Страница - 6

Наше братство нерушимо

Весть о том, что Казахская Советская Социалистическая Республика готовится к светлому празднику — сороковой годовщине со дня своего основания, вызвала у меня большую радость.

У меня есть личные мотивы радоваться успехам Советского Казахстана. Много лет я изучаю казахский народный эпос и казахскую литературу и счастлив тем, что венгерские читатели в моем переводе узнали и полюбили многие стихи казахских классиков — Абая, Джамбула — а также произведения современных поэтов. Как символ братства наших народов, я храню среди своих книг сборник переводов произведений венгерского поэта-революционера Шандора Петефи, который был издан несколько лет назад в Алма-Ате, на казахском языке.

В 1954 году в составе делегации Общества венгеро-советской дружбы я побывал в Казахстане, посетил колхоз «Луч Востока», Алма-Атинскую обсерваторию, Академию наук и университет, побывал в театре оперы и балета им. Абая. У меня завязалась личная дружба со многими казахскими рабочими и крестьянами, общественными деятелями, учеными, писателями и артистами. Я бережно храню красный галстук, подаренный мне алма-атинскими пионерами, патефонные пластинки с записями песен в исполнении Куляш Бай-сеитовой и Розы Баглановой (я часто слушаю их у себя дома). В 1958 году в Ташкенте на конференции писателей Африки и Азии, я возобновил дружбу с моими коллегами — казахскими писателями, а зимой того же года в Москве на декаде казахской литературы и искусства вновь услышал незабываемые казахские оперы.

Венгеро-казахская дружба — составная часть венгеро-советской дружбы, родившейся в революционных боях. Мы никогда не забудем, что в битвах за освобождение венгерского народа вместе с другими советскими героями пролили кровь и солдаты из Казахстана, такие, как Мусабай Аншимов, погибший на берегу озера Балатон. О нем написал стихи прекрасный поэт Абу Сарсенбаев, который вместе с другом видным казахским поэтом Хамидом Ергалиевым также участвовал в освобождении Венгрии.

Исторические связи, которые насчитывают более тысячи лет, сохранили много общих слов в венгерском и казахском языках. Одним и тем же словом мы называем орудия нашего труда, например, «балта» (топор). В наших садах набирает соки «алма», на наших пашнях поспевает «арпа». Героя, готового к борьбе за дело народа, мы зовем «батором». Однако крепче старых слов наши народы связывают узы дружбы, наши общие стремления и надежды. У этой великой общности есть свои слова, которые все народы произносят на русском языке: правда, свобода, мир, социализм.

Имре Тренчени-Вальдапфель (Венгрия)

... Я начал заниматься вашей литературой еще с 1948 года. Я люблю поэзию Абая и Джамбула, романы Ауээова. В их произведениях — вся жизнь, вся история казахского народа в прошлом и настоящем. Сам я специалист по древнегреческой литературе и нашел в ней много сходного с казахской устной поэзией. Об этом я написал и издал книгу. Мною переведены уже многие стихи Абая, Джамбула, Сабита Муканова, Касыма Аманжолова, Абдильды Тажибаева, Хамида Ергалиева, Гали Орманова, Абу Сарсенбаева. Вначале я переводил с русского, но затем изучил казахский язык и теперь перевожу с оригинала. Это обогащает мои знания о жизни вашего народа, о его литературе, языке. Сейчас я работаю над созданием антологии казахской поэзии. Это моя мечта, и она близка к осуществлению...

Я очень рад, что прослушал здесь прекрасный доклад Ауззова о литературе Средней Азии, что познакомился со многими писателями Казахстана. Убедительно прошу Вас передать вашим читателям — моим друзьям из Казахстана — большой привет!

Е. Фехер Пая (Венгрия)

Казахи и мы...

На самом деле, экзотическим миром явился бы Восток, как он представляется своими особенностями для внешнего мира. В этом случае лишь пестрое разнообразие базаров, остатки мечетей тысячелетней давности следовало бы брать на заметку. Намного ли отличны проблемы Востока от проблем Европы, от проблем нашего мира. По мнению Киплинга, Восток и Запад никогда не могут встретиться друг с другом. Илья Эрен-бург, достигший высот европейской культуры, заявил, что разделение мира на Восток и Запад является не только следствием произвольного толкования [этих понятий], оно и антигуманно...

В нашей стране проходят дни казахской культуры. Можно было бы сказать много слов о действительно экзотических чертах казахской культуры. Народные песни Джамбула Джабаева полны легенд, причем одна краше другой. А этот внезапный скачок, который совершила казахская культура из состояния культуры средневековой в реальность XX века за какие-то два-три десятилетия, сам по себе может расцениваться как проявление романтической героики.

Хорошо помню, как в позапрошлом году в Баку один литератор, казах, рассказывал мне о положительном герое казахской литературы, о ее главных проблемах... Он процитировал песню о Кобланды-батыре, герое одного из известных казахских эпосов: «Вспомним далекое прошлое, когда у кипчаков жил сын Токтарбая Кобланды-арыстан...» После этих слов он упомянул Джойса, как наиболее предпочитаемого им писателя. Нужно ли говорить, как это было неожиданно для меня, когда он заметил, что техника стихосложения венгерского поэта Ийеша в какой-то мере родственна казахскому эпосу. Романтический случай? Пожалуй.

Думаю, что новую литературу Советской Средней Азии заметили в мире тогда, когда эта литература начала отображать явления самой действительности, ее суровые факты без романтического украшательства и фальшивых красок. С казахами родственны по судьбе и языку киргизы. Их писатель Чингиз Айтматов, ставший сегодня всемирно известным, смолоду был популярным в народе и считался по-настоящему значительным мастером именно потому, что в широком плане показал отношения людей эпохи быстрого подъема. Наряду с успехами он изобразил также пережитые людьми ужасные трудности, порой тяжелые трагедии, которые в силу необходимости возникают в ходе развития, в период таких преобразований.

Однако Айтматов далеко не единственная творчески одаренная личность. Его имя скорее всего я упомянул лишь потому, что его у нас хорошо знают.

Литература Советского Казахстана дала не один блестящий пример такого реалистического, гуманного, общечеловеческого подхода к событиям жизни, которые способствовали возвышению нации.

О Сакене Сейфуллине, большом писателе казахского народа, современники говорили, что именно те его соплеменники, которые называли молодого коммуниста безбожником, предателем, еретиком, после Октябрьской революции стали националистами. В своем автобиографическом романе, названном «Трудный путь, тяжелый переход», он отмечает необходимость беспощадной борьбы против отсталости, националистической спеси, племенной междоусобицы.

У Сакена много последователей, прежде всего это Мухтар Ауэзов, исключительно образованный ученый и писатель, который, являясь знатоком древней культуры и имея способности людей эпохи Ренессанса, использовав в своих трудах опыт Востока и Запада, стал подлинным мастером искусства, выразившим в своем творчестве как национальное, так и общее, универсальное. На венгерский язык переведены романы и повесть Ауэзова. Роман («Путь Абая») повествует о жизни крупнейшего казахского поэта Абая Кунанбаева. Показ жизни Абая, однако, лишь предлог для Ауэзова. Писателя волнует фактически единственный конфликт из этой большой жизни, а именно: что делаем человек, точно знающий интересы своей нации, если обстоятельства времени противопоставляют его большинству нации? Что делает человек, который не хочет стать мучеником, но обстоятельства — отношения с семьей, с родом, противопоставление нации, последовательное выступление за прогресс — вынуждают его быть таким.

Между казахами и нами, вероятно, можно найти и непосредственные исторические связи, однако, они большей частью являются случайными...

Подлинные связи следует искать серьезно на таких параллельных путях развития, где они проявляются в общности социалистического образа мышления, или же в его схожих формах...

О казахах, об их культуре следует рассказать еще многое.

Степень просвещенности такого народа, который пятьдесят лет назад на 98 процентов был безграмотным, заслуживает огромного интереса.

Неделя казахской культуры, которая является не только интересным явлением в духовной жизни народа, но и полезным мероприятием, расширяет и горизонты венгерской культурной жизни.

А. Костан (Чехословакия)

Казахстан и его поэты

Природа Казахстана отличается необычайным разнообразием и богатством. Все здесь невольно поражает воображение неожиданностью переходов и проникновенностью своеобразных черт.

На неоглядных просторах раскинулись пустыни, по ним ходят волны зыбучих песков. Здесь погребены древние города, и нет свидетелей забытых культур древности.

Большая, так называемая Туранская степь (одна из древних колыбелей туранского племени) — часть Казахстана. Степь — мать, кормилица казахов, суровая и милостивая одновременно.

Зимы здесь лютые. Мороз местами доходит до пятидесяти градусов: бывает, что неделю буйствует снежный буран — пурга, и в ее ледяных объятиях находят гибель табуны лошадей, стада рогатого скота, тысячеголовые отары овец. Лето знойное. Безжалостное солнце опаляет все живое. В раскаленной земле гнездятся ядовитые тарантулы. Вода высыхает. Зато как прекрасна казахская степь весной, как ласкает и нежит она человека!

Нет более чарующего зрелища, чем степь или луга, затканные таким множеством ярких душистых цветов, что, кажется, глядеть не наглядеться на игру их красок, дышать не надышаться хмельным ароматом. На тысячи ладов воспевали казахские поэты весеннюю степь.

Первые поселения на этой земле восходят к глубокой древности. Предполагают, что задолго до нашей эры наряду с коренным кочевым и полукочевым населением были здесь земледельцы и горожане — ремесленники, зодчие, ваятели, мастера культуры и искусства. Интеллигентный казах в наши дни будет с гордостью вам рассказывать о раскопках — о том, как из недр земли извлекают образчики керамического, ювелирного и других искусств, говорящие о высоком культурном уровне его давних предков.

Современный этнический тип казахского населения возник на рубеже XIV и XV столетий... сложился в то время казахский народ как национальность.

К XV веку он знал уже все основные виды устного литературного творчества: песни, сказания, легенды, сказки. К тому времени сложилась и богатая героическая эпика: пелись героико-исторические песни о богатырях — народных героях.

Оригинальные мотивы восточной поэзии отчетливо звучат в творениях Абая Кунанбаева (1845—1904) и Мухтара Ауэзова — поэтов глубоко народных. Знакомство с ними дает представление о современной казахской литературе, вобравшей в себя некоторые элементы русской, а позднее советской литературы.

Абай Кунанбаев если не единственный, то, во всяком случае, первый из великих основателей литературы казахов. Он основатель письменной казахской литературы и казахского литературного языка. Ему в удел досталось редкостное счастье: вспахать первую борозду на ниве новых исторических свершений своего народа.

Абай был сыном родового владетельного старейшины. В юности он прошел курс в мусульманской школе — медресе, изучал восточных классиков, жил в окружении степных певцов-импровизаторов — акынов, сопровождавших, по обычаю, свое пение игрой на домбре. Глубоко волновало его творчество акынов, из которых одни бывали льстивыми «придворными», превозносящими сильных мира сего, другие же— гневными обличителями пороков и проступков кичливой степной знати и социального притеснения.

Абай стал провозвестником свободы для народа и для личности, права людей на жизнь и самобытность.

Резкий перелом во взглядах и действиях Абая произошел после сближения с русскими политическими ссыльными (Е. П. Михаэлисом и др.), последователями Чернышевского и Добролюбова. Он знакомится с русским языком, любовно изучает Пушкина, Лермонтова, Крылова, Некрасова, Л. Н. Толстого, Тургенева и переводит некоторые их произведения. Абай перевел письмо пушкинской Татьяны, создал к нему оригинальную мелодию.

Книгу об Абае написал современный казахский писатель Мухтар Ауэзов.

Когда в самом начале века (1904 г.) Абай умер, казахский народ уже понимал его значение и оценил его дела. То был мудрец, как говорили о нем, защитник слабых, друг угнетенных, враг насильников. Абай — сын целого народа. И то, что казахи в этом глубоко убеждены, являет собой лучший памятник поэту. Его наследие — благодатная почва для грядущих поколений. Новейший советский период открыл Казахстану и казахам перспективы создания высокой языковой культуры. У народа, который до недавнего времени был неграмотным и полукочевым, есть теперь крупные промышленные и культурные центры (Караганда, Семипалатинск, Алма-Ата и др.). У казахов есть своя Академия наук, свой театр, балет, своя литература. М. Ауэзов является примером современного казаха-писателя. Он профессор Казахского университета, доктор филологических наук, член Академии наук Казахской ССР. Им переведены на казахский язык «Ревизор» Гоголя, «Укрощение строптивой» и «Отелло» Шекспира. А у истоков казахской литературы стоит Абай Кунанбаев, о котором словами казахской поговорки можно сказать, что он «тот след, который породил дорогу».