Страница - 12

Конечно, мои братья не читали таких длинных проповедей, а говорили коротко и ясно. Но слова их пробуждали многих. Это я сам собрал воедино все разрозненные, но имеющие очень глубокий смысл, высказывания моих боевых братьев, чьи голоса слились для меня сейчас в единый голос памяти и совести.

Однажды произошел такой случай. Талгат Кожабеков, уроженец Карагандинской области, двумя ударами кулака свалил на землю солдата-азербайджанца, имя которого я нарочно не называю. Он собирался бить поверженного человека еще и ногами, но мы удержали его. Лицо Талгата перекосилось от ярости, и все тело его сотрясалось от возмущения. Позднее мы узнали причину его гнева. Оказывается, тот боец-азербайджанец снял с пальца убитого афганца золотой перстень. Он старался сделать это тайком, скрытно от глаз товарищей, однако Талгат все это заметил. Отвращение и гнев охватили все его существо. Он не мог понять, как поднялась рука того солдата, который сам ходил по узкому лезвию судьбы между жизнью и смертью, который уже сегодня или завтра мог погибнуть сам или угодить в душманский плен, снять с мертвого человека тот злосчастный перстень. Говорят, что проклятие мертвеца сильней мести живых. А произошедшее мародерство могло привлечь беду на всех соратников жадного солдата. И Талгат не выдержал. Наш Талгат…

В настоящее время мы, оставшиеся в живых, часто навещаем друг друга, встречаемся, созваниваемся. И предаемся не просто воспоминаниям, а поклоняемся памяти, посвящая аяты Священного Корана памяти погибших друзей, молимся за успокоение их душ и устраиваем тризны-асы по боевым друзьям, которые давно превратились в наших небесных братьев.

Вьетнам, Афганистан, а также…

В зарубежных странах, а особенно в развитых государствах есть одна удивительная военная, а может, и народная традиция. Например, прежде чем послать солдата воевать в чужую страну, с ним проводится основательная психологическая подготовка. Для этого созданы специальные духовные и медицинские научно­исследовательские центры. Во время работы с военнослужащим, от него абсолютно ничего не скрывают, открыто и полно, со всеми подробностями рассказывают о том, какая сумма денежной компенсации будет выплачена семье в случае его гибели во время военных действий в другом государстве, какая социальная помощь будет оказана родным и близким. Все эти привилегии и льготы впоследствии выполняются неукоснительно. И после возвращения с войны на родину воины проходят тщательную и основательную психологическую обработку в этих реабилитационных центрах. И солдаты находятся еще долгое время под врачебным наблюдением. Не расшатаны ли нервы у ветерана? Не обнаруживаются ли некоторые изменения в психике и отклонения в поведении? Каким образом подействовали на характер человека кровавые события, пережитые им в боях и сражениях на территории чужой страны? В общем, проверяется боец по всем телесным, мозговым, нравственным и духовным параметрам очень скрупулезно и внимательно. Специальные психологи, воздействуя на сознание ветерана особыми методами, подготавливают его к более или менее безболезненному переходу к мирной жизни, к почти полной адаптации к привычному до войны гражданскому окружению, к атмосфере относительной безопасности. Эти профессионалы убирают подсознательную агрессию, стараются уничтожить воспоминания о пережитых ужасах, которые приводят к страшным ночным кошмарам, пациентов вводят в состояние стабильного покоя и проводят посильное и последовательное оздоровление нервной системы человека. Ветерану говорят приблизительно такие слова: «Вы находились на войне, отстаивая интересы Родины. Вы выполняли боевые задания во имя долга перед отечеством. Приказы командования исходили именно из этих целей. Вы были честным и самоотверженным воином. Вы понимали, что ужасы войны, тяготы походов, потрясения боев, страдания от ран, душевные мучения при виде крови товарищей и гибели друзей являлись жестокой необходимостью. Вы стреляли в противника по повелению командиров, зная, что делаете это ради своей страны. Конечно, эти глубокие переживания оставили свой болезненный след в вашем сердце, и воспоминания будут еще очень долго преследовать вас. Но мысль о том, что вы были верным защитником родины и являетесь героем своего народа, должна перевесить все ложные угрызения совести. Это необходимо для того, чтобы вы со спокойной душой и с чувством исполненного долга вернулись к мирной жизни как полноценный гражданин, не страдающий никакими комплексами. Вам нечего стыдиться. Вы должны гордиться своими подвигами. Но вы обязаны помнить, что на войне действовали свои законы, а в мирном обществе властвуют другие императивы и иные правила гражданского общежития. Как дисциплинированный воин и лояльный гражданин, вы не станете нарушать эти установки, будете, как и прежде, законопослушным человеком, который безболезненно вольется в поток обычной мирной жизни, полной содержательной радости свободного и созидательного существования. И вы это счастье заслужили. И государство о вас не забудет. Стройте же это благополучие своими руками. И создавайте это счастье ради себя на радость своим близким. И это будет значить, что вы создавали такое благоденствие и для своих соотечественников, для отчизны». А что касается нас, то мы не слышали ни одного слова утешения и поддержки…

Несколько лет тому назад мне довелось прочитать мнение некоего Константина Нечаева, депутата Верховного Совета бывшего СССР. Он писал, что русский народ является очень выносливым и стойким народом. Русский народ в своей долгой истории пережил немало войн. Русские солдаты, участвовавшие в войне в Афганистане, мужественно и достойно прошли и через это тяжкое испытание. И вот, сейчас они возвращаются на родину. Теперь они, живые и здоровые, с таким же героическим энтузиазмом вольются в мирную жизнь, делает депутат свой вывод, ничем не обоснованный. В его словах мало правды. Афганская война нанесла глубокие душевные раны в сердце каждого бойца - участника тех событий. Война изуродовала всю нервную систему наших солдат, независимо от национальной принадлежности. Она оставила неизгладимый след в больной психике воинов, и им бывает чрезвычайно трудно вписаться в рамки так называемой мирной жизни. В военном сообществе превалируют законы братства, на войне обнажается вся сущность человека, и, как говорил Баурджан ата, «бой срывает маски». На войне солдат не теряет бдительности, но доверяет товарищу. Он знает, что рядом с ним надежный боевой друг, а враг укрывается впереди. В мирной жизни человеку трудно понять, где находится друг, а где скрывается враг. Скорей всего, это даже не враг, а недруг, который улыбается в лицо, а за спиной готов предать и продать с потрохами. Это есть сущность, зараженная алчностью, завистью, подлостью. Один умный человек сказал, что человечество делится на сытых, голодных и ненасытных. В обычной жизни трудно распознать того, кто умело притворяется другом, чья маска вылеплена очень искусно. Баурджан Момыш-улы говорил: «Смотреть в лицо легко. Увидеть сердце трудно». Сталкиваясь с дисгармонией «мирного» общества, невольно начинаешь тянуться к испытанным боевым друзьям, которые, как и ты, страдают от несовершенства социума, полного несправедливости и низости. И относительную гармонию находишь часто только среди своих братьев по оружию. Огромный разрыв в понимании истинной жизни, в постановке и решении целевых проблем, в полярных взглядах на человеческие и обывательские ценности мучительно отражается в душе. Некоторые ветераны, которые не терялись в бою, ощутили растерянность в мирной жизни, где не стреляют в человека открыто, а вонзают в спину нож, смазанный ядом клеветы, обмана, предательства, и чаще всего, - кураре преступного безразличия. Воины, сохранявшие спокойствие и самообладание в кровавых сражениях, начали впадать в панику перед жестокостью «мирного сосуществования». Каждый стал искать свое место в жизни, каждый пытался найти свою тропу. И нередко оказывалось так, что его место уже было занято другим, то ли знатным, то ли пронырливым человеком, а тропа не всегда оказывалась прямой и верной. И я испытал нечто подобное, но на помощь мне пришел густой, басовитый голос Баурджана ата, сказавшего, как завет: «Иди дорогой народа, и ты не заблудишься. Будь вместе с народом, и ты не узнаешь одиночества».

А что касается ура-патриотического, почти экзальтированного кликушества бывшего депутата Нечаева, то его оптимизм показался мне по-детски наивным, если не больше. Ветераны до сих пор нуждаются в душевном исцелении, хотят избавиться от чувства обиды, от ощущения несправедливости, от унизительного осознания, что их выбросили за борт жизни, обошли сострадательным вниманием. Что-то могли бы сделать для воинов психологи, но у нас нет не только реабилитационных центров, но даже медицинских окраин подобного рода. Отсюда вытекает настоятельная необходимость создания в нашей независимой республике Здания Духовного Исцеления граждан своей суверенной страны, на себе испытавших все невзгоды и тяготы войны на чужой земле. Для того чтобы воины органично влились в строй строителей образцового Казахстана, их надо лечить, их нужно ободрять и поддерживать, иначе им трудно адаптироваться к мирной жизни. Душа солдата должна пройти через сублимативный перестроечный процесс, чтобы острые грани кровавых кристаллов пережитого на войне, перешли в жидкое состояние. И над сердцем бойца следует провести дренажные работы, чтобы отвести от него за плотину прошлого, в Лету – реку забвения, потоки крови, в которых человек может задохнуться и утонуть, вылечить солдата, оставив вместо тяжелых воспоминаний одну только чистую память.

Понимая это, ученые США стали уделять особое внимание американским солдатам, прошедшим через ад вьетнамской войны, и проводить фундаментальные исследования их психики, применяя на практике результаты этих поисков в лечении сознания ветеранов и в их духовной реанимации.

Один из участников вьетнамской военной кампании по имени Стив, через пятнадцать лет после окончания войны, ехал на своей машине, и вдруг, достигнув середины моста, неожиданно резко повернул руль, сбил перила и упал с высоты в полноводную реку, в быстринах которой и погиб утонув. И вместе с собой утопил мучительные воспоминания о прошедшей войне. Почему Стив поступил именно таким образом? Зачем он избрал для себя такую смерть? Ведь у него, казалось, имелось все, что нужно человеку для счастливой послевоенной жизни: он обладал солидным счетом в банке, у него был добротный дом, дорогая машина, хорошая работа, рядом находилась любящая жена, росли прекрасные дети. Так почему Стив решил добровольно покончить счеты с жизнью? Не может быть, чтобы он не знал о том, что самоубийц в потустороннем мире ожидает очень тяжелая участь. Недаром многие религии запрещают хоронить самоубийц на кладбищах, а предают их тела земле за кладбищенской оградой. И похожих случаев было так много, что американские ученые вплотную занялись изучением этой сложной проблемы. После многолетних исследований они пришли к единому заключению и поставили такой диагноз – посттравматический стрессовый синдром. Как это назвать по-казахски, я и сам не знаю. Но народ мой издавна говорит, что кровь никого не отпускает – қан жібермейді. И еще у нашего народа есть слово “зауал”, которое соответствует понятию кармы, то есть верховному закону причинно-следственных связей. Каждое явление по энергетическому воздействию равносильно обратному проявлению. Каждое действие равно противодействию. Всякое доброе дело возвращается многократно усиленным добром. За каждым злым деянием неукоснительно следует еще более тяжелое и необратимое возмездие. Понимая собственную греховность, придавленные чувством вины, обиженные несправедливостью, солдаты наяву и во сне продолжают видеть кровь, пожарища, ужас бомбежек и штыковых атак. Они снова и снова переживают ненависть в глазах вьетнамцев, их слух раздирают крики пытаемых пленных, они слышат мольбу о пощаде мирных женщин, видят слезы ни в чем не повинных детей. И изнемогая от мучительных воспоминаний, начинают искать забвение в алкоголе или наркотиках. Но туманное забытье проходит, и опять на сердце начинает давить чугунный пресс вины. Думая об этом, я как будто лучше начал понимать стихи великого суфийского шейха Омара Хайама, который в свое время сказал:

Мы пьем не оттого, что тянемся к веселью.

И сумасбродство мы себе не ставим целью.

Мы от самих себя на миг хотим уйти,

Вот почему к хмельному тянемся мы зелью.

Великий и бесконечно мудрый Восток! Он задолго до американских докторов поставил самый точный диагноз той болезни, которую мы называем муками стыда и раскаяния.

А среди американских солдат, прошедших испытание вьетнамской войной, ударились в пьянство 30 процентов ветеранов, пережили развод 35 процентов, покончили жизнь посредством суицида свыше 38 процентов.

В чем же заключается особенность выявленного американскими учеными «вьетнамского синдрома»? Когда человек сталкивается с трудностями, которые кажутся ему непреодолимыми, а собственное положение представляется безвыходным, то он мысленно делает свой первый шаг навстречу самоубийству. После второго шага он уже внутренне готов к тому, чтобы претворить эту мысль в жизнь. Во время третьего шага смутная мысль превращается в неотступное желание. Постепенно человека охватывает страх, который всюду преследует его. Заслышав за собой на улице шаги какого-нибудь прохожего, он обливается холодным потом. Ему кажется, что тот собирается ударить его по голове. От звука упавшего в комнате предмета у него на миг останавливается сердце. От взгляда, показавшегося ему угрожающим, у него начинают трястись руки. От невинного вопроса незнакомца, у него подгибаются колени. Он становится раздражительным, на окружающих людей смотрит с недоброй подозрительностью. Превращаясь в ворчливого брюзгу, он изводит близких родственников своими придирками, постоянно ссорится со всеми. Но затаенные страхи не оставляют его. В любой обстановке он чувствует себя неловко. Становится печальным, много грустит. Сны его наполнены войной, разрывами бомб и гранат, кровью, мертвецами. Аморфные фобии меняют свои формы, и со временем приобретают вполне реальные образы. Человек начинает страдать от паранойи. И следующий шаг он делает на краю пропасти, уже твердо решив найти долгожданное успокоение в смерти. И сам приводит свой приговор, вынесенный ему же его больным рассудком, в исполнение.

Однако вслед за «вьетнамским синдромом», американские ученые сделали еще одно великое открытие, по которому люди, защищавшие свою отчизну на родной земле, оказывается, обладали иммунитетом против посттравматического стрессового синдрома, а подвержены ему были солдаты, воевавшие только на чужой территории. Выходит, что и наши воины, бившиеся на чужой земле Афганистана, не имели защитной вакцины против этой разрушающей болезни. Кто знает, какие вирусы уже бродят в крови ветеранов афганской войны?

В настоящее время в США создано уже 172 специальных госпиталя для участников вьетнамской войны, где ветераны проходят особый курс лечения и тщательное психологическое оздоровление. А что у нас? На нашей родине нет ничего подобного, до сих пор не открыто даже одного отделения при обычной больнице для исцеления воинов-афганцев.

Если взять по годам число погибших в афганской войне казахстанцев, то получается нижеследующая картина:

1979 год – 4 человека; 1980 год – 176 человек; 1981 год – 78 человек; 1982 год – 146 человек; 1983 год – 54 человека; 1984 год – 67 человек; 1985 год – 53 человека; 1986 год – 52 человека; 1987 год – 47 человек; 1988 год – 33 человека; 1989 год – 7 человек. Вот сколько было убитых на той войне солдат из Казахстана.

Но я здесь привел только официальные цифры, а в действительности число жертв может быть во много раз больше, ведь в свое время даже количество павших в Великой Отечественной войне официально исчислялось чудовищной цифрой 20 миллионов, а потом выяснилось, что их было, по крайней мере, на десять миллионов больше.

Считается, что в Казахстане число участников афганской войны составляет 22269 человек. 84 из них вернулись из боев инвалидами. 761 человек сгинул в чужой земле. 20 пропали без вести. Если эти данные мы разделим по областям, то окажутся перед глазами следующие показатели:

1. Алматинская область – 2739 человек.
2. Акмолинская область – 1755 человек.
3. Актюбинская область - 1203 человека.
4. Атырауская область - 520 человек.
5. Жамбылская область - 1384 человека.
6. Жезказганская область – 490 человек.
7. Кокшетауская область - 934 человека.
8. Кызылординская область – 757 человек.
9. Костанайская область - 1556 человек.
10. Карагандинская область – 2080 человек.
11. Мангыстауская область – 440 человек.
12. Южно-Казахстанская область – 2073 человека.
13. Уральская область – 744 человека.
14. Павлодарская область – 1065 человек.
15. Семипалатинская область – 999 человек.
16. Северо-Казахстанская область – 855 человек.
17. Талдыкурганская область – 962 человека.
18. Тургайская область - 280 человек.
19. Восточно-Казахстанская область – 1482 человека.

Хочу напомнить, что все эти данные из областей взяты еще до административно-территориальных реформ, поэтому и именуются прежними названиями.

Двадцать две тысячи человек. Это совсем не мало! А какую помощь, какую поддержку видят эти воины со стороны государства, со стороны правительства? Практически никакой…

Давайте снова вернемся в Соединенные Штаты Америки. В США есть специальная Ассоциация участников войны во Вьетнаме. Возглавляет ее знаменитый доктор Бланк. Один только годовой бюджет этой ассоциации составляет 30 миллиардов долларов. Из этой суммы всем ветеранам вьетнамской войны регулярно выплачивается неплохое пособие. Оказывается, помощь ассоциации не ограничивается одним только пособием; здесь изучается социальное положение ветеранов, и при необходимости за счет Ассоциации участников вьетнамской войны для них строится дом, приобретается добротный автомобиль, удобная благоустроенная квартира, покупается земельный участок, оплачивается лечение, отдых, туристические поездки. А недавно я узнал, что Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Руслан Аушев, ныне Председатель координационного совета по делам воинов-интернационалистов при совете глав правительств стран СНГ, в своем выступлении привел новые факты. Это произошло на состоявшемся в Шымкенте Первом форуме организаций воинов- интернационалистов Российской Федерации и стран Центральной Азии, организованном казахстанским Союзом ветеранов войны в Афганистане и локальных войн. Прославленный генерал, наш боевой товарищ, говорил, что «ни в одной стране СНГ нет государственных органов, уполномоченных заниматься делами ветеранов локальных войн», и добавил, что в США есть специальное министерство по делам ветеранов с годовым бюджетом 87 миллиардов долларов. Вот это можно назвать действенной помощью!