Страница - 14

ПРОЦЕСС ВОЗВРАЩЕНИЯ КАЗАХОВ НА ИСТОРИЧЕСКУЮ РОДИНУ

Под репатриацией или возвратной этнической миграцией следует понимать движение эмигрантов назад, на свою этническую родину, для постоянного проживания там. Мигранты, которые приезжают на родину во время отпусков или каникул, не считаются репатриантами, так как их пребывание там довольно краткосрочно после чего они возвращаются в принявшую их страну. Репатриация, или возвратная этническая миграция, нуждается в определении типологии репатриантов, причин возврата, адаптации и влияния возвратной миграции на жизнь в обществе страны-донора, куда они возвращаются.

Репатриацию различают по двум показателям: первый — продолжительность пребывания за границей и второй - причины, из-за которых репатриант возвращается домой. В каждой схеме основное различие было сделано между теми мигрантами, которые считают свою эмиграцию временным явлением и теми, кто переезжает на постоянное местожительство. Обычно иммигранты возвращаются в страну происхождения после достижения каких-то целей, чаще всего связанных с накоплением денег. Второй тип характеризует эмигрантов, которые надеялись покинуть свою родину навсегда для получения различных бенефиций за границей, тем не менее, в силу разных серьезных причин, вынужденных или решивших вернуться на историческую родину.

Мотивы, побудившие мигрантов вернуться на родину, также требуют систематизации. Основными являются следующие:

неудовлетворительные экономические условия в принявшей стране, когда вследствие безработицы или невостребованности по профессиональным качествам эмигрант решает вернуться на родину, где находит спрос на свои персональные и профессиональные качества. Данная причина более характерна для гостевых рабочих и служащих (гастербайтеров) в странах Западной Европы и Северной Америки, когда с закрытием какого-то предприятия возникала необходимость возвращаться домой;

отсутствие необходимых для нормальной жизнедеятельности социальных статусов и неблагоприятное отношение правительства или населения принявшей страны, что подтверждается ситуацией в Иране до 1993 г., когда иммигрировавшие туда афганские казахи еще в начале 1980-х гг., будучи беженцами вследствие военных событий, в течение почти 13 лет не получили ни гражданства, ни какой-либо помощи от правительства данной страны;

воссоединение семей или серьезные семейные проблемы, когда, например, один из родителей нуждается в каждодневной опеке из-за болезни или потери трудоспособности. Кстати, следует отметить, что семейный фактор играет важную роль в процессе репатриации казахов, так как под семьей понимается не столько семейственность, а в большей мере клановость, т. е. принадлежность к определенному роду;

«привлекающие» факторы, стимулирующие вернуться на родину, носящие как морально-эмоциональный характер, когда одна только мысль о возвращении на родину предков и воссоединения со своим этносом приводит к глубокому моральному удовлетворению, так и прагматический — возможность дать хорошее образование своим детям и т. д.

Первый и второй из вышеперечисленных мотивов относятся к «отталкивающим», а третий и четвертый — к «привлекающим» факторам репатриации. Кроме того, репатриация, проводимая на государственном или частном (персональном) уровне, может иметь массовый или индивидуальный характер.

Проблема репатриации представителей коренного народа всегда обусловливается блоком необходимых мероприятий по перевозу, размещению, расселению и предоставлению социально-политических, экономических и культурно-образовательных статусов для успешного функционирования на родине вернувшихся сыновей и дочерей данного этноса. Проблема возвращения казахов на историческую родину решалась как в советский период, так и сейчас, когда на карте мира появилось новое государство — Республика Казахстан. Для успешного проведения мероприятий по возвращению казахов в современный Казахстан и предоставления или восстановления прав гражданства следует рассмотреть в историческом разрезе опыт по репатриации, имевший место в прошлом, чтобы избежать ошибок и недочетов.

Проблема возвращения казахов в советский Казахстан решалась в период коллективизации, а также в 1962 г. в связи с ухудшением советско-китайских отношений, усилением и ожесточением политики китайского руководства по отношению к национальным меньшинствам Китая.

Во время коллективизации обездоленное казахское население, спасаясь от геноцида голощекинской политики, бежало в соседние союзные республики Средней Азии, Китай и далее в Иран и Афганистан. Однако тяжелое положение в пути или невыносимые условия проживания в местах откочевок заставили некоторые казахские семьи возвращаться в Казахстан. По документальным материалам Центрального государственного архива Республики Казахстан (ЦГА РК), извлеченным из фонда № 1179, следует, что к 25 июня 1932 г. в Джаркентский район из Западного Китая возвратились 625 душ, или 163 казахских хозяйства. К 27 июля 1932 г. «...из пределов Западного Китая возвратилось Чиликский район 52 хозяйства и ожидается к возвращению 250 душ рэмигрантов в Уджарский район». Далее в Докладной записке облисполкома в Алма-Атинский обком партии сообщалось: «Необходимо нам удовлетворить эти хозяйства промтоварами и кредитом на приобретение рабочего скота, но ни того, ни другого сейчас облисполком не имеет в своем распоряжении как кроме возвратов подссуды коей будут удовлетворены эти хозяйства.

V. Отпущенный краем промтовар на 45000 рублей для снабжения возвращающихся хозяйств нами распределен и дана по линии Облпотребсоюза разнарядка всем Райпотребсоюзам». Как видно из документа, для возвращающихся из Китая хозяйств были выделены специальные средства, распределявшиеся через потребительские союзы. Данные меры были приняты в советском Казахстане в пик кризисного периода для всего населения республики, еле-еле выживавшего после голощекинского геноцида против казахского народа.

7 августа 1932 г. председатель Алма-Атинского облисполкома Молджанов писал: «По неполным данным из 14 районов Алма-Атинской области откочевало:

В Китай — 11530 хозяйств.

II. По данным 28 июля 1932 г. возвратилось из Китая — 305 хозяйств.

...возвращение этих хозяйств проходило стихийно, без организованного планового руководства со стороны области и районных организаций, благодаря этому во многих районах эти хозяйства до сих пор продолжают бездействовать». Далее Молдажанов констатировал: «Положение возвращающихся чрезвычайно тяжелое. Однако мы имеем возможность за счет ранее отпущенных фондов для Области удовлетворить первоначальные потребности прибывающих хозяйств, для чего необходимо использованные фонды внутри области с некоторых районов снять и сосредоточить в пограничных районах, но эти мероприятия реально не осуществимы без отсрочки срока возврата возвратных продфондов».

Видимо, отсрочка затянулась и помощь возвращающимся казахским хозяйствам вовремя оказана не была, поэтому в своем письме к И. В. Сталину, которое было датировано мартом 1933 г., Турар Рыскулов писал: «Откочевки казахов из одного района в другой из пределов Казахстана, начавшиеся в конце 1931 г., с возрастанием к весне и возвращением части откочевников (благодаря принятым мерам) летом 1932 г., вновь теперь усиливаются... Откочевки по отдельным районам доходят до 40 50 процентов всего количества населения районов... В прошлую весну в Казахских районах среди откочевников наблюдалась большая смертность на почве голода и эпидемии. Это явление вновь усиливается сейчас, с приближением весны».

Покинувшие свои земли во второй раз за какие-нибудь несколько месяцев казахи, вернувшиеся на территории соседних союзных республик или государств, были вынуждены оставаться там, но зачастую их насильно отправляли обратно в Казахстан. Таким образом, добровольность возвращения на родину у казахов стала сменяться принудительным характером действий местных руководителей. Подтверждением вышесказанному является тот факт, что китайские чиновники стали возвращать казахов в советский Казахстан, начиная с 1933 г., во время правления в Синьцзяне Шэн Шицая. Скорее всего, это была очень удачная сделка для Шэна, так как избавляла, его от активных боеспособных противников и предоставляла прекрасную возможность угодить своему сильному западному соседу, благодаря чьей помощи ему удалось подавить восстание неханьских народов в Синьцзяне.

Еще одним примером принятия и устройства возвращающихся казахов и представителей других народов в советский Казахстан явились события 1962 г., когда СССР разрешил переход государственной границы всем желающим из Китая. Тогда, в 1962 г. в течение 15 дней с 15 апреля по 1 мая была открыта советско-китайская граница для беженцев из Синьцзяна, являвшихся представителями таких национальностей как: казахи, уйгуры, дунгане, русские, кыргызы, и т. д. Проблема беженцев из КНР возникла в связи с ухудшением и ожесточением национальной политики КПК по отношению к не-ханьским народам, к которым принадлежали вышеперечисленные этнические группы, проживавшие в Синьцзяне.

В 1956 г. началось крупномасштабное переселение китайцев-хань в Синьцзян и политика, проводимая китайскими властями превентивными мерами заключалась в следующем: разрушение казахской традиционной структуры и трансформация казахов-скотоводов в наемных рабочих государства вследствие принуждения их сдавать свой скот во вновь организованные сельскохозяйственные коммуны; подчинение диктату со стороны государственных чиновников; гонения на национальные кадры неханьских народов, что повлекло за собой снижение их профессионально-образовательного уровня. Данная политики КПК имела не столько экономическую, сколько политическую и идеологическую направленность.

О политической направленности деятельности КПК по отношению к неханьским этническим меньшинствам писал американский ученый Дж. Мосли, видевший в факте перехода советско-китайской границы представителей неханьских народов «кульминацию кризиса в китайско-советских отношениях, вызванных попыткой КПК освободить Илийский округ из под советского влияния» вследствие «..общего упадка в отношениях между двумя странами, который установился в 1960 г.».

Более того, с конца 1950-х гг. открыто пропагандируется программа насильственной ассимиляции неханьских народов, одним из проявлений которой явилась отмена арабского алфавита у уйгуров и казахов и перевод их на латинизированную письменность, в основу которой был положен китайский фонетический алфавит. Представителей тюркских этнических меньшинств заставляли изучать китайский язык и насильственно приобщали к китайским культурным традициям, практически запрещая развитие собственных этнических культур.

Все это привело к возмущениям со стороны неханьских народов, особенно казахов и уйгуров, что повлекло за собой репрессии со стороны китайских властей. Эти репрессии явились причиной перехода советско-китайской границы сначала малочисленных групп, а к апрелю 1962 г. — массового потока беженцев из Китая. Двадцать лет спустя газета «The New York Times» писала об этих событиях: «Советское правительство организовало приемные центры в городах, расположенных на границе, таких как Панфилов, для предоставления (беженцам. — Г. М.) еды, одежды и медицинского обслуживания».

Беженцев разместили в 4 областях Казахской ССР, в 

в течение 6 месяцев выдали паспорта и всех устроили на работу, детей определили в детские сады или школы. В основном казахских беженцев из Синьцзяна расселили по колхозам, в сельской местности, где большинство из них занималось животноводством. Среди казахских беженцев из Синьцзяна были учителя, врачи, юристы, животноводы и представители других профессий. Возможно, что не все получили работу по имевшимся у них специальностям, однако отрицание факта быстрого предоставления им рабочих мест в СССР являлось бы по меньшей мере, заведомой некорректностью и ложью.

По данным Дж. Мосли, за период с апреля по август 1962 г. на территорию Казахстана перешло около 60 тыс. граждан Или-Казахской автономной области, в основном 

казахи и уйгуры. Профессор-синолог Джун Теофил Дрейер пишет, что в газете «Yeni khayat» или «Новая жизнь» сообщалось, что 100 тыс. человек пересекли границу СССР, а цифра 60 тыс. беженцев занижена и приводится намеренно из китайских источников. С проблемой репатриации в следующий раз Казахстан столкнулся спустя тридцать лет, после провозглашения своего суверенитета.

Проблема репатриации казахов в Республику Казахстан встала во весь рост в последнее шестилетие — с образованием независимого и самостоятельного государства в 1991 г. Если в первые годы число возвращающихся на историческую родину казахов достигало 73 тыс. человек в год, то теперь оно сократилось до 5 тыс. в год, т. е. из 2 тыс. казахов, проживающих за рубежом, лишь 1 возвращается в Казахстан. Эти данные были приведены демографом М. Татимовым на Международном симпозиуме «Казахская диаспора: проблемы и перспективы», проходившем в г. Туркестане в ноябре 1995 г.

В большей степени понижение числа репатриантов обусловлено нестабильным экономическим положением в Республике Казахстан и отсутствием надежной и хорошо проработанной законодательной базы, защищающей права граждан Казахстана, и репатриантов в частности. Об этом писал в своем письме от 7 апреля 1997 г. к Председателю Мажилиса Парламента Республики Казахстан М. Т. Оспанову академик АН РК Салык Зима-нович Зиманов: «...вопрос о миграции реально для сегодняшнего Казахстана является проблемой большой политики. Ее неурегулированность и необеспеченность законодательно и организационно может вести наверняка к дестабилизации общества, к серьезному ослаблению национальной государственности и даже к ее размыванию и разрушению...

Одними из ведущих вопросов законодательного регулирования должны были быть вопросы создания более благоприятных условий для лиц, возвращающихся на историческую родину».

Сегодня Казахстану необходимо самостоятельно решать насущные проблемы репатриации которые состоят из трех глобальных по моральной и материальной масштабности и важности блоков: 1) организации перевоза казахских репатриантов на их историческую родину; 2) обустройстве их на местах с предоставлением жилья, места работы и учебы; 3) предоставлении или восстановлении прав гражданства. Так как Казахстан не имеет практики в проведении подобных мероприятий, то следует изучать богатый опыт Международного сообщества. Репатриация казахов из разных стран мира имеет свои особенности, проблемы и перспективы, о которых необходимо рассказать подробнее.

Репатриация казахов из КНР. По данным Всемирной ассоциации казахов, в настоящее время в Китае проживают около 1 млн 500 тыс. казахов. Проводимая политика «регулирования рождаемости» всех народов, проживающих в КНР, привела к незначительному естественному приросту казахского населения. В последнее десятилетие ситуация постепенно стала изменяться в лучшую сторону, что можно наглядно проследить по следующим статистическим данным:

Очевидно, что казахи устроили свое число в период с середины 1940-х до середины 1990-х гг., хотя за три года (1946—1949) увеличение произошло только на 6 тыс. Еще через четыре года численность казахов увеличивается на 60 тыс. человек. Затем следует длительный период смутных времен в истории Китая, во время которого не было возможности проводить какие бы то ни было перепись или учет этнических меньшинств, поэтому в приведенных данных за 14 лет (1953—1967) зафиксирован был прирост казахов только на 139 тыс., хотя, нельзя упускать из вида утечку казахских беженцев из КНР в Казахстан в 1962 г. и порядочное количество репрессированных в годы «борьбы с местным национализмом» и «культурной революции». Политика «регулирования рождаемости» для казахов как этнического меньшинства в КНР началась еще в 1960-х гг. За двадцатилетие (1967—1979) количество казахов увеличилось лишь на 205 тыс. человек. Хотя на современном этапе, в последнее десятилетие XX века, прирост казахского население Синьцзяна на 200 тыс. осуществляется всего за три года (без учета репатриированных казахов в Казахстан, начиная с 1991 г.).

По данным, приводимым в монографии К. Л. Сыроежкина «Казахи в КНР: очерки социально-экономического и культурного развития», сферы занятости казахов в Китае определяются следующими показателями: в сельском хозяйстве (земледелие, скотоводство, рыболовство) — 82,5%, в промышленности — 2,52%, в строительстве — 0,68%, на транспорте и в связи — 0,75%, в торговле — 3,1%, здравоохранении и социальном обеспечении — 5,44%, государственных и партийных органах, аппарате массовых организаций — 3,94%. Думается, что вышеприведенное процентное соотношение казахского населения КНР на середину 1980-х г. не имело разительных перемен к середине 1990-х гг. и показывает возможные варианты наиболее успешного и плодотворного использования казахских репатриантов из КНР в экономике Казахстана.

Современная репатриация казахов из КНР имеет следующие положительные стороны.

Во-первых, казахи КНР являются составной частью единого казахского этноса, имея высокий уровень национального самосознания.

Во-вторых, опираясь на приведенные выше процентные показатели по сфере занятости казахов КНР, можно рассчитывать, что репатриированные китайские казахи станут прекрасным подспорьем в развитии сельского хозяйства Казахстана с их многолетним опытом в данной области при схожих природно-климатических условиях.

В-третьих, характерной чертой основной части казахов Китая является выработанная дисциплина, трудолюбие и работоспособность, что, на мой взгляд, также поможет не только в экономическом, но и в воспитательном отношении молодому государству.

В-четвертых, увеличивается число казахов в Казахстане, тем самым, устраняется демографический дисбаланс, когда автохтонное население насчитывает лишь 51% от общей численности населения.

В-пятых, они являются носителями языка, что немаловажно для развития казахского языка в Казахстане, где благодаря планомерной политике русификации, проводимой в царский и советский периоды, казахский язык оказался на грани невостребованности.

В-шестых, репатриация китайских казахов необходима из-за их тяжелого материального и психологического положения, в связи с начавшимся в последнее время ужесточением политики по отношению к этническим меньшинствам в КНР.

В-седьмых, казахи, прожившие с китайцами бок-о-бок столь длительное время, хорошо знают специфические черты их национального характера, психологию, методы и приемы, принятые при взаимоотношении с другими народами.

Негативные стороны проблемы репатриации казахов из КНР в принципе общеизвестны. Прежде всего, это — тяжелое экономическое положение в Казахстане, сопровождающееся пауперизацией и растущей безработицей населения, которые могут усугубляться при размещении казахских репатриантов в урбанизированных районах республики, так как необходимо будет создать новые рабочие места для них. В связи с этим можно посоветовать размещать китайских казахов в сельской местности безусловно, при учете профессионального и образовательного уровня репатриантов. — Г. М.), где они смогут более плодотворно трудиться на благо Казахстана.

Во вторых, до сих пор в Казахстане не приняты законодательные акты, определяющие статусы репатриантов и беженцев (проблема казахов из Ирана), без которых очень замедленно идет процесс адаптаций казахов, вернувшихся на свою историческую Родину. На совещании, проходившем 12 мая 1996 г. в г. Алматы и посвященном проблемам переселяющихся казахов, представитель казахов, репатриировавшихся в Казахстан из СУАРа в 1993 г., сообщил о том, что в течение трех лет группа репатриантов, размещенная в Жамбылской области, не может получить казахстанское гражданство, в течение этих .лет они не имели никаких льгот (свет, газ и т. п.), не говоря о денежных пособиях, которые в данный момент получают казахи, прибывшие из Ирана. Не отвечая за достоверность всех сообщенных сведений этим аксакалом, могу отметить лишь то, что это — огромная проблема, требующая немедленного решения, так как в течение длительного срока люди проживают без соответствующих документов, необходимых для их жизнедеятельности.

В-третьих, одна из наиважнейших военно-политических причин для осторожного и взвешенного решения вопроса репатриации китайских казахов, — взаимоотношения с Китаем. Проблема заключается в том, что основная часть казахов Китая проживает в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР), где расположен так называемый Урумчийский военный регион, являющийся северо-западным форпостом защиты и безопасности КНР. Поэтому так важен в военно-стратегическом и политическом отношении Синьцзян для Китая. В период СССР опасность для Казахстана была не столь очевидна, и теперь, с развалом Советского Союза, мы начинаем пожинать нелицеприятные плоды отсутствия супердержавы, способной защитить своих граждан.

Кроме того, уход казахов из Синьцзяна нанесет также и психологическую травму, так как они оставят свои исконные земли, на которых жили их предки в течение многих веков, но коими, к сожалению, они уже не владеют. Поэтому следует хорошенько подумать: есть ли необходимость в массовой репатриации казахов из Китая, осуществить которую будет довольно трудно для Казахстана как в материальном, так и в военно-политическом отношении сейчас, когда экономика находится в стадии переходного периода и надо решать многочисленные внутренние и внешние проблемы.

Репатриация казахов из Монголии является одной из сложных проблем во внутриполитических делах Казахстана. В феврале 1991 г. 97 казахов переехали из Монголии в Казахстан, положив начало массовой репатриации монгольских казахов. Их разместили в Сарыозеке Талды-Корганской области. Среди репатриантов были: зам. министра по строительству МНР аксакал Зуха, Тохтар, закончивший в Польше Институт инженеров мебельного производства, Джалильбек, получивший высшее образование в Белоруссии, Шегебек — архитектор, Смакан — инженер-строитель, Ботагоз Уаткан, филолог по образованию, в настоящее время работающая во Всемирной Ассоциации казахов в Алматы, и др.

Казахстанский институт стратегических исследований при Президенте Республики Казахстан проводил социологический опрос среди казахов Баян-Ульгийского айкама Монгольской Народной Республики в 1992 г.. для выяснения социально-экономических аспектов их жизни, и, по возможности, попытался определить желание и мотивы, а также материальные возможности переезда в Казахстан. 80,5% опрошенных казахов собирались переезжать в Казахстан, из которых 58,8% готовы были это сделать в 1992—1993 гг. Предпочтение отдавалось Восточно-Казахстанской (22,3%), Карагандинской (17,8%), Алматинской (10,7%), Кокчетавской. (9,0%), Кустанайской (5,6%) областям Казахстана.

Монгольские казахи назвали следующие причины переезда в Казахстан: дать высококачественное образование детям — 24,6%, жить на родине предков — 20,3 %, из-за национального вопроса — 14,4%, найти квалифицированную работу в городе по специальности — 8,2%,. жить в сельской местности — 4,0%, быть с кровными родственниками и общаться на родном языке — 3,1 %. Говоря о препятствиях в переезде, казахи из Монголии назвали следующие причины: материальны затруднения — 28%, трудности с законодательством — 23,5%, политические проблемы в Казахстане — 15,0 %.

В переезде казахов из Монголии в Казахстан привлекали два важных обстоятельства: беспокойство по сохранению и развитию национальной культуры, реализация своих жизненных планов, в том числе и профессиональной карьеры; во-вторых, более низкий уровень жизни казахов в Монголии, неразвитость социальной инфраструктуры, преобладание сельскохозяйственной направленности в экономике Баян-Ульгийского аймака, что с переездом на историческую родину должно было открыть более широкие возможности для их этнического и общечеловеческого развития.

После этого началась относительно массовая репатриация монгольских казахов. Так, за 1991—1994 гг. из Монголии в Казахстан переселились 60 772 человека, тем не менее, данная репатриация привела в настоящий момент к возвращению некоторых семей обратно в Монголию. Этому факту есть несколько причин и объяснений, связанных с проблемой предоставления жилья, трудоустройства, пенсионного обеспечения и принятия гражданства. В частности, о желании 200 казахских семей вернуться из Павлодарской области в Монголию было сообщено в газете «Аргументы и факты. Казахстан» в № 44 (180) в октябре 1996 г., так как большинство репатриантов не имеют работы.

По материалам совещания, проводимого «в Алматы 12 мая 1996 г. и посвященного проблемам переезда наших соотечественников в Казахстан, можно судить о том, что 60 казахских семей, прибывших из Монголии, отказались от монгольского гражданства, но до сих пор не получили казахстанского. Хотя, с другой стороны, часто имеют место случаи, когда монгольские власти также не торопятся оформить все необходимые документы, чтобы монгольские казахи получили казахстанское гражданство. Это — еще одна из важнейших проблем, вынуждающая их вернуться в Баян-Ульгий.

Монгольские казахи прекрасно говорят на казахском языке, благодаря чему в местах их расселения были открыты казахские школы. У большинства из них не существует проблемы и с русским языком потому, что зачастую они получали высшее образование в СССР и странах СЭВ.

За период с 1991 по 1997 г. в Казахстан репатриировались 64 тыс. казахов из Монголии, которые были расселены в Кустанайской, Павлодарской, Карагандинской и некоторых других областях. Монгольские казахи хотели быть поселенными в одной области, например, в Тургайской, а не быть разбросанными по всей территории Казахстана. Кстати, желание репатриантов поселиться вместе выдвигается практически всеми казахами, переехавшими на свою историческую родину.

Как говорилось выше, в числе казахских репатриантов из Монголии очень много представителей интеллигенции: врачи, инженеры, ученые, которые готовы работать по специальности, лишь бы им предоставили рабочие места, что, безусловно, нелегко претворить в жизнь, когда в стране существует безработица.

Репатриация казахов из Ирана и Афганистана характеризуешься причинами так называемого «отталкивающего» мотива», неудовлетворительным для эмигранта социально-экономическим положением в принимающей стране, которая так ведет политику по отношению к нему, что лучшим является покинуть данную страну и переехать на родину. Репатриация казахов из этих двух стран имеет особенность в том, что переезд афганских казахов проводился, в основном из Ирана и Турции, т. е. из тех стран, в которые они эмигрировали с началом военных действий в Афганистане, имея статус беженцев. Афганские казахи составляют большинство из тех, кто возвращался на свою историческую родину из Ирана, и небольшая часть репатриантов является бывшими гражданами Ирана. Поэтому есть необходимость остановиться на проблеме казахских беженцев из Афганистана, достигших пределов и проживавших в Турции и Иране.

В 1982 г. в Турцию приехали около 500 казахских семей из Афганистана в качестве военных беженцев. Когда начались военные действия, после введения советских войск проживающая в Афганистане одна часть казахов, в отличие от узбеков и туркменов, оставшихся там, покинула страну, и через Пакистан вместе с кыргы-зами переехала в Турцию, а другая направилась в Иран.

В Турции их разместили в Стамбуле, где некоторые из них проживают до сих пор. С 1991 г. началась репатриация афганских казахов из Турции в Казахстан, число которых на данный момент приближается к 300 семей или 3500 человек. В Казахстане их разместили в Алматинской, Южно-Казахстанской и других областях. Например, только в Алматинской области в Каскелене были предоставлены дома 150 семьям или 1500 казахам, покинувшим Афганистан и несколько лет проживавшим в Турции.

Массовая репатриация казахов из Ирана в Казахстан началась после договоренности в феврале 1993 г. казахской делегации с Иранской стороной. Казахская диаспора в Иране к тому времени состояла из 5 тыс. иранских казахов, проживавших там с 1920—1930-х гг. и 5 тыс. казахских беженцев из Афганистана, переселившихся в Иран во время военных событий 1980-х гг. Положение афганских казахов в Иране было крайне тяжелым, поскольку они проживали там без гражданства, что повлекло за собой отсутствие необходимых социальных и гражданских прав. В результате договоренности между министерствами труда Ирана и Казахстана было достигнуто соглашение о взаимодействии и сотрудничестве в деле возвращения казахов на историческую родину.

В 1993 г. из Ирана в Казахстан переехали 722 семьи численностью 3661 человек благодаря финансовой помощи правительства Казахстана. Следующий переезд стал возможен лишь осенью 1995 г. Первую группу прибывших казахов из Ирана разместили в Актауской области и Чиликском районе Алматинской области, где местные власти предоставили им жилье, снабдили продуктами. Кроме того, в 1994 г. 6 семей в составе 27 человек переехали в Казахстан за свой счет.

Проблема возвращения казахских беженцев из Ирана и Афганистана получила широкий резонанс в Мировом сообществе. 1280 казахских семей из Афганистана и Ирана вернулись в Казахстан к июлю 1996 г. Материально-техническая помощь молодому государству Казахстан была оказана Управлением Верховного Комиссара ООН по делам беженцев. На средства, выделенные ООН, были построены в поселке «Достык» близ г. Туркестана в Южно-Казахстанской области школа, 

водопровод и предоставлены строительные материалы на постройку 60 жилых домов. Таким образом, была предоставлена экономико-гуманитарная помощь группе казахских беженцев из Афганистана. Казахских репатриантов из Ирана и Афганистана, кроме Южно-Казахстанской области, разместили на Мангышлаке и в Кзыл-Ординской области.

Данное трудоемкое дело уже имеет свои положительные результаты, о чем было изложено в интервью, взятом журналистом Шакеном Кумисбайулы у Агали Кадырды, одного из аксакалов иранских казахов, репатриировавшегося на свою историческую родину, ныне проживающего в Алматы. Агали Кадырды сообщил, что иранские казахи в сравнении с репатриантами из других стран были размещены очень хорошо, им предоставили все полагающиеся льготы. Даже семьи, в которых имеется многоженство, получили отдельные дома для каждой жены, что яляется огромным достижением в современный период экономического развития Казахстана.

Одной из существенных причин, мешающих репатриированным казахам быстро адаптироваться на земле Казахстана, является незнание русского языка. Отсутствие знаний русского языка более характерно для китайских, иранских и афганских репатриантов. Для монгольских казахов данная проблема не настолько остра, так как многие из них получали высшее образование в бывшем СССР или странах СЭВ, как было сказано выше.

Думается, что все вышеперечисленные проблемы могут быть решены более успешно при создании отдельного Министерства по миграциям, которое бы вплотную занималось непосредственными проблемами всех категорий миграционного населения Казахстана и репатриантов. в частности.

Существует, на мой взгляд, еще одна, психологическая проблема, нуждающаяся в разъяснительной работе местных органов управления, а также правительственных и общественных организаций. Она заключается во взаимоотношениях репатриантов и местного населения в Республике Казахстан. К сожалению, на сегодняшний день иногда складывается обстановка неприятия у местного населения ко вновь прибывшим казахам в тех местах, куда они направляются. Выражается данное неприятие еще и в том, что иногда не оказывается должной помощи казахским репатриантам или тем, кто хотел бы ими стать, некоторыми ответственными работниками, возглавляющими учреждения, куда репатрианты хотели бы устроиться на работу. Объясняется оно тем, что вновь прибывшие казахи могут занять рабочие места, в то время когда в стране переходного периода существует безработица. Думается, что чаще всего это происходит у тех руководителей или ответственных работников, которые занимают не свое место и боятся его потерять, видя перед собой прекрасно образованного специалиста, могущего стать потенциальным конкурентом. Можно только сожалеть об этой близорукости отдельных работников в местных администрациях или государственных учреждениях, своими действиями или, наоборот, бездействиями дискридитирующих саму идею репатриации.

Много хороших и полезных дел для всего казахстанского общества пытаются сделать казахские репатрианты. Например, Халифе Алтай создал и возглавляет общество «Инабат» при Всемирной Ассоциации казахов для помощи в воспитании подрастающего поколения и развития духовности, за свой счет издает книги-объяснения к исламской литературе или источникам, а в 1991 г. перевел «Коран Карим» с арабского языка на казахский и напечатал его в Саудовской Аравии. Арыс-тан Тосун, переехавший в Казахстан после 30-летнего проживания в ФРГ, на свои средства построил в селе Раимбек под Алматы прекрасную мечеть в память о своем деде Зуха Батыре, открытие которой состоялось 13 сентября 1997 г. На церемонии открытия присутствовали видные деятели культуры Казахстана. Старались казахские репатрианты способствовать и развитию производства в Казахстане. Так, в 1991 г. Мансур Тайджи хотел открыть очистительный завод на Мангышлаке, но в связи с бюрократическими препонами этого сделать не удалось. И таких примеров можно приводить множество.

Однако существует прямо противоположная тенденция у некоторых представителей казахской диаспоры или ирреденты, переехавших на свою историческую родину и считающих факт своего переезда чем-то сродни облагодетельствованию всего казахского народа. Такие репатрианты начинают спекулировать фактом своего переезда в Казахстан, требуя к себе особого отношения или выдачи им незаслуженных льгот. Следует сразу оговорить, что подобные ситуации имеют несистемный, случайный характер. Как для недальновидных чиновников, вставляющих «палки в колёса» прибывшим соотечественникам, так и для репатриантов, спекулирующих своим приездом, характерны не только выдвижение на первый план честолюбивых интересов, ко, что намного серьезнее — узость кругозора в восприятии сегодняшнего дня, дискридитации самой имеющий крепкий жизненный стержень и высокие духов-идеи репатриации как одной из сторон глобального для казахского народа процесса — сохранения этнической идентичности. Для этого, совместными усилиями необходимо создать такие условия для граждан и соотечественников суверенного и независимого Казахстана, чтобы они воспринимали казахскую землю не только как историческую, но и как свою настоящую Родину, на благо которой можно посвятить жизнедеятельность и она, в свою очередь, отплатит своей защитой и заботой о нас.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Монография «Исторические судьбы казахской диаспоры. Происхождение и развитие» является «первой ласточкой» в казахстанской историографии, посвященная изучению комплексных проблем исторического прошлого и современного развития казахской ирреден-ты и диаспоры и не претендует на титул окончательного или полностью завершенного научного изыскания. Некоторые проблемы были только рельефно выражены и поставлены на обсуждение, с надеждой на их дальнейшее углубленное изучение. Данная монография была написана специально для казахстанского читателя для того, чтобы он смог узнать историю горя, потерь, поражений и лишений, выпавших на долю казахов в XX веке. Книга выходит в свет в конце этого трагического для казахского народа века, исторические события которого показывают, что даже в невыносимых в моральном и физическом отношении условиях человек, имеющий крепкий жизненный стержен и высокие духовные ценности, остается несгибаемым и противостоит всем катаклизмам лихой годины. Такой человек вызывает глубокое уважение и почтение.

Как известно, от отношения страны к своим соотечественникам зависит и отношение к ней самого Мирового сообщества. В последнее время в Республике Казахстан ужесточаются иммиграционные законы, взятые из законодательств других стран. Это оборачивается поборами денег (штрафы, налоги). Таким образом ограничиваются возможности людей, которые хотят вернуться на землю предков. Поэтому при дальнейшем совершенствовании законодательства следует учитывать потребности и возможности репатриантов. Не стоит забывать, что казахские ирредента и диаспора являются составной частью всего казахского народа, имеют единые исторические и культурные корни. Думается, совместными усилиями необходимо создать такие условия для граждан и соотечественников суверенного Казахстана, чтобы они воспринимали казахскую землю не только как историческую, но и как свою настоящую Родину, чтобы не было больше такого горя — как утрата Родины!