Страница - 13

3.3. Семантическая классификация глаголов казахского языка (етістік)

3.3.1. Знаковое значение глагольных лексем

Если имена существительные отражают и обозначают предмета или явления, то глаголы - отношения между словами. Поэтому значения существительных более автономны и абсолютны, а значения глагольных лексем относительны и детерминируются мно­гими факторами. В глагольных лексемах, выражающих своей семан­тикой понятие отношения, их взаимодействие как бы выносится за рамки глагольной лексемы и переносится в область синтагматических отношений действия к его объекту или субъекту (или одновременно) Поэтому соотнесенность глагольных лексем с предметным рядом предполагает наличие смысловых связей глагола с предметными именами.

Знаковое значение глагольных лексем представляет собой слож­ный феномен, детерминируемый тремя факторами: 1) соотнесен­ностью с реальной действительностью, которая представляет собой в данном случае не мир предметов, а мир их отношений, действий и состояний; 2) категориальной семантикой сочетающихся с глаголом предметных имен; 3) типом смысловых отношений между действием, его субъектом и объектом, а соответственно типом моделей “объект- действие”, “действие - объект”, “субъект - действие - объект” [289. с.113].

По сравнению с именами существительными класс глагольных лексем представляет большие трудности при попытках их классифи­кации по характеру их знакового значения. Во-первых, собствено лексическое (индивидуальное) значение глагольных слов осложнено рядом семантических признаков, выражающих способ протекания действия, обстоятельства его свершения, спецификой видовременных характеристик глагольного действия, наличия модальных и экспрес­сивных наслоении. Во-вторых, большое затруднение в определении типа глагольной семантики заключается в многоаспектности каждого семантического признака: присущ он только данной лексеме или це лой группировке или даже целой категории глагольных лексем.

Традиционно разграничение глаголов по их семантике на три следующих класса: 1) глаголы действия; 2) глаголы состояния; 3) глаголы процессов [289, с. 120]. У каждой лексико-семантическом группы имеются парадигматческие параметры, семантические признаки. Так, для глаголов “движения”, довольно хорошо изученных во многих языках, выделяются следующие семантические признаки: “направленные движения”, “скорость движения”, “манера передви­жения”, “средства” или “среда передвижения” и Т:п. Для семантики эмотивных глаголов существует иная шкала. Среди них выделяют глаголы воздействия, глаголы восприятия, глаголы оценки или субъ­ективного отношения и т.п. [289, с.148].

М. Оразов пишет, что не конкретность лексического значения глагола в основном зависит от его денотативного и сигнификативно­го значения [215, с.99]. Когда речь идет о денотативном значении глагола, он имеет в виду движение предмета, а также физическое действие (амал-эрекет) и состояние (қалпы). Если учесть, что движе­ние происходит в какое-то определенное время и каком-то месте, то здесь имеется в виду присутствие субъекта, который осуществляет физическое действие, а также известна цель передвижения и при этом лексическое значение глагола дополняет множество других эле­ментов. В. качестве примера автором книги приведено следующее предложение: Шаңғышылар селоға кіргенде коз байланып та қалған еді. (М. Сүндетов) /Когда лыжники вошли в село, уже наступило су­мерки/. В этом предложении рассматривается структура значения глагола кір (входи): 1) наличие движения, 2) движется некоторый предмет или человек (субъект), 3) движение происходит на земле, 4) переход через некоторую границу (вошли на территорию села), 5) имеется элемент значения войти “во внутрь”. Эти значения опреде­ляются благодаря отношениям и связям слов в данном предложении. Таким образом, действие кіру (входить) происходит на лыжне (на снегу) движением лыжников, кіру означает вхождение на террито­рию, где проживают люди (в село). Учитывая сочетание слова кір с другими словами (село, шаңғыіиылар), мы узнаем направление дви­жения, что оно происходит “извне в село". Данный же глагол кір, сочетаясь с другими словами, может принять абсолютно другое значение. Например: Мен 1962 жылы партия уйымына кірдім. В этом предложении слово кір уже не означает движение, а понятие о том, что он стал членом партийной организации. Последний пример дает основание полагать, что значение слова непосредственно не зависит от значения словосочетаний (от контекста в широком смысле) в Предложении. В первом примере глагол кір сочетается с объектом, • означающим местность, поэтому его граница является основой понимание классического значения из сем движения. Во втором примере глагол кір сочетается с понятием, т.е. названием организации, здесь сема глагола кір единственная - стать членом данной организа­ции.

 Изменение значения некоторых глаголов требует очень тонкого подхода при анализе их семантики. Например, глаголы движения в одних сочетаниях входят в структуру глагола общения, а в других - в структуру глагола мышления. Сравните: үйге келу (придти домой), карсы келу (возразить), ойға келу (вспомнить), тілге келу (разговаривать) и др. В структуре предложения глаголы образуют от­ношения с определенными словами. Такие отношения происходят между субъектом или объектом и движением, между физическим действием (амал-эрекет) и объектом или субъектом. Когда в предло­жении глагол “требует” связи с другим словом, то он с этим словом имеет связь в отношении и значения, и формы (валентность глагола).

3.3.2. Тематические и лексико-семантические классы казахских глаголов

Основанием для отнесения слов к различным тематическим и лексико-семантическим классам являются обобщающие  (жалпылаушы) семы. Необходимо отметить, что в индо-европейских. языках имеется определенный опыт в разделении на лексико­семантические классы отдельных частей речи, но в отношении тюрк­ских языков, в частности казахского, подобные исследования начали проводиться только в последнее десятилетие (большинство из них имеет сопоставительный с русским языком характер).

В настоящее время защищен ряд кандидатских диссертаций по описанию следующих лексико-семантических групп глаголов казах­ского языка: особенности глаголов физиологического воздействия [168]; семантико-грамматические особенности глаголов речи [156]; семантика глаголов ориентированного положения в пространстве [95]; семантика глаголов движения [310]; эмотивные глаголы [130]; глаголы физического восприятия [288]; глаголы созидания [284] и др.

Интересные данные в этом плане получены М. Оразовым в уже упомянутых его работах. Нами использована его семантическая клас­сификация отдельных частей речи для решения конкретной задачи - разработки процедуры порождения казахского текста.

Рассматривая проблему семантической классификации глаголь­ной лексики, нельзя оставить без внимания такую категорию, отра­жающую одну из форм всеобщей связи явлений и фактов объек­тивной действительности, как категория каузальности (причинности).

В исследованиях казахского языка категория каузальности в ее полном объеме не была объектом специального изучения. Каузаль­ные отношения в языке рассматривались в пределах отдельно взятых лингвистических задач. Например, на морфемном уровне: формы по­велительного наклонения глагола (Н. Сауранбаев, А. Исхаков, А. Ка- лыбаева-Хасенова, С. Исаев, Н Оралбаева, Е. Кажибеков, И. Мама- нов, К. Неталиева, К. Ищанов, О. Жармакин, Л. С. Дуйсенбекова и др.), предложные формы глагола (В. А. ИсеНгалиева, Г. А. Мейрамов, Р. Г. Баяминова и др.). На лексическом уровне явление каузации по­зволяет выделить семантические типы каузативных глаголов (М. Ора- зов, К. К. Дуйсекова, Т. Ж. Токтарова и др.). На синтаксическом уровне изучались сложноподчиненные предложения и бессоюзные сложные предложения с причинно-следственным характером отно­шений между составляющим их частями (М. Б. Балакаев, Т. Корда- баев, Н. X. Дсмесинова, К. Есенов и др.).

В последнее годы научная школа, возглавлямая профессором 3. К. Ахметжановой, намного продвинула вперед функционально­семантическое направление исследования в сопоставительном плане изучения казахского и русского языков [9, 18-20, 169, 285]. При се­мантической классификации каузативных глаголов казахского языка мы пользовались данными работы Г. М. Алиной “Каузальные отно­шения в системе русского и казахского языков” (канд. дис., и др.) [9].      .

Необходимо отметить, что недостаточно изучена и еще одна группа глаголов казахского языка - бытийные глаголы. В су­ществующих классификациях лексико-семантических групп казах­ского языка бытийные глаголы не выделяются как отдельная группа [169, с.46-52].. М.С.Койшибаева в статье “К вопросу о бытийных глаголах в русском и казахском языках” останавливается на точке зрения казахстанских ученых по данному вопросу. Автор статьи от­мечает, что в казахском языке глаголы с чисто бытийным значением,. такие, как еді (екен, емес), боя, характеризуются, в основном, как вспомогательные глаголы, которые “самостоятельно не употребляют­ся, но образуют описательные формы времен и наклонений” основ­ных глаголов в предложениях [185]. Согласно мнению А. Ыскакова, такие глаголы, образованные от корня -е (еді, екен, емес), представ­ляют собой неполные слова, которые утратили лексическое значение либо полностью, либо наполовину и играют в предложении вспомо­гательную роль, придавая грамматическое значение отдельным словам (бала еді, кырык-отыздар шамасында екен, қара-торы ала емес) [327, с.248].

Как отмечает В. А. Исенгалиева, “глагол быть (бал) двуфунк­ционален. Он выступает в роли вспомогательного вербализующего компонента в составном глаголе, придавая ему процессуальное значение, и, в качестве самостоятельного глагола, имеющего ком­плекс своих значений, например кеше жиналыс балды" [135, с.55].

Относительно модально-предикативных слов бар/жоқ Н. Джа- нашина пишет: “Не вполне адекватно, но наиболее точно значение var/yjk можно определить как существование/несуществование” [97, с. 60-77].

Учитывая изложенные выше подходы к классификации глаголь ной лексики и ориентируясь на практическое их использования в нашей модели порождения казахского текста, мы предлагаем свою версию семантических классов казахских глаголов (табл. 4).