Бет - 3

МАРТОВСКАЯ КУПЕЛЬ

Наш другой рассказ лишь о двух эпизодах богатой событиями фронтовой жизни крестьянского сына деревни Ильинка Тамбовской области, а ныне подполковника запаса Алексея Романовича Никитина. Двадцать три года прослужил он в парашютно-десантных войсках.

— Десантников,— говорит он,— справедливо принято считать людьми смелыми и сильными, мужественными, с точным расчетом и цепкой хваткой. И для того, кто хотел бы выработать в себе эти качества — лучшего места, чем служба в парашютно-десантных войсках трудно найти.

В годы Великой Отечественной войны Алексей Никитин участвовавал в освободительном походе Советской Армии на Балканы, прошел через Румынию, Венгрию, Австрию и Чехословакию. И кто знает, может, такие как он явились прообразом известной песни «Алеша» о болгаро-советской дружбе. Но нам доподлинно известно, что он награжден чехословацкой медалью «За участие в Великой Отечественной войне» третьей степени и двумя румынскими — «25 лет освобожденному Отечеству», «30 лет освобождения родины от фашизма».

...Это было в марте сорок пятого года. Недели через полторы после разгрома контрнаступления крупной группировки немецких войск у озера Балатон. 9 гвардейская армия 3-го Украинского фронта была нацелена на Австрию и ее столицу — Вену. Предстояло стремительное наступление. На острие удара была поставлена 7-я гвардейская воздушно-десантная бригада полковника Федотова П. Н.

Кто воевал в наземных войсках, тот знает сколько непредвиденных трудностей доставляют реки и речушки особенно весной и осенью, если они текут поперек пути наступления войск.

В двадцатых числах марта третий батальон капитана Беспальцева И. И., входящий в состав бригады, вышел на восточный берег реки Рапа, что течет на крайнем вападе Венгрии. Берега реки заросли камышом и кустарником, но вдоль «нашего», восточного берега змеиной лентой тянулась невысокая дамба, укрывавшая бойцов от вражеского огня. Разведка доложила, что на западном берегу фашисты создали сильный оборонительной рубеж и сосредоточили крупную группировку сил.

Первые попытки сходу форсировать реку враг встретил ураганным огнем из всех видов оружия. Пришлось укрыться за дамбу и организовать форсирование реки по всем правилам поенного искусства: мощной артподготовкой подавить огневые точки противника, оглушить и заставить его пехоту уйти в укрытия. Пулеметному взводу младшего лейтенанта Никитина было приказано занять позиции на фланге батальона и своим огнем прикрыть его переправу, а затем самим перебраться на противоположный берег.

Ровно в полдень шквал артиллерийского и пулеметного огня обрушился на западный берег. А в это время в камышах восточного берега происходила довольно странная картина: бойцы третьего батальона во главе с комбатом снимали с себя все обмундирование, словно готовясь к массовому заплыву. Раздевшись до подштанников, они дружно, разом пустились вплавь в студеной мартовской воде к тому, западному берегу. Достигнув его, внезапно выскочили из камышовых зарослей и с криками «Ура!» стали забрасывать окопы фашистов гранатами, поливая перед собой огнем из автоматов.

Как грозные привидения появлялись они над окопами и ходами сообщения врага. Это была лихая атака десантников, показавших свое искусство стремительного действия и решительного натиска.

Немцы в недоумении: откуда и что за напасть навалилась на них? И до этого ходили слухи о бесстрашных «чертях» в бескозырках и полосатых тельняшках, но с такими им еще не приходилось встречаться и, ошеломленные, оставляя окопы, они бегут во вторую и третью траншеи.

Батальон расширил плацдарм, но противник переходит в контратаку. Редеют ряды батальона. Командир полка решает перебросить на плацдарм часть артиллерии. Но как, если нет ни переправы, ни плавсредств. «Переправим!»— уверенно отвечает командир батареи гвардии лейтенант Клейнер, известный в полку как мастер на различные выдумки. И переправили. Ездовые вплавь с лошадьми переплыли реку, а потом на длинных веревках по дну, реки, люди, помогая лошадям, перетащили орудия на другой берег. Артиллеристы теперь прямой наводкой били по танкам и огневым точкам противника.

Пулеметы взвода Никитина, часто меняя позиции, все это время вели дуэльную стрельбу. Оружие не выдерживает напряжения. Стволы начинают «краснеть от злобы» и вместо прицельной стрельбы пулеметы «выплевывают» свинец в воду реки. Меняются стволы. Подносчики едва успевают подносить патроны с пункта боепитания батальона.

Когда пришел приказ переправиться на другой берег, командиру взвода пришлось решать новую головоломку. Как быть, если под руками нет не только захудалой лодчонки, но и бревна-то для плота. Думай, соображай, командир, и ответь на вопросительные взгляды подчиненных, покажи свою смекалку.

Решение пришло внезапно, когда он увидел, как ездовой Феликсов по прозвищу «дядя Федя»— золотоискатель с Лены, пожилой, добродушный человек, собирал в вещмешок сухую прошлогоднюю траву для лошадей.

Эврика! Возникла мысль: а что, если сделать плоты из травы и плащпалаток, используя их водоотталкивающие свойства.

Быстро собрали как можно больше сухой травы. Затем положили ее на плащпалатку, углы связали и получился поплавок.

Четыре поплавка, четыре палки связанных поясными ремнями, и готов плот, который должен выдержать груз станкового пулемета и две коробки с боекомплектом в пятьсот патронов.

Бойцы шутят: Ну, командир, подавай заявку на изобретение— таких плотов еще никто в мире не мастерил!»

Обнажившись до пояса, и побросав одежду на плотик, тронулись вплавь к противоположному берегу реки. А сердце гложет сомнение: выдержит ли невзрачное сооружение, не утопим ли пулеметы. Но хоть и не хитрое оказалось приспособление, а все четыре плотика выдержали нагрузку.

Относительно благополучно (двух бойцов ранило на воде) выбрались на западный берег и с ходу пулеметные расчеты включилилсь в отражение очередной контратаки противника.

Через двое суток ожесточенных боев, 30 марта седьмая гвардейская воздушно-десантная бригада пересекает границу Австрии. Здесь, у обочины дороги Будапешт-Шапрон-Вена, состоялся короткий полевой митинг, на котором командир одного из батальонов бригады зачитал обращение командующего фронтом маршала Ф. И. Толбухина к населению Австрии и в заключении сказал: «Товарищи бойцы и командиры. Мы прошли и с боями освободили от фашизма две страны — Румынию и Венгрию. Теперь перед нами третья—Австрия. Мы вступаем на землю этой страны не как захватчики и агрессоры, а как ударная сила против фашизма. Будемте достойны великой освободительной миссии Советской Армии! Символично, что в этом месте австрийской границы советские солдаты — победители поставили пограничный столб, на котором впервые после семи лет так называемого аншлюса 1938 года было написано слово «Австрия» вместо ненавистного австрийцам —«Остмарк».

...В ходе апрельских наступательных боев в Австрии батальон капитана Беспальцева И. И. получил новую задачу —«совершить марш в тыл противника, оседлать автомагистраль, преградить отход противнику».

Батальон оставляет тяжелое оружие, транспорт. Берется только стрелковое оружие, минометы без лотков для мин, как можно больше боеприпасов и продовольствия на трое суток. каждого солдата хорошо, придирчиво подогнано снаряжение. Маршрут проходит по лесистым склонам Альпийских гор и в том числе через знаменитый Венский лес, воспетый Иоганном Штраусом.

Двигались быстро, но осторожно, без шума; команды передавались по цепочке вполголоса. Привалы делались короткие лишь для того, чтобы подтянуть «колеса» (перемотать портянки) и немного дать отдых плечам. Разведка доложила, что параллельно движется какая-то отступающая колона противника. Как ни стремились уклониться от преждевременной встречи с врагом, пути колон перекрестились где-то под утро. В рассветных сумерках прошел бой скоротечный и жестокий: шум, треск, стрельба, многократно повторенные и умноженные лесным эхо, давили на психику людей. Вдруг, как по команде, стихла стрельба и гранатные разрывы и лишь глухие стоны раненых свидетельствовали о минувшем бое. Противник не выдержал и поспешно бежал с поля боя.

С рассветом двинулись дальше, теперь уже больше по крутым склонам. Весна брала свое, днем было грязно и жарко, а ночью холодно и скользко от льда еще покрывавшего местами северные склоны гор. Временами приходилось скользить на «казенной» части тела от одного дерева к другому, чтобы не свалиться в обрыв. Двое суток на исходе, а батальон идет по склонам гор без сна, горячей пищи. Нервы напряжены до предела, в, висках пульсирует кровь. Пот, грязь. На третий день вышли к населенному пункту Кляувен-Леопольдсдорф, в районе которого следовало оседлать автостраду и перекрыть пути отхода противника. Расчет был построен на внезапности, но она не удалась — противник обнаружил появление батальона. И все же капитан Беспальцев сумел умело использовать сложившееся преимущество — его солдаты заняли позицию на склоне горы с редким лесом. Противник оказался внизу на открытой местности и ему приходилось атаковывать в гору, что затрудняло движение и ведение прицельного огня. Нашим же бойцам даже гранату бросать не составляло особых усилий — выдернул кольцо с чекой, слегка бросил под гору и она взрывается у ног противника. К тому же автострада, как на ладони, и на большом участке простреливается пулеметным огнем. Однако у противника многократное превосходство в живой силе и технике, помноженное на необходимость очистить пути отхода по автостраде. Чтобы сбить батальон с гор, он предпринимает одну за другой четыре атаки. Его солдаты в грязно-зеленых мундирах упорно лезут вверх, но встреченные дружным огнем автоматов и пулеметов откатываются вниз. Бой ожесточается. Противник пускает в ход шрапнельные снаряды и фаустпатроны, подсекающие стволы деревьев. Град осколков сверху и падающие деревья значительно увеличивают потери. Вот уже помкомвзвода старшина Туркин ложится за пулемет раненого сержанта Ершова. Батальон тает, но оставшиеся в строю не ослабевают упорства в сопротивлении врагу.

Черные фигуры вновь карабкаются на склон и комвзвода Никитин, подменивший раненого пулеметчика, выпуская длинную очередь по врагу, в такт работы пулемета чеканит переиначенные слава песни времен гражданской войны: «Эх, комроты, даешь пулеметы, даешь батареи, чтоб было веселее... кожух, короб, рама, шатун с мотылем, не лезьте к нам, фашисты — все равно побьем!»

Атака отбита. Тишина.

Разведка докладывает, что с соседней высоты на врага движутся основные силы седьмой гвардейской бригады. Противник, боясь окружения, начал отступление, бросая боевую технику, машины с боеприпасами и продовольствием.

Значит, тишина — это победа, успешно выполненное боевое задание командования.

...Затем Вена и новый стремительный бросок на север до Праги, встреча на реке Влтаве с союзными американскими бронетанковыми войсками. «Вот так,— заключает мой собеседник, бывший подполковник запаса,— мы воевали с хитрым и сильным врагом, какой была немецко-фашистская армия, добывали свободу не только себе, но и народам, порабощенным фашизмом. Я рад, видя как расцветает содружество социалистических стран. Значит, наши жертвы и пролитая кровь не пропали даром».