Страница - 6

Глава ІІІ.  АКМОЛА В ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XIX — НАЧАЛЕ XX ВЕКА

I. ОСОБЕННОСТИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

В 1863—1864 гг. солдаты генерала Черняева заняли южноказахстанские города Созак, Шолак-Корган, Аулие-Ату, Шым-кент, а отряд Веревкина осадил и взял Туркестан. Завершился сложный и противоречивый процесс присоединения Казахстана к России, растянувшийся почти на полтора столетия. Молодая русская буржуазия, добившись отмены крепостного права и проведения ряда прогрессивных реформ, рвалась на доступные ей рынки сбыта товаров, искала дешевые источники сырья. Именно ее интересы обусловили главную тенденцию политики царизма в Казахстане в рассматриваемый период — ослабить не только политически, но и экономически влияние на кочевников высшей казахской знати.

Мощным “ударом царизма по местному феодализму” (выражение П.Г.Галузо — Ж.К., Н.А.) стала реформа управления в степных областях 1868 года. В составе западно-сибирского генерал-губернаторства было образовано две области: Акмолинская и Семипалатинская, которые в свою очередь были разделены на уезды во главе с уездными начальниками. Привилегии султанской верхушки были существенно урезаны. Практически на нет были сведены и важнейшие функции биев — сословия, игравшего ключевую роль в жизни казахского общества.

Дальнейшее втягивание кочевого хозяйства в рыночные отношения привело к тому, что уже к концу XIX века социальный статус казахов определялся не столько происхождением, сколь-ко богатством и близостью к российским властям. Появляются новые социальные страты, меняется в целом хозяйственно-культурный тип общества. Побывавший в конце XIX века в Акмоле русский публицист и историк П.М.Головачев был поражен наличием в городе большой “джатакской” слободки, жители которой занимались мелкой торговлей и нанимались в работники к горожанам.

Формально Акмола (г. Акмолинск) в соответствии с Временным положением об управлении в Уральской, Тургайской, Акмолинской и Семипалатинской областях приобрела в 1868 году статус областного города, хотя областное управление по-прежнему оставалось в Омске. Все более значимой становилась роль города в развитии транзитной и местной торговли. Караваны, державшие путь в Петропавловск и другие города Сибири, все чаще стали сбывать свои товары акмолинским купцам.

Это объяснялось тем, что в Акмоле не было таможни и не надо было платить гильдейских пошлин. Сбывать и приобретать товары здесь было выгоднее, нежели в Петропавловске или в Омске, так как значительное сокращение торгового пути ускоряло оборот капитала и увеличивало объем прибыли. Прямая, без посредников, торговля с кочевниками также способствовала ее расширению. Все это, по мнению А.К.Гейнса, “повлекло за собою ослабление петропавловской торговли и развитие акмолинских оборотов”.

Открытие в 1871 году ташкентской ярмарки еще более упрочило положение Акмолы как одного из основных центров транзитной торговли России со среднеазиатскими государствами. Здесь формировались караваны. Грузы, прибывшие из Петропавловска, навьючивались на верблюдов и отправлялись в Ташкент, Бухару, Коканд, Туркестан и другие города, а грузы, прибывшие из Ташкента, доставлялись на телегах в Петропавловск. Акмола и Акмолинский уезд превратились в главных поставщиков гужевого траспорта для караванов. Население специально для этого разводило верблюдов и занималось извозным промыслом, что сулило немалые выгоды. Так, например, доставка от Акмолы до Петропавловска клади на телегах обходилась до 45 копеек за каждый ее пуд, а плата за одного верблюда доходила до 20 рублей.

О масштабах этой торговли можно судить по приведенным ниже данным о том, сколько и какого товара было доставлено в Акмолу из Ташкента российскими и среднеазиатскими купцами только во втором полугодии 1871 года:

Данные этой таблицы свидетельствуют о том, что в среднем в течение года в городе действовало 68 постоянных лавок с 90 торговцами и 31 временная с 47 торговцами. Всего было привезено в 1870 году товаров на 980 500 рублей и продано на 487 000 рублей. Общий торговый оборот составил 1464,8 тыс. рублей. Местное купечество продало товаров на 144 тыс. рублей, что составляет 29,5% всех проданных за год товаров.

Наибольший привоз и сбыт товаров приходился на летние и осенние месяцы, на время прохождения караванов и проведения ярмарок. В этот период Акмола оказывала колоссальное влияние на жизнь всего обширного степного края. В 70-е годы в Акмолу ежегодно пригонялось до 80 тысяч голов только крупного рогатого скота, спрос на который по мере изменения характера кочевого хозяйства продолжал расти. Закупка скота производилась преимущественно на Константиновской ярмарке, на которую съезжались практически все крупные скотопромышленники Западной Сибири и европейской части России.

Ярмарки проводились на окраине города, между дощатыми лавками с российскими и азиатскими товарами, деревянной мечетью и рекой Ишим. Здесь же производилась меновая торговля скотом и сырьем. Кочевники ежедневно пригоняли по нескольку гуртов скота, привозили тюки с шерстью, кошмами и обменивали все это на различные товары. Скот и сырье, предназначенные для продажи на деньги, размещались в десяти—двадцати верстах от города, куда для их осмотра и оптовых закупок выезжали купцы и приказчики.

Большие закупки скота через своего доверенного производил казанский купец Кривоносов. Ежегодно он вывозил до 2 тыс. бычков и 5 тыс. баранов. В 1873 году, например, доверенный Кривоносова закупил на Константиновской ярмарке 600 бычков и около 2 тыс. баранов. Бараны были куплены по цене 2 руб. 75 коп. за голову, а бычки от 31 руб. 50 коп. до 33 рублей. Самая дорогая, но незначительная по количеству партия бычков была закуплена у Акмолинского уездного начальника Фролова по 48 руб. за голову. Купец Тюменцев в том же 1873 году закупил 21 тыс. баранов по цене 2 руб. 90 коп. и 200 бычков. Внук основателя Куяндинской ярмарки Н. Ботов ежегодно закупал от 7 до 9 тыс. баранов.

Курганский купец Несговоров закупил партию бычков в количестве 300 голов у акмолинского купца П.С.Марфутина. Мар-футин ежегодно к ярмарке закупал в розницу в акмолинской степи для Несговорова по несколько сот бычков. В 1873 году кроме бычков Несговоров закупил 18 тыс. баранов для убоя на собственном салгане в городе Кургане.

Самарский крестьянин Цанов и два его компаньона закупили 500 лошадей в среднем по 40 руб. за голову. Лошади отменного качества закупались поштучно и небольшими партиями. Екатеринбургский купец Масленников приобрел 180 лошадей по цене 37 рублей за голову и угнал в Челябинск и Екатеринбург для продажи на рудниках.

Крупные партии шерсти закупались на Константиновской ярмарке представителями Тюменский суконной фабрики. Только в 1873 году ими было приобретено 1000 пудов.

На обороты Константиновской ярмарки влияли погодные условия, а также состояние скотоводства в области, зависевшее прежде всего от природных и эпидемиологических факторов. Огромные падежи скота от джута и эпизоотии приводили к снижению торговли скотом и, как следствие, к падению торговли всеми другими категориями товаров, так как основные потребители привозных товаров — кочевники, чтобы что-то купить, сначала должны были продать часть своего скота и сырья или произвести прямой обмен товара на товар. Для совершения этих операций необходимо было одно, но главное условие — наличие достаточного количества скота. В некоторые годы рассматриваемого периода объем продажи всех видов товаров в связи с этим обстоятельством падал от 700 до 300 тыс. рублей.

В 1873 году после эпизоотии чумы и джута на Константиновской ярмарке было продано около 45 тысяч шкур павших животных. В 1874 году на ярмарку было пригнано всего 500 лошадей, 2,1 тыс. голов крупного рогатого скота и 32,0 тыс. баранов. Общий оборот по продаже всех видов товаров упал до 278,4 тыс. рублей. Цены на скот и скотоводческое сырье сложились следующие:

лошадь годная к работе, не моложе 5 лет — от 17 до 40 рублей 

кожа воловья, не выделанная — от 4 до 5 рублей;

кожа конская, не выделанная — от 1 руб. 50 коп. до 2 руб. 50 коп.

Значительные падежи скота вызывали резкое повышение спроса у кочевников на хлебопродукты. Так, в 1873 году на Константиновскую ярмарку было завезено до 150 тыс. пудов муки и зерна и ежедневно распродавалось за деньги либо выменивалось на скот свыше тысячи пудов.

Вторыми по значению на Константиновской ярмарке были товары из Средней Азии. Караваны останавливались неподалеку от города. Купцы арендовали у местных жителей юрты, выставляли их в круг, внутри которого и шла торговля. В отдельные годы этот временный торговый городок с азиатскими товарами объединял до 500 юрт. Торговля в нем продолжалась до августа, а иногда—до середины сентября. Нераспроданные остатки товаров частью передавались в азиатские торговые ряды, состоявшие из 50 и более лавок, а остальные отправлялись в г. Петропавловск. В 1874 году товаров из Средней Азии было привезено на 168,2 тыс. рублей, а продано на 76 898 тысяч.

Торговля российскими товарами на Константиновской ярмарке в этот период была незначительной. В 1874 году было привезено мануфактуры, выделанных кож, металлических изделий и деревянной посуды на 83,6 тыс. рублей, продано же всего лишь на 14 тыс. рублей. Если сбыт на акмолинском рынке находили 45,7% азиатских товаров, то российских только — 16,7%. Среди привозных товаров в абсолютном и относительном показателях в сбыте лидировали азиатские товары.

По данным департамента торговли и мануфактур министерства финансов России в 1876 году лидирующее положение в казахских степях занимала Таинчикульская ярмарка: 2,44 млн. рублей оборот по привозу и 2,11 млн. руб. — по сбыту. Затем шла Куяндинская — 1,52 и 1,26 млн. руб. соответственно. Кон-стантиновская занимала третье место с торговым оборотом по привозу 0,84 млн. руб. и сбыту—0,66 млн. руб. По всероссийскому реестру ярмарок этого года две первые ярмарки были отнесены ко второму разряду. Константинрвская — к третьему. За пятилетие с 1876 по 1880 г. общий торговый оборот Константиновской ярмарки увеличился с 1500,0 до 2143,6 тыс. рублей.

Недостаток хлебных продуктов на рынках Акмолы и их дороговизна побуждали жителей заняться земледелием не только с целью удовлетворения собственных потребностей в хлебе, но и для производства товарного зерна. Еще в начале 60-х годов бузулукский купец Г.Е.Ефремов организовал первую в городе сельскохозяйственную артель. Сначала артель арендовала юр-товые земли казаков по 30 копеек за десятину, а затем при содействии старшего султана И.Джаикпаева взяла в аренду у казахов 1000 десятин по 20 копеек за каждую. Артель возделывала пшеницу, просо, овес, горох, а также огородные культуры — картофель, арбузы, дыни, свеклу, редьку и т.д.

Горожане начали заниматься торговлей привозным хлебом. Так, крестьянин Вязниковского уезда Владимирской губернии Ф.Михайловский, приписанный к городу, в 1863 году привез из Петропавловска для продажи 1000 пудов хлеба, в 1864 году — 3000, а в 1865 — уже 5000 пудов. Начавшийся завоз хлеба извне и успешная деятельность местных производителей сельскохозяйственной продукции привели к некоторому снижению цен, но они все же оставались более высокими, чем в других городах Западной Сибири.

В 1865 году в Акмоле действовало 15 питейных заведений и 2 салотопенных завода. Мещанин Б.Гостев пытался открыть мыловаренный и клеевой заводы.

Успешная деятельность акмолинской сельхозартели побудила многих горожан и малоимущих кочевников окрестных аулов также заняться земледелием. В окрестностях Акмолы начинает развиваться землепашество, что в свою очередь стимулирует рост кустарных предприятий по первичной обработке зерна. В 1871 году в Акмоле действовали пять ветряных и одна водяная мельницы.

На двух салотопенных завод ах ежегодно забивалось до 15 тыс. баранов и 800 быков. Они обеспечивали продуктами питания солдат городского гарнизона. Однако развитие салотопенных заводов, несмотря на обилие животноводческого сырья, сдерживало отсутствие в окрестностях Акмолы леса и других видов топлива.

Главными промыслами после скотоводства и торговли был извоз и рыболовство. Извозом, к примеру, занималась половина казаков Акмолинской станицы. Казаки, как отмечалось выше, занимались также рыболовством. Извозным промыслом, рыболовством и звероловством активно занималось и кочевое население уезда. В 1874 году на Константиновской ярмарке казахами было продано сушеной рыбы на 400 рублей, гагарьих, лебяжьих и заячьих шкур на 3100 руб. Судя по тому, что на Константиновскую ярмарку завозились деревянные казахские кровати, повозки-одноколки и остовы юрт, этот вид ремесла, очевидно, также получил развитие среди кочевников уезда.

В 1872 году истек десятилетний срок, в течение которого Акмола пользовалась особыми льготами в сфере торговли и предпринимательства. В связи с этим акмолинские купцы и мещане еще летом 1871 года обратились к уездному начальнику с просьбой об исходатайствовании дополнительных, сроком на пять лет, льгот для города. О мотивах этой просьбы можно судить по содержанию приводимого ниже документа.

Протокол общего собрания купцов и мещан Акмолы по вопросу о предоставлении городу дополнительных льгот.

20 июня 1871 года.

Мы, нижеподписавшиеся, города Акмолинска купцы и мещане, быв в общем собрании, имели такого рода рассуждение:

Город Акмолинск, получивший свое основание в 1832 году под названием Акмолинское укрепление, открыт на самой трактовой дороге из г. Петропавловска в Ташкент. По постоянном населении укрепления этого казаками и разночинцами начала постепенно развиваться торговая промышленность разным товаром как российского изделия, так и азиатского, но сбыт товаров этих был преимущественно на размен баранов, лошадей и рогатого скота. Торговля эта не имела и не могла иметь удовлетворительного развития по случаю недостатка необходимого продукта — хлеба, который доставлялся из г. Петропавловска за дорогую цену.

По открытии города Акмолинска 26 сентября 1862 года большая часть из жителей российских губерний, людей рабочего класса, из видов воспользоваться свободно землею приписались в город Акмолинск купцами и мещанами. Приписавшиеся к торговому обществу первые, как неурожденные к этому и не имея возможности производить торговлю, занялись известной промышленностью — хлебопашеством по усвоенному ими трудолюбию к разработке для плодородия земли и, вследствие этого, показали деятельность и опытность на самом деле как казакам, так и киргизам, народу кочующему с одного места на другое. Первые из них в обеспечение своего состояния, а последние, придерживаясь их, хотя и начинали хозяйство это к поддержанию своего быта, но, или по ленности, или по неопытности в промышленности этой, вовсе таковую оставили. С приездом в г. Акмолинск приписавшихся граждан с 1864 года, убедившись, что земледелие приносит пользу, требует трудов особенно постоянных, трудов более заботливых и опытных, как казаки, так и многие из киргиз вновь приступили к разработке земли и посеву хлеба. По развитии в Акмо-лах хлебопашества, снабжающего жителей оного при выстроенных пяти ветряных мукомольных мельницах и одной водяной о трех поставах, торговая промышленность осуществилась гораздо обширнее и год от года умножается так, что некоторые из приезжающего иногороднего купечества в 1870 году приписались в общество акмолинского купечества...

Дарованная же 10-ти летняя льгота городу Акмолинску уже истекает, а город Акмолинск не приобрел по новому положению ни городового хозяйства, ни зданий для помещения градской полиции и для городового хозяйственного управления, не имеется также достаточного количества пожарных машин, на что потребны средства. В городе Акмолинске по новости источники доходов еще не изысканы, а объясненные выше заведения потребуют капитальные средства купечества, которого, как торгового класса, в Акмолах самое малое количество и при таком малом обществе усовершенствовать городовое хозяйство весьма будет обременительно. Купцы же, занимающиеся хлебопашеством, не только не имеют средств к улучшению такового, но не имеют еще вспомогательных машин, чтобы иметь возможность улучшить хлебопашество и чтобы при среднем урожае таковое приносило пользу и тем показать пример как водворенным казакам, так и кочующим киргизам, ибо развитие этой промышленности акмолинскими гражданами в среде кочующего народа дало и даст полную возможность обеспечивать проходящие из Петропавловска торговые караваны—единственное средство здесь к увеличению торговой промышленности, что видимо будет приносить государственную пользу.

Объяснив все вышеизложенное по всей истине и, пользуясь милостью и содействием правительства, постановили: составив обо всем этом приговор, представить таковой господину акмолинскому уездному начальнику; покорнейше просить его высокоблагородие представить оный на благоусмотрение господина военного губернатора Акмолинской области; всепокорнейше просить его превосходительство обратить милостивое свое внимание на все высказанные здесь крайние необходимости и оказать законное покровительство — по миновании 10-ти летней льготы исходатайствовать городу Акмолинску вновь льготу на пять лет. Благоволением и содействием благодетельного правительства город Акмолинск тогда только может усовершенствовать городовое хозяйство по примеру прочих городов Российской империи.

Подписи: 2-ой гильдии купцы Гаврила Ефремов, Шагий Таиров, Михаил Грядаев, Степан Рудаков, Канафий Сутюшев, мещане Тимофей Черных, Николай Демидов, Иван Толстых и другие.

ЦГА РК. Ф. 369. Оп. 1. Д. 6184. Л. 3-6.

Совет Главного управления Западной Сибири отклонил ходатайство акмолинцев о продлений еще на пять лет предоставленной городу ранее льготы от платежа гильдейских пошлин, государственных и других повинностей. Единый хозяйственный организм империи, в составную часть которой постепенно превращалась и экономика Акмолинской области, начал определять условия ее дальнейшего развития.

В последней трети XIX века произошли события, предопределившие последующие глобальные изменения в социально-экономической, политической и духовной жизни казахского общества. Речь идет о массовом переселении российских крестьян на территорию Казахстана, административно-судебных реформах 1886—1891 годов и начавшемся промышленном освоении казахских земель. В процессе вовлечения Казахстана в сферу российских интересов все большую роль начинают играть экономические факторы, основательно поколебавшие устои традиционного общества и оказавшие сильное воздействие на его психологию. Это было время трагического надлома некогда единого в своих устремлениях и целостного в своем развитии общества, глубина которого великолепно отражена в литературном наследии Абая Кунанбаева.

Сама Россия переживала в то время процесс мучительной ломки патриархально-феодальных отношений. Несмотря на отмену крепостного права, аграрный вопрос продолжал оставаться самым насущным. “Освобождение” крестьянства происходило в условиях его массового обезземеливания. Российская деревня стремительно превращалась в самый опасный очаг дестабилизации, угрожавший основам государства. Выход был найден в массовом переселении безземельных крестьян на льготных условиях в Сибирь и Казахстан.

Первоначально, стремясь заселить Западную Сибирь, российское правительство закрыло Казахстан для переселения. Но переселенцы с юга России и с Украины, непривычные к суровым условиям Сибири, самовольно шли “за Ишим” — в знакомые степи. Уже в начале 80-х годов XIX века в пределах Акмолинской области, в состав которой, помимо Акмолинского и Атбасарского уездов, входили также Кокчетавский, Петропавловский и Омский уезды, проживало более 300 семей крестьян-переселенцев. 13 июля 1889 года царское правительство утвердило специальное положение “О добровольном переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли и о порядке причисления лиц означенных сословий, переселившихся в прежнее время”, согласно которому Акмолинская область определялась одним из районов, куда разрешалось переселение. Переселенческая волна хлынула на акмолинскую землю. Многие места по течению реки Ишим с прекрасной пахотной землей и заливными лугами сразу же были облюбованы российскими крестьянами. Новый толчок переселению русских и украинских крестьян в Казахстан дало строительство Транссибирской железнодорожной магистрали и голод начала 90-х годов, охвативший многие губернии России. К началу XX века в Акмолинской области насчитывалось 200 переселенческих поселков, в которых проживало свыше 160 тысяч человек, а непосредственно в Акмолинском уезде по данным первой в Российской империи всеобщей переписи населения 1897 года проживало 19 248 русских, украинцев и белорусов, 2350 татар и 1588 немцев. Казахов в уезде насчитывалось 169 363 человека.

Административно-судебные реформы 1886—1891 гг. имели целью установление более жесткого и действенного контроля за местным населением. Степной генерал-губернатор, в подчинении которого теперь находились три области: Акмолинская, Семипалатинская и Семиреченская, наделялся по существу неограниченной властью. Были значительно расширены полномочия уездных начальников. В Положениях 1886 и 1891 гг. понятие суд биев было заменено понятием народный суд, который в своей деятельности должен был руководствоваться специальными правилами. Число народных судей определяло областное правление, а в должности они утверждались губернатором. Только по распоряжению последнего могли созываться чрезвычайные съезды народных судей. Польшей упорядочить деятельность искусственно образованных низовых звеньев управления в условиях кризиса, переживаемого казахским обществом, устранить коррупцию государственного аппарата, принявшую повсеместный характер, желаемых результатов не дали.

Усиление поляризации различных социальных слоев казахского общества и многие новые явления в его жизни были связаны с развитием промышленного производства, принявшего с самого начала однобокий и уродливый характер. В Акмолинской области наибольшее развитие получила горнозаводская промышленность. В погоне за наживой местные родоначальники безоглядно продавали огромные земельные массивы, а русские промышленники путем хищнической эксплуатации месторождений полезных ископаемых наживали огромные состояния. В начале XX века только в горной промышленности Казахстана работало более 11,2 тысяч рабочих, половину которых составляли казахи. Обычным для кочевников явлением стало отходничество, усиливавшее процесс пауперизации аула. Даже российское правительство в конце XIX века начало проявлять заметное беспокойство по поводу увеличения числа “пролетариев степи”.

Интересным дополнением ко всему вышеизложенному будет, на наш взгляд, цитируемый ниже документ, автором которого является царский чиновник, не лишенный склонности к анализу и размышлениям общего свойства.

Из обзора Акмолинского уезда, составленного уездным начальником статским советником Михайловым в качестве приложения к годовому отчету за 1900 год.

Население Акмолинского уезда в отчетном 1900 году состояло из 202 365 душ обоего пола.

В том числе: а) кочевого населения—169 068

б) крестьян—22 627

в) казаков—1722

г) городских обывателей—8948

Итого:-202 365

Городское и казачье население сосредоточивается в уездном городе Акмолинске и прилегающей к нему станице того же имени.

Крестьяне проживают в 49 поселениях и поселках, входящих в состав десяти волостей.

Кочевое население уезда разделяется на 22 волости, расположенные по всей территории уезда, за исключением тех участков, которые отведены в городской и станичный надел, под крестьянские поселения и запасные переселенческие участки.

Общее число кибиток в 22-х волостях кочевого населения в отчетном году равнялось 29 816. При протяжении уезда на 200 ООО квадратных верст, на каждую квадратную версту приходится около 0,15 кибиток.

Благосостояние кочевого населения основывается исключительно на его скотоводческом хозяйстве. Земледелием оно занимается в самых незначительных размерах. Зачатки земледелия встречаются в северной и средней полосе уезда, тогда как в южных волостях оно почти вовсе не знакомо кочевникам, благодаря неблагоприятным для хлебопашества почвенным и климатическим условиям местности.

Точное определение количества скота, которым обладает кочевое население, возможно лишь при подворном исследовании хозяйств чрез специальных статистиков, так как показания о скоте, даваемые населением чрез волостных управителей, а в особенности при периодическом переучете кибиток, для определения имущественного благосостояния каждого кибитковладельца на предмет пропорциональной раскладки податей, — отличаются чрезвычайной несообразностью и скрытностью.

Однако, нужно сказать, что скотоводческое хозяйство киргиз (казахов—Ж. К., Н. А.) находится в хорошем состоянии. Скот кормит и одевает киргиза, он же дает ему средства на уплату казенных, земских и мирских податей и повинностей, ибо других источников дохода, кроме как от скотоводства, кочевое население не имеет.

Среди кочевников нередко встречаются богачи, имеющие по тысяче и более голов скота, преимущественно лошадей, но ни у кого из них нет конских заводов, никто не заботится о разведении лучших пород лошадей, хотя бы посредством приобретения заводских производителей.

Между тем, природа степей Акмолинского уезда такова, что благоприятствует только скотоводству, вообще, и коневодству, в частности. Обширные пространства песчаных пустынь и солончаков, не подходящие ни для какой агрикультуры, служат с великою пользою для табунов кочевника.

Здесь воспитывается превосходная по своим качествам, в смысле выносливости и привычки к всевозможным лишениям, киргизская степная лошадь. Было бы желательно поэтому обратить внимание на улучшение породы этой лошади, для придания ей большего роста и силы.

Среди киргиз встречаются кустари по разным ремеслам, необходимым в обиходе киргизской жизни, как-то: кузнецы, шорники, плотники, серебряки и др. Выделкой войлока, арканов, тканей из верблюжьей шерсти, а также портняжным делом занимаются во многих хозяйствах и эти работы лежат на обязанности женщин.

Существуют также отхожие промыслы: беднейшие из киргиз отправляются на заработки на Спасский медеплавильный завод и Карагандинские каменноугольные копи здешнего уезда, частью-же и на заводы Воскресенского Горнопромышленного Общества, находящиеся в Павлодарском уезде, Семипалатинской области, или нанимаются в работники к русским хозяевам в уездном городе и станице.

Относительно обеспечения кочевого населения продовольствием нужно заметить, что дело это нельзя поставить в параллель с обеспечением продовольствием оседлого населения.

У оседлого населения с этою целью устраиваются хлебозапасные магазины, но у киргиз земледелие в зачаточном еще состоянии, многие волости и вовсе не занимаются хлебопашеством, следовательно, хлебных запасов иметь не могут. Кроме того: главная пища кочевников — молоко, во всех видах, и мясо животных. Хлеб употребляется в ограниченном количестве, мука и зерно (пшеница, просо) составляют приправу к пище, а не главный ее элемент, как у крестьян. Поэтому неурожай, постигнувший уезд в 1900 году, и не отразился на благосостоянии киргиз.

При скотоводческом, пастушеском образе жизни величайшим бедствием для населения является не столько летняя засуха и неурожай хлебов, сколько джут, яляющийся следствием наступающей среди зимы оттепели и дождей, быстро сменяющихся морозом, отчего скот гибнет с голоду, не будучи в состоянии добыть из под ледяной коры подножного корма.

Таким образом, в интересах обеспечения благосостояния кочевников, самое важное — обеспечить продовольствием их скот. С этой целью устраиваются сенозапасные магазины, например: в Нуринской, Акмолинской и Ишимской и др. волостях. Но большая часть волостей лишена не только лугов, но и таких обильных травою степей, где бы можно было косить. Кроме того: сенозапасные магазины вообще не могут в достаточной мере обеспечить продовольствием киргизский скот на случай джута.

Количество скота у разных хозяев далеко не одинаково. Каждый из них оставляет при себе на зиму, кроме баранов, столько скота, сколько он может прокормить имеющимся у него запасом сена и сколько ему необходимо для домашних потребностей; весь же остальной скот отгоняется на тебеневку, на подножный корм. Многотысячные табуны лошадей и рогатого скота, а также верблюдов, остаются всю зиму на подножном корму. В случае джута весь этот скот неизбежно обрекается массовому падежу от бескормицы, ибо никакие запасы сена не в состоянии удовлетворить потребности в корме для десятков тысяч голов скота.

К счастью, джут явление редкое и не распространяющееся на очень большие районы. Для борьбы с этим бедствием существует одно только средство—перегон табунов в благополучные местности в соседние волости, а иногда и уезды.

Общественное благоустройство кочевого населения оставляет желать многого. Благодетельные учреждения, дарованные киргизскому народу издавна и вновь регламентированные Высочайше утвержденным 25 марта 1891 г. Степным Положением, не приносят ему той пользы, какую можно было от них ожидать.

Выборное начало существует только в букве закона, а не на деле. Народ не выбирает истинных представителей своих на общественные должности, — он является слепым орудием нескольких интриганов, оспаривающих друг у друга влияние и власть. Народ делится на партии, которые враждуют между собой, доходят в ссоре до драк и убийств, по воле и прихоти какого-нибудь богача, или ловкого вожака, задумавшего взять в свои руки бразды правления.

Подкуп, грубое насилие, ложный донос — это неизбежные атрибуты выборов в киргизских волостях; последствие же их взятки, притеснение народа, неправосудие.

Должностные лица киргизского общественного управления, в огромном большинстве случаев, совершенно не соответствует своему назначению. За немногими исключениями, все они неграмотны, невежественны, ленивы и неспособны. Народные судьи только носят почетное звание, но обязанностей своих не исполняют. Многие из них даже не знают, в чем заключаются их обязанности.

Народ недоволен своим судом: он всеми мерами старается избежать этого суда и по самым маловажным делам, всецело относящимся к компетенции народных судей, он обращается с просьбами к начальству, нередко даже к высшему.

Знание государственного языка также весьма мало распространено среди киргиз. Необходимо учредить школы для киргизских детей, с преподаванием не только русского языка, но и главнейшей из начальных наук—отечествоведения. Такие школы следовало бы открыть в каждой волости, назначив в них учителями киргиз же, но с хорошей педагогической подготовкой и испытанных в политической благонадежности.

Желательно было бы также открыть киргизским детям, способным и желающим учиться, более широкий доступ в учебные заведения, преимущественно сельскохозяйственное и ремесленные.

Наметив главные черты экономического и бытового склада жизни кочевого населения, я должен коснуться здесь и крестьянского населения уезда.

Крестьянское население уезда, образовавшееся путем переселения из разных губерний Европейской России, представляет смесь разнохарактерных и разноплеменных элементов. В составе этого населения встречаются зажиточные, исправные и трудолюбивые хозяева, успевшие уже вполне освоиться с новыми условиями жизни и упрочить здесь свое благосостояние, но нельзя того же сказать относительно большинства переселенцев. Большинство это недовольно своим положением в новой для него стране; оно жалуется и на недостаток лугов, и на недостаток воды, и на частые неурожаи, и на близкое соседство с киргизами, которые иногда обижают крестьян, воруя у них скот, и многие из недавних переселенцев лелеют в душе заветную мечту — как бы вернуться на родину. Примеры возвращения на родину нередки: в каждом почти селении есть пустые, покинутые хозяевами, дворы.

Одной из причин того, что многие из переселенцев не могут до сих пор освоиться с местными условиями и считают себя обездоленными судьбой, является их собственная несостоятельность, как материальная, так и нравственная. Люди эти пришли по большей части с голыми руками, но с надеждами встретить в Сибири золотое дно. Им пришлось разочароваться в своих надеждах, а недостаток материальных средств, полное незнакомство с рациональными приемами по местным условиям ведения хозяйств, беспомощность в борьбе с природой и ряд неурожайных годов — убивают и последнюю энергию у этих слабых и некультурных людей. Они становятся ленивы, равнодушны к судьбе; нравственные устои их падают. Характерно, что теперь уже встречаются случаи кражи скота крестьянами у киргиз.

Правительство приходит на помощь крестьянскому населению в борьбе его с нуждой в неурожайные годы. Помощь эта необходима, без нее обойтись нельзя; но она имеет, к сожалению, свою вредную сторону: крестьянин привыкает быть под опекой и рассчитывает, что правительство будет кормить его всегда.

Это обстоятельство заставляет желать, сообразно с местными условиями, правительственную помощь оказывать в другой форме. Во-первых, необходимо поставить всех переселенцев в независимость от дождей, от которых исключительно зависит урожай в здешних местах, для этого, как указывает пример киргиз, в селениях, расположенных вдали от леса, необходимо и немедленно устроить искусственное орошение, тогда и при посредственной почве будет удовлетворительный урожай, не зависимо, будут ли дожди: для того, чтобы иметь возможность большую площадь засевать, необходимо иметь больше рабочего скота, для приобретения которого может быть оказана помощь; по местным условиям, как это доказывает опыт на раньше поселившихся крестьянах. Здесь, помимо земледельческого хозяйства, должно параллельно идти и скотоводческое хозяйство, которое и составит доходную статью для поддержания хозяйства, уплат долгов и всяких сборов, так как спрос в нашем уезде на скот промышленники предъявляют большой.

Уверенность в удовлетворительном урожае, при вышеприведенном условии орошения, будет полная только тогда, когда будут приняты энергичные меры против мышей и кобылки, для чего мышам необходимо прививать тиф, а для борьбы с кобылкой нужно каждое селение снабдить в достаточном количестве швеин-фуртской зеленью и распылителями. Затем, так как ежегодно приходят новые переселенцы, которые нуждаются в семенах аклима-тизировавшихся в нашем уезде, а также нуждающиеся и в продовольствии до снятия будущего урожая, необходимо иметь постоянно запас семян и продовольственного хлеба, заготовленных при благоприятных условиях казной. Для чего нужно построить элеваторы: необходимость в них уже доказана опытом двухлетних продовольственных комиссий и предшествующими годами, когда все, нуждающиеся в семенах и продовольствии, должны были переплачивать местным торгашам лишние деньги. Освежение как семенных запасов, так и продовольственных будет вполне обеспечено, так как и киргизы, нуждающиеся в семенах и в продовольственном хлебе, предпочтут брать из казны, чем от местных торговцев по произвольной цене. Имение такого запаса не позволит местным торгашам установлять произвольные цены, несообразные с действительным положением.

Этим я позволяю себе закончить обзор Акмолинского уезда. Сознаю, что обзор этот краток и с большими пробелами, но в оправдание этих недостатков я должен сказать, что в 1900 году я еще не управлял Акмолинским уездом.

Акмолинский Уездный Начальник Статский Советник Михайлов

ЦГА РК. Ф. 369. Оп. I. Д. 2936. Л. 30-34.

Акмолинский уезд, занимавший часть территорий современных Акмолинской, Карагандинской и Жамбылской областей, был самым крупным в области. Его общая площадь составляла 244 тыс. кв. км (42,3% всей территории области), а численность населения достигла в 1914 году 344 тысяч человек, из которых 18,7 тысячи (5,4%) проживало в Акмоле. 218 тысяч казахов проживало в пределах 47 волостей уезда, а 28 волостей были населены крестьянами-переселенцами, численность которых в том же 1914 году составляла 107,4 тыс. человек. Таким образом, в составе населения уезда преобладали казахи (64%), в большинстве своем ведшие кочевой и полукочевой образ жизни. Скотоводство продолжало оставаться главной отраслью экономики уезда. Оно начинало играть все большую роль и в хозяйстве крестьян-переселенцев.

Значительное увеличение в структуре населения уезда доли Крестьян-переселенцев и рост производства товарного зерна при отсутствии развитой инфраструктуры экономики (наличие судоходных рек, железных и благоустроенных грунтовых дорог, небольшая емкость внутреннего рынка хлебопродуктов и удаленность от внешних рынков сбыта) привели к тому, что очень быстро потребности в хлебопродуктах на местном уровне были полностью удовлетворены. По оценкам некоторых наблюдателей, например, акмолинского уездного начальника А.И.Троиц-кого, хлебный кризис начал проявляться уже с середины 90-х годов прошлого столетия, когда некоторые крестьяне, имея хлеб, но не имея возможности его продать, попадали в черные списки: за ними числились большие суммы недоимок по платежам налогов и податей. И уже тогда самые предприимчивые из них, используя опыт кочевников-скотоводов, стали закупать или выменивать на хлеб молодняк, откармливать его и продавать на Константиновской ярмарке, получая за это наличные деньги. Процесс этот год от года нарастал.

Акмолинский областной статистический комитет в начале века пытался выяснить реальную картину с производством зерна и его реализацией. Корреспонденты из Акмолинского уезда сообщали, что основным рынком сбыта хлебопродуктов была Акмола, где регулярно проводились две сезонные ярмарки и еженедельные базары. Реализация зерна и муки производилась через специализированные хлебные лавки, которыми владели мелкие торговцы-перекупщики. Они устанавливали и контролировали цены в обычные и базарные дни. Крестьянам удавалось продать свое зерно и муку по более-менее приемлемым ценам только напрямую кочевникам-казахам во время их массовых подкочевок к уездному центру.

Так в 1913 году по сообщению корреспондента статкомитета из села Романовского Кобера К. во время массовой прикочевки казахов цены на муку-сеянку поднимались до 85 коп. и даже до 1 рубля за пуд, на размольную—до 75—80 коп. Когда же кочевники проследовали дальше, то спрос резко падал и цены снижались до 60—65 коп. на сеянку и до 45 коп. на размольную. Другой корреспондент из Акмолинского уезда, житель села Майо-ровского Вязем В. Г., вообще высказывал мысль, что в их местности с каждым годом невыгоднее становится заниматься земледелием, так как реализовать хлеб можно только в Акмоле, где цены из-за избытка этой продукции устанавливаются крайне низкие—от 35 до 45 коп. за пуд и лишь незначительно поднимаются во время ярмарок, благодаря увеличению спроса со стороны кочевников-казахов.

Другие рынки сбыта зерна были практически недоступны для местных крестьян. Транспортировка ее, например, до г. Петропавловска, где находилась ближайшая железнодорожная станция, обходилась до 60 коп. с пуда. Для получения хотя бы минимальной прибыли зерно надо было продавать по такой высокой цене, за которую никто бы его не купил. На Петропавловском рынке хватало своего, естественно, более дешевого зерна.

В то же время скотоводство приносило немалые доходы и не случайно в рассматриваемый период наблюдается значительный рост его доли в хозяйстве всех категорий населения тогдашней Акмолинской области, о чем свидетельствуют приводимые ниже данные.