Страница - 37

2.7.3. Содержание и особенности исключительного права

Вопрос о применимости конструкции исключительного права в отношении наименований мест происхождения товаров был и остается спорным как в теории, так и в законодательной практике разных стран.

Законы о товарных знаках и наименованиях мест происхождения товаров некоторых стран, в частности Узбекистана, Кыргызстана, России и Молдовы, вообще никак не называют право пользования наименованиями, то есть не относят его ни к исключительному праву, ни к праву собственности.

Например, ст. ст. 31, 36 Закона РФ о товарных знаках устанавливают, что наименование охраняется законом; правовая охрана возникает на основании регистрации либо без регистрации в силу международных договоров; наименование может быть зарегистрировано одним или несколькими юридическими или физическими лицами, если их товар обладает особыми свойствами; получает право на пользование наименованием любое лицо, находящееся в данном географическом районе и выпускающее товар с теми же свойствами; регистрация наименования действует бессрочно; свидетельство на право пользования наименованием действует 10 лет с правом продления при условии сохранения особых свойств товара.

В литературе имелись попытки определить правовую природу и юридическую сущность наименования места происхождения товаров и права пользования этим объектом.

С. А. Горленко констатирует, что “характеристика юридической природы права, имеющего своим предметом отношения в связи с этим объектом ... в самом Законе отсутствует”, но “вопрос о правовой природе наименования места происхождения товаров неразрывно связан с теорией промышленных прав или промышленной собственности, построенной по подобию права собственности” [517].

Автор совершенно справедливо разграничивает право на само наименование места происхождения как “предмет (объект права) — обозначение, способное получить охрану в качестве наименования...”, и право пользования данным объектом.

Сам объект С. А. Горленко относит к “институту права собственности... поскольку это вытекает из служебной роли наименований мест происхождения товаров”.

По мнению автора, если рассматривать наименование места происхождения товаров как объективно существующую реальность, обусловленную самой природой, то право на данный объект должно принадлежать государству. Государство-владелец свое правомочие пользоваться объектом, “его употреблять в соответствии с хозяйственным назначением” реализует, предоставляя это право другим лицам.

Мы полностью солидарны с автором в ее рассуждениях и выводах. Другой исследователь, обращавшийся к данной проблеме, профессор И.Э. Мамиофа отмечает, что наименование места происхождения товара является объектом субъективного права, аналогичного исключительному праву на товарный знак, в частности, на коллективный товарный знак [518].

Вместе с тем, продолжает автор, ни государством, ни группой лиц не реализуется такой вид правомочий, как распоряжение объектом, т. е. право осуществлять его передачу (уступать, предоставлять лицензию). В этом как раз и заключается специфика объекта, который в личном качестве изготовителю не принадлежит.

И. Э. Мамиофа и С.А. Горленко приходят к совпадающему мнению об абсолютности права на наименование места происхождения, исходя при этом из факта неопределенности круга лиц, противостоящих законному пользователю.

Из. факта о наличии обязанности всех третьих лиц не мешать пользоваться объектом лицу, имеющему на это право, воздерживаться от нарушения прав законного пользователя указанными авторами делается совершенно справедливый вывод о том, что право на пользование наименованием места происхождения товара является исключительным правом, правда, ограниченного характера (отсутствие права распоряжения) [519].

Наличие исключительного права на исследуемые объекты признается не всеми учеными. Так, А. Н. Григорьев признает исключительное право на товарный знак, т.к. “чужие производители не могут маркировать им свои товары, даже однородные и имеющие одинаковое качество”, а право на запрет использования географического указания действует только в отношении “продукции иного географического происхождения”

[520]. То есть между основаниями использования данных разновидностей средств индивидуализации автором проводится разница.

Принципиальные положения о наличии исключительного права в отношении наименований мест происхождения вошли и в законодательство Казахстана, но, к сожалению, только во второй, ныне действующий Закон РК о товарных знаках.

Сложилась определенная история развития понимания юридической сущности наименований мест происхождения товаров в законодательстве Казахстана. Наше законодательство прошло путь от полного отрицания самой возможности выступления наименования места происхождения объектом исключительных прав до полного законодательного закрепления исключительного права.

Пункт 6 ст. 16 Закона о товарных знаках РК от 18 января 1993 г. прямо устанавливал, что “наименование места происхождения товара не является объектом исключительного права одного или нескольких хозяйствующих субъектов, оно является достоянием государства”. В то же время полностью отсутствовала норма, отвечающая на вопрос, чем же является право конкретного субъекта пользоваться таким наименованием.

Такая неопределенность порождала в процессе применения Закона другие вопросы, в частности: как же статус “национального достояния ” корреспондирует с требованием о необходимости регистрации наименования только в отношении лиц, осуществляющих хозяйственную деятельность в данном географическом объекте ( например, г. Сарыагаш)? Ведь национальное достояние принадлежит всем и является практически ничьим.

Другие проблемные вопросы требовали ответа на то, является ли нарушением закона помещение наименования места происхождения товара, к примеру, того же наименования “Сарыагаш”, на минеральной воде, разливаемой, скажем, в г.Семипалатинске? Могут ли производители воды из Сарыагаша требовать прекращения использования данного наименования от производителей из Семипалатинска?

Эти вопросы возникали именно из-за обилия поддельных товаров, в частности минеральной воды, отчего страдал прежде всего казахстанский потребитель.

Мы полагали, что если ответы на поставленные выше вопросы относительно защищенности правообладателей были бы отрицательными, то не было смысла вообще устанавливать правовую охрану наименований мест происхождения товаров, так как это означало бы, что реальной охраны прав потребителей от подделок вообще нет.

По нашему предложению позиция по юридической сущности наименований мест происхождения и права пользования им, содержавшаяся в п. 6 ст. 16 Закона РК о товарных знаках 1993 г., была изменена в Особенной части ГК РК и новом Законе о товарных знаках.

Суть данных изменений сводится к тому, что наименование места происхождения товара, находящееся в ряду других объектов права интеллектуальной собственности, перечисленных в ст. 961 ГК РК, должно иметь правовым основанием для своего использования не что иное, как исключительное право.

Следует отметить, что такой законодательной интерпретации права пользования наименованием места происхождения не имеет ни одна страна СНГ.

При этом распространение конструкции исключительного права на наименования мест происхождения товаров в ГК РК сделано не явным образом, но тем, что оно вытекает из упоминания этих объектов в числе других объектов интеллектуальной собственности в ст. 961, а также отсутствием каких-либо изъятий в отношении их в тексте ст. 964, распространяющей исключительное право на обладателей прав на все объекты интеллектуальной собственности.

Статья 37 ГК РК конкретизирует принципиальные положения ГК РК, устанавливая условия использования наименования места происхождения товара.

Так, в частности, однозначно устанавливается, что владельцу права пользования наименованием места происхождения товара принадлежит исключительное право его использования.

Объем исключительных прав обладателя свидетельства на наименование места происхождения товара более узок, чем у обладателя исключительного права на товарный знак. Об этом свидетельствует норма п. 4 ст. 37 Закона РК о товарных знаках, устанавливающая, что отчуждение, иные сделки об уступке права пользования наименованием места происхождения товара и предоставление права пользования наименованием места происхождения товара на основании лицензионного договора не допускаются.

Полномочия в отношении наименования изложены в ст. 1034 ГК. Лицо, обладающее правом пользования наименованием места происхождения товара, может помещать это наименование на товаре, упаковке, рекламе, проспектах, счетах и использовать его иным образом в связи с введением данного товара в гражданский оборот.

Возможности отчуждения, совершения иных сделок об уступке права пользования наименованием места происхождения товара и предоставления пользования им на основании лицензии у правообладателя нет. В этом главная особенность режима использования наименования места происхождения и основное различие от правомочий в отношении товарного знака. Аналогичная норма имеется в соответствующих законах всех стран СНГ. В частности, ст.40 Закона РФ о товарных знаках устанавливает, что обладатель свидетельства не вправе предоставлять лицензии на пользование наименованием места происхождения товара другим лицам.

Наименование места происхождения товара является как бы объектом общего пользования для всех производителей конкретной продукции, находящихся в данном географическом объекте. Они могут объединиться и зарегистрировать свое право совместно, но могут сделать это и по отдельности ( часть 2 ст. 1035 ГК ), суть и объем прав от этого не меняется.

Следует отметить, что солидарность производителей оригинальных товаров по охране своего права на использование наименования места происхождения товара желанна для потребителей, так как является дополнительной гарантией от производства поддельных товаров.

Исключительным правом на наименование могут пользоваться только хозяйствующие субъекты (юридические лица и физические лица-субъекты предпринимательской деятельности), выпускающие товар в данном географическом объекте. Это очень важно, так как такое практически возможно, когда сырье из географического объекта, давшего наименование места происхождения товара, вывозится и из него производится товар совершенно в другом географическом объекте. Мы полагаем, что на такой товар нельзя наносить наименование места происхождения товара. То есть, к примеру, минеральная вода, вывозимая в цистернах из источника в г. Сарыагаш и разливаемая в другом географическом пункте (Таразе, Караганде и т.д.), не имеет права называться минеральной водой “Сарыагаш”). Таково требование п. 4 ст. 16 Закона о товарных знаках РК.

Особенностью исключительного права на наименование места происхождения товаров и, соответственно, действующего Закона РК о товарных знаках является отсутствие обязанности владельца регистрации использовать данный объект.

В этом состоит еще одно отличие исследуемых объектов от товарных знаков, в отношении которых, как мы установили ранее, существует норма об обязательном использовании.

Отсутствие обязательности использования вполне объяснимо, так как при множестве обладателей права пользования наименованием места происхождения ни у одного отдельного пользователя нет монопольного права на обозначение, которое бы требовало законодательного ограничения в интересах общества.

Эти соображения, к сожалению, появились только в процессе использования прежнего Закона РК о товарных знаках 1992 г. и были учтены в проекте действующего Закона. В течение семи лет действовала ст. 24 Закона о товарных знаках, по которой любое заинтересованное лицо могло подать в патентное ведомство заявление об аннулировании регистрации права пользования наименованием места происхождения товара в связи с его неиспользованием непрерывно в течение пяти лет. Такое заявление рассматривалось Апелляционным советом патентного ведомства, решение которого может быть обжаловано в суд.

Таким образом, исключительное право пользователя наименованием места происхождения товара введено исходя из соображений защиты прав обладателей регистраций на наименования мест происхождения товаров, а также потребителей охраняемого товара.

Конечно, такое исключительное право незначительно в объеме. У такого пользователя нет права отчуждения, совершения иных сделок об уступке права пользования наименованием места происхождения товара и предоставления пользования им на основании лицензионного договора. Однако остается право использования наименования места происхождения на оригинальных товарах только управомоченными лицами, а самое главное — право требовать запрета такого использования иными, не находящимися в данном географическом месте лицами. Уменьшился риск употребления товаров, не обладающих требуемыми особыми свойствами.