Страница - 13

ПЕРВЫЙ КАЗАХСКИЙ ВРАЧ

Зимой 1858 г. в Тургайской степи в семье бедного кочевого крестьянина родился ребенок, названный Мухамед-жаном. Родные, заметив в нем способности к учению, отправили его в гимназию, в Троицк. В то время в казахских аулах было очень мало образованных людей.

А врачей не было тем более. Люди с простудой и головной болью обращались к знахарям. Всевозможные болезни, не различая возраста, уносили сотни человеческих жизней. Даже все младенцы одного селения могли погибнуть только от кори. Видевший своими глазами жестокость судьбы и страдания своего народа, Мухамеджан старается исполнить долг перед своим народом и ищет способы противостояния этому. Так, в 1881 г. Мухамеджан поступает в Казанский университет на медицинский факультет.

Закончив полный теоретический курс и пройдя годовую производственную практику, в 1888 г. он получает диплом врача.

После этого молодой специалист устраивается на работу в Кустанайскую городскую больницу. В те годы численность населения Кустанайской области составляла свыше 20 тыс. человек. Число людей, получивших медицинскую помощь, было 661. Из-за отсутствия стационара больные ограничивались амбулаторной помощью. В письме областному управлению в 1891 г. молодой врач пишет о необходимости хорошо оборудованных больниц. Он просит о расширении и об открытии больниц хотя бы с 10—20 местами.

В 90-х годах в Кустанайской области была эпидемия кори. М. Карабаев, работая уездным врачом, днем и ночью, не зная покоя, вел борьбу с этой болезнью.

Слава врача Карабаева распространилась далеко за пределы Кустанайской области, он был известен в Иргизе, Шалкаре и Аральском округе. Врач, разговаривавший на их родном языке, знавший их традиции, был очень близок народу. Все хотели хотя бы раз показаться врачу Карабаеву. Со всех сторон приходили письма с просьбой прислать Карабаева.

В 1910 г. в Иргизском округе врач Карабаев ведет борьбу против кори, в начале 1911 г. — против проказы в Якутской области1.

К счастью, в Государственном фонде Якутской АССР, в Якутском областном управлении сохранилось личное дело врача Мухамеджана Карабаева2. В этих документах содержатся точные сведения о дате прибытия, о местах его работы, о делах и результатах его работы. Работавший в 50-х годах в Казахстане доктор исторических наук, сотрудник Академии наук Сибирского отделения, профессор Владимир Семенович Позанский вместе с якутским историком А. А. Калашниковым провели исследования о работе первого казахского врача Мухамеджана Карабаева в Якутии.

“Доктор Карабаев — один из казахских врачей, проработавший 40 лет и отдавший душу своей профессии. Он один из представителей интеллигенции, не отказавшийся служить во время становления Советской власти. Если учесть, что ему тогда было больше шестидесяти, то можно считать этот шаг подвигом”, — писал известный революционер Алиби Джангильдин4.

Советская власть высоко оценила труд доктора Карабае-ва. За долгую службу в сфере охраны здоровья населения Народный комиссариат социальной защиты СССР в 1927 г. назначил ему персональную пенсию.

С. Байжанов.

Архив—Айгак. Алматы, 1998.

КАК ПРИШЕЛ ГОЛОД В КАЗАХСКУЮ СТЕПЬ?

Во время тоталитарной системы было запрещено говорить о голоде 1930—1931 гг. В исторических работах эта трагедия была названа “трудностью на пути создания колхозов”. Но в сознании людей закрепилась память об ужасах этой трагедии, созданной человеческими руками. Как на самом деле развивались события в Казахской степи?

Известно, что стремление к свободе и равенству занимало особое место в истории человечества. Февральская революция и Октябрьский переворот в России в 1917 г. вселяли большие надежды простому народу, стремившемуся к равенству и свободе.

На самом деле изменения в 20—30-х годах в советском обществе были совершены под давлением тоталитарной системы и путем жертв некоторой части народа. Это особенно видно в политике насильственного восстановления сельского хозяйства. Мы не только разрушили идею вовлечения крестьян в кооперацию, но и позабыли положительные результаты. И это неприятие не только разрушило устоявшуюся систему в сельском хозяйстве, но и подвергло общество тяжелым испытаниям.

Очевидно, что общество поддержало ряд положительных, радостных изменений, случившихся в начальное время после становления советской власти. В первую очередь, это было связано с тем, что были возвращены земли, отнятые у казахского народа, были созданы культурные центры и государственно-национальные органы. Но если смотреть в суть, проблема земли не была решена окончательно. Это было связано с приобщением к оседлому образу жизни кочевого и полукочевого народа. Казахская интеллигенция, в том числе А. Букейханов и люди, стоящие в республике на руководящих должностях, предупреждали о последствиях разрушения всей сельскохозяйственной системы.

В ответе на следствии в 1929 г. А. Байтурсынов доказал, что он не был против приобщения кочевых казахов к оседлой жизни, но требовал обеспечить их землями и постоянной работой.

Спор о земле был и в партии, и в правительстве. Некоторые казахские руководители в вопросе индустриализации были против привлечения рабочей силы со стороны и требовали набирать рабочих из местного населения. Они требовали прекратить переселение людей на другие земли. Во времена правления Ф. Голощекина казахские лидеры Т. Рыскулов, С. Садуакасов, С. Кожанов, Н. Нурмаков разными отговорками отстранялись им от руководящих должностей.

В 20-х годах проблемой, глубоко затронувшей казахскую интеллигенцию, была политика Центра не считаться с обычаями и особенностями национального менталитета. Т. Рыскулов, С. Садуакасов смело противостояли такой политике. Но потом они поплатились за это. Некто, работавший в республиканско-партийной организации и считавшийся ответственным деятелем 30-х годов, в 1937 г. осенью подвергся гонениям и был арестован как “враг народа”. Тогда на суде о своих деяниях он сказал: “Дома у Узбекбая Кулым-бетова (1927 г. — авт.) сидели мы: М.Нурмаков, У.Жандо-сов, Ж.Мынбаев, А.Алибеков, Ж.Султанбеков, А.Досов, и Смагул Садуакасов сказал: “Положение сельских районов сильно ухудшилось. Коммунистические принципы неприемлемы для аульных регионов. Всех жителей причисляют к баям, а затем под давлением забирают имущество, а бедняков и вовсе арестовывают. Советская власть пошла по тропе царского империализма. Это надо остановить”.

На положение Казахстана плохо повлияла и кадровая политика, проводимая Центром. Люди, имевшие свое мнение и принципы, не нужны были Голощекину. Поэтому такие люди, как Е.Ерназаров, И.Курамысов, О.Исаев, были лидерами партии 30-х годов.

В 1929 г. из 44 млн. 723 тыс. 200 голов скота в 1934 г. осталось — 4,5 млн. Увеличилось число беженцев. Численность населения в Казахстане в 1930 г. сократилась на 317,4 тыс. человек, а в 1932 г. — на 769,1 тыс. человек. Конечно, этот список нельзя назвать достаточно полным. К тому же в связи с различными крестьянскими движениями и волнениями было призвано к ответу довольно большое количество людей, или их просто отстреливали. В это время на территории Казахстана произошло около 372 стачек и движений, и все они были подавлены кровавым путем, к ответу было привлечено около 150 тыс. человек.

Судя по источникам, в Казахстане за 1931—1933 гг. погибло около 2 млн. 100 тыс. человек, из них 1 млн. 750 тыс. — казахи, многие переправились за границу. Эти данные до сих пор до конца не изучены. Многие документы также не были до настоящего времени обнародованы, не все злодеяния Голощекина раскрыты до конца. Но о многом мы знаем по письмам представителей нашей интеллигенции, таких как Т. Рыскулов, Г. Мусрепов, М. Гатауллин и др.

История казахов. 1993. № 1.

НИКОГДА НЕ ЗАБУДУТСЯ ЭТИ ТЯЖЕЛЫЕ ДНИ

В 1930—1931 гг. мне было около 13—14 лет, и я был мало-мальски грамотным. В 3 года у меня умерла мама, и я остался сиротой. Xотя я был маленьким, но голод, лишения — все это осталось у меня в памяти. Оставшиеся в живых после Великой Отечественной войны, устроившие свою жизнь, Акмолдин Сисен, Жолдыбаев Оразалы, Басжанов Махам-беткали рассказали о событиях 1928—1937 гг.

Наше поселение находилось в 40—50 км от Иргизского района. Каждый дом стоял отдельно. В 1928 г. у крупных баев конфисковали все имущество и скот. Но вскоре государство принялось за середняков — их имущество также было конфисковано. Сначала брали скот, затем народ остался без средства передвижения. У каждого человека оставались только одна корова и лошадь, и то их резали, чтобы было что есть. “Беда не приходит одна” — в тот год высохло озеро Тургай. Народ голодал. Самое тяжелое время — зима 1930— 1932 гг. Народ брал своих близких и скитался по земле... Если он видел человека со скотом, он забирал и резал скот, не причиняя человеку никакого вреда, не подвергая опасности его жизнь. Я посетил детский дом в Иргизе. Сколько было умерших от голода детей, их просто брали и закапывали у колодца. В то время раздавали продпомощь — маленький продовольственный паек.

Прошла зима, те немногие, что протянули до лета, не брезговали и мышами. Лично я и вместе со мной три семьи выжили благодаря траве под названием “корень куги”. Мы выращивали ее, пропускали через мельницу, жарили; в озере ловили рыб — каждый день по 2—3 рыбы, затем варили из нее суп. Многие люди покинули Иргиз. В местах Сарыбулак, Баскудык образовали небольшой колхоз. С помощью примитивных орудий выращивали пшено. Осенью пшена выросло очень много. Лишь в 1934 г. земля порадовала нас хорошим урожаем. Вот так началась новая жизнь.

Агыбаев Б. Красный террор/

Сост.: З. Кыстаубаев, Б.Хабдина.

Алма-Ата: Өнер,1992.