Страница - 40

БАЛЛАДА О ЖИЗНИ

В эти дни память возвращает меня на долгие годы назад — тогда, в самом начале тридцатых, еще до первого съезда писателей, я познакомился с Николаем Семеновичем Тихоновым...

И уже тогда он был известен своими упругими стихами, в которых — слово за словом, строка за строкой— возникал неповторимый ритм времени, и его имя уверенно занимало свое место в ряду тех, кто первым открывал поэзию революции, кто постиг ее душу и стал ее голосом.

А еще в двадцатые годы начальные тихоновские поэтические опыты были поддержаны Алексеем Максимовичем Горьким, который всем своим влиянием поощрял литературную молодежь, стремившуюся открыто, прямо и образно рассказать о своем времени, о себе.

Молодая советская литература на весь мир заявляла о своем существовании, показывая великие преобразования, творимые ради высоких и благородных целей — свободы, равенства, братства всех людей труда на земле. В эту литературу Николай Тихонов вошел не зеленым юнцом, а зрелым человеком, за плечами у которого были войны — мировая и гражданская, сотни верст он проделал по их дорогам в кавалерийском седле. Несмотря на молодость, у него было о чем вспомнить, над чем задуматься, выхаживая строки своих баллад в нетоп-ленной комнатке в Петрограде... И талант, конечно, и жесткая — опять же не по возрасту зрелая требовательность к себе, все это сразу выделило его стихи из общего потока. (А стихов тогда, как, впрочем, и теперь, и всегда, писалось много).

Я могу вспомнить Тихонова в разные годы — судьба многократно сводила нас на литературных и жизненных дорогах. Но из этого множества встреч я вынес одно, пожалуй, главное и определяющее впечатление: это — какая-то его неуемная жажда познания людей и событий, жажда, которую никогда не утолишь, разносторонний творческий интерес к окружающей его действительности, стремление познать самые сокровенные и глубинные ее процессы.

Все это потом находило совершенный с точки зрения художественной формы отклик в его книгах, в стихах и в прозе — в книгах, без которых не мыслится представить себе советскую литературу на всех этапах ее развития.

Помню, как горячо и заинтересованно расспрашивал Николай Семенович о Джамбуле, чье имя только что — со страниц, «Правды» — стало навсегда достоянием советского многонационального читателя.

Помню его доброжелательный интерес — как движется работа, когда Беимбет Майлин и я писали сценарий первого казахского игрового фильма «Амангельды» в сотрудничестве с товарищем Тихонова по литературной молодости — Всеволодом Ивановым.

Сам Тихонов начинал с баллад — увиденное и пережитое просилось в строки сюжетных стихов... Но и баллада его жизни была бы неполной, если не сказать о той огромной общественной деятельности, которой всегда занимался и занимается по сей день Николай Семенович. Впрочем, тут трудно, да и вообще нельзя отрывать одно от другого — его литературу от его гражданских обязанностей.

Он унаследовал горьковскую традицию — заботиться о литературной смене, способствовать развитию литературного процесса, и на протяжении десятилетий бессменно состоит в руководстве Союзом писателей. Многие писатели — среднеазиатские, казахстанские, кавказские и закавказские знают, как много сделал он для развития их литератур, и в этом проявился подлинный его интернационализм.

Одним из первых Николай Тихонов обратил внимание на то народное движение в мире, которое мы сегодня называем борьбой с колониализмом и неоколониализмом, и боль далекого китайского кули стала болью русского советского поэта, своим делом, кровным делом, он считал и трудную судьбу афганцев и индусов, и она — эта судьба — выстраданными словами ложилась на страницы его книг.

Эта причастность ко всему, что происходит на нашей земле, привела Николая Тихонова в ряды защитников мира, и его голос слышался всегда, когда надо было разоблачить происки врагов. И не случайно его подпись стояла первой еще под первым Стокгольмским воззванием, обращенным ко всем людям доброй воли; к их разуму и силе.

О Николае Тихонове можно сказать еще очень много — и все равно этого будет мало, будет недостаточно... Сегодня ему восемьдесят лет. Но ведь жизнь, как настоящая баллада, никогда не кончается.

Сегодня мы отмечаем 80-летие одного из основоположников советской литературы, выдающегося советского поэта, общественного деятеля, председателя Советского комитета защиты мира Николая Семеновича Тихонова.

Сложным, драматическим и прекрасном был путь петербургского юноши, сына простых мастеровых людей, к вершинам современного искусства. Ему предстояло прорваться сквозь скучную однообразную среду ремесленников, где жили маленькими заботами, чтили семейные и церковные традиции. Видимо, реакцией на эти серые будни было страстное увлечение ярким и шумным Востоком, Индией. «Никогда я не думал, что когда-нибудь увижу своими глазами то, о чем прочитал так много. И когда я ходил по шумным улицам индийских городов в наши времена, стоял на берегу Бенгальского залива, видел знаменитые джунгли, исторические памятники прошлого величия, я не мог не вспомнить своего далекого детства»,— пишет Тихонов в автобиографии.

Ему многое довелось увидеть, потому что он был свидетелем и участником прекрасной и яростной эпохи. Он был солдатом первой мировой войны и ходил в кавалерийские атаки, прошел сквозь битвы гражданской войны. Он девятьсот дней сражался в осужденном Ленинграде.

С великолепной точностью определил истоки и своеобразие тихоновской поэзии другой замечательный советский поэт Владимир Луговской: «Через белые ночи сказочного и трагического города над Невой, через свист клинков кавалерийских атак под Ригой, через гражданскую войну и разгром Юденича, через пустыни Средней Азии, высоту Кавказских гор и красоту Кахетинских долин, через грозную и смутную предвоенную Европу, ночи Выборга и Ленинграда, через великолепие красок далеких южных и восточных стран, через великую Азию прошла мужественная и в то же время сдержанно-нежная муза Тихонова... Это была поэзия властная, новая поэзия, рожденная из войны и революции».

Николай Тихонов сразу заявил: мир праздничен, прекрасен, жесток, трагичен, он никогда не будет скучным, серым, пресным, на каждом шагу с тобой рядом волшебная страна, но не страна фей и изысканных аллегорий, а сказочная страна мужественных, смелых и суровых людей. Его поэзию выковал молот мировой войны, молот Октябрьской революции.

«Мою душу кузнец закалил не вчера, студил ее долго на льду», — говорил поэт. Отсюда и постоянная верность строгой, сХержанной интонации. Тихоновские баллады — это целая отдельная область советской поэзии, стихи о людях стремительных, исполненных решимости, не сгибающихся на перед чем.

Жизнь учила веслом и винтовкой,

Крепким ветром по плечам моим

Узловатой хлестала веревкой,

Чтоб стал я спокойным и ловким,

Как железные гвозди — простым.

В этих суровых и безотказных ритмах звучал голос нового века, они и сейчас свежи, как в первый день появления на свет. Эта сила и мужественная величавость нового мира прошли через все творчество поэта несгибаемо и победно.

В творчестве Тихонова как-то удивительно переплетаются пророческая фантазия с осуществленной реальностью. В стихах «Афганская баллада», «Индия в Москве», «Индийский сон» он говорит о странах, в которых тогда еще не был, а кажется, что он личный участник всех событий, что видит и слышит самое потаенное. Когда потом, в 50-х годах, Тихонов путешествует по Афганистану, Индии, Пакистану, он пишет о них как о давно знакомых ему странах. Это удивительное свойство Тихонова.

Выдающегося поэта всегда волновал Восток. В фантастическом зеркале тихоновских стихов, его повестей и рассказов, отражалась извечная борьба Ормузда и Ахримана — доброго и злого, начала древнего Востока. Он писал о Вамбери, герое и разведчике, об Энвер-паше, об убийцах двадцати шести комиссаров, Сунь Ятсене. Всю свою жизнь он чувствует могучее и трепетное сердце Востока. Это сердце во многом подсказало ему одну из благороднейших тем — тему дружбы народов. Она нашла свое отражение в цикле стихов «Два потока», в «Пакистанских рассказах», в «Рассказах горной страны», в повести «Белое чудо» и др.

А на нашем Востоке, в Средней Азии, на Кавказе он находит неистребимое буйство красок, силу жизни, которые диктуют ему стихи о людях, о пахарях и пограничниках, работниках пустыни, искателях воды и строителях. Глубокая и захватывающая нота человечности звучит в самых пышноцветных и, казалось бы, почти декоративных стихах. О людях, о людях, о людях нужно говорить — вот девиз Тихонова. Говорить, не думая о себе.

Позабыть о себе и за них побороться, 

Дней кочевья принять без числа —

И в бессонную ночь на иссохшем колодце

Заметить вдруг, что молодость прошла.

Но мы знаем не только выдающегося русского советского поэта Николая Тихонова. Мы знаем Тихонова — переводчика, организатора взаимодействия советских литератур.

Подлинное открытие сокровищ многонациональной словесной культуры наших народов началось с тридцатых годов, и одним из ее первооткрывателей по праву считается Тихонов. С той поры не прекращается организованный и планомерный процесс перевода на русский язык лучших образцов классической и современной литератур народов СССР. Начало этому было положено видными русскими поэтами и прозаиками, которые группами разъехались накануне Первого Всесоюзного съезда писателей в братские республики по инициативе Максима Горького. Опыт переводческой работы Тихонова имеет всеобщее принципиальное значение для всех, кто хочет заставить поэтическое слово другого народа зазвучать на своем языке. Он сильно морщится, когда чувствует перелицовку оригинала, или когда задним ходом подгоняют оригинал к переводу. «Это подло»,— говорит он. Тихонов нашел путь к сердцам других народов, он весь в самой благородной традиции русской поэзии, в своей многогранности, в глубоком уважении к другим народам, в презрении к шовинизму, в удивительной способности поэта откликаться на песни любого народа, любой страны, любого времени.

Вспомним, как высоко и взволнованно откликнулся Николай Тихонов на послание Джамбула «Ленинградцы, дети мои!» Вспомним, с какой завидной глубиной, осведомленностью, братской приязнью писал о нас, о нашем любимом Мухтаре Ауэзове в день открытия Декады казахской литературы и искусства в декабре 1958 года. Вот некоторые выдержки из статьи того времени «Привет, дорогие друзья!»: «Подойдите к карте Казахстана. Она огромна, как целый материк, и, как у целого материка, у нее есть все свое: и высокие хребты, и бесконечные степи, и леса, и водные пространства, подобные морям. Богатству его неисчислимы. И люди, населяющие эту советскую передовую республику, неустанно трудятся над разработкой ее естественных богатств. Ее целинные земли дали золотые россыпи хлеба, у нее свой каменный уголь, цветные металлы, нефть — все больше и больше их. Но рост людей этой сказочной страны еще удивительней. И вы хотите знать все про них, как, откуда пришли эти разбудившие степь люди? Что была у них за история? Кто был маяком для них в степной темной ночи? Возьмите книги казахских писателей. И первой — эпопею, большую, красочную, замечательную эпопею Мухтара Ауэзова о просветителе казахского народа Абае. Перед вами проходит жизнь казахского народа, вы странствуете с ним по степи, вы живете в аулах, знакомитесь с героями, которые переживают так много грустного, трудного, тяжелого. Талант Ауэзова — широкий и живописный — дал нам возможность видеть столько картин никем еще так не описанной жизни аула и степей, так любовно ввел в жизнь Абая, его переживания, надежды и думы, что Абай занял большое место в нашей памяти, и это место никто у него не отнимет».

В этой небольшой статье Николай Тихонов сумел дать точные и сжатые характеристики целого ряда произведений нашей прозы и поэзии, предсказать незаурядную судьбу тех, тогда еще молодых, писателей, которые ныне являются главной рабочей силой нашей литературы.

И эта статья Николая Тихонова имела для нас большое принципиальное значение — она укрепляла нас в наших силах, в верности наших поисков. Для нас всегда будут памятны искренние, полные внимания слова: «Мы любим ваши таланты, ваши искания, ваши достижения, просторы вашей Родины и просторы ваших вдохновений!»

В лице Николая Тихонова мы чествуем не только выдающегося поэта, деятеля культуры, но и крупнейшего общественного деятеля современности. Он — председатель Советского комитета защиты мира, член Всемирного Совета Мира. Он удостоен международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами». «Борясь за мир, я могу говорить об ужасе войн людям, не испытавшим на себе их бедствия,— там, за рубежом, где иногда понятия не имеют о том, что пережили советские люди и какое мужество для спасения всего человечества от фашистского ига они проявили».

Большую и систематическую работу ведет Тихонов и на культурном фронте, будучи председателем Комитета по Ленинским и Государственным премиям в области литературы, искусства и архитектуры.

Не все писатели приходят к своей старости твердым шагом. Но и не у всех дрожат руки, когда хватаются за перо. Пример этому Н. Тихонов. Его мужественная поэзия проходит через сердца уже нескольких поколений послеоктябрьского периода. Но он подходит к своему 80-летию.

Поседелый, как сказанье,

И, как песня, молодой.

1976 г.

СЛОВО ПРОЩАНИЯ

Трудно и горько примириться с мыслью, что мы больше не увидим Ивана Петровича Шухова, видного советского писателя, человека большой души и щедрого таланта.

Он был певцом сибирского казачества в переломный момент его истории, ярко и правдиво рассказавшим о прошлом и сегодняшнем дне казахской степи, без которой он не мыслил себя и своей жизни. «В суровых лесах и скалах далекой Карелии, под огненным небом непокорного Сталинграда, среди первобытного величия древних Кавказских гор,— писал он,— везде и всюду вижу я вас, овеянных пороховым дымом сражений славных моих земляков...»

Уже первые романы Шухова «Горькая линия» и «Ненависть», в которых он отобразил рост революционного самосознания казахского народа, показал классовое расслоение русского казачества и жителей казахского аула, выдвинули его в ряд крупнейших русских писателей и были высоко оценены М. Горьким. «...У вас хорошее, здоровое революционное дарование, его необходимо расширить, углубить»,— писал А. М. Горький в одном из писем Шухову.

Все его творчество — это как бы единое повествование о сибирском казачестве, о его пути в революцию, о коллективизации в казачьих станицах, о борьбе с кулаками, о приобщении честных тружеников к строительству нового мира.

О колоссальных изменениях, происшедших в родном краю, рассказывают целинные очерки И. П. Шухова. В них рассыпаны точные, верные приметы времени покорения целины. С любовью, высоким художественным мастерством Шухов показывает жизнь людей, украшающих своим трудом степь.

Все, что выходило из-под пера этого мастера, было отмечено печатью высокой требовательности и взыскательности к своему творчеству. Этого же он требовали и от своих коллег: Через все творчество, через всю жизнь Шухов пронес огромную любовь к родному Отечеству, его людям... «Нельзя служить народу, не зная его повседневных нужд и забот, его трудовых свершений и мыслей о жизни,— говорил Шухов на VI съезде писателей Казахстана.— А они, эти мысли и свершения, огромны и прекрасны, как все, что ожидается и творится в недрах народной жизни. Но нас не страшит такая почетная обязанность потому, что нет более высокого счастья, чем быть нужным своей стране хотя бы одной строкой, хотя бы одним умным, правдивым словом».

Умное, правдивое слово Ивана Петровича Шухова останется в золотом фонде нашей литературы.

1977 г.

ДА СБУДЕТСЯ ВСЕ

Как документ огромного исторического значения, обобщающий опыт строительства социализма в нашей стране, опыт великих революционных преобразований во всех сферах нашей общественной жизни, читается мною текст проекта новой Конституции Союза Советских Социалистических Республик.

Я вижу, что документ этот конкретен в анализе того, что уже достигнуто советским многонациональным народом и философски объемен в своем диалектическом динамизме. Он обращен к нам и касается каждого из нас как программа к действию. Он является вдохновляющим примером для всех революционных сил мировой системы социализма, международного рабочего движения, борцов за национальное и социальное освобождение народов.

Мне не надо напрягать воображение, чтобы представить все это. Я побывал чуть ли не на всех континентах, во многих странах мира. Встречался с разными людьми. И с друзьями, и с недругами, и с теми, кто хотел знать о нас, чтобы понять то, чем живет советский человек, из желания постичь его стремления и идеалы.

Так вот, Основной Закон страны развитого социализма представляется мне исчерпывающим ответом на все вопросы, как, чем и во имя чего мы живем, к чему стремимся. И наши цели и средства их достижения, и наша вера, и откуда она берет свое начало — все это, как и многое другое, объяснено в лаконичных статьях проекта Конституции нашей страны.

Я — писатель. И особое внимание мною было уделено тому месту в докладе о проекте Конституции СССР, где говорится: «В Конституции заложен огромный творческий потенциал. И его надо творчески использовать».

Творчество советского писателя немыслимо без глубокого проникновения в недра жизни своего народа, без понимания и сопереживания вместе с ним всего того, что составляет главное в его судьбе, в прошлом и настоящем. Без этого невозможно увидеть образ нашего современника во всем его величии, простоте, вскрыть и отобразить все многообразие его духовной, нравственной и гражданской сути, постичь его характер. В этом плане новая Конституция представляется мне своеобразным путеводителем. Писатель — не регистратор того или иного жизненного явления. Он — разведчик, а стало быть, в его творческом снаряжении необходим компас. Разведав, ему еще предстоит исследовать то, что он обнаружил на заданном участке своего «рабочего фронта». И, наконец, как художнику создать живую картину жизни, какая она есть. Критерий этому — правда. Оценка — то мировоззрение, которое взято им на вооружение.

Мною рисуется только условная схема творческого процесса. Схема может быть и иной, но сам процесс обусловлен сложнейшими метаморфозами жизни. Все художественные достижения советской литературы, литературы социалистического реализма, так или иначе связаны с этим всеохватывающим процессом. А он как раз и сфокусирован и зримо представлен с четких партийных ленинских позиций в новой Конституции. Через него «люди еще яснее увидят, как широки и многогранны права и свободы граждан социалистического общества», те самые люди, к которым обращено (иначе оно не станет действенным) слово советского писателя. Вот что я имею в виду, говоря все это.

Когда мною писался «Солдат из Казахстана», я не пытался обходить горькие факты. Но и не мог не видеть героизма народа, величия его духа, зовущего на подвиг во имя любви к своей Родине. С той поры прошло тридцать пять лет. И каких лет! Они отражены, эти годы, в своем поступательном движении в Конституции и заставляют по-особому задуматься о времени воистину глобальных перемен, о времени, отобразить которое хоть в малой какой-то его части —долг и честь для советского писателя.

Буквально на днях на совещании, созванном правлением Союза писателей СССР, шла речь о казахской литературе, интерес к которой заметно возрастает с каждым днем не только у нас в стране, но и далеко за ее пределами. Отмечалась активизация творческой отдачи наших молодых литераторов. Читая проект Конституции, я, проживший долгую жизнь и повидавший на своем веку немало и плохого, и хорошего, с добрым чувством, без зависти к идущим мне на смену, думаю о том, как счастливо они входят в мир, который в труде и борьбе строился нами, и какое у них прекрасное будущее. О том, что я вижу сегодня, мечтали лучшие сыны моего народа. А новая Конституция страны развитого социализма указывает путь в завтра моей Родины. И я говорю: «Да, сбудется все, во имя чего были подняты знамена революции, знамена, с которыми советский народ вместе со странами социалистического содружества, со всем прогрессивным человечеством мира идет навстречу исторической дате —60-летию Великого Октября».

1977 г.