Страница - 6

Я давно сомневаюсь в правомочности такого толкования. Так могли назвать его тюрки, берендеи, черные клобуки, половцы, но зачем древнерусскому населению именовать свою столицу Городом Зятьёв (естественно, двуязычному населению — тюрко-славянскому, а может быть, и скандинавскому).

Хочу предложить другое толкование: Ки + Ев (ног.: Святыни, т. е. Божества + Дом), Святой город, Город с мощами. В раннем средневековье это название вполне устраивало бы христиан-тюрок и христиан-славян. Ногайское название церкви килсе, греческое — де клиссо тоже имеют один корень Ки (святыня).

Ни в коем случае я не оспариваю очерёдности перенятия, вполне возможно, что между шумерским и тюркскими языками существовали промежуточные языки, через которые шумерские слова попали в тюркские. Возможно, но факт тот, что слов, тождественных и по звучанию, и по смыслу, немало. Ногайское слово кылыну (молиться) тоже принадлежит к этой категории. Название среднеазиатского города Кива (Хива) подобным образом восходит к святыне Ки. Ногайское название мавзолея — кишине — тоже имеет это объяснение. От данного корня происходит название столицы Республики Молдова — Кишинёв. Все эти топонимы своим происхождением обязаны тюркам и непосредственно ногайцам.

Здесь не мешает вспомнить о том, что древние египтяне духа-хранителя умершего называли Ку. И у ногайского Ки есть функции духа-хранителя, особенно в курганах. Может быть, божество Ки представляет собой отголосок какой-то древней общечеловеческой цивилизации?

Возможно, что промежуточным словом от исходного шумерского Ки является иранское слово киш — религия.

Как указывает С. Н. Крамер, подземное царство, Аид греков, по-шумерски называется Кур [25, 139] (сравните с общетюркским, ногайским коьр — могила). Если человек касается не положенных ему дел, ногайцы всегда говорят: «Сага онда атанънынъ коьри барым?!» («Что у тебя там, могила отца?!»)

В науке сложилось мнение, что слово курган когда-то означало коьрхан — могила хана. Ногайцы скрывали могилы знатных людей — это была большая тайна. Чтобы ввести в заблуждение, делали несколько захоронений, возводили ложные курганы. Объяснялось это не только боязнью разграбления, но и стремлением оградить могилы от святотатства. Путешественники — современники древних тюрков, монголов и древних ногайцев — часто упоминают о секретах, тайнах кочевников, связанных с религией. Видимо, эти тайны прежде всего связаны с ритуалами курганных захоронений и представлениями о загробной жизни. Неудивительно то, что об этих представлениях осталось мало свидетельств: их скрывали от посторонних людей, тайными знаниями владели лишь шаманы и бакши. Культовые служители не посвящали своих соотечественников в секреты своего ремесла и передавали их только избранным. За много веков об искоренении древних представлений и ритуалов тангрианства позаботились мусульманские служители. Однако, как уже было сказано, какие-то моменты былой веры ногайцы пронесли через века. Вернемся ещё раз к ногайским мифам и преданиям.

По ногайским представлениям, умерший человек уходил в обитель теней — сульдер, там была своя жизнь и связь с оставшимися на земле. Конечно, уходить туда никому не хотелось, но о неизбежности смерти знал каждый, и её никто не боялся, поэтому ногайцы и их древние предки были так бесстрашны в боях. Человека, погибшего в бою за правое дело, в царстве теней почитали.

Древние авторы часто отмечают высокую нравственность кочевников и существовавшие между ними справедливые отношения. Это культивировалось также благодаря тангрианству. Трусость, предательство, прелюбодеяние, несоблюдение обычаев, непочтительное отношение к старшим каралось, считалось, что боги ведают всем и в земной, и в потусторонней жизни. Существовала постоянная связь этого мира с царством теней. Срам, как и геройский поступок живых достигал обители умерших, тени которых, в свою очередь, навещали землю и были в курсе дел оставшихся там. Чаще всего навещали землю тени неотомщённых, несправедливо убитых. Провожая человека в последний путь, ногайцы клали в могилу всё самое нужное и ценное, потому что считали: в стране теней он будет продолжать свои деяния.

В рассказе «Бердази» я привёл случай, происшедший в моем ауле в 70-е годы. Умер старик, всю жизнь доносивший на аульчан: он писал анонимные поклёпы, и старики, обмывавшие труп, скрытно от муллы вложили в руки мертвеца карандаш, чтобы покойник и с того света продолжал строчить свои доносы. Но этот забавный поступок противоречил исламским обычаям, по которым умершему должны быть прощены все грехи...

Тень по-ногайски называют куьлоьтки (букв. «прошедший через прах»), видимо, слово сохранило свои культовые функции. Куьлоьтки — это тень, сопровождающая и человека. Об одиноком человеке говорят: «куьлоьткиден оьзге досы йок» («нет у него друга, кроме собственной тени»). Если человек находится при смерти, измождённый болезнью, о нём тоже скажут: «сынъар бир куьлоьткиси калды» («от него одна тень осталась»). Слово суьлдер в современном понимании означает отражение, призрак, этимология этого слова неясна, но осталось довольно примечательное выражение в языке: «Сульдер яшау» («жизнь отражений», или «мир отражений»), и оно дает повод говорить о более широком применении слова. Я слышал немало поверий о злых душах людей, не преданных земле. За то, что люди не позаботились о них и не отправили должным образом в страну теней, они сердиты на них и насылают всякие напасти, смертельные болезни, убивают лучших людей.

Из рассказов, услышанных в раннем детстве, я знал, что вселенная состоит из семи (некоторые говорили из девяти) слоёв (кат) неба и семи (девяти) слоёв подземелья, и вся вселенная представляет собой форму яйца. Яйцо снесла живущая в космосе Белая Лебедь («Аспанда ушкан Ак-ку»). Млечный Путь у ногайцев называется Ажи-йол (Дорога паломников) — есть предание о том, что этот путь выложен выпавшими перьями Белой лебеди.

В сознании ногайцев до сих пор сохраняются суеверные воспоминания о божествах Су-иеси (Хозяин Воды), Ер-иеси (Хозяин Земли), Коьк-иеси (Хозяин Неба). Название божества ветра — Аман- бийке (Злая госпожа), спокойный ветер ногайцы называют Балыш (имя девушки). Легенда гласит: от тоски по погибшему возлюбленному девушка Балыш превратилась в ветер, летает по воздуху и разносит тоскливые песни. Очень много преданий об Албаслы (букв. Пестроголовая). Это человекоподобные, мистические животные с длинными волосами, с грудями, которые закидываются за плечи, ходят они враскорячку, бывают и злыми, и добрыми, прибирают двор, стерегут скот.

В детстве я слышал рассказы очевидцев о том, как они сталкивались с албаслы при разных обстоятельствах. Запомнилась одна история работника районного комитета партии, ездившего для описи имущества в карачаевские аулы после выселения их жителей. В одну из суровых зимних ночей завыли оставшиеся без хозяев собаки. Райкомовец и его сподручные находились на горе, в верхних домах. Взяв оружие, люди спустились вниз, чтобы узнать причину беспокойства животных. В лунном свете они увидели целое стадо удаляющихся албаслы. Это были крупные существа, больше человека. На следующий день во многих домах был обнаружен беспорядок, побитая посуда, а на снегу следы ног, намного превышающие человеческие.

У ногайцев сохранились поверья и об Уьй-иеси (Хозяине дома), по всем признакам он схож с русским домовым. Много сказок о шайтане, иблисе (дьяволе), джиннах, их сюжеты близки фольклору мусульманских народов. Оригинальны поверья об Елимаузе (букв. Невод-пасть). Считается, что в день лунного затмения Елимауз пытается проглотить спутник Земли, и, когда настаёт час затмения, люди начинают бить в барабаны, в тазы, чтобы разбудить сторожевых собак и отпугнуть чудовище. У ногайцев сохранились сказки об эмегенах — великанах и тепегезе — одноглазом великане.

В подтверждение этнонима «ногай», происходящего от монгольского «нохай» (собака) я собрал довольно весомый материал о самырах — божественных крылатых собаках. В ногайском фольклоре есть отголоски существовавшей некогда дочеловеческой цивилизации самыров. Самыры прилетели на землю из космоса. Самая яркая звезда на небосклоне называется Самыр- юлдыз (звезда Самыр). Видимо, это почитавшаяся древними египтянами звезда Сириус, её ещё называли Собачьей звездой. Она расположена в созвездии Большого Пса. Древние египтяне восхождение её на востоке связывали с рождением нового фараона. По ногайской легенде крылатые собаки до потери своих крыльев правили во вселенной, они до сих пор в космосе охраняют солнце и луну от Елимауза. Земные собаки, потомки легендарных животных, первыми предчувствуют наступление затмения и предупреждают людей о несчастье. Шаманы и бахши в своих заклинаниях обращались к самыру, чтобы передать им просьбы людей, а могущественные колдуны — камы — сами превращались в крылатых собак и попадали на небо к Тангри. Самыр считался ногайским тотемом.

У бурят священная собака называется «Нохай-тенгри», в древнерусских текстах присутствует образ крылатой собаки, называемой «ногай-птица». Большинство этих фольклорных образов я использовал в написанном мною романе «Книга отражений». У ногайцев сохранились легенды о лесных чудовищах: Агаш-киси (Лесной человек) и Ангалак — охотница в образе дикой девушки. У Агаш-киси в груди топор, он всегда может напасть на человека, его следует остерегаться. Ангалак — девушка встречается с людьми, Эдиге — знаменитый герой ногайских песен — родился от лесной девушки Ангалак, но был ею брошен и вскормлен собакой.

В детстве я много слышал преданий об обыр-куртка (упырь-старухе), эти существа обычно живут в безлюдных местах, впрочем, неузнанные, они могут жить и среди людей. Люди должны остерегаться наводимой ими порчи: усыпив человека, они пьют его кровь.

Уместно было бы сказать ещё о некоторых суевериях, связанных с землёй. Плано Карпини, посетивший в начале ХIII века кочевников Великой степи, говорит о существовании у них бога земли Итога; в «Сокровенном сказании монголов» он называется Этуген, у ногаев назывался Ютаган — «Глотающий». Кочевники боялись этого бога и приносили ему жертву, для него сооружались «оба» (кучи камней на перевалах). У нас сохранились названия курганов Оба-тоьбе, видимо, наши предки знали их предназначение. В ногайском языке есть слово йота, означающее мор, наверное, оно связано в этим божеством.

Среди верований монгол, алтайцев известен подземный бог Ульген, он считался добрым богом, но требовал жертвоприношений. В ногайском языке имя этого бога звучит в широко употребляемом слове оьлген — «умер», «умерший». Любопытно, что когда кто-либо умирает, кубанские ногаи говорят: калды «такой-то остался», караногаи: кайтыс болган — «такой-то вернулся», слово оьлген («умер») — не произносят. Видимо, древние говорили так, чтобы душевное горе не ассоциировалось с богом Ульгеном.

Целостного представления о подземном царстве, бытовавшем у ногайцев, почти не сохранилось, как и легенд о строгой, упорядоченной жизни в стране теней. До сих пор жива легенда о Тажеле. «Тажель» буквально означает Венценосный. Старики обращаются к этой легенде в тех случаях, когда молодые на кладбище копают яму. Им советуют копать как можно глубже, боясь пришествия Тажеля. Тажель — чудовище, живущее под землёй, у него имеется табыр аскер — тяжёлая армия (так у ногайцев называется пехота с тяжёлым вооружением). У него и его воинов полуметровые железные копыта. Они непрестанно роют землю, пытаясь выбраться наружу, и могут сделать это в любое время, но обязательно выйдут на поверхность земли в день светопреставления и тогда своими копытами избороздят всю землю. Вот почему старики просят рыть глубокие могилы. Хотя это предание напоминает о мусульманском Даджале, подобной легенды я не встречал ни у одного тюркского или соседствовавшего с ногайцами народа… Но Тажель не является главным в подземном мире, он играет там второстепенную роль.

К сожалению, преданий о подземном царстве до нашего времени дошло мало. Виной тому шестисотлетнее давление мусульманской религии. Но ногайцы, смешав с мусульманскими представлениями, всё же сохранили предание о том, что в Сульдере есть своя жизнь, подобная жизни на земле. Печально, что там нет света, царит сумрак и веет холодом. Не каждому там бывает весело, радостно. Чтобы у ушедших в страну теней было хорошее настроение, необходимо ублажать Тангри, приносить обильные жертвы, достойно проводить родственника в мир иной, не жалея ни оружия, ни драгоценностей, ни других принадлежностей — ему там всё пригодится.