Страница - 4

§ 2. Аграрная политика Коммунистической партии и Советской власти в районах кочевого населения

Огромные степные пространства Казахстана от Волги до Иртыша и от Урала до Алтайских гор веками использовались царским правительством для военных целей и переселенческой политики.

«Политика царизма, политика помещиков и буржуазии состояла в том,—как отмечалось в решении X съезда партии,—чтобы насадить в этих районах побольше кулацких элементов из русских крестьян и казаков, превратив этих последних в надежную опору великодержавных стремлений».

Царскому правительству были чужды цели хозяйственного благоустройства края, цели рациональной организации территории и поднятия культурного уровня и благосостояния трудящихся масс национальных окраин. Оно предпочитало создавать переселенческий земельный фонд не через освоение свободных земель, а путем насилия и грабежа коренного населения. Так, царское правительство изъяло у казахского населения 45 387 479 десятин обжитой земли. На них было устроено 188 803 крестьян-переселенцев из России.

Только в Семиречье более 80 тысяч десятин лучших земель было передано кулакам и казачьей верхушке.

Заботой царских землеустроительных ведомств было выявить как можно больше земельных «излишков». Все проводимые мероприятия по землеустройству подчинялись этой цели. «На Иртыше и в Алтайском горном округе пользовались арендой чужих земель 92 000 безземельных киргизов, и в то же время земли близлежащих степных уездов отводились «за излишеством» под переселенческие участки».

В результате изъятия царизмом земель в переселенческий фонд значительная часть казахского крестьянства была обезземелена. Так, в Семиреченской области в 1917 году из общего числа кочевых и полукочевых хозяйств, составлявших 71,7 процента всех хозяйств области, 41,9 процента были безземельными, а из числа имеющих землю — 43,5 процента хозяйств были беспосевНЫМИ.

Колонизаторскую политику в кочевых районах царизм проводил несколько иначе, чем в оседлых. В оседло-земледельческих районах устанавливалась частная собственность на землю с правом купли и продажи, а в кочевых — наоборот, все земли объявлялись государственными и представлялись в «бессрочное пользование кочевников». Это делалось с той целью, чтобы государство могло в любое время изъять и передать землю в переселенческий фонд.

В силу такого царского закона казахский скотовод находился под постоянной угрозой лишения своего кочевья. «Несчастье состояло в том, что киргиз не знал о своей завтрашней судьбе». «Мы не знаем,— заявляли казахи на одном волостном съезде,— будем ли мы оседлыми или кочевниками и где будем жить через 2—3 года».

Переселенческий фонд постоянно сопровождался вытеснением кочевников-скотоводов с насиженных мест в безводные солончаковые пустыни и горы. Нередко были случаи, когда такое переселение повторялось 2— 3 раза, а то и больше. Существующая вопиющая несправедливость — бесправие казахского населения, с одной стороны, и привилегированное положение для пришлого населения, в первую очередь кулачества, с другой, несомненно, порождала противоречие между местным крестьянством и русским кулачеством.

Поэтому Советская власть, власть трудящихся масс, прежде всего, должна была ликвидировать это наследие царской колонизаторской политики. Нужно было не только разрушить дореволюционные аграрные отношения, но и положить начало развитию новых; устранить путаницу, неорганизованность, неустойчивость в землепользовании; урегулировать межнациональные отношения; возвратить казахским крестьянам земли, которые были захвачены у них царизмом.

Коммунистическая партия и Советское правительство, руководствуясь декретами о национализации и социализаций земли, а также о социалистическом землеустройстве, первые аграрные мероприятия направляет на решение этих задач и, прежде всего, на урегулирование межнациональных отношений между народами, населяющими Казахстан.

3 января 1918 года Совнарком Туркестанской республики издал декрет о ликвидации переселенческого управления. Вместо управления на местах создавались земельно-водные комитеты при Советах, которые на практике осуществляли национализацию земли в Казахстане.

Центральный комитет РКП (б), лично В, И. Ленин придавали исключительно большое значение разрешению земельного вопроса в Казахстане. Для изучения аграрной политики в кочевых районах политбюро ЦК РКП (б) создает в 1920 году специальную комиссию и, обстоятельно изучив этот вопрос, принимает постановление: ликвидировать до конца последствия колонизаторской политики царизма, постепенно изжить патриархально-феодальное наследие в общественных отношениях местного населения. ЦК партии предложил возвратить местному населению земли, отмежеванные у него переселенческим управлением и захваченные кулаками сверх трудовой нормы, обеспечить безземельных, в первую очередь беженцев, землей, ликвидировать все организации кулаков и лишить их возможности влиять на советское строительство, а наиболее злостных и активных врагов Советской власти выслать из Туркестана.

Положив в основу постановление Центрального Комитета партии по земельному вопросу и решение V съезда Компартии Туркестана, IX съезд Советов Туркестанской республики, состоявшийся в сентябре 1920 года, принял декрет о проведении земельно-водной реформы.

Основными задачами ее было: фактическое уравнение в правах местного коренного населения с русским на землю и воду, ликвидация нетрудовых кулацких и байских хозяйств. Предусматривалось также землеустройство бывших кочевников, перешедших или изъявивших желание перейти на оседлость. Разрешение земельного вопроса съезд считал одной из первоочередных задач в тот период.

Однако проведение первых мероприятий Советской власти в Казахстане не ликвидировало и не могло полностью ликвидировать сложившуюся до Октябрьской социалистической революции систему неравноправного землепользования в казахском ауле. Лучшие угодья еще находились в руках кулачества и байства, тогда как значительная часть трудового крестьянства остро нуждалась в них. В Семипалатинской губернии каждое из 937 кулацких и 73 байских хозяйств имело посевные площади от 16 до 25 десятин более 100 кулацких и 20 байских хозяйств — свыше 40 десятин на одно хозяйство, в то время как 63 252 кочевых и полукочевых и более 2 тысяч оседлых казахских хозяйств совершенно не имели посевов.

При проведении в Казахстане первых советских законов о земле учитывались имевшиеся здесь особенности аграрных отношений. Если в русской переселенческой деревне, игравшей важную роль в экономике Казахстана, основные земельные массивы были захвачены кулачеством и здесь существовали капиталистические производственные отношения, то в полукочевых, особенно кочевых аулах, фактически существовала собственность баев-полуфеодалов, прикрываемая старыми формами общинного землепользования.

Все это приводило к тому, что сроки, формы и методы проведения аграрных мероприятий в различных районах Казахстана были разными. Прежде всего аграрные мероприятия проводились в оседло-земледельческих районах. то же касается полукочевых, особенно кочевых, то там решение земельных отношений началось позднее и несколько затянулось.

В феврале 1921 года ЦИК Киргизской (Казахской) АССР принимает декрет о возврате казахским крестьянам всех земель, отчужденных царским правительством для помещиков, а также земель колонизационного фонда» По этому декрету трудовое казахское население имело право пользоваться сельскохозяйственными угодьями запрещалось заключать земельные сделки. Кочевые пути, водопои, пастбища при них временно оставались в общем пользовании скотоводов, кочующих в районе данного пути.

Декрет ЦИК КазАССР от 19 апреля 1921 года требовал возвратить казахскому населению свободные земельные участки в Семипалатинской, Акмолинской, Тур-гайской и Уральской губерниях, а также десятиверстные полосы по Иртышу и Уралу, отчужденные царским правительством в собственность Сибирского и Уральского казачьих войск. В результате плодороднейшие земли десятиверстной полосы по левому берегу Урала более 200 тысяч десятин и около 700 тысяч десятин по Иртышу, поступили в распоряжение казахского трудового населения.

В проведении этих мероприятий партийные и советские органы Казахстана руководствовались решением X съезда РКП (б) «Об очередных задачах партии в национальном вопросе», где указывалось, что задача партии по отношению к трудовым массам ранее отсталых народов «состоит в том, чтобы объединить их усилия с усилиями трудовых масс местного русского населения в борьбе за освобождение от кулачества вообще, хищнического великорусского кулачества —в особенности, помочь им всеми силами и всеми средствами сбросить с плеч кулаков-колонизаторов и обеспечить им, таким образом, пригодные земли, необходимые для человеческого существования».

Трудящиеся массы все больше убеждались, что только Советская власть является той единственной силой, которая способна разрешить аграрный вопрос в пользу народа. Поэтому представители трудового крестьянства входили в земельно-водные комиссии и комитеты, создаваемые при местных Советах, принимали активное участие в проведении землеустройства.

Огромную роль сыграла земельно-водная реформа, которая была осуществлена партией на юге Казахстана. Эта реформа началась весной 1921 года и проводилась в очень сложной обстановке. С одной стороны, разруха, голод, вызванный неурожаем, с другой — жестокая классовая борьба, которую развернули враждебные элементы недовольные аграрной реформой. Кулаки и баи создавали банды, убивали коммунистов и беспартийных активистов, работников земельных органов, поджигали постройки, забивали скот и т. д. Партийные организации Казахстана направили в аулы более 100 партийных и советских работников, которые с помощью местных коммунистов и трудящихся масс проводили большую организаторскую работу.

Несмотря на положительные результаты, которые были достигнуты на начальном этапе проведения земельной реформы, нельзя не отметить и ряд ошибок, допущенных местными партийными организациями и советскими органами. Кое-где в число кулаков огульно зачислялось все русское крестьянство, имели место случаи конфискации имущества середняков. Далеко не всегда проявлялась настоящая забота о хозяйственном устройстве как оседающего казахского крестьянства, так и переселявшихся в другие места русских крестьян. В ходе реформы было ликвидировано 120 русских и украинских сел, 32 хутора, 95 заимок и выселено 6 466 хозяйств. Только по Джетысуйской губернии из 3 090 выселенных русских хозяйств 1 059 не были устроены вплоть до 1928 года.

Центральный Комитет партии внимательно следил за ходом осуществления земельно-водной реформы. Он помог местным партийным и советским органам устранить и ошибки, и перегибы. 14 октября 1921 года ЦК РКП (б) обсудил вопрос о ходе осуществления земельно-водной реформы в Семиреченской, Сыр-Дарьинской и других областях Туркестанской АССР и вскрыл односторонний характер ее проведения: землеустраивалась только беднота местных коренных национальностей. Было признано необходимым проводить земельно-водную реформу «в порядке землеустройства и пришлого населения, в целях уравнения в праве на пользование землей и водой». Центральный комитет требовал «проявить особое внимание и особую заботливость по отношению к среднему крестьянству, ни в коем случае не навязывая ему новых форм хозяйств».

В январе 1922 года ЦК РКП (б) обратился к коммунистам Туркестана с письмом, в котором положительно оценивал земельно-водную реформу. Вместе с тем требовал усилить государственную помощь бедноте в освоении полученной земли, теснее сплотить трудящихся всех национальностей в борьбе за освобождение от кулацко-байской кабалы.

Указания ЦК РКП (б) помогли местным партийным организациям исправить допущенные ошибки. На местах стали больше уделять внимания хозяйственному устройству бедноты, получавшей землю, принимали меры к возвращению в села и деревни незаконно выселенных крестьян. Устранение ошибок и перегибов, усиление материальной помощи беднякам способствовали тому, что летом 1922 года земельно-водная реформа в Семиречье и на юге Казахстана была завершена.

Трудовому казахскому и русскому крестьянству, а также в фонд землеустройства коллективных хозяйств казахских и киргизских аулов, уйгурских и дунганских кишлаков было передано 232 891 десятина лучших пахотных земель, конфискованных у кулаков.

В августе 1922 года ВЦИК принял Основной Закон о трудовом пользовании в КАССР. В его разработке активно участвовали партийные организации и правительство республики. Закон закреплял за крестьянами республики земли (в пределах норм), которые они фактически обрабатывали и использовали как пастбища, представлял трудящимся села и аула полную возможность свободного выбора форм землепользования. 31 августа того же года ВЦИК обратился к трудящимся Семиречья с воззванием, подписанным М. И. Калининым. В нем говорилось: «Все то, что проделано Советской властью в области землеустройства, не подлежит изменению.

С принятием Основного закона о трудовом пользовании завершалась реформа на всей территории Казахской АССР. В основном ликвидировано было одно из самых тяжелых наследий царизма — фактическое неравенство в пользовании землей и водой, в корне подорваны позиции наиболее хищных кулаков — колонизаторов. Серьезные перемены произошли в жизни аула. Был нанесен удар по патриархально-феодальным пережиткам, ослабли позиции байства.

Немаловажную роль реформа сыграла и в переводе казахского населения на оседлость. Обеспечение бедняцких и батрацких хозяйств землей, освобождение их от арендной платы и форм кулацко-байской кабалы ускорили темп осереднячивания аула и перевода кочевого крестьянства на оседлый образ жизни. Так, в Семи-реченской области в 1920 году было более 24 тысяч бес-посевных казахских хозяйств и 47 тысяч хозяйств, имевших посевы до 2 десятин, а в 1924 году хозяйств без посевов насчитывалось лишь 3 412, а хозяйства, имевшие посевы менее 2 десятин, уменьшились почти втрое. В Уральской губернии за один только 1923 год число беспосевных казахских хозяйств сократилось на 5 тысяч и соотвественно возросло число хозяйств, имевших посевы до 2,5 десятины с 18 тысяч до 36 тысяч.

Наделение трудовых хозяйств земельными участками, работа по их землеустройству, расширение посевных площадей способствовали усилению стремлений к переходу на оседлый образ жизни.

Только в результате земельно-водной реформы в 1921—1922 годах в Семиреченской области образовались десятки новых оседлых поселков — Джуалинский, Асыл-бетовский, Джутеровский, Ольгибетовский и другие. 

В Советы стали поступать десятки приговоров аульных обществ с просьбой отвести земельные участки для оседания. Крестьяне Танекенского аула Вознесенской волости заявляли: «Не желаем больше кочевать»—и просили выделить им землю.

«Мы, степные казахи,—писали в 1921 году 110 граждан домохозяев Куталинской волости Капальского уезда в земельно-водный отдел,—...еще в 1.918 году возбуждали ходатайство перед Советской властью о предоставлении нам земли,— ...но до сих пор ответа не имеем. Поэтому еще раз просим прирезать нам землю с участка Арал-Тюбе, ...и на этом расширенном участке мы организовали бы поселок и перешли на оседлость».

В течение марта 1921 года в Талды-Курганском уезде 520 кибитковладельцев из аулов № 1 и 2 Горно-Джалаировской волости, 300 из Акичкенского аула Вознесенской волости, 500 кибитковладельцев из урочища «Чет-Узек» Кучуковской волости и другие — всего 1 520 семейств (5 400 человек) на сходах решили о переходе к оседлости и в связи с этим обратились к земельным органам с просьбой предоставить им земельные участки.

Всего в середине 1921 года в Семиречьи перешло на оседлость около 700 семейств казахских и киргизских батраков и бедноты.

Партийные, советские и общественные органы на местах оказывали необходимую помощь бедноте в землеустройстве и отведении участков под поселки. Казахские крестьяне, переходящие на оседлость, снабжались лесоматериалом для постройки домов, семенами, сельскохозяйственным инвентарем и т. д.

Посильную помощь им оказывали рабочие заводов и фабрик центральных районов страны. В декабре 1921 года они послали в Семиречье казахским и киргизским трудящимся 15 тысяч серпов, 13 тысяч кос, 120 плугов, 6 жаток-сенокосилок, 350 тысяч аршин мануфактуры, 200 пудов мыла, 100 пудов чая и другие промышленные и продовольственные товары.

По инициативе Акмолинского губкома РКП (б) началось строительство показательных казахских поселков. Первый такой поселок был построен близ села Явленского Петропавловского уезда. Вслед за показательными поселками стали появляться новые населенные пункты с бытовыми культурно-просветительными учреждениями.

Первые шаги оседания наглядно продемонстрировали преимущество, прогрессивность этого процесса. Однако большого размаха перевод кочевников на оседлость в начале 20-х годов не получил. Нередко встречались такие факты, когда кочевникам передавали поселки, земли, хутора вместе с посевами, садами, огородами и необходимым инвентарем. Но большая часть кочевников, перезимовав в поселках, с ранней весны откочевывали, бросая все».

Это происходило не только потому, что население не было подготовлено к переходу на оседлость, но еще и потому, что в кочевом ауле господствовало сильное влияние баев. К тому же, самые первые шаги оседания показали, что перевод кочевников на оседлый образ жизни— трудная и сложная задача. Он был связан с большими материальными средствами; для его осуществления требовалось много сопутствующих мероприятий. В 1921 и 1922 годах республику душил голод, давила хозяйственная разруха. Советская власть, по существу, еще не окрепла и разрешение проблемы оседлости было совершенно нереальным.

В то же время самые первые мероприятия в этом деле показали, что переход кочевников на оседлый образ, жизни во многом зависел от урегулирования и разрешения земельного вопроса: чем быстрее производилось землеустройство, тем выше был стимул перехода к земледелию, к оседлости.

Землеустроительные же работы в Казахстане до 1924 года носили главным образом выборочный характер и проводились преимущественно в оседло-земледельческих районах за счет самого населения. Из-за недостатка средств и специалистов они велись медленно и охватывали небольшие территории.

V съезд Советов Казахской АССР (апрель 1925 года) отмечал, что все проводившиеся до сих пор землеустроительные мероприятия в республике из-за отсутствия в них плановости и твердого политического направления не достигли на практике существенных результатов. Всего к тому времени было землеустроено, как отметил съезд, лишь 0,9 процента всей территории Казахской республики. А что касается кочевых и полукочевых хозяйств, которых в 1922 году насчитывалось 51 процент, то там почти никакого землеустройства не проводилось. Такие коренные вопросы земельной политики, как организация наиболее рационального использования территории; закрепление за трудовым населением пригодных земель; создание форм землепользования, стимулирующих процессы кооперирования и коллективизации, оставались нерешенными. Экономическая потребность диктовала принятие более кардинальных мер.

17 апреля 1924 года ВЦИК и СНК РСФСР утвердили декрет «О землеустройстве кочевого, полукочевого и переходящего к оседлому хозяйству населения Киргизской (Казахской) АССР».

Согласно положению землеустройство проводилось по почину землеустроительных учреждений, носило сплошной и обязательный характер и распространялось на все районы республики. Исключение составляли те оседло-земледельческие районы, которые в то время не имели летних и других неразверстных сезонных пастбищ.

Землей наделялись трудовые хозяйства всех типов: оседло-земледельческие и кочевые, а также переходящие от одних форм хозяйствования к другим. При определении норм землепользования для кочевых хозяйств отдельно учитывалась призимовочная территория, сезонные пастбища, кочевые пути и попутные стоянки, в зависимости от числа дней, проводимых стадами в наихудшие годы. Особо оговаривалось право для казахского населения, ведущего кочевой образ жизни, на выделение страховых участков под пастбища и сенокошения.