Страница - 33

ГЛАВА II. ВЫСШИЕ ЮРИДИЧЕСКИЕ УЧЕБНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ В ИСТОРИИ КАЗАХСТАНА

2.1. Алма-Атинский государственный юридический
институт - первенец высшего юридического образования в Казахстане

В сентябре 1952 г. я был назначен директором Алма-Атинского го­сударственного юридического института. До этого, будучи кандида­том юридических наук, старшим научным сотрудником, в течение не­большого времени одновременно исполнял обязанности заведующего сектором права Академии наук Казахской ССР (1951 - 1952). Об этом институте, в котором я проработал более трех лет, у меня осталось самое приятное и незабываемое впечатление. Возможно оттого, что в этом институте я имел возможность общаться в основном с человечны­ми людьми-специалистами, у которых я находил понимание и всемер­ную поддержку и с которыми у меня сложились самые благожелатель­ные, а порою и дружеские отношения. А может, потому, что это было первой моей серьезной пробой относительно самостоятельного руко­водства таким большим коллективом, как юридический институт, на гражданке - после фронтовых лет и среди преподавателей и особенно среди студентов было много бывших фронтовиков, близких мне по духу и взглядам на жизнь. Во всяком случае, сегодня, хотя прошло с тех пор более полувека, перед моим взором в памяти часто встают жи­вые образы многих профессоров, доцентов и молодых преподавателей института, как будто они были мне сродни.

В середине 1955 г. вышло постановление Совета министров СССР об упразднении многих юридических институтов в стране, в том числе и Алма-Атинского юридического института, и об их передаче в региональные университеты в качестве юридических факультетов там, где их не было, или о слиянии их с юридическими факультетами университетов там, где ранее они были. Тогда в Казахстане был единс­твенный университет - это Казахский государственный университет им. С.М. Кирова. В нем юридического факультета не было. К концу учебного года, с июня 1955 г., началась передача дел, кадрового состава, оборудования Юридического института в университет (ректор акаде­мик Т.Б. Дарканбаев) и формирование юридического факультета в его структуре. Все это происходило довольно согласованно и оперативно.

Я стал первым деканом юридического факультета университета. Начав в нормальном ритме первый для факультета новый учебный год, в середине декабря 1955 г. решением Министерства высшего об­разования Союза ССР я был командирован в очную докторантуру в Институт государства и права Академии наук Союза ССР (г. Москва) с предоставлением места для проживания в главном здании Мос­ковского университета на Ленинских горах. Так что историю Алма- Атинского юридического института знаю не понаслышке и не только по архивным документам, являюсь одним из ее участников.

Несколько слов об истоках высшего юридического образования в республике. К сожалению, начало со временем все больше остается в тени времени. Между тем начало важно не только для удовлетво­рения жажды исторического познания. Оно таит в себе и «перво- клетку» развития и важно для осмысления современного состояния высшего юридического образования, ориентированного на будущее, ибо оно входит и является составляющим элементом его кодового определения.

Алма-Атинский юридический институт был создан в самом на­чале 1938 г. на базе Института советского строительства, действо­вавшего с 1 января 1934 года. Студенческий контингент в первый учебный год составлял 130-140 человек, из них 100 студентов нового набора, а остальные переведены из Института советского строитель­ства. Через год Юридический институт получил новый добротный двухэтажный учебный корпус с лекционными залами и простор­ной столовой, в центре города, который сохранился и ныне по ул. Шевченко. Первым директором института был назначен кандидат экономических наук Дмитрий Викторович Кузнецов, до этого более двух лет проработавший проректором и деканом экономического факультета Казахского государственного университета. Он через Правительство республики обратился в Министерство юстиции СССР о направлении в институт молодых ученых. Вот что о нем пишет Л.В. Дюков, работавший с ним вместе почти с момента ор­ганизации Юридического института: «Заслугой Д.В. Кузнецова яв­ляется, во-первых, приглашение первых молодых ученых-юристов, закончивших в 1938 г. аспирантуру в Московском и Ленинградском юридических институтах, создание для них элементарных быто­вых условий: жилья, медицинского обслуживания и много другого. Во-вторых, хорошая организация учебного процесса, установление товарищеской, доброжелательной атмосферы в коллективе». Среди первых приглашенных с учеными степенями на работу были: Леонид Васильевич Дюков, выпускник Московского юридического института, проходивший аспирантуру в Ленинградском юридическом институте, начиная с 1938 г. стал заведовать кафедрой государственного права, а затем назначенный заведующим кафедрой теории и истории госу­дарства и права (1943 - 1960), а в послевоенные годы одновременно исполнял обязанности заместителя директора и директора институ­та. Он был старейшим и неувядаемым профессором права. Он имел хорошее музыкальное образование и поставленный голос. Ветеран высшего юридического образования Республики Казахстан. До старо­сти лет (прожил до 92 лет) в свободное время по просьбе студенчес­кой и преподавательской аудитории нестареющим голосом исполнял оперные арии; Андрей Никитич Агеев, окончивший Ленинградский юридический институт и после защиты диссертации оставленный там же заведующим кафедрой гражданского права, и на новом мес­те назначенный в 1938 году руководителем аналогичной кафедры. В последующие годы он одновременно был зам. директора и директо­ром института; Бажанов Александр Тихонович, окончил юридичес­кий факультет Казанского университета и с 1940 г. в ученой степени кандидата юридических наук заведовал кафедрой судебного права; Георгий Митрофанович Маслов, окончивший Ленинградский юриди­ческий институт, кандидат юридических наук, руководил кафедрой трудового и колхозно-земельного права с 1940 года; Михаил Павло­вич Шаламов, окончивший Московский юридический институт и его аспирантуру, с 1938 по 1941 г. руководил кафедрой уголовного права; Василий Андреевич Хван, закончив аспирантуру по специальности «Криминалистика» Московского юридического института, в 1939 г. по направлению прибыл в Алма-Атинский юридический институт. Его уважали и преподавательский коллектив, и студенты как замечатель­ного специалиста-криминалиста, строгого и доброго, принципиально­го и исключительно честного коллегу и наставника студенчества. Он создал и возглавлял кафедру криминалистики, временами переходил на работу директором Института судебной экспертизы, но не преры­вал педагогическую работу в институте.

К сожалению, многие приглашенные из центра и других городов недолго задержались в Алма-Атинском государственном юридичес­ком институте: часть уехали из Казахстана, а некоторые перешли на работу в партийно-советские органы. Так, А.Н. Агеев в 1944 г. пере­шел на работу в систему наркома юстиции республики; А.Т. Бажанов, проработав около года, уехал в Казань; М.П. Шаламов в 1941 г., т. е. через три года работы в Алма-Ате, вернулся в Москву. Но они внесли немалый вклад в становление и взросление Юридического института, в подготовку молодых кадров-юристов, а также нового поколения мо­лодых преподавателей.

Особо следует сказать об огромной заслуге Таира Мулдагалиевича Культелеева в истории и в жизни Алма-Атинского государственного юридического института. Он выпускник Саратовского юридическо­го института, проходил аспирантуру в Ленинградском юридическом институте и защитил в 1939 г. диссертацию на степень кандидата юридических наук. 7 апреля 1940 г. приказом народного комиссара юстиции Казахской ССР он был назначен директором Алма-Атинс­кого государственного юридического института. Вскоре, в самом на­чале 1942 г., не проработав в этой должности и года, был мобилизован на фронт. По ходатайству ЦК Компартии и Правительства республи­ки Т.М. Культелеев в середине 1943 г. был демобилизован и вскоре второй раз был назначен директором юридического института. Это были трудные годы Отечественной войны. К тому же его назначение директором совпало с возвращением Московского юридического института в Москву в полном составе профессоров, преподавателей и студентов. В связи с этим первый государственный юридичес­кий институт в Алма-Ате, созданный в начале войны на базе двух институтов - Московского и Алма-Атинского, был расформирован, и Алма-Атинский государственный юридический институт был вос­становлен в прежнем статусе. По отзывам его коллег по институту, Т.М. Культелеев быстро завоевал большой авторитет в коллективе и в республиканских директивных органах. Специальная комиссия Министерства юстиции Союза ССР во главе с профессором А.И. Денисовым, проверявшая в середине 1946 г. послевоенную деятель­ность института, отметила «высокий уровень подготовки юристов высшей квалификации и организации учебного процесса». В период организации Академии наук Казахской ССР в 1946 г. кандидатура Т.М. Культелеева была рекомендована в члены-корреспонденты Ака­демии наук. В конце того же года он был приглашен Академией наук на должность заведующего научно-исследовательским сектором права при президенте Академии наук и принял его 14 февраля 1953 г., будучи докторантом Института государства и права Академии наук СССР. В канун защиты докторской диссертации (Москва) по специальности «Уголовное право» Т.М. Культелеев в возрасте 42 лет трагически погиб.

Мы уже подробно отмечали, что значительную веху в истории и развитии правовой науки и высшего юридического образования в Казахстане составил период пребывания в Алма-Ате большой груп­пы видных профессоров и ученых-юристов Союза ССР в связи с пе­ребазированием сюда в полном составе Московского юридического института в годы Великой Отечественной войны. Среди них были известные профессора: Н.Д. Казанцев, С.С. Кравчук, И.С. Перетер- ский, А.А. Пионтковский, Б.М. Арсеньев, А.С. Стальгевич, А.Н. Трацнин, С.Л. Фукс, М.А. Чельцов-Бебутов, С.В. Юшков и др. Они заведовали кафедрами, вели занятия в объединенных студенческих аудиториях. Под их научным руководством в Алма-Ате и после их возвращения в Москву (к концу и после войны) готовились аспиран­ты и докторанты, получившие впоследствии степень кандидатов и докторов юридических наук.

Алма-Атинский государственный юридический институт (1938­1955) занимает особое место в истории высшего юридического обра­зования в республике, подготовки кадров для правоохранительных органов и правовой науки в Казахстане. В первое десятилетие после­военных лет большинство студентов в юридическом институте со­ставляли фронтовики, сменившие солдатские шинели и офицерские погоны на гражданские. Я, как офицер, хорошо знал их психологию и настрой. Среди преподавателей были и участники боевых сраже­ний, имевшие ранения и инвалидность. Они-то были организованны и активны в педагогической и общественной деятельности. Так, Ста­нислав Николаевич Савицкий, кандидат юридических наук, доцент, не имел обеих ног и одной руки, умный, удивительно энергичный и мозгастый, наряду с педагогической работой возглавлял комсомоль­скую организацию и был душою и организатором общеинститутс­ких мероприятий, начиная со студенческих кружков спортивной и художественной самодеятельности до содержательного и красоч­ного оформления новогодних, юбилейных и праздничных вечеров студенческой молодежи. Якоб Михайлович Бельсон, доктор юри­дических наук, с ампутированными ниже колен ногами, будучи на протезах, руководил кафедрой государственного права зарубежных стран и международного права. Славился как оратор и вместе с тем активный участник студенческой общественной самодеятельности.

При мне (1952 - 1955) преподавательский коллектив института по составу был профессионален, многонационален, удивительно един и дружен, несмотря на наличие в нем представителей трех поколений. Перечислю заведующих кафедрами: кафедрой уголовного права ру­ководил профессор Сергей Яковлевич Булатов (русский), временами - Александра Афанасьевна Филимонова (русская), во главе кафедры гражданского права стоял доцент Георгий Митрофанович Степанен- 270 ко (украинец), кафедрой криминалистики руководил доцент Василий Андреевич Хван (кореец), кафедрой теории государства и права - до­цент Михаил Павлович Хангапов (бурят), кафедрой государственного права-Константин Флегмонович Котов (русский), кафедрой истории государства и права - Леонид Васильевич Дюков (русский), кафед­рой уголовного процесса - доцент Элиазар Семенович Зеликсон (ев­рей), кафедрой гражданского процесса - доцент Матвей Абрамович Ваксберг (еврей), кафедрой политической экономии - доцент Марк Ефимович Барабтарло (еврей), кафедрой государственного права и международного права Якоб Михайлович Бельсон (еврей), кафедрой казахского языка и иностранных языков - Искандер Ажигалиев (ка­зах). А директором института был Салык Зиманович Зиманов (казах). В числе опытных и ведущих преподавателей значились профессор В.Н. Маркелов (уголовное право), доцент А.М. Агушевич, Е.У. Кири­енко (уголовный процесс), доцент В. Попов (криминалистика), Анд­ронников (римское право), доцент И.Д. Фондаминский (гражданское право и процесс), доцент А.Н. Таукелов (история правовых учений) и др. Они в основной массе были беспокойны, инициативны и зада­вали рациональный тон всей деятельности института. За ними шла плеяда талантливой молодежи на ассистентских должностях - вче­рашние выпускники Института. Среди них были: С.С. Сартаев, Ю.Г. Басин, Е. Хаиржанов, Е.Б. Баянов, К.А. Шайбеков, С.Н. Савицкий, Л.М. Вайсберг, К.А. Абжанов, И.И. Войцеховский, К. Жоламанов, А. Жакипова, 3. Абдуллина, К. Ургеншбаев, X. Садыков, С. Жадбаев, Б. Базарбаев, ГФ. Поленов и др. Ассистент Султан Сартаевич Сар­таев, окончивший этот институт 2-3 года тому назад, выдвигался на временное заведование кафедрой государственной права во время отсутствия ее руководителя. Не могу не упомянуть благодарную, инициативную и активную роль женщин-преподавателей, внесших немалый вклад в обучение и воспитание студенчества. Среди них выделялись: Александра Афанасьевна Филимонова (уголовное пра­во), Тамара Николаевна Савицкая (немецкий язык), Екатерина Кар­ловна Булатова (немецкий язык). Мне как директору института, не имевшему прежде вузовского опыта, но имевшему опыт старшего офицера в рядах Советской армии в годы ВОВ, повезло работать с та­ким составом, и я, естественно, прислушивался к ним. Я чувствовал себя раскованно и находил вокруг себя советников, помощников и энтузиастов своего дела, и всегда они при необходимости приходили мне на помощь. Светлую и лестную память о них и о тех годах я сохранил в течение всех пятидесяти прошедших лет.

Ветераном высшего юридического образования в Казахстане является Леонид Васильевич Дюков, доцент, впоследствии ставший профессором. Он работал в Алма-Атинском государственном юри­дическом институте с самого начала его организации, с 1938 г., до его реорганизации в юридический факультет Казахского государс­твенного университета, а затем долгие годы в последнем. К тому, что было сказано много доброго о нем несколько раньше, можно доба­вить несколько слов о его особой дружбе с Т.М. Культелеевым. В пе­риод прохождения аспирантской подготовки в Ленинградском юри­дическом институте он познакомился с Т.М. Культелеевым, также проходившим там аспирантуру, который и пригласил его на работу в Юридический институт в Алма-Ате. Их знакомство в дальнейшем переросло в настоящую личную и семейную дружбу. Родители Л.М. Дюкова, эвакуированные в годы Великой Отечественной войны, не­сколько лет жили в алма-атинской квартире Т.М. Культелеева одной большой семьей. В свою очередь родители Л.В. Дюкова настояли, чтобы Т.М. Культелеев, проходивший докторантуру в Москве в кон­це 40-х и в начале 50-х годов, жил не в городке аспирантов и докто­рантов, а только у них.

Особо, в высшей степени уважительно следует сказать о профес­соре Сергее Яковлевиче Булатове (1898 - 1965). Он был уникальной личностью и педагогом. Никто другой не мог претендовать на ту особую роль, которую он занимал при жизни в истории высшего юридического образования в Казахстане. В его лице соединились редкие качества: высочайший специалист по уголовному праву, признаваемый в таком качестве в СССР и зарубежом. Он буквально завораживал аудиторию содержанием и формой лекционных вы­ступлений. К этому следует добавить его честность и человечность. Он близко воспринимал нужду и страдания других, особенно сту­дентов, и всегда был готов прийти им на помощь, выделяя им часть своей заработной платы. Можно понять, что случилось привести о кончине Сергея Яковлевича в 1965 году: студенты не могли сдержать слезы, и не только они.

Сергей Яковлевич Булатов, коренной русский, беспартийный, из интеллигентной семьи, отец работал директором гимназии в г. Тамбо­ве, в 1917 г. поступил и в 1922-м блестяще закончил юридический фа­культет Московского университета. Он был неординарно способный. Работая в научных и учебных заведениях Москвы, близко сошелся с выдающимися юристами и видными государственными деятелями тех лет - народными комиссарами юстиции РСФСР Н.В. Крыленко и Д.И. Курским, председателем Верховного суда РСФСР П.И. Стучкой. С.Я. Булатов вместе с ними готовит публикации, редактирует издания. Благодаря своим таланту, культуре и широкому кругозору Сергей Яковлевич быстро вошел в столичную интеллигентную среду. Вот что пишет о нем профессор Л.В. Дюков, знавший его по учебе в Московских юридических вузах и по совместной работе в Алма-Ате: «Личность Сергея Яковлевича была исключительной. Он в совершенстве владел греческим, латинским, французским и немец­ким языками, хорошо знал русскую и мировую литературу, музыку, живопись, театр, вращался в художественной элите Москвы, лично знал Есенина, Айседору Дункан и многих других деятелей культуры. Сергей Яковлевич обладал независимым характером, придерживал­ся либерально-демократических взглядов». В 1941 г, перед войной, он прибыл в столицу Казахской ССР Алма-Ату с направлением Министерства юстиции СССР на должность заведующего кафедрой Алма-Атинского государственного юридического института. Он уже имел звание профессора (с 1933 г.). На самом деле фактически он был сослан в «глубинку».

Я знал профессора С.Я. Булатова весьма близко: не столько как директор Юридического института (с 1952 г.) и до этого как заведу­ющий сектора права и после как директор Института философии и права (1948 - 1952, 1958 - 1965), а главное - восхищенный его зна­ниями и человечностью, ораторскими данными, высокой культурой и нравственностью. Мы часто говорили в открытую. Он любил ка­захскую землю и ее культуру как свою, русскую, увлекся изучением наследия Ч.Ч. Валиханова, великого казахского и российского учено­го и просветителя середины XIX века. Гуманистические воззрения, по сути человечные, в поисках путей их реализации привели его в свое время, в молодости, в партию Конституционных демократов (кадетов), в которой состоял с весны до осени 1917 года. В годы Советской власти этот пункт его биографии служил постоянным мотивом его преследования и гонения, что не могло не сказаться на его ранней смерти. О том, как С.Я. Булатов терпел и страдал, был пленником большевистской идеологии нетерпимости, гово­рят следующие факты. После защиты кандидатской диссертации, посвященной уголовно-правовой политике эпохи империализма, в которой была использована «буржуазная литература» и в связи с преследованием и арестом его учителей проф. М.Н. Гернета, проф. Н.В. Крыленко, ему, С.Я. Булатову, по сути, предложили покинуть Москву. Его докторскую диссертацию «Уголовное законодательство периода Великой французской революции», блестяще защищенную в Москве на ученом совете Института государства и права в начале 50-х годов XX века, так и не утвердили из-за «идеологической не­благонадежности». Он настолько был и принципиален и в обиде, что на мое предложение предоставить работу на повторную защиту, и, что такая возможность согласована с А.Ф. Шебановым, начальником Главного управления экономических и юридических вузов Минис­терства высшего образования СССР, он наотрез отказался, говоря, что однажды защитился.

Будучи профессором Алма-Атинского государственного юри­дического института, он впервые перевел со староготского на рус­ский язык «Каролину», правовый памятник ранне-, средневекового немецкого государства. Как дополнительное учебное пособие для юридических вузов страны она была одобрена Главным управле­нием экономических и юридических вузов Министерства высшего образования союза ССР. С.Я. Булатов по складу ума и гражданскому мироощущению был истинным гуманистом и интернационалистом, воспитанным на добрых традициях передовой русской интелли­генции. Он любил казахов и преданно изучал казахскую историю. Опубликовал ряд ценных научных статей о Чокане Валиханове и его роли в казахско-русских отношениях. Ему принадлежит крылатое выражение: «Я русский, и мне судьба возложила обязанность гото­вить научные кадры - аспирантов и докторов наук из казахов, ибо русских готовят во многих местах». Его любили и обожали в инсти­туте и за его пределами. И такой легендарный, сказал бы «штучный», профессор, больше человек, чем профессор, постоянно подвергался гонениям со стороны директивных партийных органов за то, что он был выходцем из передовой русской аристократической семьи и что в самые молодые годы не воспринимал режим большевиков, хотя в дальнейшем относился совершенно лояльно. В его записи краткой автобиографии есть указание о том, что «с весны по осень 1917 г. состоял в партии конституционных демократов (кадетов)». А эта партия по официальной идеологии большевиков считалась контр­революционной и враждебной по отношению к коммунистическому режиму. Политическое обвинение С.Я. Булатова дополнялось и тем фактом, что он был учеником и последователем опального ученого Крыленко, одного из виднейших революционных деятелей первых лет Советского государства, и за то, что будучи уже ученым высту­пал вместе с ним - со своим учителем против научных концепций академика А.Я. Вышинского, долгие годы являвшегося Генераль­ным прокурором Союза ССР. Мне в бытность директором института неоднократно предлагалось директивными партийными органами освободить его от заведывания кафедрой уголовного права. Два-три раза я снова восстанавливал Сергея Яковлевича в должности зав. ка­федрой, как только наступила относительная «тишина» в партийных идеологических органах.

Такое же случалось и с доцентом Матвеем Абрамовичем Ваксбер- гом, любимцем коллектива института. Эрудит Ваксберг - неутоми­мый труженик, предельно добрый и честный человек. Он окончил юридический факультет Киевского университета, прибыл в Алма- Ату в 1937 г. в порядке административной ссылки. По политичес­ким мотивам не раз увольнялся из института. По просшествии небольшого времени, когда несколько утихали страсти охоты за «идейными врагами», я снова восстанавливал его доцентом, беря ответственность на себя. В сохранившихся, теперь опубликованных документах говорится, что директор института С.З. Зиманов «в 1952 году принял на работу, фактически восстановил ранее уволенного по политическим мотивам М.А. Ваксберга», а в другом месте сказано, что М.А. Ваксберг «вновь принят на работу С.З. Зимановым». В те годы «партийному гонению» подвергались и преподаватели еврейс­кой национальности. Хотя преобладание среди ведущих преподава­телей лиц еврейской национальности было закономерно и служило только на пользу при подготовке кадров. Я считал идеологическую установку в этой части внутренне надуманной, на деле ни на йоту не руководствовался ею и совершенно не воспринимал ее. Это было моим естественным убеждением, выработанным на протяжении жиз­ни и особенно в годы Отечественной войны. Вот как неоднократно в своих статьях вспоминал об этих годах известный ученый-юрист, профессор Юрий Григорьевич Басин. Молодым, по его словам, в 1953 г. он пришел проситься на работу в Алма-Атинский юридический институт с большим сомнением в том, что вряд ли его примут, так как он был евреем, а в то время шла навязанная партией антиеврей- ская кампания. Как вспоминал этот случай сам Ю.Г. Басин, будучи известным профессором, «услышав мой ответ, что национальный признак - его принадлежность к евреям - не играет никакой роли для преподавателей», был удивлен и обрадован».

В советскую эпоху высшее образование, в том числе юридическое, было идеологизировано. Это выпукло сказывалось не только на учеб­ных программах, где преобладали предметы «идейного» профиля, такие как история КПСС, «исторический материализм», «история государства и права СССР», «международное рабочее движение», «политическая экономика» и др. Партийные комитеты и админис­тративные органы, в компетенцию которых входили надзор и уп­равление вузами, зорко следили за «идейной благонадежностью», за «идейной чистотой» преподавательского состава, придирались ко всему, выдумывая идейные «недостатки» и «отклонения», якобы имевшие в истории биографии некоторых известных профессоров и доцентов, ничем не провинившихся, а, наоборот, отличавшихся в педагогической деятельности. При моем директорстве в 1952-1955 гг. почти при каждой партийно-идеологической проверке деятельности института, которая проводилась довольно часто, то тайно, то откры­то, как правило, обращали внимание на кандидатуры профессора Сергея Яковлевича Булатова, доцента Матвея Абрамовича Ваксберга как лиц якобы в политическом плане «неблагонадежных», а также на преобладание евреев в преподавательском составе. Скажу откро­венно, хотя я был членом партии коммунистов - вступил на фронте, все эти «идейные критерии» я воспринимал по-своему, старался по возможности смягчить и обходить их, придавая первостепенное значение критериям человечности и профессиональному качеству сотрудников.

II

К моменту моего назначения директором Алма-Атинского госу­дарственного юридического института (1952 г.), несмотря на нали­чие здесь достаточного количества компетентных преподавателей, в целом все же ощущалась необходимость принятия неотложных мер по подготовке и переподготовке преподавательского состава. Был только один профессор и ни одного доктора наук, один казах (А. Таукелов) среди 14 кандидатов наук и доцентов. Числились 22 аспи­ранта, и почти все без видимой перспективы защиты диссертации. Институт и остепенившиеся преподаватели не имели опыта подго­товки аспирантов, да и в годы войны не было ни времени, ни воз­можности думать об этом. Эта тенденция сохранилась в республике и до начала 50-х годов.

В этих условиях наиболее эффективным путем в подготовке аспи­рантов было обучение их в крупных Московских и Ленинградских ву­зах и в центральных академических исследовательских институтах. Тут формальности, связанные с перепиской с этими учреждениями о приеме ими наших аспирантов для дальнейшей их подготовки, могли занять немало времени. Поэтому я принял решение взять с собою 12 человек из числа числившихся аспирантов и ассистентов в Москву и там, на месте, договариваться об их прикомандировании. Это было рискованное, но вынужденное решение. Была у меня какая-то уве­ренность в положительном решении. Помог мне в реализации этого плана профессор А.Ф. Шебанов, возглавлявший в это время Управ­ление университетов, экономических и юридических вузов Минис­терства высшего образования СССР. Я его знал по Институту госу­дарства и права Академии наук Союза ССР, где он работал старшим научным сотрудником в период прохождения мною аспирантуры в этом институте. По его распоряжению все алмаатинцы, приехавшие со мною в столицу, были зачислены в аспирантуру частью Институ­та государства и права АН СССР, частью юридического факультета Московского университета и устроены в аспирантских общежитиях. Среди них из Алма-Аты были: А. Жакипова, К.С. Ургеншбаев, К. Жоламанов, Н.Жангильдин, З.К. Абдуллина, А.Ж. Жакипова, Л. М. Вайсберг и др. Почти все они впоследствии с защитой кандидатских диссертаций вернулись в Алма-Ату.

Вот что об этом периоде писали свидетели - известные ученые- юристы. Приходится излагать их высказывания текстуально, хотя в них содержатся похвальные строки обо мне. Слов из песни не вы­кинешь. Ветеран Алма-Атинского государственного юридического института, проф. Леонид Васильевич Дюков в одной из своих ста­тей-воспоминаний писал: «Смелый и решительный шаг в подготовке новых молодых кадров ученых-юристов С.З. Зиманов осуществил сразу с приходом к руководству института... и уже в 1952 г. напра­вил полтора десятка наших аспирантов в Московский юридический институт и Институт государства и права Академии наук СССР для завершения и защиты кандидатских диссертаций». Профессор Ю.Г. Басин, имея в виду начало исследовательской работы и подготовки кадров в Алма-Атинском юридическом институте, писал: «Решаю­щую роль в этом сыграла активная деятельность в данной области молодого руководителя института, одного из самых первых кандида­тов юридических наук Казахстана (ныне - академика Национальной академии наук - С.З. Зиманова). Его энергией и его усилиями были обеспечены подготовка и защита в Москве кандидатской диссерта­ции большой группы молодых представителей Алма-Атинского го­сударственного юридического института».

Научно-исследовательская работа в стенах учебного института, получившая определенное оживление с эвакуацией Московского юридического института с профессорами в столицу Казахстана в годы войны, ограничившаяся в основном рамками частичной подго­товки докторских и кандидатских диссертаций, на некоторое время заглохла в связи с их реэвакуацией в Москву. Первые печатные труды в истории Алма-Атинского юридического института в виде «ученых записок» были опубликованы в 1953 - 1955 годах. Этот факт был от­мечен как событие в истории института и положил начало научным разработкам с публикацией их результатов.

В те годы придавалось первостепенное значение организации внеучебного времени студентов. Это считалось важным в духовном, идеологическом и образовательном планах и для саморазвития сту­дентов. Наличие работающей массовой комсомольской, профсоюз­ной и студенческой организаций со своими руководящими структур­ными ячейками представляло хорошую базу для такой деятельности. В таких делах вместе с тем нужен организатор - вожак и авторитет­ный координатор. Такой человек явился в лице доцента Станислава Николаевича Савицкого, фронтовика, о котором мы уже упоминали. Он в студенческой среде был преданным и умным организатором. Проводились ежегодные городские смотры художественной самоде­ятельности и спортивной подготовки студентов в вузах.

На этих смотрах-конкурсах, проводившихся в 1953 - 1955 гг., Юридический институт, несмотря на его скромный студенческий контингент по сравнению с другими вузами, постоянно завоевывал призовые места, а по некоторым видам - художественной само­деятельности студентов, отдельным ее жанрам - первые и вторые места. Эти успехи отчасти объяснялись привлечением в качестве ру­ководителей кружков на платной основе мастеров высокого класса. Так, домбровым кружком руководил редкий талант, народный артист республики Нур-гиса Тлендиев, русским драматическим кружком - ведущий артист русского драматического тетра им. Лермонтова народный артист Е. Диордиев, казахским драматическим кружком - ведущий артист Казахского драматического театра, народный артист Кармысов, хоровым кружком и оркестром духовых инстру­ментов известные артисты и композиторы. Спортивные секции вели известные в республике мастера спорта.

Юбилейные и новогодние вечера студентов и коллектива инсти­тута проводились особенно тщательно и красочно. Они привлекали много молодежи из других вузов.

Неутомимый исследователь истории правовой науки в Казахстане, доктор юридических наук Шолпан Тлепина, разбирая архивы бывших Центральных партийных органов республики, обнаружила материа­лы и выступления ряда руководителей научных и высших учебных заведений на собрании работников вузов и научных работников в Алма-Ате, состоявшемся 25 декабря 1952 года. Среди них было и мое выступление как директора Алма-Атинского государственно­го юридического института, о котором, правда, я успел забыть. В нем шла речь о принципах и ответственности подготовки молодых специалистов-юристов для работы в правоохранительных органах. Мне показалось, что мысли, высказанные мною на том собрании, не потеряли значения и в наше время. Поэтому здесь я привожу места из книги Ш. Плепиной, с ее впечатлениями и комментариями, отно­сящимися к моему выступлению: «Его выступление было энергич­ным, напористым, ставило высокие требования перед студентами- юристами. Он говорил о том, что «необходимо предъявлять строгие неотступные требования, чтобы они были честными, добросовест­ными в своих действиях, в быту и в поведении, пресекать каждый случай проявления нечестности». В выступлении новый директор Алма-Атинского юридического института уделил особое внимание научно-исследовательской работе в институте. С его приходом был организован юридический лекторий для практических работников суда, прокуратуры МВД и МГБ; стали проводиться ежемесячные семинары по обмену опытом среди научных работников-кримина­листов и работников следствия и розыска, пользовавшихся впос­ледствии популярностью у практических работников. Он отмечал: «У нас отстает научно-исследовательская работа, а раз слаба науч­но-исследовательская работа, то мы не можем оказать нужную, в полной мере требуемую помощь практическим работникам». Вместе с тем С.З. Зиманов обратил внимание как своих коллег, так и при­сутствовавших на собрании на отсутствие связи вузов и советских органов: «У нас еще не налажена связь с советскими органами. У нас еще нет ни одного труда, обобщающего работу постоянных комис­сий местных Советов». В заключение С.З. Зиманов подчеркнул: «Мы не остановимся на полпути и будем бороться и добьемся такого поло­жения, чтобы Юридический институт стоял и был на высоте своего положения по подготовке специалистов, всесторонне развитых, пре­данных делу партии и народа».

В этом моем выступлении чувствуется задор, присущий в те годы, и желание творить больше полезного на том участке, за который несешь ответственность. Алма-Атинский государственный юриди­ческий институт, являвшийся единственным вузом на территории Казахстана по подготовке кадров-юристов высшей квалификации на протяжении с конца 30-х годов до середины 50-х годов XX века, ре­шением Союзного Правительства от 25 мая 1955 г. был реорганизован в юридический факультет Казахского государственного университе­та им. С.М. Кирова (ныне: Казахского Национального университета им. аль-Фараби). Это был первый юридический факультет в истории высшей школы в КазССР, а я стал его первым деканом.