Страница - 15

Книга для размышлений

«Абай» — вторая книга цикла романов Мухтара Ауэзова — недавно появилась в издательстве «Галлимар» в серии «Советские литературы». Действие ее происходит в Казахстане на протяжении полувека. История эта правдива.

Герой первой книги Ауэзова, названной «Молодость Абая»,— молодой поэт, друг акынов (этих Гомеров степей Казахстана), разлученный со своей любимой укоренившимися законами клана, во второй книге представлен как поэт, лингвист, политический деятель, основатель письменной литературы своего народа, переводчик произведений Пушкина на язык кочевников, для которых он открыл культуру Запада. Это философ, оттачивающий свой ум в общении с узбекскими, арабскими и персидскими мыслителями. Скоро он стал опираться и на русскую классическую литературу.

За поддержку недовольства народа, сочувствие сосланным царским правительством русским демократам Абай был заключен в семипалатинскую тюрьму. Там он узнал новую Россию, которая не была Россией невежд и тиранов. Среди заключенных находился революционер Михайлов, высланный в Семипалатинск на постоянное место жительства.

«Абай» — это книга для размышления, это казахская «Илиада».

Внезапно погружаешься в жизнь клана, где существует еще продажа женщин за калым, полигамные браки, соперничество между женихами, любовь, которой препятствуют похищения.

Начиная с матери Абая Улжан, верной храйитель-ницы традиций рода иргизбай, и кончая его молодой женой Айгерим, можно проследить зависимость и одновременную значительность женщины. Одно время Айгерим запрещали петь, так как она... воспевала (иногда импровизируя музыку и слова) радость жизни и искреннюю любовь, эпические битвы.

Подобно сильной азиатской буре, могучая народная волна сметает юрты (палатки) богачей, «оставляя позади себя только нагромождение перегородок и сломанных жердей, две покривившиеся юрты, напоминающие пузыри, поднимающиеся на поверхность воды после дождя среди отбросов вырванной травы».

История этой страны похожа на легенду. Это история Абая. Незнакомое нам очарование этой книги, особенно ее героя, определяется тем, что Абай является акыном (певцом-поэтом). Своими песнями акыны сохраняли и передавали устную культуру казахов. Как и странствующих певцов древней Греции, их считали наделенными особой благодатью, их везде принимали, их боялись и любили. Абай, лучший среди них, открыл истинную ценность слова, огромную силу слов и музыки. Его поэзия стала оружием в борьбе против темных сил. Его песни, повторяемые джигитами, способствовали рождению нового языка, пробуждали искреннюю любовь.

Автор книги — Мухтар Ауэзов — родился в том же клане, что и его герой. Академик Академии наук Казахстана, он считается одним из самых значительных советских писателей. Его книга переведена Леонидом Соболевым и Антуаном Витез.

Ита Гассель (Франция)

Мухтар Ауэзов, «Абай»

Абай — казах. Знакомо? Представляем: Казахстан. Все-таки незнакомо. Я уточняю: Казахская Советская Социалистическая Республика. А, наконец-то, это что-то вроде России! Точно так же, как мальтиец это что-то вроде француза, отличающегося своей историей, своим языком, своими традициями; это другой народ...

Жил-был в XIX в. в одном богатом и могущественном казахском роде любимый всеми юноша-красавец Абай. Он, как и его народ, жил кочевой жизнью, колесил вместе со своим аулом и его стадами по степям и горам Восточного Казахстана. Абай получил хорошее исламское образование: читал по-узбекски, по-арабски, по-персидски. Для него была открыта дорога почестей, его ждала карьера местного властителя под русским покровительством...

Абай не пошел этой дорогой. Он страдал от мучительной любви. Тогжан, которую он любил, была выдана за другого в дальний аул, а его женили на девушке, которую он не знал... Родители поженили своих детей по выгоде. Дети подчинились. Таков был закон и обычай.

Разлука с любимой для Абая — это утрата не только личного счастья, но и чего-то большего; он усомнился в правомерности существования таких обычаев к феодальной жизни, которые всячески осуждали и подавляли порывы человеческой души. Благоденствовали лишь жестокие, властные люди. В связи с интимной раной он постепенно становится защитником притесняемых влюбленных, несчастных, бедняков. Абай стал исправителем пороков, поборником справедливости. Он принялся искать новый путь для казахов и поэтому углублял свое образование. Абай изучил русский язык, познакомился с западной культурой; расширился его кругозор. Он лучше представлял путь, по которому следовало идти...

Это он, Абай, создал казахскую письменность, сделал первые переводы произведений великих авторов — Пушкина (он перевел письмо Татьяны, и эта меланхолическая песнь была настолько пронизана его внутренним пламенем, что смогла зажечь всю молодежь). В этом деле Абаю помогали некоторые русские. Например, Михайлов, сосланный революционер, который поддерживал Абая в его стремлениях. Если в настоящее время русские и бывшие колонизованные народы связаны братски в свободном союзе, то это благодаря таким людям, как Михайлов... Вследствие этого Абай испытывает к русским двойственное чувство: ненависть к тиранам и самодурам, интерес к народу и культуре.

Однако все сказанное— это лишь схема, одна из многих, которые можно извлечь из книги: история

любви, история нравов, удивительные пейзажи, и эта жизнь, которая делает Абая великим акыном, великим поэтом. Обо всем этом нельзя рассказать, как нельзя рассказать об апофеозе всепобеждающей любви, о старости счастливого мудреца, почитаемого и слушаемого. Но все это вы найдете в великолепном романе с немного замедленным и обширным ходом повествования, с тысячами деталей, которые передают атмосферу жизни народа, так мало известного у нас и близкого нам.

Я упрекну издателя лишь за то, что он не делал упор, представляя книгу, на широкий талант автора — Мухтара Ауэзова (сам он, как и Абай, был поэтом, лингвистом и переводчиком). Мне остается пожелать, чтобы в следующих изданиях этой серии предусмотрели карту республики, сказали несколько слов о ее народе...

ЭПОС КАЗАХСКОГО НАРОДА (ШВЕЙЦАРИЯ).

(Мухтар Ауэзов. «Перед рассветом», роман, издательство «Культура и прогресс», Берлин, 1958)

В середине XIX в., когда казахи, населяющие далекие области Средней Азии, вели кочевой образ жизни, постоянная вражда господствующих феодалов ввергала народ в глубокое бедствие. Бесконечные распри, несправедливость и жестокость распространяли в степи ужас и нужду; все это разжигало у самых передовых представителей общества желание свергнуть вековой гнет. В центре романа — образ поэта и просветителя Абая Кунанбаева. Его жизнь Ауэзов изучал и исследовал во всех деталях в течение многих лет.

Ненависть к господству родоначальников воспламеняется в Абае, сыне всемогущего Кунанбая, когда он вынужден был присутствовать на варварском убийстве, совершенном его отцом на основе существовавших тогда законов... Порывая со старым, он произносит прощальные слова: «Я ищу достоинства у представителей разорившихся родов, у которых постепенно пробуждается классовое сознание; от стихийных разбойничьих актов они переходят к организованным действиям против угнетателей».

... Абай становится просветителем своего народа. Решающую роль в его развитии сыграла встреча с одним из представителей прогрессивной русской интеллигенции. В юрте бедного Даркембая Абай говорит о познанной им истине.

— Вот, Даркембай, когда-то ты хорошо сказал, я до сих пор это помню: «У кого нужда общая, у тех и жизнь одна, настоящие сородичи — те, кого роднит общая доля». Правоту твоих слов я понял до конца, когда беседовал с одним умным русским. Оказывается, такие сородичи по горькой трудовой доле есть не только среди казахов — и среди русских множество таких же обиженных и обездоленных, как вы. И хотя царь и его чиновники те же русские, но эти бедняки никогда не посчитают их своими родичами. Оказывается, не только у жатаков Кокше и Мамая одинаковы думы: те же думы и у русских жатаков, и в Сибири и в России...

Абай сам удовлетворенно улыбнулся ходу своих мыслей. Даркембай закивал головой, хотя и не смог еще разобраться в них, многое казалось ему странным. Абай продолжал:

— А вдумаешься глубже, окажется, что все управители родов (и в тобыкты, и в керее, и в каракесеке, и в наймане) —сородичи с властями Семипалатинска, Омска, Оренбурга и Петербурга. У них один род и один клич. Ударишь по этим — отдастся на тех. Тех заденешь — коснется и этих. Вот где загадка, друзья мои!.. Есть один русский мудрец, который душой болеет за голодный люд, как родной сын. И он сказал, что народ не должен жалобно стонать от насилий властей, не должен молить кого-то о чем-то... Он должен довериться только своему верному острому топору... Вот слушаю я о ваших бедах и думаю: занести бы скорей топор над вороньей стаей властей, над мерзостями нашей степи... Ударить бы под корень!...

История героев Ауэзова — это история страданий и борьбы его народа. В свойственной казахам, как восточному народу, живописной и образной манере автор показывает былую жизнь обитателей казахских степей во всех ее характерных особенностях. Его повествование настолько живо и выпукло, что кажется, будто все нарисованные им сцены разыгрываются перед нашими глазами. Роман заслуживает самой высокой оценки не только как мастерское произведение реалистической литературы, но и как исследование по истории, этнографии, экономике и обычному праву казахского кочевого общества. Но не только ярким и правдивым показом быта своего родного народа привлекает читателя) роман Ауэзова; писатель, кроме того, является блестящим мастером изображения характеров. Яркие, своеобразные герои его — это типичные представители своего времени.

В историческом образе Абая автор показал смелого гуманиста, который стремится обогатить сокровищницу народного творчества и, будучи великим поэтом, кует свое слово и свою песню, как боевой меч для борьбы за судьбы своего народа.

Ауэзов последовательно ведет читателя по пути жизненных впечатлений, которые вдохновляют поэта, изображает процесс творчества от зарождения поэтических мыслей до воплощения их в стихе и песне.

Незабываемое поэтическое очарование придает писатель любовным сценам. Неугасимая и ничем не восполнимая любовь Абая и Тогжан проходит через всю книгу как горький упрек. Молодой Абай не смеет пренебречь старыми обычаями, по которым младшие члены семьи были бесправны, невесты продавались и покупались отцами, женщины были полностью порабощены. Зрелый Абай освобождает молодую Салиху от жестокого закона передачи женщин по наследству.

Борьба за новое разгоралась.

Г. Вильфрид Брандс (Федеративная Республика Германия)

Современный казахский роман

Развитие художественной прозы в среднеазиатских советских республиках бывшего Туркестана за последние десятилетия отмечено поразительными достижениями. Такие прозаики, как казах Мухтар Ауэзов (1897— 1961), узбек А. Каххар (род. в 1907 г.), туркмен Б. Кер-бабаев (род. в 1894 г.) и в особенности Ч. Айтматов — часть их произведений имеется в немецком переводе — давно уже получили международное признание. Но никогда нельзя забывать о том, что всего 50 лет назад внутриазиатские тюркские народы, можно сказать, совсем не знали художественной прозы. Кроме того, некоторые из молодых литератур этих народов, как, например, киргизская и туркменская, могли развиваться лишь на базе вновь созданных письменных языков и в связи с развитием местного книгопечатания в середине 20-х годов.

На соответствующее внимание могут претендовать также и труды в области литературоведческой науки и литературной критики, которые систематически развиваются в специальных институтах пяти Академий Советской Средней Азии и заявляют о себе растущим числом публикаций. Речь здесь идет как об издании и интерпретации классического литературного наследия и не в последнюю очередь необычайно богатого народного творчества, так и об определении места и о методическом анализе новой литературы. Не только востоковедение (в особенности тюркология и иранистика), но и сравнительное изучение литератур и художественных мотивов смогли извлечь большую пользу из трудов коллег в Ташкенте, Алма-Ате, Фрунзе, Ашхабаде и Душанбе. И, конечно же, можно рассчитывать на таковую и в дальнейшем, тем более, что именно теперь изучение, например, таких крупных народных эпосов, как «Алпамыс», «Манас», «Кёр-оглы», получило благоприятный импульс и за пределами СССР.

Характерной чертой лучших произведений указанных молодых литератур (художественной прозы) является стремление к синтезу народных традиций с новыми формами современной жизни, или, если выразить эту мысль литературными терминами,— древних лирических и эпических элементов литературной формы с эпическим искусством русской, а частично, и западноевропейской прозы. Большую роль играет также биографический роман, героем которого является выдающаяся фигура общественной или литературной жизни национального прошлого. Наиболее значительными и наиболее известными за пределами Советского Союза произведениями этого жанра являются, пожалуй, два больших романа упомянутого выше М. Ауэзова о казахском народном поэте и высокообразованном просветителе XIX в. Абае Кунанбаеве (1845—1904).

Памяти писателя М. Ауэзова, который одновременно был признанным языковедом и литературоведом, и посвящена разбираемая монография Е. Лизуновой. Ее автор была близким сотрудником Ауэзова в Академии наук и в 1957 г., совместно с И. Дюсенбаевым опубликовала биографию своего учителя. Стало быть, она располагает всеми возможностями для предпринятого ею общего освещения современного казахского романа.

Книга состоит из 5 разделов и вместо введения предваряется резюмирующим обзором темы. Раздел I («Роман и взаимообогащение литератур») ... разбирает принципиальные проблемы и, прежде всего, параллели в развитии жанра романа в современных литературах Советской Азии и воздействие русской эпики. Второй раздел («Национальные традиции в изображении характера положительного героя») подчеркивает значение обогащающего элемента традиции, назначение которой указал в вводных своих замечаниях автор. К этому добавляется новый, выпестованный изменившимся обществом образ героя с новыми традициями, ведущими в будущее.

В третьем разделе Е. Лизунова разбирает основные тенденции развития романа на современном этапе. Хотя автор не может скрыть своих сильных сомнений по отношению к слишком, по его мнению, догматически применяемому методу, благодаря которому проблемы литературных сюжетов и литературных форм порою неглубоко воплощают художественную идею, но тем не менее он со всей признательностью отмечает обилие информации. Вряд ли за пределами малого круга тюркологов, включающих в свое исследование и современные литературы, известно, что казахская советская литература дала уже сравнительно большое число талантливых прозаиков. Среди них имеется не менее 10 крупных романистов, произведения которых изданы очень высокими, по нашим понятиям, тиражами в казахском подлиннике и в переводе на русский и другие языки народов СССР. Назовем здесь несколько наиважнейших имен: С. Сейфуллин (1894—1938),

Б. Майлин (1894—1938), С. Муканов (род. в 1900 г.), Г. Мусрепов (род. в 1902 г.), Г. Мустафин (род. в 1902 г.).

Если автор разбираемой монографии отводит Ауэзову особый раздел своей книги, то это вполне оправдывается выдающимся значением писателя. Эта часть работы представляется наиболее удавшейся, в ней образцово разбирается история развития жанра романа и, по меньшей мере, десятилетний период написания широко задуманного эпического произведения. Основательно и с большим знанием предмета автор прослеживает различные традиционные и современные влияния, которые творчески воспринял писатель-романист» При этом мы узнаем много совершенно нового для нас, как, например, тот интересный факт, что Ауэзов (по его же словам) в «Жане Кристофе» Р. Роллана увидел аналогию с жизнью своего героя, также подвластной музыке.

В пятом разделе говорится о резонансе, который получил казахский роман за границей. Здесь были бы уместны более точные данные о переводах и различных откликах на Востоке и Западе.

В целом мы должны быть благодарны автору за труд, богатый знаниями и материалами, который, конечно же, является вкладом не только в тюркологию, но и в сравнительное литературоведение. Тем более достойно сожаления, что в книге отсутствует библиография и указатель имен. Это повысило бы информационную ценность книги.

Андре Стиль (Франция)