Страница - 5

ОРДЕН ПЕРЕДАН ДОЧЕРИ

И наступил день 14 мая 1994 года. Этот день войдёт (должен войти) в историю древней Коломны тем, что в этот день впервые материализовалось признание власть предержащими ещё не подвига, но героической гибели одного из достойнейших сынов, богатой ратной историей коломенской земли.

В городском музее Боевой славы собрались родственники капитана Маслова, ветераны и молодежь. Приехала из Минска дочь Александра Спиридоновича - Ирина Александровна Гурная. Именно ей и был передан на хранение орден Отечественной войны 1 степени.

Вот когда уместно напомнить слова священника Александра Меня о том, что “истина - это не та вещь, которая даётся легко”.

Легко понять, через какие тернии мне приходилось продираться, если я скажу, что военный комиссар Коломны не захотел вручать орден. В Коломенском райвоенкомате мне отдали его (орден) вместе с удостоверением, не потребовав даже где-либо расписаться за него. Возьми! Отстань! И не впутывай нас в эту историю!

Мне пришлось одеть свою майорскую форму, нацепить все значки и предстать перед родственниками и телевизионщиками ОРТ в качестве представителя Советской Армии.

При вручении ордена Ирине, я передал ей папку с копиями всех, добытых мной документов; коротко (для зрителей и телевидения) рассказал о подвиге экипажа капитана Маслова и закончил свое выступление словами: “В Святом Писании сказано: “ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нём; если Бог прославился в Нём, то и Бог прославит Его” (От Иоанна, гл. 13, ст. ст. 31 и 32). Перефразируя эти слова можно сказать: если человек прославил Родину, то Родина обязана прославить Его. Особенно большой долг Родины перед теми, кто прославил Её в тяжелую годину. Родина-Мать оказалось злой мачехой по отношению к верным Сынам Своим - членам экипажа капитана Маслова. И сейчас - этот орден -это не награда за Подвиг, а награда за участие в Великой Отечественной войне”.

22 июня 1994 года в программе “Ты помнишь товарищ!” до безобразия плохо был показан фрагмент торжества состоявшегося в Коломне 14 мая.

БОРЬБА ЗА ИСТИНУ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

А через неделю пришел на моё имя ответ на очередное обращение к Президенту России. В письме, отправленном 10 мая 1994 года на имя Б. Н. Ельцина, я на полутора страничках изложил историю вопроса, а закончил её так: “7 июля 1992 года из вашего Государственно-правового управления в мой адрес было отправлено письмо, в котором есть такие слова: “Членам экипажа самолёта капитана А. С. Маслова не может быть присвоено (посмертно) и звание Героя Российской Федерации, так как она присваивается за героические подвиги, совершённые только после принятия Закона Российской Федерации от 20 марта 1992 года “Об установлении звания Героя Российской Федерации”.

6 мая 1994 года я узнал, что вами подписан Указ о присвоении звания Героя России нескольким участникам Великой Отечественной войны.

Я так понимаю, что пришла пора восстановить справедливость и по отношению к членам экипажа капитана Маслова”.

И приложил документы на 33-х листах. Ответ, подписанный начальником отдела по государственным наградам Администрации Президента Российской Федерации, гласил:

“Уважаемый Эдуард Васильевич!

Ваше письмо, адресованное Президенту Российской Федерации, по вопросу присвоения звания Героя Российской Федерации членам экипажа самолёта капитана Маслова А. С. (посмертно) по поручению рассмотрено в отделе по государственным наградам.

Разъясняем, что в соответствии с действующим законодательством награждение государственными наградами по личным просьбам граждан не производится.

Представления к награждению государственными наградами вносятся Президенту Российской Федерации руководителями федеральных органов государственной власти, руководителями органов исполнительной власти республик, краев областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов.

Представление к награждению бывших военнослужащих за боевые отличия в годы Великой Отечественной войны на имя Президента Российской Федерации вносятся Министерством обороны Российской Федерации.

В связи с изложенным, Ваше письмо с архивными материалами направлено для рассмотрения и заключения в Министерство обороны Российской Федерации с просьбой представить установленным порядком необходимые документы для рассмотрения на Комиссии по государственным наградам при Президенте Российской Федерации.

Результат рассмотрения Вам будет сообщён дополнительно”.

Из этого письма я сделал два вывода:

Во-первых, одному мне путь к истине не одолеть. Нужно искать помощников.

Во-вторых, помощников нужно искать среди тех, кто имеет право вносить представления к награждению и таких, чтобы военных все же обойти. Взять их с тыла.

Я хорошо помнил слова Ленина - “Нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики”. Но, одно дело - “большевики”, а другое дело я! А потом, бюрократизм военного ведомства представлялся мне уже (после 4-х приступов) крепостью почти не приступной.

О двух встречах с военными чиновниками я уже упоминал: эта встреча с руководством Центрального дома Советской Армии и Российского Комитета ветеранов войны; и эпопея с вручением ордена Отечественной войны. Были и ещё два эпизода:

10 мая 1994 года я приехал в Останкино для окончательного согласования с режиссером Юрием Петровичем Сальниковым деталей (сценария) предстоящих 14 мая съемок в Коломне. А он заводит старую песню - “А куда девался Гастелло?” В который раз предлагаю оставить Гастелло в покое. Пытаюсь объяснить, на мой взгляд, простую мысль: если тогда, в 1941 году, с боевого задания не вернулись два экипажа, и про один решили, что он совершил подвиг, а про второй, сколько не бились, ничего выяснить не смогли (без вести пропавшим экипаж Маслова объявили лишь в 1942 году), то нет смысла сейчас что-либо выяснять про второй экипаж (а в его роли теперь оказался экипаж Гастелло). Можно найти останки (если экипаж погиб), но, если изначально, не было найдено свидетелей второго подвига, то сейчас им неоткуда взяться. Может быть, второй экипаж погиб даже более героически, но что же делать, если свидетели только у одного подвига самопожертвования!

Присвоено Гастелло звание Героя Советского Союза (посмертно); награждены через 20 лет после гибели (а сразу не были награждены ни чем) орденами Отечественной войны 1 степени остальные три члена экипажа Гастелло. Скорее всего, они погибли. Отдали жизнь за Родину! Хотите присоединиться к моему предложению присвоить одним Указом звание Героев России всем членам экипажа Маслова и трём членам экипажа Г астелло? Присоединяйтесь! Не хотите? Оставьте в покое экипаж Гастелло!

Нет! Он (режиссёр) уже договорился, с каким-то генералом и маршалом авиации Скрипко о встрече. Куда то звонит и просит меня переговорить с одним из генералов (как я понял с тем, кто организовывал встречу с маршалом). Тот (генерал) уже мне предлагает оставить в покое Гастелло, но не на моих условиях; а на следующих: “Мы говорим об экипаже Маслова не как о том экипаже который совершил тот самый “огненный таран”, за который Гастелло получил звание Героя, а как - экипаже, просто повторившем “подвиг Гастелло”. Я говорю, что так не пойдет! Повторивших “подвиг Г астелло” - много! Его совершали и до Гастелло! И нет законных оснований для присвоения им всем звания Героев.

А генерал мне в ответ: “Вы свою версию основываете на том факте, что в братской могиле, считавшейся местом захоронения останков членов экипажа самолёта Гастелло, оказался документ, принадлежавший одному из членов экипажа самолёта Маслова. Но может быть, его кто-то подбросил в могилу Гастелло?!”

Я повесил трубку и сказал Юрию Петровичу, что ни с маршалом, ни с генералами я встречаться не буду, так как у меня не хватает нервов разговаривать с дураками.

Четвертый эпизод связан с лучшим другом моей юности Володей Макеевым. Вот как (с моих слов) это в статье “Два капитана” (“Известия” № 16 за 28 января 1997г.) описал Эд. Поляновский: “У меня в детстве был самый-самый близкий друг - Володя Макеев. Мы четыре года сидели за одним столом в Коломенском станкостроительном техникуме. Меня считали вторым сыном в его семье, а его в моей - четвертым сыном.

С начало и до конца военной карьеры я сохранил все его 92 письма ко мне.

И вот он стал генерал-майором, начальником отдела пропаганды - зам. нач. политуправления ВВС СССР. Звоню как-то Владимиру Павловичу, захожу вечерком домой. Он рад безумно, сидим, выпиваем. И тут я сказал про Маслова, что со званием Героя ничего пока не выходит.

Он мгновенно прищурился, глаза холодные, стеклянные:

- Не позволим!!!

Я ушел. Он даже слушать не стал”.

Однако, как говорится “Закон - суров, но он -закон”. Коли “Представление к награждению бывших военнослужащих за боевые отличия в годы Великой Отечественной войны на имя Президента Российской Федерации вносятся Министерством обороны Российской Федерации”, а они (Министерство обороны) простых слов не понимают, значит надо сделать так, чтобы им приказали. Приказы они пока понимают (иногда даже слишком хорошо). А так как приказать им может только их Верховный Главнокомандующий, значит, задача ясна. Надо добиться того чтобы собранные мной материалы дошли лично до Президента.

Сначала попытался использовать простейший вариант. Отослал в центральные “Известия” мое обращение к Б. Н. Ельцину от 10 мая 1994 года с просьбой опубликовать его в виде открытого письма.

Ответ не заставил себя ждать, и был краток.

“Уважаемый Эдуард Васильевич!

Ваше второе письмо напечатать не сможем. Обращение к Б. Н. Ельцину, по сути, повтор уже опубликованного. Кроме того, газета своё дело сделала, поставив под общественное внимание историю с экипажем капитана Маслова. Дальнейшее - за компетентными структурами. Будем надеяться вместе с Вами на положительное решение”.

Решил сосредоточиться на журнале “Вопросы истории”, рассчитывая на его международный авторитет. Но... Быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается!

БАХТУРАС БЕЙСКБАЕВ

Так как один из членов экипажа Маслова - Бах-турас Бейскбаев - казах, решил попробовать подтолкнуть Президента Казахстана к принятию собственного решения, рассчитывая, что когда об этом станет известно в России, тронется лед и у нас.

14 февраля 1995 года отправил письмо Нурсултану Абишевичу Назарбаеву. Обращение к нему начал со слов: “В ноябре 1991 года в Ваш адрес было направлено письмо с пакетом документов. Так как нет уверенности, что оно до Вас дошло, вновь обращаюсь к Вам”. Далее коротко изложил суть дела. А закончил письмо так: “18 декабря 1994 года я ездил в Нижний Новгород (один из членов экипажа из Нижегородской области) для встречи с Б. Е. Немцовым. К сожалению, губернатор не нашел нескольких минут, чтобы принять меня.

С 1957 по 1959 год я проходил службу на одном из полигонов в Казахстане. С тех пор считаю Казахстан своей второй Родиной. В любое время готов встретиться с Вами. Подвиг нашего земляка Бахтураса Бейскбаева в преддверии 50-летия Победы должен получить достойную оценку и о нем должны все знать”.

Ответ пришел в апреле из Управления кадров Министерства обороны Республики Казахстан. Вот его основная часть:

“Для принятия решения о восстановлении справедливости и увековечении памяти Бейскбаева Б. убедительно просим Вас выслать в наш адрес копии всех имеющихся у Вас документов совершении тарана экипажем дальнего бомбардировщика ДБ-ЗФ, членом которого был Бейскбаев Б., так как сделать это на основании Вашего письма не представляется возможным”.

Хватаю папку с документами и мчусь в Москву - в Представительство Казахстана. Встречаю очень теплый прием. Передаю копию всех документов и жду. Жду до сих пор!

Нельзя воскресить ни одного Героя. Но, можно, воздав должное Герою, увековечить Его имя! Что и сделано и продолжает делаться в Казахстане по отношению к Бахтуразу Бейскбаеву!

В моих статьях, опубликованных в журнале “Вопросы истории” (№10 за 1996 год) и Казахстанской газете “Ковчег” (от 8 мая 1997г.) при написании имени и фамилии Бахтураса Бейскбаева в скобках сказано: “Так в документе”. Так вот сегодня я рад сообщить, что в “документе” допущены некоторые неточности. А рад я тому, что при присвоении звания “Халық қаһарманы”, неточности устранены. И теперь я знаю, что Героя России и Казахстана зовут Бахтураз, а фамилия его -Бейсекбаев!

А ещё я узнал, что родился Бахтураз в семье крепкого середняка Бейсекбаева Шелпека. Семья Шелпека была трудолюбива, а потому имела твердый достаток. Но, не в меру ретивые коллективи-заторы в 1928 году "раскулачив", пустили её по миру, оставив без всяких средств к существованию. Результатом этого варварства явилось то, что в 8-летнем возрасте Бахтураз оказался в детском доме. А, чтобы ретивые не достали его и там, как "члена семьи", Бахтураза записали под отчеством старшего брата Несибелы. Из детского дома Бахтураз был взят на воспитание бездетной русской семьей. В 1937 году старший брат отыскал след Бахтураза и забрал его к себе в Баканас.

Там - в Баканасе Бахтураз начал свою трудовую деятельность, поступив на работу переводчика к корейцам-переселенцам. Но, заниматься мирным трудом ему довелось не долго. Уже в следующем 1938 году Бахтураза Бейсекбаева призвали на службу в РККА. И начался его путь к подвигу и в бессмертие!

(Совместными усилиями редакции газеты "Егемен Қазакстан” и корпорации "Атамура” проведена поисковая акция, в результате чего в 2000 году была издана книга “Қаһарман Бахтыораз ”, написанная журналистом Мейрамбеком Толепбергеновым. - Изд.).