Страница - 22

Опять мы встречаемся с текстом эзотерического свойства, обратите внимание на подчёркнутую мною строку: «...там его внимательно разглядели». Где там? И кто? В потустороннем мире, с которым общался и сам августейший владыка. По преданию Кокочу стал тягаться на равных с каганом, привлекать его людей и настраивать против него, унижать родных братьев. Мне же кажется, что есть ещё какие-то мотивы этого разрыва. Потому что инцидент с Кокочу тоже вызывает недоумение. На это обратили внимание почти все исследователи. Например, Е. И. Кычанов так пишет об этом: «Остаётся неясным, какие силы стояли за Кокочу. Были ли это нукеры и нойоны, которые ещё десять лет назад сражались на стороне соперников Чингиса в борьбе за власть, или это была новая оппозиция. Очевидно, что помимо суеверного страха, внушаемого личностью Тэб- Тенгри, и притязаний Кокочу на власть за его спиной стояли силы, позволившие ему через четыре года после Великого курылтая оспаривать власть у великого хана Монголии». Приблизительно такие вопросы ставят и другие учёные.

Размышляя над этим, я пришёл к выводу, что виною для разрыва стала несколько иные взаимоотношения... При первой победе безвестного Темучжина над меркитами к нему явились одни из первых его сподвижников, в основном отошедшие от анды Чингиза Джамухи, претендента на ханство (впоследствии все они станут первыми людьми в государстве). Среди прочих обращает на себя внимание представитель родственного племени барын Хорчи и его спутники Усун, Гоа, и Коко Чос. Этот эпизод так преподносится в памятнике литературы:

«Хорчи, прибыв, сказал: «Мы родились от женщины, взятой самим Боданчаром (Алун-Гуа — И. К.), мы с Джамухой из одного чрева, единого рода. Я не хотел отделяться от Джамухи. Был нам знак (подчёркнуто мной — И. К.), мы видели своими глазами. Пришла красная корова и стала ходить вокруг Джамухи, бодать его юрту на повозке и бодала самого Джамуху. Она сломала себе один рог и стала однорогой и (всё) мычала и мычала в сторону Джамухи: «Отдай мой рог!», всё раскидывала и раскидывала землю. Рыжеватый бык, привязанный к повозке с большой юртой (видимо, ханской орде — И. К.), поднял и потянул её, идя (вслед) за Темучжином по широкой дороге, и (всё) мычал и мычал, приближаясь к нему. Небо соединилось с Землёю, и мы сказали: «Да будет Темучжин владыкой народа!» (Весь) народ приведём к тебе. Знамение это я видел своими глазами. Это было нам указание (свыше). Темучжин, когда ты станешь владыкой народа, какую службу мне назначишь за то, что (я рассказал) о знамении?» [7, 98].

Можно утверждать, что это какой-то зашифрованный текст, это не видение во сне, а какое-то коллективное наблюдение. После прочтения вышеуказанного текста становится ясно то, что все спутники Хорчи были прорицателями. Сам Хорчи впоследствии был отблагодарён Чингиз-ханом: за это предсказание он был возведён в нойоны и, как сам просил, был одарён тридцатью красивыми девушками. Впоследствии он исчезает с поля зрения авторов преданий. Остаются Усун, Гоа, Коко Чос. О том, что последний причастен к астрологии, становится известно из его характеристики монгольской степи до воцарения каганом августейшего владыки: «Звёздное небо поворачивалось — была всенародная распря. В постель свою не ложились — все друг друга грабили. Вся поверхность земли содрогалась — всесветная брань шла. Не прилечь под своё одеяло — до того шла общая вражда» [7, 77]. Не было ли дано первое знамение о восхождении Темучжина на ханский трон на звёздном небе? Для этого имеются все предпосылки, но это надо доказать с точки зрения астрологии, а такими данными я не располагаю.

Тому, что Коко Чос говорил о каких-то важных изменениях на звёздном небе, связанных со всенародной распрей, враждой, войнами, имеются довольно веские подтверждения как на Западе, так и на Востоке. В конце XI — XII веков в мире происходили кровавые события. Крестоносцы, захватив Палестину и Константинополь, зверствовали на Ближнем Востоке, сельджуки основали государство в Малой Азии, наёмники хорезм-шаха огнём и мечом устанавливали жестокие порядки в Средней Азии, Иране, Закавказье, североевропейское рыцарство стремилось на Восток, сделало плацдармом Ригу для продвижения католичества.

Став каганом всей Монголии, Чингиз-хан даёт высокий титул бэки (бек) старцу Усуну. «Теперь, когда его возвели, — говорит августейший владыка, — пусть он ездит на белом мерине, пусть носит белую одежду, пусть его сажают на верхнее, почётное место...» О том, что для Чингиз-хана мнение этих порицателей имело первостепенное значение, подтверждает ещё одно его высказывание: «Эти четверо не утаивали услышанного и увиденного, не скрывали, не зажимали, а всегда указывали». Ясно, что такого возвыщения Усун удостоен в том числе и за самое первое предсказание, сделанное им вместе с Хорчи.

А почему «на верхнее, почётное место» не посажен анда августейшего владыки, верховный жрец Кокочу? Может быть, вся причина разрыва заключается в том, что анда и самый близкий сподвижник хана Кокочу не мог согласиться с возвышением Усуна, с тем, что роль самого почётного придворного предсказателя отдаётся пришельцу. Тогда становятся понятными все дерзости анды: попытка рассорить августейшего владыку с родным братом Хасаром, якобы претендовавшем на ханский престол, унижение младших братьев Чингиз-хана, призыв на свою сторону недовольных ханской властью. Всё это он делал наивно и неприкрыто, как и подобало обиженному близкому человеку, тем более — выросшему на руках матери августейшего владыки. Из-за своей близости к ханской семье Кокочу и в мыслях не допускал своей гибели. Возможно, умерщвление верховного кама было организовано Усуном и его окружением.

Указывая на Усуна, Гоа, Кока Чоса, августейший владыка в наставлениях старшему сыну Джучи повелевает: «...не имея их согласия, ничего не делайте». Есть все основания полагать, что эти прорицатели, подобно волхвам из Персии, навестившим младенца Иисуса в Вифлееме, были из посвящённых в таинства других миров и прибыли с Запада. На эту мысль подталкивает и то, что родственник Чингиз-хана Хорчи выпадает из этой группы, и то, что они прикрепляются к старшему сыну и отправляются в западный поход.

По этому поводу у меня есть несколько предложений. Первое: не означает ли странное имя Усун название огузских прорицателей узан? Усун мог быть жителем Хорезмского государства, где преследовали представителей немусульманских верований...

События в Монголии притягивали взоры многих культовых сообществ. Ещё до всемирных завоеваний Чингиз-хана в тибетских сочинениях появилась запись: «Хорский Чингис делается согским царём» («хоры» — монголы, «сог» — тибетское название кочевников (из указ. сочинения Е. И. Кычанов, со ссылкой на Васильева). Усун и его товарищи могли прибыть и из таинственного Ти­бета, прародины эзотерических сообществ.

Немалый интерес к Монголии проявляли и христианские государства в Малой Азии и Европе. Л. Н. Гумилёв, опираясь на изыскания французского историка Рене Груссе, сообщает нам о том, что в европейской литературе Средневековья уделено пристальное внимание загадочному пресвитеру Иоанну, живущему на Востоке и правишему царством кочевников. Л. Н. Гумилёв думает, что пресвитером Иоанном могли называть правителя найманского государства хана Инанча. Многие учёные предполагают, что по созвучию с китайским титулом Ван Иоанном называли киреитского правителя Тогрул-хана.

Христианство проникало на Восток с самого раннего времени возникновения. И если распространение христианских течений ранее было незначительным, то преследуемые официальной церковью несториане с конца IV века обретают для себя благодатную почву в восточ­ных государствах. В таких крупных городах, как Багдад, Мерв, Самарканд, Каракорум обосновывались несторианские епархии. Благодаря миссионерской деятельности сирийских монахов в древнем Китае несторианство укрепилось с 635 года Охотно восприняли эту религию и уйгуры, их государство просуществовало до 847 года. В связи с распространением буддизма и конфуцианства с 845 года в Китае стали изгонять всех христиан. К 1000 году несторианство исчезло из Китая, но сами несториане нашли приют на Севере, среди тюркских и монгольских племён.

Христианство с древнейших времён распространялось в городах и поселениях, расположенных вдоль Великого шёлкового пути. Так оно проникло к исповедующим манихейство уйгурам и оседлым племенам гузов (огузы, этноним происходит от ногайского слова ууз — род, родство, молозиво). Какая-то часть найманов тоже стала поклоняться Иисусу Христу, но каким способом эта вера проникла к ним и в какое время, история нам не говорит. Почти доподлинно известно, что мощное степное государство киреитов приняло несторианское христианство в 1009 году. Л. Н. Гумилёв сообщает, что одно боеспособное население киреитов составляло около 200 тысяч человек. По легенде, приводимой учёным, киреитский хан заблудился в пустыне и, когда он уже отчаялся найти дорогу, к нему явился христианский святой Сергий и указал спасительный путь. Хан крестился и взял себе христианское имя Маркуз (от Марка). Видимо, ещё раньше несторианство при­няли ближайшие соседи Китая кочевые онгуты, потомки воинственных тюрков-шато.

Для моего изложения особенно важно то, что эта религия распространялась среди кочевников. Об этом свидетельствуют не только описания исторических лиц, характеризующие их принадлежность к данной религии. Например, довольно примечательно сообщение о запросе кочевников насчёт христианского поста. Этот запрос был послан несторианскому митрополиту из г. Мерва. Митрополит в свою очередь запросил несторианского патриарха в г. Багдаде, на что Иоанн VI ответил киреитам, что степняки должны воздерживаться от мяса, а все остальные продукты могут употреблять (Л. Н. Гумилёв, указ. сочинение).

И всё же я никак не могу утверждать, что среди кочевников христианство было массовым явлением. Даже приведённые Л. Н. Гумилёвым аргументы недостаточны для таких утверждений. Хотя и есть сообщения, что некоторые представители знати найманов были в лоне христианства, а некоторые даже сознавались, что они твердят молитву: «Абай-бабай» (»Отче наш»), трудно поверить в их искреннее христианство. Так, у убитого киреитского Онг-хана (Тогрул-хана) найманский правитель отрубил голову и, залив её серебром, возил с собой и совершал над ней языческие обряды. Кощунственнее этого обряда для христианина и не придумаешь. Я думаю, что даже у официально заявлявших о своей приверженности христианству кочевников вера была половинчатой. Необходимы были века для вытеснения из сознания номада образ Тангри. Да, они могли почитать Иисуса, но он, видимо, считался в одном ряду с представителями тенгрианского пантеона. Человеческая сущность Иисуса на земле и божественная — на небе вполне устраивала тенгрианство. Впрочем Иисуса, как пророка, не отрицает и мусульманство. Хотя мусульманство среди кочевников внедрялось насильственно, между насаждаемой религией и тенгрианством было основополагающее сходство. Вездесущий Аллах во многих своих функциях и предназначениях был тождественен вездесущему Тангри. Мусульманские проповедники на протяжении многих веков боролись с мифологией, демонологией и суевериями кочевников. Однако основополагающий момент был решён просто. Кочевнику не возбранялось назвать Аллаха Тангри, а чаще, вплоть до XX столетия, все в прошлом кочевые тюрки главное божество называли Аллах-Тангри.

Европа была полна слухами о христианских царях на Востоке, но самые верные сообщения о вере кочевников дают известные путешественники и агенты церкви Марко Поло, Плано Карпини, Вильгельм Рубрук. Они категорически отвергают массовое распространение христианства среди кочевников. Плано Карпини о боге номадов говорит следующие слова: «Они веруют в Единого бога, которого признают творцом всего видимого и невидимого, а также признают его творцом как блаженства в этом мире, так и мучений, однако они не чтут его молитвами, или похвалами, или ка­ким-нибудь образом.»1 Давая эту характеристику, он делает интересные дополнения о поклонении кочевников солнцу, луне, огню, воде и земле, а также и о том, что они «начатки пищи и пития» посвящают своим божествам. Тут надо заметить о том, что ногайцы, несмотря на то, что рано приняли мусульманство (XIII в.), вплоть до последнего времени не прекращали поклоняться солнцу луне, огню, воде и земле, это сохранялось в виде суеверных обрядов и в приметах. Как говорилось, имя Тангри было синонимом имени Всевышнего Аллаха. В описании Карпини мы тоже видим, что космогонический образ Тангри по многим признакам близок к мусульманскому богу. Что ещё раз даёт обоснование тому, почему ислам стал массовой религией в Великой степи. Но в рассматри­ваемый мной период, во времена Чингиз-хана, мусульманство также ещё лишь проникало на Восток, до его укрепления было далеко...

Приводимая Л. Н. Гумилёвым характеристика из армянских летописей подчёркивает существенную разницу между древней религией кочевников и известными религиозными конфессиями, в том числе и мусульманской. Это следующие слова: «...татары знают единого вечного бога и призывают его имя, но это всё. Они не молятся и не удерживаются от грехов ради страха Божьего». Эта характеристика, как мне кажется, наиболее точная. За содеянные грехи номада наказывал хан, согласно Великому Ясаку. Кочевник не уповал на всевышнего, не обременял его своими проблемами. За грехи, поступки и проступки надо было отвечать в этой жизни — это обстоятельство тоже подчёркивало прямолинейный характер степняка...

Возвращаясь к вопросу о христианстве, хочется сказать о том, что почти все тюрки: и на западе, и на востоке, пробовали поклоняться Иисусу. И лишь у гагаузов и у казаков, ныне обрусевших, эта религия сохранилась до последнего времени. Кстати, тому, что киреиты когда-то соприкасались с христианством, есть подтверждения и в ногайской словесности. Об одном из родов киреитов у нас говорят, что они когда-то пасли свиней («шошка баккан кирейтлер»), это выражение связывают с трудностями киреитов-мухаджиров в Абхазии, во время их возвращения из Турции в середине XIX века. Однако эта характеристика, кажется, — отзвук христианских верований киреитов в начале второго тысячелетия.

В преданиях об августейшем владыке его ближайшие родственники тайджиуты имеют прозвище джургены, в других переводах это звучит как юргены, сокращенно их называют джурками, юрками. Такое прозвище возникло из-за того, что тайджиуты были приверженцами святого Георгия. Одни ранние тюрки этого святого называли Кор-оглы, другие Джарган, Джурген, Юрген, от этого пошли тюркские имена: Джура, Джора, Шора, Юра и многие другие. По-моему, почитание этого персонажа сложилось задолго до возникновения христианства. Об этом ещё будет сказано...

Великая Степь никогда не была захолустьем, а напротив, во все века была оживлённым транзитным путём и соединяла Запад и Восток. Люди с Запада несли идеи, всевозможные открытия, технические изобретения, и наоборот. Когда этому органичному сообщению ставились препоны, то накапливалась человеческая энергия и искала выход в международных войнах...

Поэтому, по поводу происхождения загадочного Усуна, открывается широкое поле для размышлений. Он и его окружение могли явиться и из Средней Азии, и Ближнего Востока, и даже из европейских стран. Он и его окружение могли представлять как самобытные эзотерические общества, так и быть тайными агентами закрытых христианских и мусульманских орденов.

Вместе со многими нововведениями в организацию государства, с обретением имени Чингиз- хана великий завоеватель нарёк свой народ Кёк-монголами. Есть разные толкования по поводу названия Кёк-монгол (Синяя Монголия). Существует мнение, что этот народ назван по традиции тюрок, т. к. синий цвет всегда был синонимичен понятию восточный (Трепавлов, Конов). Известный учёный В. Трепавлов так характеризует этот факт: «Чингиз-хан же объединил все монгольские племена, все они стали «Коке». Если трактовать это понятие как «восточный», то можно предположить наличие и западных подданых. В степях к западу от монгольских кочевий проживали тюркоязычные народы, и получается, что именно их земля расценивалась в качестве второй части будущей державы». Предположение Трепавлова убедительно. Коьк — по-тюркски, по-ногайски ещё означает Небо, в связи с этим значением нельзя отрицать и второе предположение и самого Трепавлова и других учёных, что такое название государства связано с «указанием на упорство и твёрдость» в понимании «знака на небесное покровительство».

Эту мысль я хотел развить ещё одной существенной деталью. Ногайцы монголов называют Мангул. Расшифровка этого этнонима весьма интересна для начатого ранее разговора. Это двухсоставное слово: манги — ул. Манги — на нашем языке означает предрассветный час, есть устойчивое выражение: танг манги — заря предрассветного часа, время благодатного решения. Кроме того, слово манги означает вечность. Вторая часть слова ул означает сын. Из этого следует, что этноним манги-ул — это сыновья предрассветного часа, сыновья вечности. Я думаю, что такое объяснение глубоко символично и сближается с легендой о прародительнице монаршего рода Алун-Гуа. Название Коьк Монгол, вдвойне подчёркивает значение народа, начавшего небесную миссию.

Для подтверждения данной мысли можно привести название высшего божества в древних источниках: «Манки (манги — И. К.) Коке Тенгри», это выражение переводят как «Вечно Синее Небо», но точнее будет перевод: «Вечное Небо Тенгри». При избрании Темучжина ханом всей Монголии на Великом Курултае в своей ответной речи августейший владыка произносит такие слова: «Манги- Кёке-Тенгри повелело мне править всеми народами. Покровительством и помощью Неба я сокрушил род кереитов и достиг великого сана. Моими устами говорит Манги-Кёке-Тенгри. В девятиножное белое знамя вселяется гений-хранитель рода Чингиса, это «сульде» — знамя будет оберегать его войска, водить их к победам, покорит все страны, потому что Вечное Небо повелело Чингис-хану править всеми народами. Чингис-хан царствует «Силою Вечного Неба». (Манки-тенгрин- кючюн-дур)» [11. Со ссылкой на Владимирцева Б.Я. В скобках монгольское выражение: Силою Вечного Тенгри явно свидетельствует о большом наличии тюркских слов в древнем монгольском языке].

В. Бартольд, ссылаясь на «Хрестоматию...» Шефера, приводит один пример из жизни Чингиз- хана: «Часто, даже в новейших научных трудах, передаётся рассказ о том будто Чингиз-хан при взятии Бухары (1219 г. — И. К.) обратился к народу с минбара одного из молитвенных домов (мусалла) с речью, в которой называл себя божьей карой, посланной людям в наказание за их грехи». Крупный учёный сомневается в подлинности такого эпизода, т. к. при сопоставлении с дан­ными трёх других историков, описавших взятие Бухары, этого факта он не находит. Если мы будем брать за основу гипотезу о ранней связи августейшего владыки с Ближним Востоком, то этот факт вполне может быть реальным, т. к. сама идея совпадает с задачей фараона в древних трактатах. Пастырь и каратель своих врагов, Сын Неба собрал народы в одну державу и покарал людей за содеянные грехи — эту глобальную задачу выполняли все величайшие завоеватели. Аттила тоже был бичом карающим. По большому значению — это даже задача Мессии.

Приход сильной личности в эпоху обскурантизма был необходимостью для людей. В этот период человечество больше нуждается в исполнителе божьей кары, чем в учителе-наставнике. Я думаю, что посвящённые покровительствовали августейшему владыке прежде всего из-за выполнения этой нелёгкой божественной миссии.

История Чингиз-хана изложена в «Секретной истории монголов», составленной через 13 лет после его смерти. Затем это произведение неоднократно было использовано историками, анонимными авторами средневековья. В XVII веке оно было обработано буддистским монахом

Лубсан Данзаном, и большая часть пересказана в его сочинении «Алтан тобчи» («Золотое сказание»). «Алтан тобчи» написана на монгольском языке. Сама «Секретная история монголов» сохранилась на китайском языке, но есть почти доказанное предположение (П. Пелио), что существовал монгольский подлинник, написанный уйгуро-найманским алфавитом. Дата написания оригинала относится к 1240 году, лишь во второй половине XIV века летопись была переведена на китайский язык потомками Чингиз-хана, правящими в Китае. В «Алтан тобчи», которую я цитирую, в основном выбираются те места, где имеется точное воспроизведение древнего текста «Секретной истории монголов». К счастью, издательский коллектив главной редакции восточной литературы проделал сравнительный анализ книг.

Учёные Н. П. Ша стина, Е. И. Кычанов утверждают, что «секретной» или «тайной» эта история называлась потому, что предназначалась «только для членов ханского рода как заповедная история и хранилась в ханской сокровищнице, недоступной для остальных». Мне думается, что «Секретной...» она называлась и из-за эзотерических свойств текста и предназначалась не только для членов ханского рода, но и «для тех, кто понимает». После прочтения текста становится очевидным, что и сам августейший владыка был одним из посвящённых в таинства мироздания. Первый известный историк жизни Чингиз-хана Ата-Малик-Джувейни в своём сочинении «История за­воевателя мира» так и записал, что его деяния были «выполнением божественной воли».

У нас, ногайцев, о таких личностях, как августейший владыка, говорят, что они отмечены звездой: «Тоьбесине юлдыз тийген». (Буквально — «Его головы звезда коснулась»). Такие рождаются раз в столетие, а может быть, и в тысячелетие...