Страница - 4

ГОРЬКАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ

Важным элементом хозяйственной политики Советского государства в период гражданской войны являлась продовольственная разверстка. Она была введена в 1919 году как временная чрезвычайная мера, но продолжение осады пролетарской крепости интервентами и белогвардейцами вынудило рабоче-крестьянское государство сохранить продразверстку и на 1920 год, больше того, расширить ее на районы Сибири и Туркестана, в том числе и Казахстан, где ранее она из-за ряда обстоятельств не применялась.

Продразверстка опиралась на военно-политический союз рабочего класса и беднейшего крестьянства, который сложился в битвах с внешней и внутренней реакцией. Как чрезвычайный метод решения продовольственного вопроса в условиях войны и разрухи разверстка сыграла выдающуюся роль. Партия, В. И. Ленин не раз подчеркивали, что продразверстка, «в силу военных обстоятельств, была нам навязана с абсолютной необходимостью» и «сколько-нибудь мирным условиям существования крестьянского хозяйства не отвечает», «разверстка не „идеал”, а горькая и печальная необходимость».

Большинство среднего крестьянства понимало необходимость продразверстки, определенная его часть без колебаний оказывала помощь государству. Материалы архивных фондов, сообщения печати полны примерами того, что в первые месяцы 1920 года сбор хлеба по продразверстке проходил успешно. Только в марте — апреле в Кустанай-ском уезде на ссыпные пункты поступило 700 тыс. пудов зерна. В Кокчетавском уезде за первую половину года — 800 тыс. пудов. В некоторых местах крестьяне украшали хлебные обозы красными флагами, сопровождали их отправку пением революционных песен. Так было. Это, как отмечал В. И. Ленин, убедительно подтверждало, что крестьянство предпочитало Советскую власть «всякому другому правительству, видя, что рабочее, пролетарское государство... есть лучший защитник крестьянства...».

Но крестьянство, как класс мелких товаропроизводителей, испытывало постоянные колебания из-за двойственности своего социального положения труженика и собственника. Под влиянием тягот, разрухи, эсеро-кулацкой агитации в его среде нарастало недовольство ограничениями политики «военного коммунизма». Оно усилилось во второй половине 1920 года, когда с целью преодоления последствий засухи, поразившей центр страны, Советское правительство обязало крестьян Сибири и северо-восточного Казахстана в период с августа 1920-го по июнь 1921 года сдать чрезвычайный налог в размере 110 млн. пудов. На казахстанские районы приходилось 35 млн. пудов.

Борьба за хлеб стала боевой задачей дня. Именно так определяло ее циркулярное письмо ЦК РКП (б) «К продовольственной кампании». Учитывая трудности, которые могли возникнуть на местах при решении осложнившихся задач, ЦК партии обратил особое внимание коммунистов на постановку четкой работы волисполкомов, организацию и мобилизацию убежденных сторонников Советской власти, партийных ячеек села, оказания им необходимой помощи со стороны уездных и губернских комитетов партии. Особое внимание обращалось на классовый принцип разверстки: с бедняка — ничего, с середняка — умеренно, с кулака — много. Для предупреждения каких-либо нарушений ЦК РКП (б) потребовал не допускать перегибов во взимании разверстки, брать в пользу государства только излишки.

Все лето и осень 1920 года в селах и аулах Степного края шла напряженная борьба за хлеб. На продовольственный фронт отправились тысячи коммунистов и комсомольцев. 30 сентября Семипалатинский губком принял решение: «Членов всех организаций РКП в пределах губернии считать мобилизованными для продфронта». Такие же постановления выносили на собраниях коммунисты городских организаций и сельских ячеек во всех уголках республики.

Заготовку и отправку продовольствия в центр страны коммунисты сопровождали широкой разъяснительной работой среди крестьян, оказанием им помощи в уборке, обмолоте урожая и доставке зерна на ссыпные пункты, ремонте сельхозтехники, налаживании деятельности культурно-просветительных учреждений. Помощь подорванным двумя войнами и разрухой крестьянским хозяйствам была объявлена всенародным делом. В сентябре —октябре 1920 года по всему Казахстану прошли «недели крестьянина». Для нужд села из более чем скромных государственных запасов отпускались мануфактура, готовое белье, мыло, соль, спички, табак, сахар, керосин, нитки и другие дефицитные в то время промышленные и продовольственные товары. В Петропавловском уезде силами рабочих с 10 по 15 сентября было создано в селах и хуторах 7 крупных и несколько десятков мелких мастерских по ремонту сельхозмашин и инвентаря. 265 посланцев города оказали помощь семьям красноармейцев и бедняков в уборке хлеба и заготовке сена.

В селах и аулах Павлодарщины «красные повозки» доставили труженикам полей 5000 аршин мануфактуры, детское белье, соль, 2000 пудов угля. Прибывшие на «повозках» рабочие дружины активно включились в уборку и обмолот хлебов. На полях Актюбинского уезда трудилось 600 коммунистов, рабочих и служащих города. Они отремонтировали крестьянам более тысячи бричек, 465 плугов, 404 сенокосилки, подковали много рабочих лошадей. Солидную помощь в проведении «недели крестьянина», сборе и отправке продовольствия партийные организации Казахстана получили от коммунистов, тружеников пролетарских центров страны, частей Красной Армии, сотрудников милиции. Убирать хлеб в Уральскую губернию прибыло более 2000 ткачей из Иваново-Вознесенска, в Петропавловский, Кок-четавский, Атбасарский и Акмолинский уезды, в Семипалатинскую губернию — рабочие отряды из Москвы, Петрограда, Омска, районов индустриального Урала.

Напряженная борьба за хлеб длилась всю осень. К концу 1920 года стало ясно, что она дала немалые результаты. На ссыпные пункты поступили миллионы пудов зерна. Полностью выполнили план хлебопоставок крестьяне атбасарских сел, на 73 проц.— акмолинских. Неплохо обстояло дело в Кустанайском, Павлодарском и ряде других уездов. Это свидетельствовало о том, что коммунисты республики с честью выполнили свой долг бойцов продовольственного фронта. В конце октября 1920 года, выступая на сибирском совещании председателей губкомов партии, руководитель Сибпродкома «с удовлетворением отметил, что работа партийных организаций на местах сделала очень много в деле проведения разверстки».

Усилия бойцов продовольственного фронта, отмечал В. И. Ленин, позволили стране в 1920 году жить «теми ресурсами, которые давали Сибирь и Северный Кавказ». В этом немалая заслуга и коммунистов, и трудящихся северо-восточного Казахстана, в то время составной части Сибири.

Но выполнение плана разверстки и вывоз хлеба в центр не во всех районах республики шли нормально. В целом ряде мест положение внушало серьезную тревогу. В Кокче-тавском и Петропавловском уездах к концу 1920 года на приемные пункты поступило лишь 20 проц. запланированного зерна, в Семипалатинской губернии — около30. Причины подобного явления разнообразны. Сказались сопротивление кулачества и верхушки казачьих станиц, нехватка транспорта, действия банд.

П. И. Тибекин, автор большой статьи о борьбе за хлеб в Северном Казахстане в 1920—1922 годах, полагает, что основой всех бед, самым узким местом был транспорт. Но нам думается, что он, сосредоточив внимание на событиях 1921—1922 годов, когда проблема транспорта встала очень остро в связи со строительством дороги Петропавловск — Кокчетав, придает чрезмерную остроту этой проблеме применительно к осени 1920 года для районов Петропавловского уезда, где она, по сравнению с Акмолинским и Атбасарским, почти не существовала. При таком подходе остается без внимания следующее обстоятельство — разница в урожае 1920 и 1921 годов. Если в 1921 году Северный Казахстан был благоприятным по урожайности районом республики, то этого нельзя сказать о 1920 годе.

В большинстве мест Сибири и Северного Казахстана в 1920 году урожай хлебов оказался ниже ожидавшегося и, как утверждает изучавший этот вопрос В. М. Кулешов, собранного в том году зерна «не хватило для удовлетворения своих внутренних годовых потребностей: на обсеменение в следующем году, на продовольствие населению, на корм скоту и на технические нужды». Об этом же свидетельствуют и докладные уполномоченных Омского губпродкома по Петропавловскому уезду. Коммунист Расторгуев, уполномоченный по Всесвятскому району, сообщал в Омск, что по району «будет выполнено всей разверстки хлеба до 33,5%... хлеба нет, бралось все, что имелось налицо у крестьян... урожай в 1920 году был очень плохой».

О низком урожае в республике, о том, что для спасения голодающего населения центра страны работники продотрядов при сборе разверстки иногда брали у крестьян не только излишки, шел разговор на VIII съезде Советор в декабре 1920 года. В своих заметках о выступлениях беспартийных делегатов съезда В. И. Ленин по поводу Казахстана писал: «Хлеб собирали под метлу. Ничего не осталось».

Скудный урожай 1920 года и стал первопричиной напряженности продовольственной кампании. Цифра в 110 млн. пудов, казавшаяся ранее реальной, становилась недосягаемой. Несмотря на героизм местных работников наркомата продовольствия, невероятные усилия партийных и советских организаций, к июлю 1921 года было собрано 67,3 млн. пудов. В заданиях чрезвычайной разверстки обнаружилось преувеличение возможностей, т. е. определенный просчет. Почему это случилось? Думается, что в основе всего содержался излишне оптимистический прогноз статистического аппарата Сибири, где на веру были приняты приблизительные прежние расчеты эсеровских кооператоров и материалы весьма поверхностной переписи ряда благополучных районов. Полагали также, что у крестьян накопились запасы хлеба из урожая прошлых лет. По мнению П. И. Тибекина, учитывалось, что на северо-востоке Казахстана не было крупных военных действий и, следовательно, потери от войны были мизерны. Брался во внимание и факт некоторого расширения крестьянами посевных площадей.

Но ведь посев —это еще не урожай! К тому же обширный район междуречья Тобол - Ишим в августе октябре 1919 года (т. е. в период уборки хлебов) был зоной ожесточенных боев между колчаковцами и красными бойцами 5-й армии.

Просчет в определении величины чрезвычайного налога, как мы могли убедиться, произошел из-за ряда обстоятельств. Но он, к сожалению, усугубил напряженность в хлебном балансе страны. Все годы гражданской войны и иностранной военной интервенции Советскую Россию терзал страшный голод. «Народ наголодался так,—отмечал В. И. Ленин,—что нужно было улучшить его положение во что бы то ни стало. Надо было не только помочь, а надо было именно улучшить». Во имя этого расходовались появившиеся скромные запасы, их не стали прятать, «чтобы во втором полугодии иметь на черный день. Таких расчетов не было. Мы их делали в первый раз в 1920 году, и просчитались».

Получался заколдованный круг. Все надежды страны возлагались на Кубань, Сибирь и северо-восточный Казахстан, а их запасы и урожай оказались не столь велики как предполагали. И все же они были больше, чем в других местах. Оставалось одно: «взять с того, кто имеет», т. е. с крестьян Сибири и северо-восточного Казахстана. Это была горькая необходимость, диктовавшаяся исключительностью обстановки. Но этой простой истины, отмечал В. И. Ленин, сибирские крестьяне не поняли.

В настроениях крестьян летом и осенью 1920 года шла борьба двух тенденций: доверие к Советской власти и недовольство ее экономической политикой. В этой борьбе перевес принадлежал первой тенденции. Коммунистическая партия и Советская власть делали все возможное, чтобы закрепить такой перевес, упрочить и развить его. Иначе действовали главари «демократической» контрреволюции. Их усилия были направлены на превращение недовольства крестьян продразверсткой в недовольство диктатурой пролетариата, Советской властью.