Страница - 33

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

КАРАКОРУМСКИЙ ДЕТЕКТИВ

В грандиозном походе Бату-хана на запад не обошлось и без поражений. В Моравии, под Ольмюцем, чехи одержали блистательную победу, разгромив один из передовых отрядов чингизидов. Чешский народ этот эпизод войны сохранил в памяти как одну из героических страниц своей истории. При Ольмюце произошел почти невероятный случай, на который историки не могли не обратить внимания, но его объяснению не дали развития. Чехами в битве был захвачен в плен предводитель одного из отрядов — «знатный татарский воин», который впоследствии оказался английским тамплиером по имени Питер [39, 222].

Каким образом англичанин оказался в войске Бату-хана? Мог ли Питер, будучи европейцем, добиться командующего поста в армии чингизидов? Что вообще делал тамплиер на Востоке? Ладно бы он являлся переводчиком, купцом, ремесленником, тогда это было бы объяснимо.

В армии чингизидов было немало инородцев, но они командовали боевыми действиями в том случае, если входили в подразделения, состоящие из своих соотечественников. Видимо, Питер скрывал, кто он на самом деле, и выдавал себя за другого — только так можно объяснить этот фантастический факт.

Тамплиеры официально считались военным крылом Римской церкви, т. е. самого папы. Присутствие рыцаря крестоносцев в чингизидовом войске наталкивает на самые разные и самые крайние предположения. Прежде всего, на то, что чингизиды были замешаны в крупной международной политике. Тому, что их завоевания не носили стихийного характера, мы ещё найдем немало подтверждений. Есть почти доказанное предположение о том, что Бату-хан во время знаменитого западного похода выполнял кое-какие свои обязательства, возникшие в результате установленных дипломатических отношений с германским императором Фридрихом II.

В это время в Западной Европе существовал огромный раскол. Сторонники римского папы тогда именовались гвельфами, а сторонники германского императора Священной Римской империи гибеллинами. Между высочайшими особами шла борьба за первенствование в Европе. К гвельфам принадлежали французский Анжуйский дом, саксонская династия Вальфов, часть итальянских княжеств и орден тамплиеров, рассредоточенный по всей Европе, с центром в завоёванном крестоносцами Иерусалиме. К гибеллинам относилась династия Гогенштауфенов и их верные союзники французские Капетинги. Гибеллины привлекли к своему союзу православных греков Никейской империи и армян Киликии, они также искали сторонников среди несториан империи Чингиз-хана. Император Фридрих II вел «тайную и явную» переписку с Бату-ханом. Л.Н. Гумилёв полагает, что изоляция и разгром гвельфской Венгрии мог быть результатом сговора императора Священной Римской империи и командующего войсками чингизидов. Хотя учёный считает, что главный повод дал сам венгерский король Белла IV, приняв у себя воюющих половцев.

И не только гибеллины искали союза с чингизидами. Дружбы с правителем Каракорума добивались правители Никейской империи и царь Малой Армении (Киликии). Старший среди раздробленных русских княжеств великий князь Владимирский, отец знаменитого Александра Невского Ярослав Всеволодович, тоже стал искать пути к союзу с Великим каганом в Каракоруме.

Римский папа Иннокентий IV после поражения от Фридриха II в 1243 году объявил врагами католического мира империю чингизидов, еретиков-катаров, православных христиан и мусульман. Вступление Бату-хана в переписку с Фридрихом II говорит о том, что и чингизиды тоже искали себе сторонников в борьбе с папой.

Смерть кагана Октая в 1241 году приостановила завоевания Бату-хана. Из-за нехватки надёжных воинов Бату-хану пришлось оставить без гарнизонов завоёванные территории Польши, Венгрии, Балкан и Болгарии. Центральная ставка Бату-хана сосредоточилась на Нижней Волге, где вскоре он возведёт город Сарай-Бату. Под его сферой влияния осталась огромная территория, включающая в себя Крым, Поднепровье и Подонье, Северный Кавказ, земли южных и центральных русских княжеств, Волжскую Булгарию.

В процессе западного похода личная армия Бату-хана значительно пополнилась людьми из захваченных земель. Наверное, по возвращении в Каракорум братья кагана и молодые царевичи, участвовавшие в походе, оставили воинов, рекрутированных в войско во время завоеваний. Армию Бату-хана прежде всего составляли первоначально добровольно перешедшие кипчаки и булгары. Без особых уговоров в чингизидское войско вступили зависимые от половцев остатки гузов, печенегов и хазар, а также бродники, помогавшие Орде ещё в походе Субатая. Но немало воинов было привлечено в авангардные войска и после завоевания тех же половцев, асов, кавказцев, болгар, венгров, русских — они оставались в войске как долгосрочные рекруты.

Природных соотечественников в армии Бату-хана было мало, ведь многие погибли в боях. Здесь надо опять отметить, что у него было не 4 тысячи воинов, на которые постоянно ссылаются историки (столько могло быть отборных гвардейцев, но надо учитывать нукеров, слуг и семьи, которые ежегодно пополнялись сыновьями). В древности победы любого предводителя скрепляли войско. А такие невиданные и неслыханные по размерам завоевания оказали неизгладимые впечатления на участников похода; всем было за честь оставаться на службе у непобедимого военачальника.

Конечно, во вновь созданной орде командные посты получили в первую очередь изначально добровольно присоединившиеся половцы, булгары, асы, а затем уже особо отличившиеся военными качествами предводители. Они также были одарены землями, добычей. Многие получили ярлыки на правление своей же землёй.

В 1246 году Великим каганом был избран сын Октая Куюк, один из ярых врагов Бату - хана. Куюк разделял политическую ориентацию отца. Он пригласил в верховную ставку в Каракорум влиятельных людей из тех стран, где было распространено православное христианство, в том числе «священников из Шама (Сирии), Рума (Византии; наверное — из Никейской империи, поскольку Константинополь, под которой всегда подразумевалась Византия, в это время был захвачен крестоносцами и освобождён только в 1261 году — И. К.), Осов (асов) и Руси», чтобы провозгласить программу угодную православным — поход на католическую Европу. Улус Бату-хана тоже состоял наполовину, а может, и более из православного населения.

Воцарение Куюка и все его действия настораживали легендарного полководца. Вражда между будущим Великим каганом и Бату-ханом началась во время западного похода. Тогда Куюк и сын Чагатая Бури на пиру военачальников крупно поссорились с Бату-ханом. Октай даже был вынужден отозвать дебоширов, чтобы сделать им внушение. О том, что Куюк был человеком гордым, заносчивым и не сможет забыть ссору, все хорошо понимали. Хорошо это понимал и сам Бату-хан. Чтобы быть готовым к войне, он стал обустраивать свой улус. Его соотечественники, несмотря на то, что некогда состояли из разных народов, за долгое время военного сотрудничества сплотились в монолитную силу. Они составили основное ядро, вокруг которого начали сплачиваться западные кочевые племена.

По хронике Рашид-ад-дина, левым крылом войска Бату-хана командовал тысячник по имени Мунгкур. Наверное, имя тысячника должно читаться как Мингкур, что означает Тысячный союз. Очень часто у тюрков и монголов имена означали их титулы, военное и социальное положение. Сам тысячник был из племени салджуут, и поныне сохранившегося у ногайцев. Правым крылом, при выделении в Джучиев улус, командовал Байку; возможно, что при Бату-хане командовал уже сын этого тысячника. Байку был из племени хушин (видимо, у Рашид-ад-дина так обозначается племя уйсин). К племени хушин относился и другой тысячник Джучиевого улуса Хушитай — в данном случае в самом имени за­ключается название этнонима. Имя другого джучиевого тысячника Кинкетай Кутан-нойона заключает в себе название этнонима кингит (видимо, кангълы); военачальник был из этого племени.

Все историки постоянно ссылаются на это число в четыре тысячи природных монголов, которое приводится в труде Рашид-ад-дина. Однако сам Рашид-ад-дин сообщает, что в Джучиевом улусе, кроме этих четырёх тысяч, осталась гвардейская тысяча Куки-нойона и Мукту-Кыяна, большинство которой представляла племя киятов (киянов) [25, 33]. Уже из этого видно, что Рашид-ад-дин, говоря о 4 тысячах монголов, противоречит сам себе, т. к. тысяча Куки-нойона и Мукту-Кыяна является пятой по счету.

В грандиозном западном походе Бату-хана участвовала и тысяча мангытов, специально переброшенная из Китая. О её возвращении в коренной юрт ничего не сообщается. Думается, что и она осталась в орде Бату-хана, и позже из этой тысячи вышли знаменитые беклербеи Золотой Орды.

Я ещё раз повторюсь, что эти тысячи не были однородными, они состояли из разных родов, в них изначально входили племена не только из коренного юрта, но и кереиты, и найманы, и татары, и меркиты и другие племена.

Древние историки мало придавали значения этническому составу чингизидского войска. Я почти твердо убеждён, что восточные племена при попадании на Запад встретили немало сородичей. Я уже говорил о названиях этнонимов: киян, конгыр, китан, кипчак, издревле бытовавших в разных сторонах Великой степи. Кстати, среди упоминаемых в «Слове о полку Игореве» «черниговских былей», служилых тюркских воинов, есть племена: «могуты, татраны, топчаки». Вполне возможно, что это искаженное написание названий этнонимов: «мангыт, татар, кипчак».

Чингизиды имели значительный опыт по сплачиванию и созданию единства кочевого общества. Бату-хан тоже умело использовал эти навыки. Из-за близкого языка общения и близких этнических особенностей в его орде быстро освоились кочевые башкиры, племена входившие в кипчакские ханства и сами кипчаки, найдя общий язык с восточными номадами. Для полной гарантии верноподданства чингизиды применяли институт аманатства; заложниками забирались к хану дети всех новоявленных владетелей, в недалёком будущем из них выйдут гвардейцы — опора государства.

Как показали дальнейшие годы, когда станут возникать смуты, большие проблемы создавали оседлые народы. Прежде всего, это было связано с тем, что они должны были платить большие налоги, кормить не только свою знать, но и обеспечивать провизией, ору - жием, ремесленными изделиями центральную ставку. Ещё Чингиз-хан говорил, что сидя на коне можно покорить страну, но этого недостаточно для управления этой страной.

Народы, населявшие Подонье, Северный Кавказ, Крым, Причерноморье, Поволжье, достаточно испытали на себе силу и мощь чингизидов. В этих областях ещё во времена военных действий почти повсеместно была истреблена знать. Хан закреплял права за верноподданными людьми, одних приближал к орде, других одаривал подарками, устанавливал им привилегии, а непокорных, дерзких, строптивых — казнил. Сложнее от­ношения были с северным соседством, с Русью, которая в то время была раздроблена и состояла из восьми княжеств-«полугосударств». Земли русских князей имели весомый военный и экономический потенциал. Положение усугублялось и тем, что Русь была завоевана лишь частично.

В создавшихся условиях, после 1241 года, Бату-хан не мог идти на завоевание северных и западных земель Руси, поэтому надо было искать союзников среди русских князей. Чтобы получить ярлык на правление своей же землей, в орде хана одними из первых появились ростово-суздальские князья. Для обеспечения себе старшинства среди русских княжеств связался с ордой и Владимирский князь Ярослав Всеволодович.

Великий каган был хорошо осведомлён о делах в орде своего врага Бату-хана, и поэтому Куюк вызвал князя Владимирского в Каракорум на свою коронацию. Обычно на коронации должны были участвовать все вассалы, да и для самого вассала это была большая честь. Великий каган намеревался лично вести переговоры с Ярославом Всеволодовичем...

Но тут случилось непредвиденное. Имело место загадочное и труднообъяснимое происшествие.

С момента смерти Октая и до восшествия на престол Куюка, почти целых пять лет, империей чингизидов правила вдова Октая, мать Куюка ханша Туракан. Ещё при жизни Великий каган Октай завещал престол своему внуку Ширамуну, но вдовствующая ханша и её сторонники не желали исполнять волю покойного. Туракан настаивала на кандидатуре Куюка, мотивируя это тем, что он старше и опытнее в делах. Для возведения его на престол каракорумский двор требовал прибытия Бату-хана, но волжский правитель из-за прежней вражды, ссылаясь на болезнь, побаивался ехать. Тогда Туракан и её сторонники, не дожидаясь прибытия всех родственников, утвердили Куюка Великим каганом. Бату-хан не торопился ехать и на коронацию, но его подчиненные, правители асов и русских, прибыли во время в ставку.

Владимирский князь Ярослав Всеволодович был принят ханшей Туракан с почётом и уважением. Однако во время приёма Ярослав Всеволодович был отравлен. Как выяснилось позже, находящийся в свите боярин Федор Ярунович донёс на своего князя и оговорил его в тайной связи с Отцом римского священства. Боярин сам был скрытым агентом папы. Чингизиды же папу считали злейшим врагом. Убийство приписывается амбициям глупой ханши Туракан.

Это событие запутано в исторической литературе. Одни источники обвиняют в произволе монгольских правителей (в частности, Куюка и Туракан), другие считают, что русский князь умер своей естественной смертью (Н.М. Карамзин), третьи выставляют Ярослава Всеволодовича жертвой интриг, возникших в монаршем роду.

Вероятно, что смерть великого князя в Каракоруме Бату-хан использовал в свою пользу. Он приблизил к себе детей Ярослава Всеволодовича: Александра и Андрея. Александр стал приёмным сыном Бату-хана и андой — побратимом его сына Сартака. Бату-хан также освободил их владения от дани, которую обязаны были платить все остальные русские княжества. Этим он не только обрёл себе безопасный тыл, но получил своевременную военную помощь. С этих пор русские войска постоянно участвовали в военных акциях сарайских правителей. Л.Н. Гумилёв считает, что обезопасив свой тыл, Бату-хан выступил в поход против Великого кагана. Однако из-за внезапной смерти Куюка походу этому не суждено было завершиться.

В передаче Рашид-ад-дина данное событие выглядит иначе... Бату-хан под предлогом болезни долго не являлся ко двору Куюка. В 1248 году он всё же решился навестить великого кагана. Куюк для встречи, или же до назначения встречи, под видом, что климат родного улуса более подходит его здоровью, отправился из Каракорума в свои владения. Судя по всему, назначенная встреча была похожа на уловку, тем более что каган выступил с войском. Когда Бату-хан двигался к ставке Куюка, жена Толуя Союркуктани-бийке, из-за давно сложившихся симпатий к роду Джучи, предупредила Бату-хана о возможном коварстве со стороны кагана. Тогда Бату-хан, прибыв в Самарканд, прервал свой путь, чтобы принять меры предосторожности. Но Куюк умер в пути «от болезни, которой страдал» [25, 66].

Смерть Куюка от болезни тоже вызывает сомнения. Историки высказывают подозрения, что и он был отравлен ядом. Куюк в силу своего вспыльчивого характера имел немало врагов, да и претендентов на престол было предостаточно. Последнее обстоятельство в каракорумском дворе вызывало глубокие противоречия между многочисленными наследниками грозного Чингиз-хана.

Устранение ядом замедленного действия Ярослава Всеволодовича и смерть Куюка могли быть и звеньями одной цепи преступлений международной политики. Ярослав Всеволодович правил самыми западными владениями империи чингизидов.