Страница - 2

Мынзык, натянув поводья разгоряченного скакуна, спрыгнул с седла и пару раз вонзил нож в область серд­ца. Грозно рыча, со всех сторон его обступили разъярен­ные погоней гончие…

Так принял свою смерть грозный хищник, затрав­ленный охотниками и ставший кокпаром для клыка­стых собак. Мынзык, глядя на струящуюся кровь, что- то бормотал, словно читал молитву. Подошли Ругила и Актар.

– С добычей тебя, Мынзык! Желаю, чтобы преумно­жался твой скот! – весело сказал Актар, расплываясь в улыбке.

– Спасибо… – ответил Мынзык, не отрывая взгляд от густеющей темной крови хищника.

– Повезло нам! Чтобы удача не покидала нас сказал Ругила. – Вот тебе и радость! Сам Создатель нам благоволит. Видимо, суждено родиться твоему наследнику!

– Я сам того же прошу у Создателя. Не знаю, с какой вестью выбегут мне навстречу: с радостной ли о рожде­нии сына или с другой? Оттого я и грустен. Но любого ребенка приму от Создателя. И все-таки, хотелось бы наследника, который продолжит мой род.

Почувствовав напряженное состояние Мынзыка, Ру- гила и Актар умолкли. Они отошли и сели в сторонке, пережидая, когда жигиты снимут шкуру с убитого зве­ря и успокоятся взбешенные от ярости собаки. Нако­нец все было закончено, братья медленно направились в сторону стоянки. Вдруг они увидели скачущего всад­ника. Он быстро приближался, беспрестанно нахлесты­вая коня. Мынзык, Ругила, Актар узнали в нем своего соплеменника.

– Дай бог удачи! Чтобы весть была хорошая! – произ­нес Ругила, не отрывая взгляда от всадника.

Завидев улыбку на лице седока, Актар сказал:

£ ’ – Да благослови нас, Создатель!

Молчал лишь Мынзык.

– Суюнши! – закричал гонец, улыбаясь во весь рот.

– Вот тебе за радостную весть! – сказал Ругила и сняв свой ремень, кинул его воину.

Тот ловко поймал покрытый серебром и инкрусти­рованный драгоценными камнями пояс и, обращаясь к Мынзыку, радостно произнес:

– Мынзык, Создатель одарил тебя потомком! Долго-

го здравия ему!

С бешено колотившимся сердцем выслушал зык эту долгожданную весть и весь просиял.

– В таком случае, это тебе! Возьми в благодарность за радостную весть! – сказал он и, сняв с плеча свой костя ной лук, протянул его воину.

Не дожидаясь гонца, любовавшегося своими подар ками, все трое галопом пустились в обратный путь.

Рождение ребенка – великая радость для любого че ловека. Появление на свет наследника у гуннов – это большой праздник. Заслышав о рождении сына у Мын зыка, соплеменники начали готовиться к тою. Во мно гих местах резали скот, готовили казаны. И когда в аул прибыли охотники, там уже царила суматоха. Навстре­чу им с шумом и гамом высыпала детвора. Окружив Мынзыка, они наперебой загалдели:

– Наследник родился! Сын родился!

Довольный Мынзык погладил каждого по голове, затем слез с коня и направился к взрослым, стоявшим в степенном ожидании.

_–

Мынзык, крепкого здоровья твоему первенцу!

– сказал один из старцев, обращаясь к подошедшему Мынзыку. – Давно ожидали. Пусть вырастет настоя­щим жигитом, любимым сыном народа!

– Да сбудутся ваши слова, аксакал! – ответил Мын- зык, в уважении поднося руку к груди.

На той по поводу рождения наследника у младшего  брата Ругила пригласил всех до единого. Соплеменни ки много пели и танцевали.

Танцы у гуннов своеобразные. Сначала они берутся за руки и просто кружат в движении. Затем сообразно ритму мелодии постепенно убыстряют свои движения, переходя в круговой танец.

Той был в разгаре. Соплеменники заняли свои ме­ста вокруг костра. Сидевший среди них предсказа­тель велел принести новорожденного. Он посмотрел на каждого, будто желая им что-то сказать, взял мла­денца из рук Мынзыка и поднял над головой. Глядя на розовое тельце дитя, перебирающего ножками, сказал:

– Люди, накануне мне было знамение о будущем это­го ребенка!

Расшумевшаяся толпа тотчас притихла. Слыша­лось лишь потрескивание горящих веток. Предсказа­тель вернул Мынзыку его сына, закатил глаза и про­должил:

– Гунны! На белый свет явился ребенок, который в будущем станет великим батыром, беспощадным к вра­гам. Дай бог, именно он станет тем, кто завтра покорит мир и прославит наше имя.

После этих слов установилась жуткая тишина. Услышав такую весть, люди замерли в недоумении: ве­рить или не верить. Стоявший посреди них предсказа­тель опять взял ребенка, поднял его над головой. В это время из толпы выдвинулся некий старец. Он опустил­ся на одно колено, прижал руку к груди и поклонился младенцу. И все повторили за ним.

Народ зашумел, интересуясь, как нарекут этого «ре­бенка со светлым личиком». Наконец, желая, чтобы он стал большим и великим сыном, как река Едиль, ему дали имя Едиль. Позже на латинском языке он стал зваться Итиль – Аттилио – Аттила.

Детство

Гунны росли такими отважными, что не ведали страха ни перед врагом, ни перед свистящей стре­лой. В их среде было принято, что жигит должен быть острым, как сабля, быстрым, как стрела, пронзитель­ным, словно натянутая тетива лука.

И Аттила, родившийся среди этого воинственного народа, воспитывался в суровых условиях. Он так же, как и его соплеменники, с малых лет рос в седле. Мож­но предполагать, что гунны своих детей сажали на коня еще до того, как они начинали ходить.

Аттила с раннего детства великолепно управлял ко­нем, освоил разные виды боевого искусства. Когда он подрос и начал осмысливать происходящее, Мынзык стал учить его ухаживать за конем, обращаться с ору­жием. Позднее, когда мальчик уже уверенно сидел в седле, начал брать на охоту.

Как-то вместе с отцом он погнался за рыжей лисой. Сколько бы ни пыталась плутовка запутать следы, спасения ей уже не было. Расстояние между лисой и охотниками стремительно сокращалось, вот уже ко­ни почти настигли ее. И вдруг у перепуганного зверь­ка будто появилось второе дыхание. Она пустилась во всю прыть и начала отдаляться. Но преследова­тели не думали оставлять ее. Выбрав момент, когда хитрая лисичка окажется на гребне очередного при­горка, натянули тетиву и со свистом пустили стрелы. Обе стрелы, и Мынзыка, и Аттилы, вонзились в зверька одновременно: одна в бок, другая в шею. Отец и сын подъехали к умирающей лисе, спрыгнули с коней. Мынзык цепко схватил лису за загривок и приподнял. Затем, с улыбкой глядя на Аттилу, восторженно сказал:

– Сынок, это твоя первая добыча. Лиса – очень хитрое животное, поймать ее не так-то просто, ноги у нее легкие, в охоте удачлива. Для жигита умение охотить­ся – особое искусство!

Затем, бросив лису на землю, добавил:

– Однако, сынок, охотиться надо только при необходи­мости. Нельзя убивать животных ради забавы. Наши пред­ки старались не мять зелень даже под ногами. Хорошенько запомни это и никогда не забывай. Есть животные, кото­рых нельзя убивать, а есть и такие, на которых можно охотиться. Среди степных обитателей гунны особо почитают маралов и считают их священными животными.

– Да об этом же имеется немало легенд! – восклик­нул Аттила.

– Даже есть такая легенда, в которой говорится, что в родные края нас привел марал.

– Конечно, отец, я ее слышал.

– Интересно! Ну-ка, расскажи, что ты знаешь об этом?/

Аттила перевел взгляд с окровавленной мордочки лисы на отца. Они молча отошли в сторонку и располо­жились на зеленой траве. После недолгого молчания Аттила стал рассказывать:

 – В незапамятные времена караван кочевых гуннов, преодолев степные просторы, подошел к Великому мо­рю и вынужден был остановиться. В тот день один из воинов решил поохотиться. Выследив марала, он на­чал его преследовать. Добравшись до берега, животное бросилось в воду и поплыло на противоположный берег. Удивленный молодой воин на какое-то время замешкал­ся. Однако вскоре взял себя в руки и решил рискнуть. Как был на коне, так и бросился вслед за маралом. Вый­дя из воды, марал на миг замер и оглянулся на своего преследователя, будто приглашая его следовать за ним, затем отряхнулся и стремительно исчез из поля зрения.

Говорят, что, увидев буйную растительность, обилие журчащей воды, молодой воин привел своих соплемен­ников в эти благодатные края. Якобы таким же спосо­бом священное животное привело гуннов на новые зем­ли – Крымский полуостров.

Мынзык с удовольствием выслушал вполне содер­жательный рассказ, улыбнулся и обнял сына.

– Сынок, неспроста это священное животное привело нас сюда. Помни, есть и другая легенда. В ней говорится о том, что из нашего народа выйдет настоящий батыр!

– Конечно, отец, отважный батыр обязательно по­явится. Говорят, что именно он прославит наш народ. Ему будет суждено покорить вековых врагов.

– Сынок, пойми, война с врагом вовсе не означает его беспощадное истребление. Страной можно править и силой оружия, и знанием.

– А если враг окажется таким же нетерпимым и стойким, как вестготы?

– И вестготы не намерены воевать с нами вечно.

– Но как же можно придти к согласию с вековым врагом?

– Вековой враг – понятие условное. Не мудрено, что сегодняшний враг завтра станет тебе другом, а друг –  врагом.

– И тогда, отец…

– Да, сынок. Надо постараться не показывать врагу  свой гнев и злобу, следует полагаться на ум. Никогда не считай его слабым. Наоборот, стремись узнать его по­ближе, понять его образ жизни.

Вскоре к нам прибудет заложник из Рима. Будь возле него, постарайся показать ему все хорошие качества гун­нов. Жить будет легче, если вокруг тебя будет как можно больше умных людей. Постарайся подружиться с ним.

Он не вечно будет жить у нас, придет время, вернется к себе на родину. Со временем именно он и будет твоим верным другом в чужой стране, – наставлял Мынзык, глядя прямо в глаза сына.

Мынзыку понравилось, с каким вниманием сын слушал его наставления. Еще раз погладив сына по голове, он принялся привязывать добычу к седлу.

– Ну, сынок, пора возвращаться. Покажем людям твой первый охотничий трофей.

На обратном пути и отец, и сын не промолвили ни слова. Аттила был в особом расположении духа от пер­вой удачной охоты, к тому же голова его была занята мыслями, навеянными советами отца.