Страница - 6

Ахмет Байтурсынов (1873—1938)

Ахмет Байтурсынов (1873—1938) — просветитель, общественный деятель, участник освободительного движения, один из основателей партии “Алаш”, редактор газеты “Қазақ”, выдающийся ученый-лингвист, литературовед, тюрколог, талантливый переводчик. Член Кирревкома с 9 июля 1919 г., нарком просвещения, член ВЦИК, КазЦИК.

Репрессирован в 1929 и 1938 гг. Имя Байтурсынова присвоено Институту языкознания Национальной академии наук Республики Казахстан.

Мухамедьяр Хангереевич Тунганчин (1888—1942) — член Коммунистической партии с 1918 г., помощник Чрезвычайного комиссара Степного края, член исполкома Совета Тургайской области. Заведующий казахским отделом Наркомнаца РСФСР (1918—1919). 9 июля 1919 г. назначен членом Казахского революционного комитета. Организатор Первого Казахского полка Красной армии. Репрессирован в 1937 г.

Алиби Тогжанович Жангильдин (1884—1953) — член Коммунистической партии с 1915 г., один из руководителей национально-освободительного движения 1916 г. в Тургае, организатор борьбы за власть Советов в Казахстане, военный комиссар Тургайской области, председатель Тургайского облисполкома (март 1918 г.), Чрезвычайный и военный комиссар Степного края, один из организаторов I Учредительного съезда Советов Казахстана.

Борис Владимирович Анненков (1889—1927) — дворянин. Окончил военное училище (1908). Участник Первой мировой войны, хорунжий. С невероятной жестокостью подавлял крестьянские восстания. В мае 1920 г. с остатками Отдельной Семиреченской армии, которой командовал, перешел в Китай. В 1926 г. по плану ОГПУ оказался в СССР, был осужден Верховным судом и расстрелян.

Александр Ильич Дутов (1879—1921) — один из главных руководителей Уральского казачества, генерал-лейтенант (1919). После Февральской революции избран председателем Совета “Союза казачьих войск”, с сентября — атаман Оренбургского казачества. В 1918—1919 гг. командовал Оренбургской армией в войсках Колчака, с 1920 г. — белоэмигрант.

Александр Васильевич Колчак (1873—1920) — один из главных руководителей российской контрреволюции, адмирал (1916). Из семьи морского офицера. Окончил морской кадетский корпус. Участник полярных экспедиций, Русско-японской и Первой мировой войн. В 1916—1917 гг. — командующий Черноморским фронтом.

18 ноября 1918 г. возглавил переворот, в результате которого в Сибири, на Урале и Дальнем Востоке была установлена военная диктатура; принял титул “верховного правителя Российского государства” и звание главковерха. 7 февраля 1920 г. расстрелян по постановлению Иркутского РВК.

Материалы о жизни и деятельности исторических лиц

прилагаются к параграфу, где их имена значатся.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА АЛАШ-ОРДЫ ОБ ОБРАЗОВАНИИ ВОЕННОГО СОВЕТА

24 июня 1918 г.

Постановили: образовать при Алаш-Орде Военный совет из трех лиц, возложив на него функции Военного министерства и предоставив ему право открывать областные и уездные военные советы при областных и уездных отделах Алаш-Орды. На Военный совет возлагается обязанность призывать жигитов для борьбы с большевиками.

Председатель Алаш-Орды: А. Бокейханов.

Члены: М.Тынышпаев, X. Габбасов.

Иностранная военная интервенция и Гражданская война в Средней

Азии и Казахстане. Алма-Ата, 1963. Т.1. С. 596.

Материал прилагается к части I.

Часть II. КАЗАХСТАН В УСЛОВИЯХ СОВЕТСКОГО ТОТАЛИТАРНОГО РЕЖИМА

ИЗ ПИСЬМА А. БАЙТУРСЫНОВА В. И. ЛЕНИНУ

Тов. В. И. Ленину

Со времени учреждения Киргизского ревкома прошло 10 месяцев. Подводя итоги десятимесячным работам ревкома, приходится сказать, что за время своего существования им не сделано ничего. Непроизводительность работы ревкома можно объяснить многими причинами, но основных причин две: 1) у представителя Центра, поставленного во главе правления Киркраем, не было определенного взгляда и вследствие чего определенного плана работ, что, быть может, объясняется тем, что у самого Центра ввиду особенности социальных условий Киркрая не было определенного взгляда насчет киргизского вопроса, кроме принципиального указания в “Декларации прав народов России” и программе РКП и

2) не было взаимного доверия между представителями Центра и населения.

При царском правительстве едва ли кто из инородцев испытал на себе национальный гнет и порабощение более киргизов. Национальный гнет не может не вызывать национальных чувств. Если у угнетенной нации против угнетавшей не всегда развивается чувство ненависти и злобы, то чувство недоверия бывает всегда. До тех пор, пока киргизы не увидят иного отношения к себе со стороны русских, они иного чувства, кроме недоверия без различия классов, питать не могут. Пролетариат русской нации, веками грабившей и угнетавшей киргизов, должен доказать и показать на деле, что они являются освободителями угнетенных народов, а не новыми господами поработителями их, желающими сесть на их шею вместо царских чиновников. Между тем местные товарищи коммунисты, думая, что киргизы ничего не понимают, и пускаясь в хитроумную политику, предлагают трудовому киргизскому народу не братскую помощь в строительстве их жизни на советских началах, а навязывают им свое господство под различным соусом.

Одним лишь переименованием себя в коммунистов-интернационалистов русские не могут возбудить к себе доверие нерусской нации, имеющей вековое знакомство с хитроумной политикой царского правительства. У киргизов есть поговорка: “Сары орыстың бәрі орыс...”. Всякая хитроумная политика, рассчитанная на обман киргизского народа, кроме внешней призрачности, ничего существенного достигнуть не может. Народ с затаенной злобой и ненавистью, молчаливо переносивший многовековой гнет царизма, может и теперь молчать, но это терпеливое молчание может продолжаться до тех пор, пока не представится случая так или иначе выражать свое недовольство.

Русскому пролетариату по отношению к киргизам остается выбрать одно из двух: либо насильственно навязывать свое господство и требовать беспрекословного подчинения, заняв положение повелителя и назначив повсюду вместо царских губернаторов и генерал-губернаторов диктаторов, либо завоевать доверие киргизского трудового населения. Первый путь ясен и понятен; он достаточно испытан разными царями-повелителями. Второй же путь несколько сложен и требует некоторых объяснений. Зато при выборе первого всякое советское строительство может оказаться на песке, а при выборе второго фундамент строительства будет заложен на прочной почве.

Дело в том, что у киргизов имеется известная часть интеллигентов, которым народ вполне доверяет, и которые ошибаться и заблуждаться могут, но сознательно своего народа ни за какие личные блага и выгоды не продадут.

Кратчайший путь для русского пролетариата, желающего завоевать к себе доверие у киргизов, лежит через этих интеллигентов. Но для этого нужно, чтобы эти интеллигенты вошли в доверие к Советской власти. Вся трудность в киргизском вопросе заключается в том, что киргизы не могут доверять вчерашним своим угнетателям, а Советская власть не может доверять вчерашним противникам.

Чтобы разбудить киргизов и убедить их в обратном, коммунисты должны доказать и показать киргизам на деле, что они без различия нации являются не угнетателями слабых, наоборот, — освободителями угнетенных. Для этого, во-первых, интернационалистов чистой воды на окраинах нет, или совсем мало. Многие из называющих себя интернационалистами на самом деле националисты, империалисты; во-вторых, современные условия для этого неподходящи: ввиду промышленного кризиса в республике Центру приходится на первое время больше брать с населения, меньше давать ему, что может быть истолковано киргизами неправильно, и может получиться представление у них, что царское правительство грабило их, ничего не давая, то же самое делает и советское. И выходит, если разбираться с практической стороны дела, то недоверие с обеих сторон неизбежно; если же разбираться с теоретической стороны, то недоверию не должно быть места.

В самом деле недоверию со стороны киргизского населения не должно быть места потому, что теперь у власти не националисты-империалисты, грабившие, угнетавшие киргизов, а коммунисты-интернационалисты, ставящие целью не угнетение и эксплуатацию слабых народов сильными, а, напротив, их освобождение; точно также недоверию со стороны Советской власти к интеллигентам-киргизам не должно быть места потому, что если интеллигенты во время революции не пошли за большевиками, то не потому, что они были против освобождения своего народа, а потому, что они вследствие неподготовленности народа к революции не могли решиться на риск, думая достигнуть цели мирным путем, т.е. ошиблись в выборе пути к освобождению народа. Теперь, когда правильный путь найден и не только теоретически, но и практически доказан, киргизские интеллигенты, искренне желающие освобождения своего народа, не могут выбрать иного пути кроме Интернационала. Если такие интеллигенты-киргизы имеются, то хотя бы они были не коммунистами, а честными националистами, Советская власть может доверять им вполне, ибо интересы народа, который они искренне любят, заставят их ухватиться за Советскую власть.

Итак, есть два пути для достижения взаимного доверия: один из них долгий, требующий продолжительного времени и многолетних методических работ — это на деле доказать и показать киргизам, что коммунисты не империалисты, грабившие и угнетавшие киргизский народ. Второй же путь более легкий и скорый. Из данных делать логические выводы для народной массы непосильно, а для лиц, стоящих у Советской власти, легко. Почему? Первый шаг к взаимному доверию может сделать Советская власть. Без взаимного доверия работа в Киргизском крае наладиться не может, что показывает 10-месячное существование Киргизского ревкома. Основной вопрос, чего хотят киргизы и что от них желает Советская власть, остается все еще неопределенным, что вызывает на местах массу недоразумений. То, что хотят киргизы, понятно и вполне естественно. Народ, находившийся под многовековым гнетом империализма, прежде всего может думать об освобождении от этого гнета; почему киргизы стремятся к самоопределению. Чего желает Советская власть от киргизов, пока для нас не ясно, и день ото дня становится все более непонятным. При учреждении ревкома каждый из нас, киргизов, участвовавших в выработке положения о ревкоме, был уверен, что учреждаемый особый орган по управлению Киргизским краем есть преддверие автономии; так думают до сего времени все те, которые знают лишь о существовании ревкома, но с положением дел в нем незнакомы. Мы, работавшие в ревкоме, все думали, думали и додуматься не могли, для чего он существует. Все, именующие себя коммунистами, лезут туда со своими уставами, не понятными для простых смертных не-коммунистов, и члены Кирревкома разыгрывают басню Крылова “Лебедь, рак да щука”.

Мы уверены, что лица, стоящие во главе Советской власти, не думают шутить или играть с судьбой многомиллионной нации и признают как бесспорный факт то, что царская политика была националистическая и империалистическая, что русским по отношению к другим народностям, так называемым инородцам, позволялось все, наоборот, инородцам не позволялось ничего, что русские, совершившие преступление по отношению к инородцам, часто не преследовались, если преследовались, то для видимости, напротив с инородцами, совершившими преступление по отношению к русским, расправлялись жестоко. Признав это, думаю признать как бесспорный факт и то, что русский народ веками воспитывался в этом духе, т.е. в духе господствующей нации, считавшей много себе позволительным по отношению к инородцам. При признании этого, будучи последовательными, должны признать бесспорным также то, что народная масса не сразу откажется от своих преимущественных прав, ибо психологию массы переделать можно путем долголетнего воспитания. В настоящее время всякий встречный называет себя коммунистом. Не приглядевшись к ним поближе, подумаешь, что свершилось чудо — все превратились в коммунистов. Но чудеса бывают в сказках, а в мире действительности их нет, поэтому коммунизм у многих не простирается дальше ярлычка. И выходит, что коммунистов в России много, но настоящих идейных коммунистов очень мало, тем более их должно быть мало или совсем не быть на окраинах.

Ввиду изложенного представляется необходимость:

1) поставить во главе управления Киргизским краем настоящих идейных коммунистов и испытанных честных идейных работников из киргизских интеллигентов, которым народ вполне доверяет, но никоим образом — коммунистов по названию. Настоящие идейные коммунисты и идейные работники из киргизов, хотя бы последние не были коммунистами, скорее могут найти общий язык для понимания друг друга и общие точки зрения на дела, чем поверхностные коммунисты как из киргизов, так и из других; 2) во всех органах власти, в ведении коих подлежат районы со смешанным населением, представителей угнетенной нации должно быть не менее 2/3;

3) управление хозяйственно-экономическими учреждениями Киркрая независимо от централизации или децентрализации должно находиться в руках киргизов без всякого раздробления и подчинения другим губерниям или областям под разными предлогами экономического тяготения; 4) вся политически культурная работа киргизских коммунистов и революционной интеллигенции должна основываться на началах советской социалистической хозяйственной политики; 5) создать военный округ, объединяющий Киргизию, с управлением в г. Оренбурге; 6) гарнизоны в городах должны быть обязательно из киргизов; 7) в отношении границы Киркрая не должны допускаться никакие изменения, кроме нижеуказанных...

Член Кирвоенревкома и ВЦИК

А. Байтурсынов 17 мая 1920 г., г. Москва

Центральный государственный архив новейшей истории Республики Казахстан. Ф. 811. Оп. 20. Д. 568. Л. 46—48.

Материал прилагается к § 10—11.

Вопрос. Какой позиции по национальному вопросу придерживался А. Байтурсынов?