Страница - 8

§ 5. Промышленность и земельный вопрос

Одним из актуальных, но почти не изученных вопросов в казахстанской историографии, с точки зрения эволюции арендной платы за землю и налоговой политики правитель­ства, является отношение предпринимателей к формам земле­пользования - казенной, частновладельческой, усадебной. Взгляды предпринимателей-арендаторов на различные формы землепользования менялись в зависимости от источника ренты и размера налогов.

Плюрализм мнений по земельному вопросу особенно от­четливо обнаруживается у горно- и нефтепромышленников.

Эти промышленности в дореволюционный период являлись од­ними из доходных отраслей государства: казна взимала горную и поземельную подать, взносы за заявленные, от­веденные участки под прииски, копи, рудники и нефтяные скважины, за разрабатывающиеся и неразрабатывающиеся рудные месторождения, расположенные на казенной земле. Земельная рента и в пореформенное время оставалась одним из надежных источников дохода государства. Царское пра­вительство, со второй половины XIX в., на основе времен­ного положения об управлении степными областями 1868 г., проводило аграрную политику, отвечающую интересам не только помещиков, но и буржуазии, решительно наступая на жизненные интересы простого народа - крестьян. Положение 1868 г. расширило источники обогащения государства за счет земли. Земля Казахстана была объявлена государст­венной собственностью.

Еше в 30-е годы XIX в. горнопромышленникам отво­дились земли под прииски и рудники не только казны, но и земли, состоящейся в "бесспорном пользовании и распоря­жении аула или волости", на основании договора, утверж­денного пограничным начальником, с разрешения генерал- губернатора Западной Сибири. Отведенным участком под рудные месторождения предприниматели владели, хотя на ’посессионном праве", вплоть до "выработки металлов" или до тех пор, когда предприниматель считал этот участок "для себя ненужным". Фактически он распоряжался им как своей частной собственностью; окортомленную землю вместе с отведенным прииском, рудником он имел право продать, подарить другому лицу, а бывшие владельцы земли на от­веденном участке не имели право даже пасти скот.

Так, 1 сентября 1868 г. усть-каменогорский купец пер­вой гильдии В. М. Михайлов заключил договор с жителями И.Кундузовым, К.Таймасовым и М.Муласовым об отводе участков под прииск "Варваринский" по р.Кундуз-Катын. В договоре говорилось, что если Михайлов или его наследники пожелают "промысел этот продать, подарить или же отдать иным образом кому-нибудь другому, то имеют на это пол­ное право, в чем, как со стороны нашей, так и наших на­следников препятствий не должно быть. За уступленную ... местность мы должны получить от него кортомной платы по сто двадцать пять рублей с пуда золота, промытого на ней".

Распоряжались общинной землей аула местные управи­тели - старшины, бии, султаны и феодалы-скотовладельцы. Общинная земля для них стала дополнительным источником обогащения, о чем свидетельствует договор, заключенный в 1857 г. между промышленником Мамонтовым и султаном Кокпектинского приказа К.Кызыбаевым, волостным управи­телем и биями этого приказа. При первом условии Мамонтов обязывался заплатить владельцам земли 300 руб. серебром,  а далее платить ежегодно с каждого пуда добытого золота по 300 руб, серебром. Но когда это условие, по общему согласию было записано на бумагу, старший султан и его сын, волостной управитель Алихан Килибердин "перед кото­рыми все киргизы безгласны - изъявили новые притязания и потребовали еще деньгами 300 рублей серебром и товаром на 30 рублей серебром" Мамонтов удовлетворил их же­лание, и контракт был подписан.

Интересы государства как собственника земли, отчет­ливо проявившиеся в 60-е годы XIX в., а также интересы казахских, крестьянских обществ и отдельных хозяйств как фактических пользователей землей и промышленника как арендатора земли были весьма противоположны. В основе этих противоречий лежали земля и эволюция земельной ренты как источника дохода.

"Временное положение об управлении степными областями" 1868 г., рассматривая зимовки и летовки государ­ственной землей, представленной казахским аулам, волостям в бессрочное пользование, вместе с тем внесло некоторое уточнение в отношении отвода участков под прииски, рудники на зимовках и возделываемых землях, принадлежащих ка­захам "на праве полной собственности". На зимовках отвод участков зависел от "добровольного соглашения промышлен­ников с владельцами-собственниками этих земель". Пред­приниматели платили за отведенные участки на зимовках, на возделываемых землях: (пахотное поле и т.д.) владель­цам земли - феодалам или крестьянскому обществу. Земля, предназначенная для летней кочевки, приравнивалась к ка­зенной, поэтому отвод участка и сроки пользования отве­денным участком устанавливалиськак на казенных землях. В данном случае предприниматели платили арендную земель­ную плату казне.

До 90-х годов XIX в. арендная плата за землю (позе­мельная плата с добытого ими выплавленного металла со­гласно договору), взимаемая частным лицом или обществом, была дешевле по сравнению с подесятинной платой, взима­емой казной. Заметим, что площадь отводимой земли под рудные месторождения в Казахстане была довольно большая и составляла 10 кв.верст (в Сибири - не более 5). В 70-е годы XIX в. за десятину отведенной казенной земли промышленник платил 1.5 коп., а за 5 верст земли ежегодно платил 375 руб. за эту же сумму можно было выкупить большую территорию, заключая договор с представителями аула, волости. В 80-е годы поземельная арендная плата на казенных землях составляла уже 1 руб. за десятину. Кроме довольно высокой поземельной платы, предпринима­тели платили казне горную подать. Поземельную подать казна взимала за отведенные участки, независимо от того раз­рабатывались прииски или не разрабатывались. Так, в 1887 г. золотопромышленники Семипалатинской области за Пользование казенной землей, отведенной под прииски, внесли в казну 2126 руб., из них за 20 работающих приисков - 1291 руб., 10% пени за 7 приисков - 41 руб. 20 коп., за 13 неработающих приисков - 740 руб., 10% пени за 8 приисков - 53 руб. 80 коп.

Подесятинная плата составила по рублю за каждую де­сятину. В 1888 г. золотопромышленниками только одного Кокчетавского уезда (Акмолинская область), разработав­шие 29 приисков, внесли в казну в порядке подесятинной подати 449 руб. Купец И.И.Игнатов и К° - 80 руб., на­следники потомственного почетного гражданина И.А. Ряза­нова - 106 руб., купец В.П.Фыгин - 89, кокчетавский купец Н.В.Суслов - 84, коллежский регистратор Н.М.Су- рин - 90 руб.В 1892 г. из Тобольске-Акмолинского округа поступила в казну поземельная плата в сумме 1815 руб. и т.д.

Чтобы избежать высокой казенной подесятинной подати и контроля со стороны государства, предприниматели были экономически заинтересованы показывать открытые полез­ные ископаемые не на казенных землях, а на усадьбах - зимних стойбищах, возделываемых землях частных лиц или аула, крестьянских обществ. Горнопромышленники вступали в "стачку" (в согласие) с казахами, добиваясь чтобы они показывали отходящие под прииски и рудники свободно ле­жащие земли за свои зимние стойбища, заключали с ними кортомные договоры, которые утверждались областным прав­лением. Законодательством не были установлены границы между летними и зимними кочевьями, что дало возможность горнопромышленникам захватывать огромные земельные площади за ничтожную арендную плату. Окружной инженер А.А.Сборовский в 1896 г. отметил, что 92,5% всех приис­ков, числящихся за золотопромышленниками, отведено на землях у казахов, за которые "подесятинная плата не вно­сится" и владельцы местности "в силу договора ничего не получали"

Выгодные арендные условия позволяли предпринимателям захватывать огромные площади. Некоторые горнопромышлен­ники заключали кортомные договоры на все земли аула, от­веденное им пространство достигало иногда до 80­100 кв-верст, таким образом они становились крупными собственниками-монополистами земли. Горный инженер Вер­силов в 1899 г. указал в отчете, что предприниматели Акмолинской области в надежде на выгодную продажу при­исков иностранцам заботятся только о захвате местностей под прииски.

Положение об управлении Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской областями от 25 марта 1891 г. подтвердило положение 1868 г. о земле, отводимой для горного промысла. В параграфе 129 говорилось, что земли на зимовых стойбищах и возделы­ваемых участках отдаются в наем по добровольному согла­шению промышленников с подлежащими обществами", а лет­ние кочевья промышленники могли занимать без соглашения.

Но в 90-е годы XIX в. в связи с сокращением "пусту­ющих" земель, пастбищ, с усилением переселенческого дви­жения и неуплатой арендной платы в условленном размере, а также в связи с ростом числа предпринимателей, претен­дующих на отвод земли, между ними и казахскими кресть­янскими обществами обострились взаимоотношения по зе­мельному вопросу. Землепользователи (частные лица, об­щества) стали усиленно сопротивляться захвату их земель горнопромышленниками; повысили поземельную арендную плату за отведенные участки, рассматривая их как источник существования и дохода, отказывали в разрешении на раз­ведку местностей, добычу руд, создавали всевозможные трудности в отводе площадей. Горнопромышленники, в свою очередь, искали поддержку со стороны государственного аппарата. Были случаи, когда предприниматели самовольно производили на зимовках поиски рудных месторождений Отвод (кортомление) зимовых стойбищ под рудные ме­сторождения осуществляется путем сложных процедур. Гор­нопромышленник, открыв рудное месторождение, извещал об этом уездное управление и интересовался там о владельце зимовки, на которой открыт прииск. Волостной управитель созывал выборных от волости, в числе которых был владелец заявленного участка. Здесь же в присутствии выборных со­ставлялся договор между арендатором и владельцем земли. Договор утверждался затем волостным правлением, уездным начальником и областным правлением. На основе утвержден­ного договора горнопромышленник нотариально оформлял окортомление местности. Отвод земель, принадлежащих об­щине, крестьянскому обществу, осуществлялся через решение сельского схода.

В нотариально оформленном договоре указывались сумма арендной платы, срок аренды и другие условия. Так, в но­тариальном договоре, заключенном 13 сентября 1911 г. крестьянами села Самарки с Южно-Сибирским • золотопро­мышленным товариществом, указывались следующие условия: "Мы, нижеподписавшиеся, доверенный Южно-Сибирского золо­топромышленного товарищества инженер-технолог Сигизмунд Игнатьевич Марцинковский и доверенные обществом селения Самарского Кулуджунской волости, Усть-Каменогорского уезда, Семипалатинской области, крестьяне Александр Гри­горьев, Степан Тимофеев, Федор Фролов, Злобин, Крайнюков и Ермаков, действующие на основании приговора Самарского сельского схода от 4 сентября 1911 года за № 25, заклю­чили настоящий договор в нижеследующем: 1) общество се­ления Самарского предоставляет Южно-Сибирскому золото­промышленному товариществу исключительное право поисков, разведок и добычи золота и других ископаемых на самарском земельном наделе; 2) на отдаваемых землях товарищество имеет право возводить всевозможные постройки, фабрики, мельницы и другие сооружения; 3) в конце каждого опера­ционного по добыче года товарищество уплачивает обществу селения Самарского по 300 (триста) рублей с каждого пуда чистого золота; 4) настоящий арендный договор заключен на 12 лет и т.п."

Местные органы управления, учитывая интересы земле­владельцев, стремились в какой-то степени ограничить воз­можности горнопромышленников в захвате земель. Предпри­ниматели захватывали землю под эгидой ее отвода под рудные месторождения. В 1893 г. степной генерал-губер­натор внес предложение Министерству Государственных имуществ относительно арендной платы за отводимые участки: за земли, являвшиеся до отвода усадьбой - зимовкой ка­захов, - платить по 3 руб., в год за десятину, а за пахот­ные, сенокосные угодья и зимние пастбища - по 1 руб. за десятину, оставляя за прежними владельцами отведенных земель право прогонять скот для пастьбы через эту терри­торию. Как видим, он стремился оказать давление на пред­принимателей-арендаторов путем повышения арендной зе­мельной платы. В случае одобрения этого проекта, сумма дохода, получаемая отдельным лицом или обществом за от­веденные пахотные, сенокосные угодья и зимние пастбища, совпала бы с поземельным доходом казны, взимаемым с горнопромышленников, а за отвод территории зимних стойбищ арендная плата увеличилась бы в три раза. Однако этот проект не получил одобрения.

По поручению Горного департамента в 1895-1896 гг., окружные инженеры и волостные управители выработали проект закона по земельному вопросу, который намного рас­ширил права горнопромышленников. Предприниматель, полу­чивший дозволительное свидетельство на право производства разведок на казахских землях, занятых двором, жилыми строениями, огородом, хотя и не мог производить разведоч­ные работы "ближе 50 сажень" к этим строениям без со­гласия владельцев строений или участков, в остальных мест­ностях, занятых зимовыми стойбищами (выгоны, пастбища, покосы, пашенные земли) имел право лроизводить разведоч­ные работы, не входя в соглашение с владельцами земли. В этом случае горнопромышленник обязывался "уплатить за всякий ущерб, причиненный им разведочными работами'

Томское горное правление стремилось уменьшить площадь отводимой земли под прииски и установило, чтобы размер отдаваемых в аренду земель по каждой заявке был "не более как 1-й квадратной версты".

Окружной инженер В.Д.Коцовский, исходя из интересов государства, предлагал передавать заявленные участки казне, вознаградив прежних владельцев за земли и отведя им другой участок. По его мнению, интерес казны от этого увеличился бы, так как "подесятинная подать будет ежегодно поступать", независимо от того, разрабатывается прииск или не разра­батывается. Это предложение встретило поддержку со сто­роны золотопромышленников.

Съезд золотопромышленников Кокчетавского уезда (1897 г.) высказался за отчуждение заявленных участков в пользу казны, но при условии уменьшения поземельной арендной платы. Делегаты съезда настаивали и на том, что­бы разведочные работы на расстоянии 50 саженей и более от зимовок должны производиться без "испрошения предва­рительного согласия" владельцев с тем, чтобы в случае при­знания порчи угодий, убытки были возмещены по соглашению или по установленной таксе. А при разработке площади, за­нятой зимовыми стойбищами, владельцы должны быть возна­граждены по соглашению с промышленником или после оценки комиссией отводимых под прииск угодий. Плату за землю предлагалось вносить в волостное правление

Второй съезд золотопромышленников Семипалатинске— Семиреченского округа, проходивший в конце декабря 1898 г. в Усть-Каменогорске, также рассмотрел вопрос об изменении порядка кортома земель под прииски. Съезд высказался за продление срока бесплатного пользо­вания землей. Делегаты отметили, что получение картомных договоров в течение двухлетнего срока 'весьма затрудни­тельно". Съезд постановил возбудить ходатайство о прод­лении срока до трех лет . Это предложение приобрело силу закона. Заявленными площадями горнопромышленники пользовались бесплатно и только с третьего года они должны были вносить в казну поземельную плату за право разведок заявленных площадей. При решении земельного вопроса го­сударство учитывало интересы казны и горнопромышленников. В 1901 г. была отменена горная подать с рудников, на­ходящихся на казенной земле. Сумма поземельной подати уменьшилась на 50%. Был введен промысловый налог, раз­мер которого зависел от площади отведенных земель — по 50 коп. с десятины. Промысловый налог, пополняя госу­дарственную казну, вместе с тем отвечал запросам пред­принимателей. Горнопромышленники после отмены горной по,- дати и уменьшения арендной поземельной платы были за­интересованы видеть всю землю казенной. В 1903 г. зимовые стойбища и возделываемые участки приравнивались к казенной земле - летовке и земле крестьянского общества.

Предприниматели должны были вознаграждать земле­владельцев не за пользование недрами, а за убытки, при­чиненные Горнопромышленниками хозяйственной постройке. В случае отказа владельцев на предложенные промышлен­ником условия, эти земли отводились "соответственно под прииски" против их воли, по соглашению министра земле­делия и государственных имуществ с Министерством внут ренних дел. В данном случае владельцам угодий, отведенных под прииски, предлагалось отвести другой участок "из сво­бодных, по возможности, близлежащих земель".

В отличие от предыдущих законов, горнопромышленник имел право возводить на отведенной площади жилые строе­ния, хозяйственные и технические сооружения. Ему разреша­лось пользоваться поверхностью отвода "для сельскохозяй­ственных целей" l. Горнопромышленники имели возможность извлекать доходы не только с разработки месторождений полезных ископаемых, но и с отведенных земельных площа­дей. Закон позволял предпринимателям захватывать огромные земельные участки под предлогом разведки местностей бесплатно. Горный Устав предоставил право горнопромышлен­никам разведывать заявленные площади и отводы в течение 5 лет. Заявленными площадями горнопромышленники пользо­вались бесплатно,и, только начиная с третьего года, за право разведок заявленных площадей, он должны были вно­сить в казну поземельную плату. Горный инженер А.Сборов- ский заметил, что разведать в течение двух лет большое число отводов горнопромышленники, фактически, не могли. В большинстве случаев разведки производились горнопромыш­ленником на 2, З и очень редко на 10 заявленных площа­дях. Удерживая большие земельные участки в своих руках "совершенно фиктивно", горнопромышленники сохраняли "за собою возможность продать свои заявки, когда подойдет случай, за значительную цену, иначе говоря, продают то,что они приобрели, можно сказать, даром, не приложив своего труда ни на грош". В 1904 г. горнопромышленники Деров, фон Рибен, Перфильев и другие имели до 1700 дозволитель­ных свидетельств; из них фон Рибен в компании с Перфиль­евым имели 597 свидетельств, Деровы - 480, Воскресенс­кое общество — 107, компания "Надежда" — 17 8 свидетельств, им было отведено 7800 кв.верст. Аналогичная ситуация складывалась в нефтяной промышленности. Так, с 1909 г. в исключительном пользовании "Урало-Каспийского" обще­ства находилась территория площадью в 20 тыс.кв.верст в Гурьевском уезде Уральской области.

Крупным земельным собственником был Кабинет. По данным окружного инженера Степного-Южного горного ок­руга В.К.Владимирского, он занимал в Семипалатинском уезде только под угольные месторождения 6212 десятин земли.