловле, улучшали свое материальное положение, свой быт.

Только по Балхашскому рыбакколхозсоюзу в старые колхозы вступило 222 хозяйства, а по Гурьевскому — 246. Всего на 1 марта 1933 года в рыболовецкие колхозы влилось 1 724 хозяйства при плане 1 400, тогда как план устройства откочевников на государственных промыслах был выполнен только на 50 процентов и составил 1 100 хозяйств.

Возвращение откочевников в 1933 году было массовым. Вместо 46,5 тысячи хозяйств, предусмотренных планом, прибыло и устроилось в колхозах 68,7 тысячи. В том числе, в Западно-Казахстанскую область прибыло сверх плана почти на 10 тысяч, а в Южно-Казахстанскую — на 5 тысяч откочевников.

Кочевники с семьями скапливались около обжитых сел, аулов, по линии железнодорожных полотен, вокруг озер. В таких районах, как Казалинский, Келесский, Каратасский, Павлодарский, Бешкарагайский, Энбекшильдерский, Чингирлауский и другие они составляли свыше 40—50 процентов всех хозяйств района. Массовое возвращение откочевников очень затрудняло размещение и учет оседающих хозяйств. Именно этим объясняется то, что в литературе по этому вопросу имеют место противоречивые, неточные цифры. Более достоверные данные по этому вопросу приводились на 8 краевой партконференции ВКП(б).

«За истекший 1933 год нами расселено и хозяйственно устроено откочевщиков по колхозам, совхозам и промышленным предприятиям в количестве 96,5 тысячи семейств, то есть около 100 тысяч хозяйств»,— отмечалось в отчетном докладе крайкома на партийной конференции. Далее, в этом документе, как бы подтверждая приведенные выше данные, указывается, что «в 1934 году должны не только в основном завершить закрепление хозяйственно устроенных 100 тысяч откочевщиков, но и вновь устроить минимум 60 тысяч хозяйств».

Таким образом, отсюда следует вывод, что в 1933 году было расселено и хозяйственно устроено не 50 тысяч и не 242 тысячи, как утверждается в названной выше литературе, а 100 тысяч хозяйств.

Хозяйственное устройство откочевников и перевод кочевников на оседлость в таких больших масштабах возможно было при повседневном руководстве Коммунистической партии и Советского правительства и большой всесторонней помощи со стороны советского государства.

Партийные, советские и общественные организации области не ограничились размещением и трудоустройством возвратившихся откочевников. Они принимали меры к тому, чтобы эти хозяйства закрепить постоянно, помогали им поднять свою экономику, улучшить жизнь и быт.

Обеспечение семей кочевников жильем являлось важным фактором закрепления их на одном месте. Но этого было далеко недостаточно. Для того, чтобы скотовод-кочевник стал оседлым, ему не столько нужен дом, сколько скот, корм. Приобрести то и другое кочевник-скотовод, тем более откочевник, не имел никакой возможности. Все расходы, связанные со строительством и обеспечением населения скотом, нельзя было покрыть за счет местного бюджета. Поэтому хозяйственное строительство государство взяло на себя. На его средства было приобретено и роздано населению 598 лошадей, 95 верблюдов, 252 головы крупного рогатого скота — всего 1 637 голов. Кроме того, бесплатно передано из совхозов и колхозно-товарных ферм 11 405 голов скота.

Стало быть, хозяйственное устройство откочевников не ограничивалось вовлечением их в трудовой процесс. По мере расселения, прибывшим хозяйствам предоставлялись в личное пользование скот, жилище, необходимые промышленные и продовольственные товары. Особое внимание уделялось обеспечению скотом, что являлось в тех условиях решающим моментом для закрепления кочевников на одном месте. В животноводческих районах дело несколько осложнялось тем, что количество скота было недостаточным для удовлетворения нужд вернувшихся кочевников. Поэтому партия и Советское правительство принимают ряд мер. За счет совхозного скота конетоварных ферм, закупленного за границей и на внутренних рынках страны, в индивидуальное пользование было передано 195,7 тысячи голов. Из них большая часть досталась откочевникам. Скот в первую очередь передавался передовым колхозникам, отличившимся образцовой дисциплиной и высокой производительностью труда.

Забота об увеличении поголовья скота, создание прочной кормовой базы все более и более входила в сознание колхозников. В большинстве районов прекратился хищнический убой и разбазаривание скота, а. в ряде районов за счет сохранения и выращивания молодняка уже в 1933 году имелся значительный прирост стада, в частности, Щучинский — на 29,3 процента, Джетыгаринский — 23 процента и т. д. В Булаевском районе Карагандинской области за 9 месяцев 1933 года общее количество скота увеличилось на 6 376 голов; в Урдинском районе Западно-Казахстанской области за год поголовье скота возросло на 23 процента. Зайсанский район Восточно-Казахстанской области за год поголовье скота увеличил с 38 тысяч до 47 тысяч.

8 краевая партконференция, состоявшаяся в январе 1934 года, констатировала, что 1933 год стал переломным годом в деле организационно-хозяйственного укрепления колхозов, ликвидации откочевок и подъема сельского хозяйства, в частности животноводства.

В этом году не только было покончено с откочевками, но и положено большое начало расселению и хозяйственному устройству десятков тысяч откочевников.

За один 1933 год перешло на оседлый образ жизни кочевников больше, чем за 1931 и 1932 год, вместе взятые. Так, по данным Наркомзема Казахской ССР, за год было учтено 104 072 хозяйства откочевников. Из них устроено 89 587, в том числе в сельхозартелях — 60 554, тозах —7 701, в совхозах и на промышленных предприятиях — 20 813 хозяйств.

Перед партийными, советскими, общественными организациями стояли большие и трудные задачи — надо было не только встретить, расселить вернувшихся откочевников, но и хозяйственно устроить их, помочь объединиться в коллективные хозяйства, подвести под эти хозяйства прочную материально-производственную базу.

Все это требовало и дополнительных средств, и определенного времени. Коммунистическая партия и Советское государство выделили дополнительные ассигнования. Например, если за 1930—1932 годы государственные капиталовложения для проведения оседания кочевых и полукочевых хозяйств составили 17 916,1 тысячи рублей, то в 1933 году —на эти цели было ассигновано 20 572,1 тысячи рублей.

Большая часть этих средств шла на строительство хозяйственных построек, жилых домов, культурно-бытовых объектов. Только за 1933 год в районах оседания было построено 42 зернохранилища, 22 кузницы, 59 колодцев, 18 инвентарных сараев. Кроме того, закончена стройка 4 600 новых и отремонтировано 56 тысяч старых домов, в которые были поселены 75 094 семейства.

Оседание кочевников показало, что невозможно одновременно решать такие сложные и трудные задачи, как расселение, хозяйственное устройство откочевников и полное завершение этого процесса — подведение под него прочной производственной базы. Как правило, сначала оседающие хозяйства расселялись, устраивались, проводили подготовительную работу, а затем постепенно проводился ряд хозяйственных мероприятий, обеспечивающий окончательное закрепление оседающих хозяйств. Так, в 1930 году 84 тысячи хозяйств переходили на оседлый образ жизни, а в 1931 году их насчитывалось уже 164 тысячи, в том числе — 84 тысячи хозяйств должны были завершить оседание, а 80 тысяч впервые охватывались мероприятиями по оседанию.

Примерно таким же путем осуществлялся перевод кочевых и полукочевых крестьянских хозяйств на оседлость и в 1933 году. Но в этом году впервые пришлось решать одновременно две сложных и трудных задачи — хозяйственное устройство откочевников и плановый перевод кочевых и полукочевых хозяйств на оседлость. Причем, если перевод кочевников на оседлость осуществлялся по плану, то количественное возвращение откочевавших хозяйств никак нельзя было предусмотреть, запланировать.

Из архивных материалов видно, что 1933 год был одним из самых сложных и самых трудных годов для всей республиканской партийной организации. Если для 1932 года были характерны массовые откочевки, то в 1933 году началось массовое возвращение из откочевок. Кочевники-скотоводы, лишившись скота, всяких средств к существованию и уставшие от бесконечных перекочевок, возвращались массовым потоком, ища помощи и защиты.

Отражая действительное положение, бюро Казкрайкома ВКП(б) в своем постановлении от 29 ноября

1933 года подчеркивало, что за последнее время усиливается поток возращенцев с Волги, из Каракалпакии, Средней Азии и Сибири, расселение и устройство которых является важнейшей задачей всей партийной организации. Эта задача являлась основной и на следующий год.

На 1934 год ставилась огромная хозяйственно-политическая задача — завершить хозяйственное устройство 100 тысяч бывших откочевников и провести первоочередную работу по плановому оседанию еще 60 тысяч хозяйств. При проведении хозяйственного устройства ранее расселенных хозяйств, указывалось в постановлении Крайкома и Совнаркома республики от 8 марта

1934 года, надо исходить из принципа завершения начатых в прошлые годы работ, главным образом, в районах технических культур, а также на рыбных и промышленных участках таких, как Балхаш, Коунрад, Караганда.

Новые задачи, связанные с полным и окончательным хозяйственным устройством откочевников, требовали усиления постоянного руководства процессом оседания со стороны партийных организаций и советских органов.

В этих целях ЦК БКП(б) принял меры по укреплению партийных органов Казахстана кадрами опытных партийных работников. В Казахстан была послана большая группа партийных и советских работников для оказания помощи местным организациям в правильном решении задач социалистической реконструкции сельского хозяйства. Первым секретарем Крайкома ВКП(б) был избран видный партийный и государственный деятель Л. И. Мирзоян.

Ф. И. Голощекин и И. М. Курамысов, как не проявившие необходимой инициативы для решительного исправления ошибок и искривлений в деле коллективизации и оседания, были освобождены от работы секретарей Крайкома партии.

Центральный Комитет ВКП (б) и Советское правительство постоянно следили за ходом социалистического строительства в Казахстане, оказывали ему необходимую помощь в разрешении важнейших хозяйственно-политических задач. Так, в мае 1934 года в Казахстан была командирована правительственная комиссия во главе с секретарем ВЦИК А. С. Киселевым. В ее состав входили представители отдела национальностей ВЦИК, Госплана и Наркомзема РСФСР. Совместно с республиканскими органами комиссия разработала план завершения перевода всего кочевого и полукочевого населения на оседлый образ жизни в течение последних трех лет второй пятилетки. Члены комиссии побывали в четырех областях, обследовали 14 районов. Обобщая работу, проведенную местными партийными и советскими органами по хозяйственному устройству оседающего населения, она отметила: «Своевременная помощь, оказанная со стороны ВКП (б), союзного и федеративного правительства, а также проведение ряда конкретных мероприятий со стороны нового краевого партийного руководства за 1933—1934 годы, не только ликвидировали массовые откочевки, но и обеспечили возможность хозяйственного устройства возвращенцев-откочевников, создали экономическую основу для дальнейшего развития животноводства и организационно-хозяйственного укрепления колхозов»,

В то же время комиссия наметила конкретные мероприятия, направленные на устранение выявленных недостатков и ошибок.

В июне 1934 года состоялся второй пленум Казкрайкома ВКП (б). На нем обсуждался вопрос об оседании кочевых и полукочевых хозяйств, об устройстве откочевников. Пленум в своем решении вновь особо подчеркнул, что оседание и хозяйственное устройство откочевников является важнейшей и органической частью повседневной работы всех партийных, советских и общественных органов.

Руководствуясь этим постановлением, партийные и советские органы на местах всё шире развертывали работу по устройству откочевников.

«Задача проведения оседания и хозяйственного устройства прикочевников должна заключаться в том,— отмечалось в постановлении бюро Западно-Казахстанского обкома и исполкома облсовета от 20 июня 1934 года,— чтобы в этом году не осталось ни одного не устроенного возвратившегося кочевника и ни одного недостроенного объекта».

Оказание всесторонней материальной помощи со стороны государства, а также повседневная практическая помощь оседлого населения, первые хозяйственные и производственные успехи осевших кочевников — все это не только усиливало поток возвращающихся, но и способствовало их окончательному закреплению, хозяйственному устройству в точках оседания. К концу 1934 года не только были приостановлены всякие перекочевки, но и завершено хозяйственное устройство 560 хозяйств в Урдинском районе, 487 — в Джангалинском и 318 в Тайпакском районах.

Возвращавшиеся откочевники не только направлялись в села и аулы, где была создана необходимая база для коллективного ведения хозяйства и перехода на оседлый образ жизни. Значительная часть кочевников продолжала возвращаться в старые аулы, где жили до откочевок. Такое стремление объяснялось не только силой привычки, но и желанием изменить облик старого аула, быт кочевника, построить новую жизнь. «Мы устали скитаться по степям, теперь возвращаемся в свой аул, где жили и кочевали раньше,— заявили кочевники аула № 4 Джангалинского района Западно-Казахстанской области,—чтобы покончить с кочевьем, создать колхоз и построить новую жизнь». В 1933 году в ауле был создан тоз «Жана талап», плены которого успешно провели весенний сев, сеноуборку и заготовку кормов. В 1934 году был собран урожай проса, ячменя и пшеницы, почти покрывавший потребности тоза и впервые был создан на весь зимний сезон запас корма для скота. Примерно таких же результатов достигли и другие колхозы.

Южно-Казахстанский обком партии всю работу сосредоточил в хлопководческих районах. Туда выезжали коммунисты, проводили собрания, беседы, оказывали непосредственную помощь в расселении и хозяйственном устройстве. За короткий срок в районах возделывания технических культур было устроено десятки тысяч откочевников. Они вливались в колхозы, приобщались к сельскохозяйственному производству и хорошо работали. Например, в колхозах зоны Ирджарской МТС Пахта-Аральского района половину колхозников составляли от-кочевники, прибывшие в МТС в основном осенью 1933 года. Часть из них осела здесь весной 1934 года. Совместными усилиями они подготовились и успешно провели весенний сев, в результате чего добились высокого урожая: было собрано по 25 центнеров хлопка с каждого гектара. Большое пополнение колхозников в этих районах не только позволило улучшить использование старых земель, но и увеличить посевные площади хлопка с 39 тысяч гектаров в 1928 году до 107,5 гектара в 1934 году.

Завоз сельскохозяйственной техники в аулы, необходимая практическая помощь бывшим кочевникам, которые к этому времени не только перешли на оседлый образ жизни, но и успели приобрести определенный опыт управления техникой, коллективного ведения хозяйства — все это способствовало успешному завершению коллективизации в кочевых районах.

Перевод кочевников на оседлость на основе массовой коллективизации сельского хозяйства обеспечил в колхозах неуклонный рост посевных площадей, повышение урожайности сельскохозяйственных культур, продуктивность животноводства и т. д. Общая посевная площадь Казахстана в 1934 году увеличилась до 5148 гектаров, в том числе посевы колхозов и совхозов составили 4 970,3 тысячи гектаров, или 94,5 процента общей посевной площади, тогда как на долю единоличника приходилось 2,2 процента. Урожайность зерновых с гектара увеличилась с 4,5 центнера в 1933 году до 9,7 центнера в 1934 году.

Особенно больших успехов по расширению посевных площадей и повышению урожайности добились тозы кочевых и полукочевых районов. Рост посевных площадей в 42 животноводческих районах в 1934 году по сравнению с 1933 годом увеличился почти в 3 раза, а урожайность зерновых — более чем в 2 раза. Успешно была проведена сенокосная кампания: 4 300 тысяч тонн сена заготовлено против 3 350 тысяч тонн в 1933 году. Многие колхозы впервые на весь зимний сезон обеспечили имевшийся скот кормами. Это в основном и решило дальнейший подъем животноводства. Количество бес-скотных хозяйств в оседло-земледельческих районах снизился к 1935 году почти до 10 процентов, а в животноводческих районах — до 7. Поголовье крупного рогатого скота за один 1935 год выросло на 23,1 процента, лошадей — на 12,4 процента, овец и коз — на 31,6 процента.

В борьбе за восстановление и развитие животноводства важную роль играли машинно-тракторные и сенокосные станции. Они помогали обслуживаемым колхозам создавать кормовую базу, увеличивать посевные площади. МТСС являлись хозяйственным центром оседания возвращающихся откочевников. Если раньше земледелие в районах животноводства занимало небольшое место, а сенокошение вообще почти не практиковалось, то в 1934 году посевная площадь в среднем на одно хозяйство, перешедшее на оседлость, возросла до 5,6 гектара, и на одну голову скота заготавливалось от 30 до 40 центнеров грубых кормов.

К 1934 году произошли коренные изменения в социально-экономическом строе аула. В середине этого года было коллективизировано 85,9 процента крестьянских хозяйств. Это означало, что в животноводческих районах республики, как и во всей стране, в 1934 году победил колхозный строй. Вместо мелких, индивидуальных, малопродуктивных кочевых и полукочевых крестьянских хозяйств, влачивших всегда жалкое существование, теперь были созданы колхозы — крупные, высокомеханизированные социалистические сельскохозяйственные предприятия.

Успешное проведение массовой коллективизации сельского хозяйства в условиях Казахстана стало возможно только на основе перевода кочевых, полукочевых крестьянских хозяйств на оседлость. Перевод кочевников на оседлый образ жизни не только обеспечил решение одной из трудных исторических задач — социалистическую реконструкцию сельского хозяйства, но и в корне изменил веками сложившиеся основы жизни, быта кочевника, избавил его от былой экономической и культурной отсталости, поднял и приобщил к новой, зажиточной жизни.

Всего за 1933—1934 годы было завершено хозяйственное устройство основной массы откочевников — около 160 тысяч хозяйств.

В связи с окончанием работ по ликвидации откочевок и выполнением первоочередных задач по устройству вернувшихся кочевников СНК КазАССР 17 января 1935 года рассмотрел вопрос «О ликвидации группы оседания и оседкомов» и признал необходимым упразднить аппарат оседания СНК и облисполкомов, их задачи возложить на Наркомзем и его органы на местах.

Бывшие кочевники и откочевники представляли теперь большую силу в совхозах, на промышленных предприятиях. В связи с этим ЦИК призвал руководителей промышленных предприятий и совхозов, общественные организации развернуть организационно-производственную и техническую помощь районам и отдельным колхозам, перешедшим к оседлости.

В обращении говорилось: «...Усильте массовую работу по вовлечению в производство казахских трудящихся масс, памятуя, что это мероприятие разрешает основную задачу партии, Советской власти по созданию национального пролетариата». Серьезное значение имели мероприятия, проведенные в то время по подготовке квалифицированных рабочих из числа казахов. Для этого были организованы специальные курсы. За 1934 год было подготовлено бригадиров-животноводов, заведующих фермами, ветеринарных техников — 4 060 человек. Окончили курсы полеводов, учетных и счетных работников в 1933—1934 году 16 759 человек. В колхозах Казахстана работало 15 875 трактористов, 1 306 тракторных бригадиров, 1 038 шоферов, 1 715 комбайнеров, 2 037 машинистов на сложных машинах, 3 310 рабочих на тракторных сноповязалках и т. д.— всего 27486 человек.

Это была действительно новая культурная сила, вышедшая из народа, которой не знала ни царская деревня, ни тем более, старый кочевой аул.

Подавляющее большинство казахского населения окончательно и бесповоротно порывало с кочевьем и прочно становилось на рельсы социалистического строительства. «Откочевки ликвидированы и нет никакого сомнения в том, что они больше никогда не повторятся в Казахстане,— заявил первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Казахстана Л. И. Мирзоян на IX съезде Советов республики, состоявшемся в январе 1935 года, - сейчас в селах и аулах нет тех настроений, которые были два года назад, чтобы откочевать, передвинуться, теперь, наоборот, многие думают о том, как благоустроить аул и деревню, организовать хозяйство, обзавестись скотом». В селах и аулах республики всюду развертывалась грандиозная созидательная работа.

К концу 1935 года в основном закончилось оседание всех кочевых и полукочевых крестьянских хозяйств. Около 400 тысяч хозяйств объединились в колхозы. Около 40 тысяч человек определились на работу в совхозы и другие сельскохозяйственные предприятия. Свыше 100 тысяч семей перешло на постоянную работу в промышленность и на транспорт, влилось в ряды рабочего класса. Таким образом, второй завершающий этап оседания кочевых и полукочевых крестьянских хозяйств (1933—1935 годы) проходил более планомерно, организованно и безболезненно. Были всесторонне учтены не только промахи и недостатки, но и положительный опыт первого этапа оседания.

Разрешение проблемы перевода кочевников с кочевого образа жизни к оседлому в таких огромных масштабах и в такие короткие исторические сроки стало возможным только в условиях диктатуры пролетариата и при всесторонней огромной помощи Советского государства.

Общая сумма государственных затрат на оседание к 1935 году составила свыше 350 миллионов рублей.

Полное и окончательное устройство осевших хозяйств проходило во всех отраслях народного хозяйства, особенно на базе дальнейшего организационно-хозяйственного укрепления сельхозартели. 1936 год был годом массового перехода тозов на устав сельхозартели— основной и единственно правильной формой коллективного хозяйства на весь период социализма.

Завершение коллективизации на базе сельхозартели означало установление социалистических производственных отношений во всем сельском хозяйстве. Об этом свидетельствуют такие показатели. Если в 1928 году в Казахстане коллективизацией было охвачено 1,8 процента крестьянских хозяйств, которые засевали всего лишь 2,4 процента общей посевной площади, то в 1937 году колхозы объединяли 97,5 процента и засевали они свыше 99,8 процента.

В это время в республике насчитывалось 308 МТС, обслуживающих 70,1 процента всех колхозов и засевавших 88,5 процента их посевной площади. На полях Казахстана работало 24 080 тракторов, 7 765 комбайнов и других сложных сельскохозяйственных машин. Они вытеснили с полей сохи, сабаны и другие допотопные сельскохозяйственные орудия. Вся сельскохозяйственная продукция производилась колхозами, совхозами и МТС, вооруженными передовой техникой. Это был величайший скачок в развитии сельского хозяйства, совершенный в ходе борьбы за социализм.

Завершение перевода кочевых и полукочевых крестьянских хозяйств на оседлый образ жизни на базе коллективизации не только в корне изменило веками сложившиеся основы жизни крестьянства, но и вызвало к жизни ранее невиданные могучие силы, открыло неограниченные возможности для развития производительных сил сельского хозяйства, для проявления творческой инициативы трудящихся масс.

Это хорошо видно на примере Шаульдерского района. Прошло всего 3—4 года, как бывшие кочевники, покидая кзыл-кумские пески, горы Каратау, стали переходить на оседлый образ жизни, но неузнаваемо за эти годы изменился Шаульдер. «Строить новую жизнь приходилось в трудных условиях,— рассказывает колхозних Алтамбеков.— В 1931 году, несмотря на тяжелую холодную зиму, отсутствие построек, ютясь в кибитках, трудящиеся казахи строили Шаульдерскую плотину. Не хватало инвентаря, леса, кирпича и других строительных материалов. Секретарь Туркестанского райкома партии тов. Кулсартов организовал бригаду и обеспечил доставку всех необходимых материалов для строительства».

Участвуя в строительстве, еще лучше сплотились и закалились коллективы. Весной 1931 года в Шаульдере было создано 2 сельхозартели и 6 тозов. Преодолевая большие трудности, колхозники прорыли из реки Арысь 28 километров большого и 24 километра малого каналов. Все это позволило только под хлопок отвести 10 тысяч гектаров площади и обеспечить хороший урожай.

Бюро Туркестанского райкома партии в одном из постановлений отмечало, что колхозные массы Шаульдера с энтузиазмом трудились на весеннем севе в 1933 году. Ими былб засеяно 4 000 гектаров хлопка, то есть почти в три раза больше, чем в 1931 году. Государству было сдано 2 175 тонн хлопка. Здесь засеяли около 2 400 гектаров зерновых и было сдано государству 6 504 центнера хлеба. На полях колхозов уже работало 24 трактора. За какие-то четыре года было размещено и хозяйственно устроено около 2 000 семейств. Всех обеспечили жилищем, скотом. Только в 1932 году вместо 100 домов построили 625 и две школы. Одновременно вводилось в строй много культурно-бытовых объектов, изб-читален, клубов, больниц, бань и т. д. Так перестраивался старый кочевой аул на новый социалистический лад, и вместе с новой жизнью рождался новый человек, для которого труд становился делом чести, доблести и геройства.

В 1930 году пришел в Шаульдер Махамбет Муратбаев, через год вступил в колхоз «Абат» и скоро стал ударником колхоза. Он в числе первых стал посещать ликбез. «Очень изменилась моя жизнь,—рассказывает колхозник Мынжасаров.— Я много лет батрачил у баев, гонял и пас байские стада по кзыл-кумским степям, а дома, в скудной юрте, голодала моя семья. Теперь уже три года живу хорошо: только за 1932 год моя семья выработала 505 трудодней и получила 161 пуд хлеба, 181 рубль денег».

Так же сложилась жизнь у бывшего пастуха Кишкенова. С детских лет он кочевал с байским скотом, от гор Каратау до берегов Сыр-Дарьи. И за это в награду получал во временное пользование одну корову. С вступлением в колхоз Кишкенов добросовестно трудился, усвоил навыки земледелия и скоро возглавил хлопководческую бригаду. Став бригадиром, передавал свой опыт и знания по выращиванию хлопка другим. Вскоре его бригада стала одной из первых в районе.

В борьбе с трудностями за новую жизнь росла и крепла молодая колхозная партийная организация Шаульдера. В 1933 году количество членов и кандидатов партии удвоилось, а комсомольцев —увеличилось до 127 человек. Многие коммунисты, в прошлом кочевники и батраки, становились подлинными организаторами колхозного производства.

В колхозах, совхозах, на промышленных предприятиях, транспорте выросли замечательные мастера производства. Только в 1936 году более 100 тысяч рабочих разных отраслей народного хозяйства прошли курс технической учебы К Десятки тысяч бывших кочевников участвовали в строительстве Турксиба, поднимали из руин разрушенные шахты Караганды, возводили заводы Балхаша и Риддера, Коунрада и Джезказгана. Вчерашние кочевники становились кадровыми рабочими таких гигантов, как Риддер, Карсакпай, Чимкентский свинцовый завод, Актюбинский химический комбинат, Семипалатинский мясокомбинат, Гурьевский рыбоконсервный комбинат и другие. В том же году в Казахстане насчи-тывалбсь уже 650 тысяч рабочих и служащих, причем 41 процент из них составляли казахи. За десять лет число инженерно-технических работников увеличилось в 7,6 раза, в строительстве—в 30 раз и в сельском хозяйстве — в 16 раз.

Характерно отметить, что в прошлом забитая женщина-казашка теперь активно вовлекалась во все сферы хозяйственной, культурной и общественной деятельности. Если в 1927 году в народном хозяйстве республики было занято 50,4 тысячи женщин, то в 1936 году — уже 153,3 тысячи, что составляло 25 процентов к общему числу рабочих.

Показательно также и то, что за годы первой и второй пятилеток число женщин, занятых во всех областях народного хозяйства республики, возросло больше чем в 3 раза, а число женщин-казашек, занятых в производстве, увеличилось в 8 раз. Из рядов женщин вышли сотни подлинных мастеров своего дела, ударниц производства. Партия и правительство высоко оценили их заслуги, наградив 24 женщины орденами и 1011 значком «15 лет Казахстана». Всей республике стало известно имя новатора производства М. Уразалиевой (Гурьевский рыбзавод), члена ЦИК СССР и КазЦИК, доярок Онгарбаевой Салихи и Казахановой Райжан, надоивших от одной коровы 2 500—3000 литров молока, звеньевых Турумбетовой Рабиги и Исариевой Умсынай, собравших с одного гектара почти по 600 центнеров свеклы.

Изменения в экономике сопровождались бурным ростом культуры казахского народа. В 1936/37 учебном году в Казахстане работало 7 733 общеобразовательные школы, в них обучалось почти 930 тысяч учащихся, в том числе 375,9 тысячи казахов. Количество учащихся казахов по сравнению с 1911 годом возросло более чем в 51 раз. В республике насчитывалось 19 вузов и 120 техникумов, в них обучалось 30 326 человек, в том числе 15 326 казахов.

Достижения в области экономики и культуры стали возможными в результате Великой Октябрьской социалистической революции, обеспечившей массовый и плановый перевод кочевого и полукочевого населения на оседлость. Это имело большое значение для социалистического преобразования аула и ликвидации отсталости казахского крестьянства.

Осуществление политики оседания имело не только экономическое, но и огромное политическое значение. Оно явилось важнейшим условием консолидации народов Казахстана, подъема экономики и культуры обширного края. Вместо прежних передвижных юрт и разбросанных мелкими группами землянок-зимовок, в пунктах оседания (причем и в самых Отдаленных кочевых районах) выросли сотни благоустроенных административно-хозяйственных центров со школами, больницами, были построены тысячи жилых домов с хозяйственными постройками.

Без массового и планового перевода кочевых и полукочевых крестьянских хозяйств на оседлость невозможно было бы в столь короткие исторические сроки так успешно завершить массовую коллективизацию, обеспечить социалистическое преобразование сельского хозяйства, покончить с былой отсталостью казахского крестьянства, поднять его экономику и культуру до уровня передовых народов страны.

Оседание и коллективизация были жизненно необходимы для казахского народа, так как они явились единственным средством подъема сельскохозяйственного производства в ауле и только на этой основе могло быть достигнуто улучшение материального благосостояния трудящихся масс.

Оседание кочевников подтвердило правильность политики Коммунистической партии. Благодаря последовательному применению ленинской национальной политики Коммунистической партии казахский народ консолидировался и развился в социалистическую нацию. Консолидация казахского народа в социалистическую нацию происходила одновременно с образованием и укреплением казахской советской государственности. Согласно Конституции СССР, принятой 5 декабря 1936 года Чрезвычайным 8 съездом Советов СССР, Казахская АССР была преобразована в союзную республику. Так, Казахстан за короткие исторические сроки прошел путь от феодализма к социализму. Этот путь был нелегким, он совершался в условиях ожесточенной классовой борьбы. Партийная организация Казахстана под руководством Центрального Комитета партии, при братской помощи других народов СССР прошла этот трудный, никем ранее неизведанный путь, и добилась того, что Казахстан встал в один ряд с наиболее развитыми республиками страны.