Страница - 6

МЕТОДЫ ОККУПАЦИИ КРАЯ

Большая часть писателей, занимавшихся исследованием о начале заселения теперешней земли Уральского (ранее Яицкого) казачьего войска русскими людьми, относит это начало к концу XVI столетия и связывает появление казаков на реке Яике с поражением, нанесенным волжской вольнице царскими войсками (1577 г.). Этим погромом на Волге „воровских казаков" объясняется, что казаки разбрелись в разные стороны: одни к Каме и Чусовой, другие — к Тереку, третьи — к Яику. Часть их, под предводительством Ермака, направилась в Сибирь. Одновременно с этим, другая часть из устьев Яика поднялась вверх по реке и разорила столицу ногайцев Сарайчик, лежащий в 60 верстах от устьев (1580 г.). Большинство историков Уральского войска и считает это событие началом появления на реке Яике казаков и началом заселения этой местности. Казаки Поднялись вверх по реке и поселились при устье реки Рубежной на урочище Орешная лука, верстах в 40 или 50 выше нынешнего г. Уральска. Паллас же со слов казаков указывает, что раньше Яицкий городок стоял на Верхнем Кирсановом яру, верстах в 80 от г. Уральска где он лично видел окопы и остатки землянок (1769 г.). Было-ли это первое казачье поселение, или уже не первое, несомненно однако, что на этом месте действительно был прежний городок яицких казаков, и что из этого городка уже в начале XVII столетия казаки переселились на то место, где теперь находится г. Уральск.

Есть много оснований предполагать, что заселение р. Яика происходило не только с юга —"поднялись по реке после разгрома Сарайчика",— но и с севера. Если на Волге задолго раньше жили казаки, то весьма вероятно, что они неоднократно бывали на реке Яике и первые селения свои завели именно в северной части теперешней земли Уральского казачьего войска, лежащей ближе всего к Волге. Еще более вероятным сделается это предположение, если принять во внимание, что некоторые данные указывают, как на первоначальный пункт заселения казаков на реке Яике, на „Голубое городище", находящееся верстах в 18 от г. Илецка „на старом русле Урала — Кош-Яик". Паллас (1769 г.) видел в этом месте остатки прежнего города, но принял его, на основании показаний илецких казаков, за развалины бывшей здесь крепости ногайских татар. Но, как показали собранные И. И. Железновым сведения о „Голубом городище", это было несомненно русское селение, так как река Урал, сорвавшая к концу 50-х годов текущего столетия почти все то место, где была прежде крепость, нередко вымывала гробы — несомненный признак христианского поселения. Тот же Железное указывал на то, что приведенные сведения о казачьем городке на Кош-Яике подтверждаются еще и книгою „Большого Чертежа", в которой говорится, что против устьев реки Илека есть остров Кош-Яик, а на этом острове казачий городок.

Что касается до элементов, вошедших в состав Яицкого войска, они в высшей степени разнообразны. Очень характерны в этом отношении слова одного старика, приводимые И. И. Железновым в предании „Казак Терский". На вопрос о происхождении предков уральских казаков старик этот ответил следующей притчей: „Пчелка берет со всякого цветка по капельке соку, что выходит?— Мед.— Отгадал! подобно сему и наше дело: со всякого, значит, сословия по молодцу, и вышло славное войско Яицкое"...

Не касаясь сущности народного понятия о „молодце", эти слова старика вполне соответствуют имеющимся историческим документам о первоначальном составе Яицкого войска. Неоцененным в этом отношении документом, добытым из Московского архива тем же Железновым и напечатанным после смерти его Курилиным, является перепись яицких казаков, произведенная в 1723 году полковником Захаровым. Из нее видно, что в состав Яицкого войска действительно вошли самые разнообразные элементы: кроме выходцев с Дона и беглых крестьян всех наименований, тут были стрельцы, посадские люди, пушкари, государевы неводчики, самарские дворяне, подьячие, гребенские казаки, запорожцы, волохи, черкесы, татары, мордва, чуваши, вотяки, калмыки и много других народностей: например, несколько пленных турок, шведов и немцев. Но весь этот разноцветный люд к тому времени, с которого имеются об яицких казаках более или менее подобранные этнографические сведения (вторая половина XVIII века), представлял из себя совершенно самостоятельный тип казаков, резко отличающихся от соседних крестьян: все особенности разных элементов, вошедших в состав Яицкого войска, со временем очевидно сгладились, и образовался совершенно особый этнографический тип; лишь татары с калмыками, вошедшие в состав войска, сохранили вместе с религией свои этнографические особенности.

Как быстро увеличивалось число пришлых людей на Яике, можно судить потому, что всего десять лет после официально известного появления там казаков (1580 г.), в походе против „непослушника царского, Шевкальского" (т. е. Шахмала) в 1591 году участвовало уже 500 человек; это — первая известная служба яицких казаков, и с этого года считается официальное начало существования Яицкого, ныне Уральского, войска.

По переписи Захарова (1723 г.) было уже 3196 казаков; по переписи Медера (1801 г.)—29.588 душ обоего пола, а к концу тридцатых годов считалось более 50 тысяч душ обоего пола.

Сначала правительство, очевидно, покровительствовало колонизации диких степей по реке Яику, так как яицкие казаки служили для государства живым оплотом от вторжения азиатских орд с одной стороны, а с другой (впоследствии) не мало способствовали задержанию тех диких народов, которые были покорены и находились в пределах государства (астраханские калмыки). Но вместе с возрастанием силы государства и развитием крепостного права в нем, особенно после Пугачевского бунта, в котором яицкие казаки принимали деятельное участие, правительство начало стеснять прием в общину беглых из России, и с этой целью, кроме издания строгих указов, принимались очень энергичные меры (осмотр при Самарской заставе всех отправляющихся на Яик и т. п.).

Первоначально все население общины, повидимому, сосредоточивалось в Яицком Городке: более или менее заметных селений, кроме того, у казаков не было,— по крайней мере на их существование нет никаких исторических указаний. Впоследствии казаки начали селиться вниз по течению реки Яика. Наиболее древний список казачьих селений по реке Яику относится к 1743 году.

Правительству необходимо было оградить всю линию по реке Яику от самовольных переходов диких орд с одного берега на другой, и с этой целью в половине прошлого столетия проектировалось поселить по нижнему течению реки казанский драгунский полк, самарских и алексеевских дворян и казаков. Благодаря энергичным настояниям тогдашнего Оренбургского губернатора Неплюева, который убедил правительство, вместо упомянутых новых элементов, заселить низовья реки яицкими казаками, эти последние начали селиться по низовой линии: первоначально они обязались построить 2 городка — Кулагин и Калмыков — и содержать в них по 500 человек линейной стражи. Кроме того, казаки должны были содержать сотенную команду в Гурьеве-городке.

В награду за это правительство обязало откупщика Гурьевских казенных в устьях р. Яика учугов отворить в них ворота с каждого берега по 8 сажен для свободного прохода рыбы вверх по реке (1743г.).

Впоследствии (1752 г.), благодаря ходатайству того же Неплюева, казаки получили в откупное содержание казенный учуг за определенную ежегодную плату и таким образом сделались полными хозяевами нижнего течения реки Яика.

После заселения и укрепления низовой линии, началось заселение верхнего течения реки между Яицким и Илецким городками.

Уже в конце XVIII столетия замечается стремление казаков расселяться по направлению внутрь страны, по рекам Чагану, Таловой, Иртеку, Ташле, отчасти и по Чижам. Так, есть указание, что в 17 80 году начали заводить хутора по верховьям рек Чагана и Таловки; в 1790 году появились селения по рекам Чижам; в 1798 году многие из войсковых чиновников (Бородины, Буренины, Донсковы, Михайловы) завели хутора по рекам Иртеку и Ташле.

В 1801 году войсковое население распределялось так: на низовой линии —6 тысяч, на верхней линии (выше города Уральска)— до 7 тысяч, в городе Уральске —17 тысяч. Расселение последующего времени шло в том же направлении — на север, северо-восток и запад (от г. Уральска) и в район теперешней хлебопахотной полосы, ближе к границам войсковой территории. Такое направление расселения вызывалось необходимостью оградить войсковые пределы от самовольных вторжений поселившихся по соседству крестьян (по границе с теперешней Самарской губернией), и киргиз Букеевской орды (по р. р. Узеням). С указанной целью по определению войсковой канцелярии еще в 1815 году учреждено несколько пикетов по реке Малому Узеню. В виду больших удобств этих мест для скотоводства, зажиточные казаки стали нагуливать здесь свой скот, а впоследствии переселились на эти места на постоянное жительство.

В 1816 году для охранения солевозного тракта от Илецкой Защиты на Самару и конвоирования казенных транспортов соли была устроена Новоилецкая дистанция, часть которой — форпосты Затонный, Сухореченский и Озерский, заселена переселенцами из Уральского казачьего войска и вошла в его состав...

Еще более заметно стремление местного населения переселяться в менее заселенные места за время 60-х и 70-х годов, что тесно связано с развитием в войске хлебопашества...

Результатом расселения казаков в указанном направлении были следующие изменения в распределении войскового населения по занятой им территории (1857 года): по низовой и внутренней линиям — мене 21 тысячи, по верхней линии и вообще в северной Полосе до города Уральска — более 45 тысяч, в городе Уральске — менее 11 тысяч.

При сравнении этих цифр с таковыми же 1801 года ясно видно направление местной колонизации в северную хлебопахотную полосу.

Перейдем теперь к рассмотрению изменений в устройстве управления Уральским казачьим войском. С начала поселения казаков на реке Яике до 1613 года, к которому относятся официальные сведения о подчинении их русскому правительству, яицкие казаки из себя представляли вполне самостоятельную демократическую общину, устроившую свои общественные отношения по типу вольных казацких общин. В основе лежала свобода, равенство и отрицание принудительной власти. Все общественные вопросы решались в кругах, происходивших обыкновенно на площади или у атаманского дома (впоследствии у войсковой избы). Народ созывался на это собрание колокольным звоном; порядок обсуждения дел в них отличался крайней простотой. Письменного производства не существовало. Собравшимся казакам разъяснялось обсуждавшееся дело и затем предлагалось известное решение его с вопросами: „люблю ль, или не люблю? " Ответ толпы отменял или утверждал это решение. Войсковой атаман и его помощники — есаулы — были лишь исполнителями народной воли. Право суда и расправы принадлежало так же народу, b приговоры произносились всем войском. Со времени официального подчинения русскому царю, который, как указывается всеми историками войска, дал яицким казакам грамоту на „владение рекою Яиком с сущими при ней реки и притоки и со всеми угодьями, от вершин той реки и до устья", с дозволением „набираться на житье вольными людьми", внутреннее устройство в общине в сущности осталось без всяких изменений, сношения же с центральным правительством ограничивались поставкой, когда то требовалось, готовых к бою воинов со стороны войска и выдачей казакам пороха, свинца, жалованья, присылкой грамот и указов — со стороны царского правительства. „Взаимные выгоды вызывали на полюбовную сделку".

Только с 20-х годов XVIII столетия, и особенно после переписи Захарова (1723 г.), вызвавшей открытое заявление недовольства казаков, начинается для Яицкого войска новый период. До этого времени Яицкое войско находилось в ведении разных приказов, впоследствии в ведении Правительствующего Сената; в 1719г. оно перешло в ведение Коллегии Иностранных Дел, а через год — в ведение Военной Коллегии, которая сразу ввела правительственный контроль во всех внутренних делах общины. Казакам это сильно не нравилось, и при первых же действиях правительства в этом направлении они отказались повиноваться, что и вызвало посылку на Яик полковника Захарова, усмирившего волнение и произведшего перепись. всем казакам. Это событие повлекло за собой важное последствие — лишение права самим казакам выбирать атамана. С этого времени войсковой атаман, избранный войском, утверждается высочайшей властью. 

Вся последующая история Яицкого войска, вплоть до Пугачевского бунта, представляет мало отрадных фактов; постоянная борьба партий, ссоры, жалобы, доносы, следствия, экзекуции и т. п. так сильно волновали войско, что вынудили правительство на вооруженное вмешательство, которое однако не помешало казакам, спустя два года, принять деятельное участие в Пугачевском бунте.

После усмирения этого последнего, „для предания всего случившегося полному забвению", повелено было яицких казаков переименовать в уральских и реку Яик — в реку Урал. Вместе с тем войсковой круг и народное правление были отменены; право выбора войсковых атаманов окончательно отошло к правительству. Главное за-ведывание Уральским войском, как и другими казачьими войсками, перешло в это время к Потемкину, который испросил у императрицы прощения казакам и настоял, чтобы при войсковом атамане была попрежнему войсковая канцелярия, но с советниками, назначаемыми по рекомендации Оренбургского военного гу- бернатора.

Бородин Н. стр. 1—13, 19—20

СИБИРСКОЕ КАЗАЧЬЕ ВОЙСКО

Основанием Сибирского казачьего войска послужили первые военные колонисты края—"крепостные казаки", состоявшие из разного рода ратных людей — городовых, донских, уральских казаков, башкир, татар, украинцев и т. д.

Известный казачий писатель Усов так характеризовал Сибирское войско: „Оно не было, подобно Донскому и Яицкому, самобытным продуктом земской колонизации окраин, но во всеоружии вышло из рук администрации и своим существованием совершенно обязано правительству. Эта черта запечатлелась на всей его последующей истории; во все время его существования правительство без посредства самого народа производило в нем реформы, увеличивало его состав посредством принудительной колонизации; открыло ему способы к внутреннему, естественному размножению, доставляя жен из ссыльных преступниц и освобожденных из острогов колодниц; сплотило его из различных элементов… из ультра-плебейского уровня массы выдвинуло путем служебной выслуги… привилегированный класс личных дворян и офицеров"...

В 1808 году было утверждено положение о Сибирском линейном казачьем войске, как отдельном сословии с особыми правами, привилегиями и обязанностями. В 1846г. было введено новое положение… В 1881 году было учреждено новое положение о службе казаков, которое действует до настоящего времени. Войско разделяется на три военных отдела, из них первые два входят в состав Акмолинской обл., последний в состав Семипалатинской обл. и частью Томской губ.

„Росси я", под ред. П. П. Семенова, т. XVIII, стр. 176.

МЕТОДЫ КОЛОНИАЛЬНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИИ

История приобретения Сибирским казачьим войском луговой стороны Иртыша весьма любопытна.

При устройстве сибирских линий требовались особые меры к удержанию киргизов от хищнических набегов, которым подвергались не только прилинейные жители, но и горнозаводские селения далеко за Иртышем. На этом основании, командовавший всеми сибирскими линиями ген,-поручик Шпрингер, в инструкции, данной комендантам крепостей от 31-го декабря 1765 года, между прочим, говорит: „чтобы киргиз-кайсаки, как сами кочевкою, так и скотские их табуны держались своей стороны и до наших крепостей ближе десяти, а по крайней мере пяти верст, со взятием от них лучших людей аманатами, отнюдь не приближались".

Вследствие этого циркуляра, весь левый берег Иртыша на десятиверстное расстояние стал в непосредственное подчинение к линейному начальству.

С течением времени соседние к линии киргизы сблизились с русскими и, узнав на опыте выгоды спокойной и мирной жизни, прежде других обратились к покровительству русской власти. Вскоре они стали обращаться за фактической помощью и вооруженною защитою против баранты и хищничества дальних киргизов. Наше правительство не только приняло под свою охрану тех из киргизов, которые просили нашего покровительства, но даже, чтобы совершенно обезопасить наиболее преданных из них, предоставило им право кочевать на правой стороне Иртыша, на пустопорожних землях Кулундинской степи. За подобное покровительство было справедливо требовать некоторого возмездия. Рескриптом на имя генерал лейтенанта Нефедьева, от 7-го августа 1800 года, император Павел I постановил, чтобы с киргизов, приходящих в наши пределы, собирались со ста лошадей по одной годной на ремонт драгунских полков; с прочего же скота собирать такую же подать в пользу госпиталей и полков, на линии расположенных.

На основании циркуляра Шпрингера и рескрипта императора Павла, линейное начальство стало собирать ремонтную пошлину с киргизов, прикочевывавших ближе десяти верст и к левому берегу Иртыша. Мотивом тому служила охрана, доставляемая прикочевавшим киргизам от набегов и грабежей отдельных племен. С превращением прииртышных жителей-поселенцев в казаки, войсковое начальство стало собирать ремонтную пошлину в пользу войска. С открытием округов в степях Сибирского ведомства в 1824 году, все вообще киргизы были обложены ясаком. Рядом энергических усилий беспорядки и баранта уничтожены и повсеместно в степях водворено спокойствие. Несмотря на то прилинейные киргизы, кроме ясака, равного для всех, продолжали платить ремонтную пошлину в пользу Сибирского казачьего войска за право кочевания в прибрежном десятиверстном пространстве. В последствии ремонтная пошлина была заменена денежною повинностью, с особыми подразделениями платы за места под летние и зимние стойбища. В настоящее время ремонтная пошлина, собираемая Сибирским войском, достигает 15.000 р. серебром в год.

Таким образом, весь левый берег Иртыша, по исторически сложившемуся праву, достался казачьим поселениям, расположенным на правом берегу. Огромная полоса земли по левому берегу Иртыша, называемая „десятиверстным расстоянием", состоит почти вся из богатых заливных лугов. Луговые места разбиты на участки или паи, которые ежегодно, по жребию, распределяются между жителями станиц, смотря по чину. Косить участки не трудно. За самую ничтожную плату сотни киргизских рук всегда готовы к услугам казаков. Сено, скошенное с нескольких паев, дает совершенно безбедное и обеспеченное существование. Полезно или вредно для развития богатства и распространения цивилизации такое, постоянно обеспеченное, положение русских поселений по Иртышу, предоставляю решить другим.