Страница - 16

Табунщики отважно со своими соилами противостоят грозным и вооруженным копьями преследователям, они употребляют всю свою ловкость и хитрость, чтобы дать возможность Айше умчаться подальше и укрыться в безопасном месте. Жестокой, не на жизнь, а на смерть была эта схватка людей в ночной темноте.

Убедительно показано и напряжение Айши, бегущей из неволи и неожиданно оказавшейся в окружении стаи волков. Прорвавшись и через эту опасность, совершенно измученная Айша попадает в Нильдинский завод и находит там своего старшего брата Сапаргали. Теперь многонациональная рабочая семья сумеет защитить ее от насилия. Такова конечная мысль произведения.

Действие повести «Плоды», написанной в 1935 году, начинается в 1919 году в ауле бая Канабая, обитающего южнее Акмолинска, около озера Аккулы, вдоль реки Нуры. Немалое место занимает здесь правдивое изображение тягот и лишений, которые пришли в казахские аулы во время гражданской войны, издевательства белогвардейцев над беззащитной беднотой, женщинами и стариками.

На фоне забитых и униженных людей в повести выделяется образ сильной, независимой девушки Гайни, умеющей постоять за себя, спасти свою честь перед байскими сынками и белобандитами. Ее любимый джигит — меткий стрелок, смелый охотник, мужественный человек — Нияз проходит через многие испытания и сомнения, прежде чем начинает понимать смысл социальных преобразований.

Большое место в повести занимают сражения между белобандитами и красноармейцами, не остается без внимания и предательство враждебно настроенных к революции просвещенных казахов. В последних главах повести говорится о нравственном преображении Нияза, но торопливо и поверхностно. Его работа в Карсакбае, учеба в Москве, возвращение инженером, наконец, приезд через пятнадцать лет в родной аул и встреча с Гайни и своим сыном Озеркином — все это осознается писателем как плоды революции, результат социальных перемен.

Некоторые вещи С. Сейфуллин не успел закончить. Многие талантливые отрывки, планы произведений, рукописи первых вариантов уничтожены после ареста и расстрела писателя в 1938 году. В сохранившихся, но незавершенных повестях «Наша, жизнь», «В те годы», можно встретить ряд истинно художественных находок, живописных набросков, оригинально намеченных образов, свежих идей. К примеру, в повести «В те годы» уважительно показаны быт и обычай, повседневная жизнь прежнего казахского аула. Острые шутки друзей, праздники, айтысы, борьба силачей, байга — все эти особенности народного бытия показаны с предельной художественной выразительностью в диалогах, монологах, полилогах мы слышим живые голоса прошлого. А сколько разнообразных типов, какай точность в описании одежды, сбруи, жилища, какие великолепные картины природы...

В золотом фонде казахской советской литературы навсегда останется роман Сакена Сейфуллина «Тернистый путь». Он начал публиковаться в 1922 году в журнале «Кзыл Казахстан», отдельным изданием вышел в 1927 году. Готовя роман в 1936 году для второго издания, автор значительно отредактировал его. Этот вариант стал каноническим. В предисловии к нему автор отмечает, что им руководило стремление сохранить для последующих поколений события революционной эпохи, свидетелем и участником которых он был. Ныне мы убеждаемой, что писатель великолепно выполнил свой партийный долг.

Если общее заглавие романа «Тяжелый путь, трудный переход» (в русском переводе «Тернистый путь») заключает в себе символический смысл, то в названиях, отдельных глав точно отражается время и место действия.

Роман начинается с того момента, когда молодой поэт Сакен Сейфуллин заканчивает учительскую семинарию в Омске, приезжает в Акмолинский уезд в 1916 году и назначается аульным учителем. Перед началом учебных занятий он участвует в переписи населения, проводимой тогда по всей России.

Безусловно, «Тернистый путь»—роман автобиографический, мемуарный. В нем речь идет о событиях, лично пережитых самим поэтом, увиденных его глазами или воспроизведенных по рассказам близких людей. Характеристика социально-политической ситуации Казахстана тех лет, сложные перипетии национально-освободительного движения 1916 года, трагедия Акмолинского Совдепа без всяких домыслов, с документальной точностью. Чтобы передать программы разных партий, поведение отдельных общественных деятелей, их намерения и цели, правду времени, писатель приводит исторические факты и газетно-журнальные материалы без всяких изменений. Такая насыщенность журнализмом и публицистичностью дает вСе основания отнести «Тернистый путь» к жанру документально-политического романа, хотя и характеристика его Как историко-мемуарного во многом оправдана.

Условно это произведение можно разделить на четыре части. Первая часть романа, названная «Годы перед революцией», состоит из нескольких новелл с законченным сюжетом. В первую очередь автор показывает классовое расслоение и социальное неравенство в казахском ауле. Во-вторых, рисует запоминающиеся людские судьбы (прощание несчастной девушки с озером Аупильдек), колоритные образы простых тружеников (Нурмагамбет), чудесные пейзажи Сарыарки.

Пафос первых лет революции, накал борьбы за Советскую власть Сакен Сейфуллин показывает на примере событий в Северном Казахстане, особенно в бывшей Акмолинской губернии. Он знал о них не понаслышке, а как руководитель и организатор свержения старой власти и борьбы с белым казачеством и чехословацкими мятежниками.

Программы разных партий, списки их членов, протоколы собраний, множество официальных бумаг, постановления, факты, цифры — все это автор вводит в текст романа, чтобы как можно объективнее, без предубеждений показать расстановку сил в дни острых революционных схваток. Сакен Сейфуллин не считает лишним подробно рассказать о том, как была создана партия «Алаш», о ее действиях в разных краях степи, об основных руководителях.

В третьей части романа дается картина чехословац-ского бунта, падения Совдепа в Акмолинске и последовавших за ними кровавых событиях. Здесь мы встречаем наиболее совершенные в художественном отношении страницы романа, отмеченные подлинным трагизмом и психологическим мастерством. Теперь в центре повествования становятся члены разгромленного Акмолинского Совдепа, которых администрация Колчака бросила в тюрьму. Это люди разных профессий и уровня культуры, разных национальностей, готовые принести в жертву свою жизнь ради революции.

Главной задачей этой главы стало изображение настроения и внутреннего состояния заключенных, степени их сознательности и готовности продолжать начатое дело, анализ пограничных ситуаций, в которых люди постоянно пребывают на грани жизни и смерти.

«Город стал окутываться туманом, мрачный, темный. Кажется, что, затаив дыхание, лежит огромное животное». «Идем и идем... Только слышно, как под ногами хрустит песок и похрапывают лошади. Все угрюмо молчат: и мы, и конвоиры. Кажется, что обе стороны напряженно следят друг за другом, в молчании точат клинки, и если кто-нибудь зазевается, так и вонзится в него нож по рукоятку».

«Вышли на окраину. За поворотом почувствовалось близкое дыхание смерти.

Жил ты и — вдруг тебя не стало! Живое все исчезает. Одно раньше, другое позже...»

«Каждый день мы ждали смерти...

С каждым днем враги революции — муллы, третейские судьи, волостные все выше поднимали головы.

Враги радуются. Друзья скорбят.

А в каменной тюрьме сидят закованные в кандалы красные соколы — большевики...»

Изображая тюремный быт, писатель множеством деталей и подробностей подчеркивает, что карателям не удалось сломить революционеров, поколебать веру в победу революции, в идеалы коммунизма. В них ни на минуту не ослабевает жажда жизни и деятельности. Не потому ли им, выглядывающим из тюремного окна, так интересны и пеший казах, гонящий вола, запряженного в скрипучую телегу с кизяком, и гусь с целым выводком белых гусят, и, особенно, юная неизвестная девушка, каждый день проходящая мимо тюремных окон?

«Где ты, чудесная свобода?.. Кто знает твою подлинную цену, кроме заключенных в темницу? Этот невзрачный казах во сто крат счастливее нас —он на свободе, хотя и участь незавидная—возить на рыдване кизяк. Эх, свобода, нет ничего прекраснее тебя!»

В этой мечте слышится биение сердца поэта-узника.

Бывшие члены Акмолинского Совдепа находились в тюрьме с июня 1918 года до января 1919 года. Семь месяцев. Семь месяцев их держали закованными в кандалы. Затем в лютую стужу их гонят из Акмолинска в Петропавловск пятьсот километров пешим ходом. После восемнадцати дней мучительного пути через снега, льды и морозы их загоняют в вагоны. Это были «вагоны смерти» лютого врага революции атамана Анненкова.

В этом адском заточении сидели Катченко, Шафран, Авдеев, Кондратьева, Молин, Павлов, Абдолла Асылбеков, Сакен Сейфуллин, Бакен Серикпаев, Жума-бай Нуркин...— представители разных национальностей, мужественные герои, готовые на все ради дела революции. И умирают Дриз, Монин, Мартынов, Пинковский. И «вагон смерти» сквозь белый морозный простор гонят по линии Омск — Ново-Николаевск (Новосибирск) — Семипалатинск и обратно, в Омск, там пленных бpocaют в лагерь.

Несмотря на тяжкий тюремный быт голод, жажду, холод, полное истощение революционеры не утратили ни человечности, ни интернациональной дружбы. Эпизоды, повествующие об этом, нельзя читать без слез и боли.

Мысли автора передаются внутренним монологом. Они, как всегда, неожиданны и поэтичны. Как много говорит, например, уподобление тихо бьющегося сердца, льву, посаженному на цепь. Только несломленный человек в тягостную минуту может думать о львах.

Страницы, где изображается обстановка в Омском лагере, во многом созвучны «Запискам из мертвого дома» Ф. Достоевского. Общий режим лагеря, положение пленных, постоянная угроза человеческой жизни, многообразие характеров — все это С. Сейфуллин изображает с беспощадностью закаленного жизнью реалиста.

Но вот наступает момент побега. И тогда лев, тихо сидевший в груди, прикованный цепью, мощно вскинулся и рванулся на волю.

Рассказы четвертого раздела романа — о событиях после побега Сакена из Омского лагеря. Под вымышленным именем Дюйсенби через Омск, маленький городок Шот, затем через Баянаул он успешно добирается до Семиречья и в Аулие-Ата (нынешний Джамбул) возобновляет свою работу по установлению Советской власти в Чуйской долине. Пройдено более восьмисот верст. В пути автор многое видит и о многом размышляет. Эти наблюдения послужили материалом для создания социально-политической панорамы народной жизни первых лет революции.

При чтении «Тернистого пути» нас не перестает удивлять и восхищать широта интересов его автора. Вот и сюжет этого вынужденного странствия совсем не ограничивается переживаниями героя и его заботой о своей безопасности. В него органически вписываются драматические события из жизни революционеров Мухаметкали Татимова и Сабыра Шарипова, точные картины степной жизни, колоритные образы местного стрелка Атая и волостного Чокая, легенды о происхождении песен и кюев, пейзажи Бетпакдалы и история Чуйской долины.

 Революционная страсть, обширное знание и понимание жизни народа, его надежд и мечтаний обеспечивают роману «Тернистый путь»—этому первенцу социалистического реализма в казахской литературе— вечное признание читателей. Он поистине стал всенародной книгой.

Не утратила своего социально-исторического и художественного значения и пьеса «На пути к счастью», созданная более семи десятилетий назад —в 1917 году. Появившись почти одновременно с трагедией М. Ауэзова «Енлик — Кебек», это произведение знаменовало рождение у казахов жанра драматургии, но на совершенно ином материале.

На первый взгляд в драме «На пути к счастью» нет ничего нового. Снова — тема женского равноправия, к которой обращались едва ли не все казахские писатели демократического направления начала XX века. Но человек, который вдумчиво прочтет это творение Сейфуллина, не может не увидеть, что традиционная тема рассматривается под новым углом зрения и переведена в иное русло: во-первых, материал взят не из эпоса, не из легенды, а из повседневной жизни; во-вторых, авторская концепция отличается наступательностью; в-третьих, несмотря на отсутствие драматургической традиции в казахской литературе, драма Сейфуллина вполне отвечает требованиям жанра.

Число участников драмы невелико: глава семьи Тер-ликбай, его жена Жамиля, дочь Муслима, сын Ермек. Сообщается возраст героев, особенности характера некоторых из них, родственные отношения, род деятельности. Подробно расписаны декорации. Ремарки подчеркивают психологическое состояние, отмечают изменения в голосе, лице, даже в движениях.

Уже в первой картине из диалога между Жамилей и Терликбаем становится ясно, что над юной Муслимой сгущаются тучи... Здесь же выясняются и характеры супругов. Скажем, примитивный, бесчеловечный взгляд Терликбая на положение женщины. Он типичен для той эпохи.

Но драматург сумел увидеть и зарождение протеста против феодально-патриархальных нравов под влиянием демократических настроений. Свои мысли о свободе личности, переустройстве жизни автор передает через его реплики, ответы, одобрения, монологи. Язык драмы «На пути к счастью» свободен от риторики и пышной статистики эпоса, наоборот, автор сознательно стремился к тому, чтобы язык действующих лиц был близок к живой разговорной речи. Эта установка, несомненно, усиливает реалистическую силу произведения.

Мухтар Ауэзов на Первом съезде писателей Казахстана определил пьесы С. Сейфуллина «Красные соколы» и «На пути к счастью» как начало революционной драматургии («Казах адебиети», 1934, 7 июля). Это мнение можно считать объективной, возвышенной оценкой сути названных произведений.

По своей идейной, социальной значимости драма «На пути к счастью» созвучна с другими произведениями С. Сейфуллина. Слова лирического героя в рассказе «Утешение», обращенные к сестре Муслиме, текстуально совпадают со словами Ермека в пьесе. Вспоминается эпизод прощания братьев со своей младшей сестрой в повести «Айша».

Любопытно, что главные события в этих произведениях происходят ночью и заканчиваются на рассвете. Это тоже пример новой символики, порожденной революционной романтикой.

Драма «Красные соколы» (1920) свидетельствует с одной стороны, о том, что Сакен Сейфуллин рано овладел марксистско-ленинским мировоззрением и уверенно встал на платформу, социалистического реализма, с другой стороны, доказывает, что казахская литература, благодаря Октябрьской революции сумела быстро набрать высокий философско-эстетический уровень.

Появление этой пьесы сопровождалось обновлением, расширением смысла хорошо знакомых слов до символического значения. Тулпар в казахском языке — олицетворение энергии я стремительности. У С. Сейфуллина он еще более усиливается словом «неистовый». А сокол становится «красным». Да и означают они теперь не стремительного коня, не высоко парящую птицу. За ними образ мужественного героя, сокрушающего все виды социального, духовного, расового, экономического угнетения, героя, способного обновить весь мир. Имя его на всех языках звучит одинаково — революционер.

Пьеса оказалась настолько необходимой и актуальной, что еще до публикации была поставлена на сцене по рукописному варианту. И прозвучала как фанфары новой эпохе.

Если раньше интернационализм в казахской литературе проявлялся в переводе инонациональных произведений, изображении событий из жизни других народов, освоении творческих методов и приемов их литератур, дружбе между отдельными деятелями, то теперь С. Сейфуллин показал совместную борьбу представителей разных национальностей и тем самым поднял понимание интернационализм на качественно новую высоту.

В основу пьесы молодой Сейфуллин взял драматические события, пережитые им самим и его друзьями в июне 1918 года во время белогвардейского мятежа в Акмолинске.

Итак, члены бывшего Совдепа — русские и казахи — оказались в одной камере. Разные у них характеры, разная по интенсивности реакция на происходящее. В разговорах их нет показной патетики, в них больше подтекста, только им понятного смысла. Отметим также, что речь героев этой пьесы отличается от бытового многословия казахов той поры. В ней больше сдержанности, четкости, энергии, выражений, присущих людям активного революционного действия.

Новаторство пьесы и в смелом широком использовании многих интернациональных реалий, каких ранее не встречалось в казахской литературе. Наряду со стихотворениями поэта Еркебулана драматург вводит в действие такие музыкальные произведения, как «Марсельеза», «Смело, товарищи, в ногу», «Похоронный марш», «Варшавянка», «Беснуйтесь, тираны», Ремарки, характеризующие декорации, движения и поступки, психологические изменения в поведении героев, реалистически точны и обязательны.

В словах Еркебулана, сказанных во время погони партизан за белогвардейцами, выражен смысл и революционный пафос пьесы.

Драмы Сакена Сейфуллина «Красные соколы» и «На пути к счастью» занимают особое место в истории казахского искусства; он открыл новый социально этический идеал, оказавший огромное влияние на рождение и развитие жанра драматургии.

* * *

Произведения поэта-революционера вошли в золотой фонд многонациональной советской литературы. Его отдельные книги и собрания сочинений печатаются массовыми тиражами, они вошли в сокровищницу нашей национальной культуры. Десяткам школ, улица, хозяйствам, театру присвоено имя поэта. Вторая жизнь выдающегося писателя, мужественного революционера, именуемого в народе Красным соколом, продолжается.

«ВОЗДВИГНУ СЛОВОМ ДВОРЕЦ ПРЕКРАСНЫЙ...>

Выдающимся писателям, заложившим основы казахской советской литературы, присуще одно общее качество — многогранность. Это подтверждает творчество поэта, драматурга, прозаика Ильяса Джансугурова. Среди его книг разных жанров, реалистически отразивших народную жизнь, главное место занимают поэтические произведения, ставшие классикой нашей национальной литературы, поныне сохраняющие историко-познавательное и воспитательное значение.

Ильяс Джансугуров родился в 1894 году в бывшей Аксуской волости Канальского уезда (нынешний Аксус-кий район Талды-Курганской области). Его отец был по-мусульмански хорошо образованным человеком, собирателем книг на арабском, персидском, чагатайском языках. Он доподлинно знал сказки и легенды, героический эпос, события прошлого, устную летопись, к тому же был виртуозным домбристом и прекрасным железных дел мастером. И своего сына, рано потерявшего мать, воспитал в лучших национальных традициях.

Сын Джетысуйского края, славного не только благодатными землями, но и известными поэтами, батырами, странствующими мудрецами, Ильяс с детства усвоил образцы песен, народных стихов, домбровых мелодий. Грамоте его учил сначала отец, затем татарский мулла в местности Караагаш. После недолгой учебы он возвращается в семью, целиком отдается хозяйственным делам. А в воображении его все чаще возникают поэтические картины, в речь непроизвольно вплетаются рифмованные слова, юноша начинает слагать стихи. Сначала только шутливые и ироничные импровизации на своих друзей и сверстников. Но после знакомства с гениальной поэзией Абая, горячий и впечатлительный Ильяс по-другому воспринимает поэтическое искусство. Позже Ильяс в своей «Короткой автобиографии» напишет, что книга Абая словно перечеркнула всю прочитанную до нее литературу. Что только от соприкосновения с творениями великого поэта начала пробуждаться его мысль и он почувствовал прилив бодрости и творческих сил. Абай сформировал у молодого поэта идеал красоты и художественный вкус, помог овладеть культурой стиха. Традиции фольклора и мастеров письменной литературы нашли в Ильясе Джансугурове своего продолжателя и реформатора. Яркая творческая индивидуальность, неповторимый личный почерк проявились уже в первых стихах поэта. А пишет он и лирико-философские раздумья и объемистые произведения с развитым сюжетом.

Почувствовав недостаток знаний, необязательность и незначительность от случая к случаю прочитанных книг, Ильяс решает приобрести систематизированное образование. В 1920 году он приезжает в Алма-Ату, заканчивает трехмесячные учительские курсы. Затем около полугода учится в Казахском институте просвещения в Ташкенте и возвращается в родной аул в связи с ухудшением здоровья.

Бурные события двадцатых годов захватывают учителя. Работа в комитете «Косши» в Джетысуйской области, в губернском отделе народного образования, в редакции газеты «Тилши», поездка с экспедицией по сбору фольклорных материалов расширяют кругозор вчерашнего аульного джигита. Все свободное от службы время молодой поэт проводит за чтением газет, журналов, книг, за дневниковыми записями. После публикации первого стихотворения 22 августа 1917 года Ильяс часто печатается в газетах «Тилши», («Корреспондент»), «Кедей ер-ки» («Свобода бедняка»), «Лениншил жас» («Ленинская смена»), в журналах «Жана мектеп» («Новая школа»), «Айел тендиги» («Женское равноправие»). В 1927 году издается его агитационное стихотворение «Беташар» («Предисловие») и в следующем году выходит первая книга.

Удивительна творческая мощь и энергия этого вышедшего из гущи народа художника слова. За десять лет. с 1927 по 1937 годы, он издает более двадцати книг поэзии, прозы, драматургии, критики, переводов, оставляет после себя богатое литературное наследие. Его лирические произведения, поэмы «Степь», «Кюй», «Кюй-ши», «Кулагер», роман «Жолдастар» («Товарищи»), пьесы «Кек» («Месть»), «Турксиб», «Исатай — Махамбет»— навсегда вошли в золотой фонд казахской советской литературы.

Поступление в Коммунистический институт журналистики в Москве было радостным событием в жизни И. Джансугурова. Ему наконец представилась возможность слушать лекции образованнейших людей страны, выдающихся ученых, знакомиться с достижениями в самых разных областях гуманитарной культуры. Изучение опыта русских и европейских классиков помогло раскрыться блестящему таланту поэта. Жизнь города, сего гигантскими человеческими массами, его культура и непривычная повседневность оказали большое влияние на певца семиреченских просторов.

После окончания в 1928 году Института журналистики Ильяс Джансугуров возвращается на родину и работает в редакции газеты «Енбекши казах», руководит в 1934—35 годах отделом поэзии в издательстве художественной литературы Казахстана, выступает на I съезде писателей СССР, активно участвует в социальной жизни республики. Творческая связь писателя с М. Горьким, дружба с Сакеном Сейфуллиным и Мухтаром Ауэзовым оставили глубокий след в его творчестве.

Ильяс Джансугуров, названный при жизни недосягаемым скакуном казахской поэзии, ее крылатым тулпа-ром, погиб в сталинских застенках в 1938 году.

В своей «Краткой автобиографии», написанной в 1928 году, Ильяс Джансугуров вспоминал, что, став грамотным, он пристрастился к чтению книг. Когда он читал хиссы, подобные «Кыз-Жибек», многие люди плакали. Он состязался в айтысах, импровизацией открывал праздники и заканчивал их. Многие люди ждали его стихов. В этом — корни и истоки искусства Ильяса. Необыкновенно одаренный, сразу и навсегда запоминавший однажды услышанную песню, сыгранный кюй, спетый дастан, Ильяс жадно впитывал богатства народной литературы. Он был серэ, наслаждавшийся щедростью буйных празднеств, участником девичьих проводов, представлял невесту новым родственникам, сочинял песни-плачи по усопшим.

Внимательное чтение газет и журналов, издававшихся на казахском языке, книг демократического направления приобщало молодого поэта к традициям письменной литературы, расширяло его кругозор, обогащало знаниями. Он слушал проникновенные, возвышенные, сладкозвучные песни Асета Найманбаева (1856—1923), вышедшего из поэтической школы Абая, автора многих поэм-хисса, даровитого композитора, несравненного певца, сделавшего вольный перевод и распространившего среди казахов роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин», человека прямодушного и многогранного со сложной и трагической судьбой. О первой встрече с Асетом, о мастерстве его импровизации и великолепном пении Ильяс рассказал в стихотворении «Первая встреча» (1923). Несомненно, чудесное искусство Асета оказало огромное влияние на творчество молодого Джансугурова.

Абай и Асет — эти две выдающиеся фигуры во многом помогли Ильясу определиться и найти свой путь в поэзии.

В первых стихотворениях Ильяса, написанных в 1915—1916 годах, уже заметна попытка ответить на вопросы, поставленные временем, желание присоединиться к решению злободневных социальных проблем той эпохи. О том, что поэт начал задумываться о социальном неравенстве, свидетельствует вопрос в стихотворении «Мечта»: настанет ли время избавления от гнетущей судьбы?

Подтверждением тому служат и стихотворения «Душа», «О себе», «Приветствие».

Мысли Ильяса созвучны настроениям и идеям поэтов и писателей просветительско-демократического направления. В стихотворениях «Настроение», «Заблуждение» обличается невежество, в подчеркнуто дидактической манере поэт призывает к знанию и уважению человеческого достоинства.

Во многих стихах чувствуется идейное влияние Абая.

Как видим, И. Джансугурову близка не только стихотворная форма, но и сатирическая мысль великого поэта.

Счастливые влюбленные, укрывавшиеся лунной ночью в живописной заросли тальников («Влюбленные»), вдохновенный поэт, утешающий обездоленных и страждущих людей своими чарующими песнями («Певцу», «Соловью»), утверждающий справедливость, откровенно говорящий о неизбежности жизненной борьбы («Самому себе»),— главные герои лирики молодого Ильяса. Поэт правильно определяет место поэзии в общественной жизни.

Написанное в 1917 году стихотворение «Желание» воспринимается как некий итог первоначальных идейнотематических поисков. Такие слова в стихах поэта, как бедняк, схватка, масса, свобода, единство, заря, обретают новое значение и социальный смысл. Более четким становится и политический облик лирического героя. Если в таких стихотворениях, как «Не куйде» (1919), «Среди бурана» (1920), он только сочувствует простым людям в их трудной жизни, то в стихотворении «Характер» (1920 ) перед нами уже представитель борющегося класса.

Подобными мотивами проникнуты стихотворения «Молодым соловьям» (1921), «Клич молодежи» (1922), «Желание», «Вулкан» (1922).

Агитационность, открытое выражение своих взглядов было присуще казахской революционной поэзии того времени.

Есть у И. Джансугурова стихотворение, продиктованное стремлением создать конкретный образ труженика, получившего свободу, активно участвующего в социальных преобразованиях.

Жизненный портрет хлебороба, взятый из самой жизни, радует реалистической точностью. Столь же реалистичны герои стихотворений «Молодому батраку», «Степной казах в типографии», «Праздник бедняка», «Мысли пастуха» (1923).

Успешно строить новую жизнь может только человек широко образованный. Эту мысль поэт страстно утверждает в стихотворениях «Молодые», «Сознательной молодежи» (1924), «Буду учиться» (1925).

Социальные блага, свобода и равенство, принесенные революцией казахскому народу,— главная тема политической лирики Ильяса Джансугурова. И здесь поэт пользуется не только традиционными размерами «тол-гау» и «терме» («Великий день», 1923), оды («В майском празднике», 1923), аллегорическими приемами («Октябрьский день», 1924), но и создает новые выразительные средства. В стихотворении, посвященном 10-летию Великого Октября (1927), изображая прежнюю жизнь в образе то гонимого ветром перекати-поля, то пахнущей кровью черной лодки, И. Джансугуров набрасывает символическую, с живыми конкретными подробностями картину.