Страница - 21

N 28. 1828 г. августа 29 — Запрос Астраханского губернатора А. Эссена хану Джангиру о времени и месте учреждения базара в орде

Вашему высокостепенству известно, что высочайше утвержденного 19 мая 1806 г. положения о наделении кочующих в Астраханской губернии народов землями 38 пунктом ОПРЕДЕЛЕНО:

“Для киргизского базара назначить место при реке Ахтубе, между постоев кордонных, Белой мечети, и Долот Хана”.

Базара сего доселе не существует. Причины тому в делах не найдено.

Долгом службы почитая и сию статью очистить, обращаюсь я к вам, высокостепенный хан, с покорнейшим испрашиванием, какие бы точно неудобства облежали вышеозначенное место, чтоб не быть ему киргизским базаром.

Другое обстоятельство еще сверх сего, обращает внимание для будущего прочного благосостояния подвластного вам народа, которое равномерно предаю я вашему благоусмотрению, а именно: киргизцы всегда имеют нужду в покупке или вымене для себя хлеба. Два пункта известны доселе, на кои хлеб доставляется и променивается на скот: один в дачах Безбородко, другой на землях кн. Юсупова. За то и другое место, промышленники, хлеб привозящие, платят владельцам деньги: и за право торговли и за траву, которою довольствуют скот, на хлеб вымениваемый. Все сие, натурально возвышает цену на хлеб, киргизцам отпускаемый.

Покорнейше прошу Вас, достопочтенный хан, преподать мне ваши мысли, каким вы образом, по вашему, милостивый государь, мнению, избежать неудобств сих для киргизов и где вы заблагорассудите назначить:

1. Общий киргизский базар, в какое время года и на какой срок.

2. Приплав и складку хлеба, необходимого для киргизцев, с отдалением всех причин и повышению цен на оный.

Далее не состоит ли в видах вашего высокостепенный хан того, чтоб потребное количество хлеба заготовлять в Саратове и в других поволжских местах, и делать из оного собственные запасы.

По законам нашим внутренняя промышленность, а паче промышленность хлебом, должна быть совершенно свободна, и все препятствия оной надлежит устранять по крайней возможности; а денежный подбор с промышленников сею жизненною потребностью и соединенные с сим притязания, естественные не есть уже свобода.

Ваше высокостепенство много обяжете меня вашим благоразумным и опытным наставлением в пользу народа, вам подвластного.

Покорнейший слуга Александр Эссен

ЦИА Каз.ССР, ф.78, оп.1, д. 10, лл. 113-114.

N 29. 1829 г. — Прошение Астраханского 2-й гильдии купца Измайлова управляющему Астраханским государственным коммерческим банком Остолопову разрешить ему взять часть своего заложенного в банке товара

В дополнение причин изъясненных в просьбе вашему высокородию от здешнего купечества, поданной упадку торгов их оборотов, я по обстоятельствам моим нахожу себя объяснить все те — кои изменяли действие собственно по моей торговле, которые состоят в следующем: До 20-летнего возраста моего занимался я только в степи пастьбою стад. В 1792 г. был вызван в город Астрахань дядей моим купцом, и находился в его услугах пять лет. По смерти его, приключившейся в 1797 г., остались у него малолетние дети с капиталом 22 тыс. рублей и с товаром московского купца Василия Жигарева, перешедшим в руки дяди моего, по оценке комиссии, — на 100 т. руб. Сии товары и капитал по просьбе матери малолетних и по желанию Жигарева поступили в мое распоряжение. Производя /торговлю/ с того времени до 1816 г. один и вместе с детьми дяди моего /до совершеннолетия их /, успели приобрести капиталу 1.600.000 руб., кроме понесенного в то время убытка в 300 т.руб. при разделе нами в 1816 г. сего капитала причиталось мне получить до 400 т. руб… Но вместо того, братья мои выдали мне только наличными 64 т. руб., долговыми актами 122 т. руб., кои и до сих пор мною с должников не взысканы, почему я вступил в торговлю одним своим лицом в начале 1817 г. с 64 т. руб. и, и приобретя до того полное сведение по торговле, пользуясь в Москве и других торговых городах многих коммерчествующих лиц кредитом, — производил дела мои столь счастливо, что в том же 1819 г. имел уже в руках капиталу 1.195.000 руб., из коих состоял должным 896 т. руб., за исключением которых я расходу имел тогда собственности 250 т. руб., а в 1819 г. уже до 442 т. руб… Но при перемене торговых обстоятельств потерпел я убытков от продажи шелков и платежа интересов в 1820 г. осталось у меня собственности 280 т. руб.

В начале же 1822 г., когда всевышний даровал мысль блаженные вечно достойные памяти государю императору Александру 1-му, как для подкрепления купечества, так и для всеобщей пользы в государстве, учредить в Астрахани контору государственного коммерческого банка, я в надежде, что ход коммерческого одолжения при сем счастливом случае будет доведен до вашей степени… тем паче, что тогда позволено было пользоваться ссудами оной конторы, почему я старался всемерно увеличить круг действий моих, что самое и было побудительной причиной к заготовлению значительного количества товаров, но по несчастью предположение мое разрушилось как переходом всей всеобщей торговли в руки тифлисцев, отчего круг купеческих оборотов в Астрахани уменьшился, как я полагал до 10 т.руб. каждогодно, так равно и войной с Персией, — более же враждою между Бухарией и Хивой довершили все, ибо товары, заготовленные мной в значительном количестве для сих последних, остались потому без всякого уважения, а между тем неблагоприятные толки в отношении дел моих с конторою до такой степени распространены и увеличены от корыстолюбцев, — не только в здешней публике, но, даже, и в самой столице, что все, а особенно бухарский и хивинский народы ежечасно ожидали, что я подвергнусь взысканию /за/ состоящие за мною долги по конторе, как несостоятельный в намерении раскупить товары мои с публичных торгов, отчего и цены на оные постепенно пришли в большой упадок, ибо сие самое побудило российских торговцев сбывать товары свои скорее, а потому дошло до того, что контора юфть, купленную от 35-ти и до 40 руб., принимала от меня /не более только/ от 16 до 18 руб. По сим несчастным обстоятельствам торговли в течение семилетнего времени, начиная с 1822 г. по сей год, я крайностью был вынужден, дабы продажей товаров купленных ценами высокими, за цены упавшие не впасть в совершенное разорение, полагать только в залог те товары свои в здешнюю контору государственного коммерческого банка, коих во все то время было на сумму простирающуюся более 2 милл. руб. и за сие как равно и за учет векселя и за вексельную и гербовую бумагу до 300 т. руб.

Таким образом, при бездейственности торговли от означенных выше причин не получив в надлежащей степени прибылей, а с тем вместе по обязанности уплатил такое большое количество процентов, я поставлен в совершенное затруднение. По истощении наличного капитала, предпринять какие либо средства к движению торговых дел мои, товары мои в залоге в конторе ныне состоящие, стоят мне 800 т. руб., а если их выпустить теперь в продажу, то можно выручить за оные не более 400 т. руб., чтобы при всем невыгодном положении торговли теми товарами, которые имею я дать полезнейшее направление к сбыту их, я признаю совершенно необходимым / с чем надеюсь согласится всякий благомыслящий купец / иметь теперь поддержку в наличном капитале, хотя для приведения в действие одного следующего предположения. Конторе известно, что мне принадлежащей пряденой белой бумаги состоит в залоге у нее до 1500 пуд. за должные под оную 67 т.руб. ежели бы благоугодно было правительству принять от меня в замен сего залога, векселя, мне данные купцами по торговле и сверх того ссудить под таковые же векселя наличной суммой 100 т.руб., чтобы я деньги сии употребил на окраску сей бумагу и на провоз ее на ярмарку, выручив за оную до 1-го сентября сего года, полагая по меньшим ценам, за пуд коих составится по краске бумаги 1875 пуд., наличной суммы до 300 т.руб. и следовательно тогда же бы уплатил как ныне просимые 167 т.руб., так и прибыльные до 120 т.руб., а с тем вместе, оживив торговлю свою, мог бы свободнее как надлежит купцу в добром положении находящемуся, действовать по вымену товаров своих ныне без движения остающихся на другие, коим существует большая потребность, с значительной выгодой. Таким образом если кредит мне в конторе будет не прекращаться, но в некоторой степени увеличиваться, я при поддержании тем себя несомненно надеюсь иметь всю возможность постепенно уплатить долг ее.

Все сие поистине объясняя вашему высокородию, осмеливаюсь всепокорнейше просить начальственного ходатайства вашего об удовлетворении сей просьбы, для пользы не только моей — сколько казенной, а мне тем доставить способы остаться навсегда честным гражданином, каковым никогда не переставал быть, чему доказательством своим осмеливаюсь поставлять разные деяния мои на пользу особую, — известные и начальству, по которым употребил в жизнь мою собственного капитала до 300 т.руб., кроме склонения прочих татар к пожертвованиям во время французской войны, — простиравшейся более ста тысяч рублей.

ЦИА Каз.ССР, ф. 78, on. 1, д. 10, лл. 102-107.

N 30. 1829 г. января 17. — Ведомость о стоимости верблюдов, купленных ханом Джангиром для нужд войны

N 31. 1829 г. января 19. — Отношение Уральской войсковой канцелярии хану Джангиру о воспрещении казахам самовластного увоза сена из района абинского форпоста

Командир Узенской линии есаул Логинов рапортом от 14 декабря N 923 с такового же к нему начальника Абинского Форпоста урядника Беляева канцелярии сей доносит, что накошенного при Порогах киргизцами и законфискованного сена, тюленгуты султана Шигаева разломали один стог и берут самовольно, несмотря на воспрещение означенного урядника Беляева, говоря при том, что как земля, равно и сено принадлежит им.

Вследствие чего войсковая канцелярия, сообщая вашему высокосте-пенству просит, дабы вы благоволили подтвердить султану Шигаеву о недопуске тюленгутов его к поясненному самовольству, каковое подтверждение не оставили бы сделать и прочим подведомственным вам султанам и старшинам, о недопуске из киргиз под команду им вверенных, к подобным поступкам, под собственною их ответственностью.

Советник /подпись неразборчиво/.

Секретарь Михайлов

ЦИА Каз.ССР, ф.78, on. 2, д.80.

N 32. 1829 г. февраля 29. — Запрос Оренбургского военного губернатора хану Джангиру о количестве людей и скота у султанов Чингалия Урманова, Тюгалия Пиралиева и др., желающих перейти на внутреннюю сторону Урала

Из представления вашего степенства от 24 минувшего января за г 46 и приложенных при оном донесений, на имя ваше вступивших от находящихся за Уралом султанов Чингалия Урманова, Тюгалия Пиралиева, Мирхайдара Артыкова и Аблая Клычкарина, я с удовольствием вижу приверженность их к вам, по которой они с подведомственными им ордынцами, желают перейти на внутреннюю сторону, дабы состоять под ближайшим управлением вашим и через то быть огражденным от беспокойств, в залинейных степях их тревожащих. Но на таковой переход их надлежит испросить высочайшее разрешение, а чтобы приступить к тому, предварительно нужно знать подробно; сколько кибиток каждый из означенных султанов намеревается перевести на внутреннюю сторону, сколько в них душ мужского и женского пола, и какое число скота всякого рода порознь находится при сих кибитках; то предлагаю Вам доставить мне с поспешностью оное сведение, по получении коего я и не премину войти с представлением к высшему правительству, пребывая к вам с почтением доброжелательным.

Февраль 29 дня 1824 г. гор. Оренбург.

ЦИА Каз. ССР, ф. 78, on. 1, д. 21, лл. 1.

N 33. 1832 г. ноября 26. — Отношение управляющего Уральским казачьим войском Покатилову хану Джангиру о водворении султана Чингалия Урманова с толенгутами на назначенные в орде места

Султаны Тугум Шигаев и Медет-Галйй Чокин относятся ко мне с позволения султану Муенгалию Урманову и семейству Чингалия Урманова с толенгутами и скотом зимовать на землях Уральского войска — по причине настоящих холодов и худобе скота. Об этом представляет мне, с их же настояния, и командир Узенской линии есаул Саратовцев. На сие я дал знать есаулу Саратовцеву, что такового позволения дать не могу и что султаны Урмановы и семейства их должны следовать по назначению на земли, занимаемые киргизами Внутренней орды.

Имея честь довести до сведения вашего высокостепенства о таковом домогательстве означенных султанов я покорнейше прошу неблагоугодно ли сделать зависящее от вас распоряжение, дабы султан Урманов с семейством, толенгутами и скотом достигли непременно назначенных мест.

Полковник Покатилов

ЦИА Каз.ССР, ф.78, on. 1, д. 21, стр. 119 и об.

N 34. 1833 г. мая 21. Предписание хана Джангира старшине Исатаю Тайманову о порядке торговли

Перевод с татарского.

Почтенному старшине Исатаю Тайманову.

На рапорт ваш от 29 апреля за ғ 28 даю знать, что никакие торговцы не должны быть Допускаемы к производству торговли, разъезжая по орде; но всякий из них может торговать только при ярмарках. А потому предписываю вам почтенный старшина, если вы откроете где либо торговца, какой бы он нации не был, кроме киргизов, то взять его и со всем находящимся при нем товаром, за присмотром благонадежного человека отправить в место, предназначенное для ярмарок, не дозволяя нигде производить торговли.

Хан Джангир Букейханов печать приложил.

Перевел толмач Долгоаршинов

N 479 21 мая 1833 г.

ЦИА Каз.ССР, ф. 4, д. 2039, лл. 647и об.

N 35. 1833 г. декабря. — Отношение Уральской войсковой канцелярии хану внутренней орды Джангиру Букееву об условиях допуска скота казахов на войсковые земли

Председатель Оренбургской пограничной комиссии полковник Генc относился к г-ну управляющему войском, что киргизы западной части, нуждаясь в пастбище для прокормления скота в зимнее время, настаивают о перепуске оного на внутреннюю сторону, почему просил уведомить его согласно ли будет войсковое начальство допустить сей скот, а в таком случае можно предложить киргизам прислать поверенных для определения платы по числу скота… сия /войсковая/ канцелярия соглашается допустить скот зауральских и букеевских киргизов в нынешнюю зиму на уральские земли на следующем предварительном основании.

Одними сими урочищами киргизы должны пользоваться, не пуская уже скота своего в другие места дабы не причинить обид или помешательства войсковым скотоводам, не должны рубить произрас-таемые леса или травить сена уральцами накошенного, а тем менее пускаться на какое либо хищничество, в противном разе, за причиненный вред или воровство доставляет полное удовлетворение во всяком таковом случае ручательство примите на себя ваше высокостепенство. Перегон же сего скота намечается на дистанциях между форпостов Антоновского и Котельного, против крепости Кулагинской и между крепости Баксайской и форпоста Яманталинского, а на Узенской линии через р. Большую Узень в одном месте по усмотрению Узенского командира. Плата полагается с мелкого скота по 15 коп., рогатого по 50 коп., лошадей по 50 коп. и верблюдов по 80 коп. с каждой штуки; деньги сии обязаны киргизы доставить по окончании перепуска дис-таночному командиру, а сей представит в войсковую канцелярию на приобщение к войсковой сумме, при чем представьте ведомость о числе перепущенного скота разного рода. Впрочем для согласия вам и должны быть присланы от вашего высокостепенства к командиру Узенской линии поверенные, а по заключению с ними /соглашения/ киргизский скот поступит на войсковые земли, обратно за Урал /уходят/ по прошествии зимы, но не иначе как еще по льду в одно же время перейдет на свои места. Они не должны переносить с собой на войсковые земли кибитки, а только одни кошары и иметь установленные билеты с каковым предположением согласился и г-н командующий отдельным Оренбургским корпусом и кавалер.

Войсковая канцелярия уведомив о сем ваше высокостепенство просит выкомандировать для общего согласия командира Узенской линии поверенного, а когда киргизский скот вверенной вам орды будет перегоняем на войсковые земли, тогда при самом допуске оного благоволите доставить и деньги по вышеозначенной цене с каждой штуки.

Подпись

ЦИА Каз.ССР, ф. 78, д. 46, лл. 10-13.

N 36. 1834 г. февраля 10. — Предписание Уральской войсковой канцелярии командиру Узенской дистанции Есаулу Сумкину об установлении точного количества казахского скота при выпуске его на войсковые земли и сборе денег за скот

В разрешение рапорта вашего от 21 сего января г 128, войсковая канцелярия дает знать, что хотя вы о донесении к вам султанов и старшин донесли войсковой канцелярии от 21 января г 128, что желающие киргизы пасти скот свой на уральских землях, по дальнему расстоянию, по гололедице не могут пригнать для счету на назначенные вами место, ваших Порогов, потому султаны и старшины будут собирать за скот деньги сами и доставлять вам. При уведомлениях, обозначая число скота без малейшей утайки, но таковое ваше распоряжение сколько неосновательно, только же и противно порядку на сей предмет установленному, ибо не может быть, чтобы киргизские султаны и старшины соблюли и счета скота и в сборе за оный денег, а потому предписывает вашему благородию, чтобы вы, не полагаясь на доставление к вам сборных денег киргизскими родоначальниками, действовали во взыскании оных, лично соблюдая при том весь установленный порядок без всякого упущения, впрочем, если и за сим последуют от вас подобные отзывы в исполнении возложенной на вас обязанности, тогда подвергнете себя строгой ответственности, а за отступление от порядка в перепуске скота и слабое при том действие делаем вам замечание.

Советник Гизанов.

В должности секретаря Харчев

ЦИА Каз.ССР, ф. 78, on. 2, д. 13, лл. 31 и об.