Страница - 2

ПРЕДИСЛОВИЕ

Султан Садык (правильно по-казахски Сыздык.— Прим. ред.), сын знаменитого в киргизских степях султана Кенесары Касымова, был в свое время очень известен в Туркестанском крае как энергичный предводитель партий киргизских и туркменских наездников, бившихся с русскими войсками при завоевании Средней Азии.

Враждебная деятельность Садыка против нас прекратилась вскоре после хивинского похода, а в 1877 году этот последний боец за независимость киргизского народа перешел на наши пределы вместе с кашгарским ханом Беккулыбеком после взятия г. Кашгара китайскими войсками и уничтожения мусульманского государства, основанного в бассейне Тарима известным Якупбеком.

Деятельность Садыка, обнимающая период времени с 1864 до 1876 года, должна представлять интересный и ценный материал для истории покорения нами Кокандского и Хивинского ханств, войн с Бухарою и сношений с Кашгаром, почему в 1886 г. и возникла мысль предложить ему написать свою автобиографию, для чего и была дана ему мною программа. К сожалению, сам Садык, вероятно плохо владея пером, не взялся за дело, а поручил его своему брату султану Ахмету Кенесарину, который и доставил в 1877 году рукопись на киргизском языке. По поручению г. председателя Сырдарьинского областного комитета генерал-майора Н. И. Гродекова подстрочный перевод ее на русский язык переделан мною для печати, несколько обработан в отношении ясности изложения фактов и снабжен необходимыми примечаниями.

Нужно заметить, что рукопись составлена со значительными отступлениями от данной программы, с пропусками и недосмотрами, но тем не менее сообщаемые в ней факты весьма интересны как рассказ нашего противника о разных эпизодах войн в Средней Азии. Более выдающиеся из них пояснены примечаниями, представляющими дело по нашим официальным и частным сведениям.

Более значительное отступление заключается в подробном рассказе биографии Кенесары, чем автор, очевидно, увлекся, отдавая дань громкой деятельности своего отца. Это отступление, однако, принесло большую пользу делу, так как рассказ выясняет многие особенности характера Кенесары и случаи его деятельности, неизвестные дотоле в нашей литературе о нем.

Таким образом вместо одной биографии получилось две: Кенесары и Садыка, самых деятельных и предприимчивых наших противников— бойцов за независимость, тюркских народностей в Средней Азии.

В настоящее время султан Садык живет в Чимкентском уезде, на р. Арысь, верстах в шести на север от сартовского сел. Кара-Булак, близ развалин Хан-Кургана, бывшего когда-то ставкою его предка, киргизского хана Аблай хана. Садык занимается скотоводством и хлебопашеством близ своей зимовки, проводя свободное время за чтением и в молитве. Это совершенно бодрый, среднего роста человек лет пятидесяти пяти; смуглое лицо киргизского типа с черною небольшой с легкою проседью бородою оживлено замечательно красивыми, выразительными глазами. Вся его наружность, пропорционально сложенная фигура с мягкими контурами лица, маленькими женскими руками, манера держать себя, спокойствие, как бы некоторая застенчивость в разговоре, все это изобличает в нем человека, пожившего при среднеазиатских ханских дворах и вместе с тем кровного тюркского аристократа, «белую кость», каков он и есть на самом деле по своему происхождению. При первом взгляде на этого задумчивого, спокойного человека как-то не верится, что это именно тот наездник Садык, с именем которого всегда соединялось понятие об отчаянном степном разбойнике и самом упорном, назойливом партизане, что это тот Садык, который наводил в семидесятых годах страх на наши передовые линии в Туркестане, являясь всегда неожиданно на слабых местах и нападая более смело и энергично, чем другие предводители киргизских и туркменских партизанских партий. Но когда в разговоре оживляется его лицо, потечет быстрая, выразительная речь, разгорятся глаза, впечатление смирного, задумчивого человека исчезает совсем. Перед вами является другой человек: живой, энергичный и безусловно талантливый, с «божьей искрою» и юностью души,— качествами, столь неотразимо действующими на рядовых людей и на народные толпы. Становится понятным его успех как сановника и советчика в военных и политических делах при ханах Бухары, Хивы и Кашгара и его уменье держать в руках полудиких, своевольных наездников и энергично двигать их нестройные толпы на убийственные залпы туркестанской линейной пехоты, делать с ними огромные и быстрые переходы в мертвой Кызылкумской пустыне и падать как снег на голову на зазевавшегося неприятеля, приобретя этим от него вполне заслуженный эпитет степного разбойника.

Е. Т. СМИРНОВ,

действительный член Сырдарьинского

областного статистического комитета.

г. Ташкент

Ноябрь 1888 года.

ГЛАВА I

Первоначальная деятельность султана Кенесары Касымова

Аблай хан (в современной транскрипции Абылай хан. В дальнейшем в написании имен и географических названий сохраняется орфография первоиздания.— Прим. ред.) имел тридцать сыновей, бывших очень известными среди киргизского народа. Урда его находилась в урочище Кокчетав.

После смерти Аблай хана сделался ханом сын его Обай-дулла хан, который царствовал десять лет. Пограничные русские власти, а именно начальство граничившей с его владениями Акмолинской области, желая завладеть уроч. Кокчетав, послало к Обайдулле хану требование об уступке Кокчетава под постройку города. Хан дал следующий ответ: «Я не согласен на постройку города. Лучше будем спокойно жить каждый на своем месте согласно письменному договору, заключенному между Аблай ханом и белым царем. Если же вы хотите силою захватить место и построить город, то сами отвечайте за последствия». Получив такой ответ, русское начальство вызвало хана и задержало его у себя.

Обайдулла хану наследовал брат его Вали хан. Он дал согласие на постройку города в уроч. Кокчетав, на что согласились было и все прочие дети Аблай хана.

Младшим из тридцати сыновей Аблай хана был султан Касым, имевший двух жен. От старшей жены родилось шесть сыновей: Сарыджан (в современной транскрипции Саржан.— Прим. ред.), Исснгельды, Агатай, Бопы, Бучак и Кенесары, а от младшей родился только один сын. Наурызбай. Султан Агатай умер в то время, когда Наурызбай был еще малолетен.

По поводу уступки русским уроч. Кокчетав султан Кенесары сказал своему отцу и четырем братьям: «Нам наносит большой ущерб нарушение письменного договора, Заключенного с Россией при Аблай хане. Если бог поможет, то соединим всех киргизов и будем опять тем, чем были при Аблай хане. Иначе да будет над нами его святая воля!». Это мнение . Кенесары было одобрено султаном Касымом и его сыновьями, и все они сговорились действовать против России, причем к ним присоединилось и большинство киргизов. Об этом предприятии султанов Сарыджана, Исенгельды, Кенесары и прочих детей Касыма довел до сведения русского начальства Вали хан. Из Акмолинска вышел русский отряд и три раза разгромил аулы султанов и подчинившихся им киргизов, после чего дети Касыма откочевали от Кокчетава.

Вместе с ними ушли подвластные им роды Средней орды: алтай, тока, керей, уак и части других родов, всего в количестве 40.000 кибиток. Они заняли р. Чу и другие местности, подвластные Коканду и Туркестану.

Султан Кенесары поселился в кишлаке Карнак, предаваясь созерцательной жизни под руководством ишана Рах-ман-Излера. Отсюда, желая завязать сношения с Ташкентом, он отправил к ташкентскому правителю Беглербеги своих братьев Сарыджана и Исенгельды. Беглер-беги, предполагая, что султаны Сарыджан и Исенгельды никогда не будут преданными ему людьми, а, напротив, только возмутят и перетянут на свою сторону местных киргизов, которые не преминут принять их сторону как потомков Аблай хана, злодейски убил их в гор. Аулие-Ате. В то же время был схвачен и убит Касым хан, приехавший на богомолье в Хазрети-Туркстан. Он похоронен в мечети Хазрет-султана рядом с Аблай ханом.

Султана Кенесары схватили в Карнаке, в мечети ишана, привели в Ташкент и бросили в тюрьму. Жен и малолетних детей Сарыджана и Исенгельды поселили близ Ташкента. Султаны Кучак, Бопы и Наурызбай с большою толпою своего народа отошли к верховьям р. Сарысу в местности Улытау и Кичитау.

Султан Кенесары просидел в Ташкенте в тюрьме около года. Наконец ему удалось при посредстве кого-то послать в г. Коканд тогдашнему кокандскому хану Мухаммед-Али хану просьбу об освобождении. Али хан, исполняя его просьбу, писал Беглербеги: «Так как он (Кенесары) ханского рода, белой кости, то тебе следовало бы дать мне знать о его вине и действовать по моему приказанию. Ты раб. Неприлично, чтобы раб казнил господина. Немедленно выпусти султана Кенесары из тюрьмы!» Беглербеги освободил Кенесары и выдал ему его семейство и всех родственников. Кроме того, он объявил: «Причинять зла я вам больше ней буду. Приведите сюда своих сородичей и платите мне зякст и другие подати.». При отправлении из Ташкента он дал Кенесары охранную стражу в сто человек джигитов под начальством жузбасы Абдушукура.

Придя в Сузак. Кенесары оставил там родственников и при них кокандскую стражу, а сам только с двумя стражниками из сотни Абдушукура отправился в кочевья на Улытау и Кичитау, откуда и привел своих сородичей в Сузак. Когда на обратном пути до р. Чу ему оставалось сделать только однодневный переход, он отправил Вперед; к семейству в Сузак; обоих стражников, говоря им: «Я во время бесин отправляюсь в путь и завтра буду на р. Чу, к которой вы доставьте моих родных. Мы там остановимся кочевать и будем платить вам зякет, и другие подати».

Отправив этих двух человек в Сузак, Кенесары отослал назад, в Улытау, лишний народ, оставив с собою двести человек лучших джигитов. Он повел с собою пятьсот лошадей и верблюдов, которые были навьючены пятнадцатью принадлежавшими ему белыми юртами. Дойдя до р. Чу, он, у переправы Бескулан, расположился со своими пятнадцатью юртами подобно большому аулу. Лошадей и верблюдов, привезших юрты, он распределил между местными кочевниками для пастьбы их вместе с их собственными стадами. Сам Кенесары с двумястами джигитов отошел от р. Чу к стороне Сузака, поставил две белые юрты, убрал их дорогими коврами, одеялами из бухарского шелка и пуховыми подушками, одну из них для себя, а другую для ожидаемых им гостей. Приведенных с собою двести джигитов он спрятал в близлежащих камышах, при себе же оставил только около десяти человек.

Когда ташкентский жузбасы получил известие о том, что Кенесары ожидает его на р. Чу, он вышел из Сузака со своею сотнею. Придя на Чу, увидел па берегу ее аулы, посреди каждого аула — белую юрту, а кругом — пасущихся лошадей и верблюдов. Успокоившись при виде такой мирной картины, жузбасы без опасений вошел в приготовленную для него бедую юрту, снял с себя оружие и предался отдыху; то же сделали и все его люди, Когда все они вошли в юрты, появился Кенесары и крикнул своих спрятанных джигитов. Они быстро выскочили из камышей и изрубили всю сотню сартов, не успевших выбраться из кибиток.

Султан Кенесары возблагодарил Бога за то, что он дал ему случай убить сто человек сартов в возмездие за убиение ими троих его близких родственников. После этого, взяв с собою оружие и лошадей перебитой им кокандской сотни и семейства своих братьев, он отправился вслед за народом, откочевавшим на уроч. Улытау. Достигши берега р. Тургая, он справил поминки по своему отцу султану Касыму и братьям Сарыджану и Исенгельды.

Здесь, под предлогом устройства конских скачек, он пригласил к себе Среднюю и Малую орды. Когда собрались все начальники родовичи обоих орд, они по киргизскому обычаю подняли Кенесары своим ханом. Но при этом сказали ему: «Россия сильное государство. Мы теперь не можем подняться и кочевать вместе с вами, да притом, если бы мы и откочевали, то вся масса нашего народа не поместится на том небольшом пространстве земли между Россиею и Кокандом. Поэтому, пока вы не окрепнете, мы останемся в подданстве России, но для поддержания вас мы будем платить вам зякет». С этим их общим решением согласился и хан Кенесары. К нему присоединились самые храбрые батыры из Средней и Малой орд и сопровождали его во всех дерекочевках. Множество его новых подданных кочевников, подчиняясь русским и оставаясь на своих прежних кочевьях, втихомолку платили ему зякет и доставляли все новости, касавшиеся русских.

С этого времени Кенесары стал называться ханом. Он надеялся, что русский царь предоставит управление киргизами ему и заключит с ним такой же договор, как и с Аблай ханом. Кенесары желал и надеялся, что, опираясь в тылу на Россию, он отомстит Коканду за убийство отца и своих братьев, отделит от Коканда Большую орду и даже завоюет ханство. С расчетом завести отношения с русскими он прикочевал на низовья реки Иргиз ближе к г. Оренбургу. Но цель не была достигнута. По распоряжению генерал-губернаторов Оренбурга и Омска с оренбургской и сибирской линий выступили отряды для поимки Кенесары хана. Тогда волей-неволей хану опять пришлось сражаться против России.

С 1840 по 1847 год хан действовал против русских отрядов. Над подробным описанием всех схваток пришлось бы просидеть целый год. Джигиты Кенесары хана поджигали по временам поселения русских и грабили их имущество, а также наносили уроны и поражения русским отрядам. Последние, в свою очередь, разоряли кочевья киргизов, подчинившиеся Кенесары хану, грабили их имущество и обращали в бегство ханское войско. В эти семь лет было совершено много дел.

Народ Кенесары хана кочевал в следующих местностях: Улытау, Кичитау, Жиланчике, Тургае, Билауты и Буланты.

В 1844 году отрад, выступивший с сибирской стороны, разгромил в отсутствие Кенесары хана его аул, зимовавший в уроч. Акчий, близ Жезди и Улытау, и увез оттуда старшую его жену Кунимжан-ханым. Узнав о нашествии отрада, хан вышел против него со своим войском, но не встретил русских, которые прошли другим путем. Кенесары хан, покоряясь воле Божией и следуя изречению пророка — да будет над ним благословение! — «Терпение есть ключ к радости», стал терпеливо ждать. На следующее лето он собрал своих наездников и разорил и сжег укрепление, называемое по-киргизски Адырлы, между Троицком и Орском. Мужчин, женщин и детей увел с собою. Затем, обменявшись посольством с оренбургским генерал-губернатором, он выдал захваченных в Адырлы людей и получил обратно свою любимую ханшу. После этого он короткое время находился в мире с Россией.

В то время русские заложили укрепления у горы Улытау на берегу р. Тургая при переправе, называемой Тонкайма, и при переправе через реку Иргиз, называемой Ярмулла, именно на таких пунктах, через которые кочевал Кенесары хан.