Страница - 2

ГЛАВА I

СЛОВО О НАРОДАХ СРЕДНЕЙ АЗИИ И КАЗАХСТАНА

В. Г. Белинский глубоко интересовался самобытностью педагогической культуры народов. Он ставил вопрос: «В чем состоит самобытность каждого народа?»— и отвечал: «В основном, одному ему принадлежащем образе мыслей и взглядов на предметы, в религии, языке и более всего в обычаях. Эти обычаи состоят в образе одежды, прототип которой находится в климате страны, в формах домашней и общественной жизни (подчеркнуто нами. — А. И.), причина коих скрывается в верованиях, поверьях и понятиях народа… Все эти обычаи укрепляются… и переходят из рода в род, от поколения к поколению как наследие потомкам от предков. Они составляют физиономию народа, и без них народ есть образ без лица, мечта небывалая и несбыточная»

Такими самобытными чертами обладает и народная педагогика — обычаи и традиции воспитания народов Средней Азии и Казахстана. Вот почему, прежде чем касаться содержания народной педагогики, следует несколько слов сказать об историческом прошлом и грядущем настоящем народов Средней Азии и Казахстана, обусловивших некоторые типичные, специфические черты народной педагогики этих народов.

Диалектическое единство педагогического воззрения народов Средней Азии и Казахстана обусловлено общностью их исторических судеб, социально-экономического уклада жизни, близостью языка, культуры, обычаев й традиций. Обратимся к некоторым страницам истории становления и развития материальной и духовной культуры этих народов.

Народы Средней Азии и Казахстана внесли бесценный вклад в цивилизацию, оставив глубокий след в летописи мировой науки, литературы и искусства. В давние времена искусные ремесленники и рабы возводили в этом регионе огромные дворцы и храмы. До наших дней в пустынях Средней Азии сохранились развалины некогда цветущих городов и поселений. В начале VII в., в период завоевания Средней Азия арабами, здесь утвердилась мусульманская религия — ислам, который стал орудием порабощения трудового народа. Ортодоксальное мусульманское духовенство безжалостно преследовало все передовые, прогрессивные идеи, фанатично расправлялось с их носителями. Так, был ослеплен великий поэт, мыслитель Рудаки; писатель и философ Иасир Хисрав, преследуемый духовенством, свою старость встретил в пещерах Памира; гениальный поэт средневековья Саади тридцать лет скитался на чужбине, а великий Ибн Сина (Авиценна) — «наставник ученых», «царь врачей», как его называли современники, свою повесть «Живой, сын Бодрствующего» писал, находясь в тюрьме. Реакционное мусульманское духовенство после трагической гибели великого Улугбека спровоцировало погром его астрономической обсерватории, построенной на одном из холмов возвышенности Кухак, близ Самарканда. Научный центр был разорен, ученые разогнаны, богатейшая библиотека похищена. Фанатики ислама объявили холм Кухак местом погребения мифических «сорока дев», построили здесь мавзолей, превратив храм науки в религиозный очаг.

В XIII — начале XIV в. в Средней Азии воздвигаются дворцы и мавзолеи, сохранившиеся до наших дней. Они поражают соразмерностью пропорций, красотой и—яркостью орнамента. Архитектурные памятники XIV в. удивляют своим совершенством, гармонией красок, строительной техникой. До нас дошли памятники зодчества того времени; уникальная площадь Регистан, бывшая тогда центром Самарканда, неповторимый по изяществу ансамбль Шех-и-Зинд, величественная мечеть Биби-Ханум, усыпальница Гур-и Эмир с ее ярким бирюзовым куполом. В XV—XVII вв. на площади Регистан возникли медресе Улугбека, Щир-Дор («Здание со львом») и Тилля-Кари («Отделанное золотом»). Все эти великолепные сооружения были творением рук народных умельцев — мастеров и зодчих. История строительства и архитектуры — одно из свидетельств того, что создателями памятников материальной и духовной культуры всегда были народные массы.

В 1220 г. народы Средней Азии подверглись монгольскому нашествию. Полчища Чингисхана разорили богатые города и цветущие селения, уничтожили древнюю культуру. Край изнывал под игом монголо-татарских поработителей, разоривших некогда цветущие города. Современник нашествия монголов историк Ибн-Ал-Асир свидетельствовал: «Искры этого погрома разлетались во все стороны, и зло простиралось на всех, как туча, которую гонит ветер».

В Средней Азии жили и творили многие выдающиеся ученые и мыслители. Ученый-математик Мухаммед беи Муса аль-Хорезми еще в 830 г. создал систематический курс алгебры, показал европейским математикам оригинальный метод решения квадратных уравнений. На таджикской земле жили и творили такие выдающиеся ученые и мыслители, как астроном Абу-шар Джафар Балхи (IX в.) и математик Абдульмахмуд Худжанди (X в.), являющийся изобретателем секстанта — главного астрономического инструмента средневековых обсерваторий.

В этой великой плеяде были представители всех наук:медик и фармаколог Зайнуддин Абу-Ибрахим

Джурджани (XII в.), поэт Омар Хайям (ок. 1048— 1123), воспевавший идеи гуманизма и свободомыслия, прославивший величие человеческого духа словами: «Человек, словно в зеркале мир, многолик. Он ничтожен — и он же безмерно велик».

Во всем мире известен родоначальник персидско-таджикской классической литературы Абу-Абдаллах Джафар (Абдуль Хасан) Рудаки (ок. 860—941), творчество которого отличалось глубокой верой в силу человеческого разума и было проникнуто духом возмущения против схоластики и мракобесия. Здесь жил и творил поэт и мыслитель Абулькасим Фирдоуси (ок. 940—1020), автор бессмертной поэмы «Шах-наме» («Книга царей»), которая, подобно «Илиаде» и «Одиссее» Гомера, вошла в золотой фонд мировой культуры.

В Бухаре жил выдающийся философ, поэт, медик, естествоиспытатель, математик Абу Али Ибн Сина (латинизированное — Авиценна, 980—1037), медицинские энциклопедии которого («Медицинский канон», «Книга исцеления») получили мировое признание и были переведены на многие европейские языки. Ибн Сина оставил труды по философии, астрономии, биологии, медицине, психологии этике, педагогике. Его трактат «О добре и зле»! посвящен проблемам этики и нравственности, в «Книге знаний» много сведений по астрономии, математике и логике. В 1980 г. все прогрессивное человечество отметило 1000-летие со дня рождения великого мыслителя-энциклопедиста Востока.

Современником Ибн Сины был всемирно известный ученый-географ и астроном Бируни (973 — ок. 1050), который за 500 лет до Коперника высказал мысль о вращении Земли вокруг Солнца.

В первой половине XV в. выдающийся ученый Улугбек (1394—1449) построил в Самарканде упомянутую выше астрономическую обсерваторию, по своему оснащению и результатам исследований не имевшую равных. Составленные Улугбеком «Новые астрономические таблицы» («Зиджиджедид — и Курагони») и каталог положений звезд получили всемирную известность. Они отличались необычайной точностью. Любопытно, что вычисленная им длина звездного года была равна 365 дням 6 часам 10 минутам и 8 секундам, по современным данным она составляет 365 дней 6 часов 9 минут и 9,6 секунды, т. е. разница менее одной минуты.

Незаменимый вклад в развитие науки внес родоначальник узбекской литературы Алишер Навои (1441—1501), чьи лингвистические исследования «Спор двух языков», а также замечательные поэмы «Смятение праведных», «Лейли и Меджнун», «Фархад и Ширин», «Семь путешественников», «Язык птиц» и другие художественные произведения по праву вошли в сокровищницу мировой литературы.

Творчество поэтов и мыслителей оказало большое влияние на формирование гуманистических идей народной педагогики.

Первые сведения о туркменской культуре имеются в словаре «Диван лугатит тюрк» Махмуда Кашгари (XI в.). В нем содержатся поговорки, пословицы, стихотворные строки и другие памятники туркменского народного творчества. Старейшие города Туркмении Мерв, Ниса, остатки древних ирригационных систем Мургаба, письменные источники античных историков свидетельствуют о многовековой материальной и духовной культуре туркменского народа. Накануне монгольского нашествия в Мерве, например, было десять крупнейших книгохранилищ.  Якут писал, что во всем мире он не видел подобных хранилищ по количеству книг. Выдающийся мыслитель Низам аль-Мульк (1017-—1092) создал труд «Сиасетнаме» — об идеальном государстве во главе с просвещенным монархом. Уроженец Мерва Абу-Саид аль Самани написал около 40 книг историко-культурного характера.

Слава памятников народного: туркменского искусства, особенно ковроткачества, перешагнула пределы этого края еще в средние века. В VIII в. видавший чудеса многих заморских царств венецианец Марко Поло восхищался красотой туркменских ковров.

На рубеже XVI—XVII вв. сложился туркменский героический эпос Кёр-оглы», в котором поэтически воссоздана история борьбы туркменского народа против иноземных захватчиков. Яркую страницу истории туркменской культуры составляет творчество поэта и мыслителя Махтумкули (ок. 1730—1780), произведения которого отражали важнейшие события общественно-политической жизни Туркмении второй половины XVIII в.

Богатую историю имеет казахский народ. Через Южный Казахстан еще в глубокой древности проходил Великий шелковый путь в Византию и Китай. До нашествия Чингисхана древние города Казахстана Тараз (соврем. — Джамбул), Отрар (соврем. — Фа-раб), Сюткент, Чиганак и другие были важными культурными и экономическими центрами, в которых процветали науки и литература.

На казахской земле, близ Арыса, жил и творил Мухамед аль-Фараби (870—950), автор более 160 книг и трактатов, охватывающих вопросы геометрии, теории чисел, астрономии, механики. Фундаментальный труд «Большой трактат о музыке» — плод всей жизни ученого — не только внес весомый вклад в теорию Музыки, но и содержал интересные мысли по психологии, этике и эстетике.

В X—XII вв. мастерами, вышедшими из народа, были сооружены мавзолей Айша-Биби (близ современного Джамбула), мавзолей Бабаджан-Хатун, Таравская баня.

Киргизский народ — создатель и обладатель интереснейшего и ценнейшего по содержанию великолепного по художественной форме героического эпоса «Манас», в котором воплощено неисчерпаемое богатство устного народного творчества. В Центральном Тянь-Шане уже в VI в. были развиты художественные ремесла, кузнечное дело; в Кочкорской долине умельцы создавали художественные изделия, бытовую утварь с народным орнаментом. На севере Киргизии, в Чуйской долине, куда доходили трассы Великого шелкового пути, было развито поливное земледелие, проводились открытые и подземные горные выработки. Местным ювелирам были известны разнообразные технические приемы: фигурное литье, чеканка, гравировка, позолота.

В начале XI в. Юсуф Баласагуни написал поэму «Кутадгу-билик» («Знание, дающее счастье») на языке, близком современному киргизскому, повествующую об основах морали средневековой эпохи.

Чингиз Айтматов, отдавая дань памяти великих мыслителей прошлого, живших в пределах Киргизии, пишет: «Я имею в виду тюркоязычных мыслителей и писателей далекого прошлого — Юсуфа Баласагунского, жившего в Чуйской долине, в известной степени Махмуда Кажгарского, жившего и написавшего свои труды в ту же эпоху, знаменитого восточного поэта Бабура, возросшего в Оше...»

Материальное и духовное богатство народов Средней Азии и Казахстана всегда было предметом законной гордости всех народов нашей страны. Это относится и к педагогическим идеям великих мыслителей, имевшим широкое распространение среди народа. Они представляли собой демократическое направление в педагогической мысли раннего средневековья и оказали огромное влияние на представления народа о человеке, его воспитании, на формирование народной мудрости о воспитании и обучении молодого поколения.

Отдавая дань памяти просветителей, Всемирный Совет Мира в 1958 г. призвал все прогрессивное человечество отметить 1100-летие Рудакн, в 1980 г. — 1000-летие Ибн Сины (Авиценны) и Фараби, в 1983 г. — 1200-летие Хорезми.

Прогрессивное человечество отмечало юбилеи н других выдающихся мыслителей Средней Азии и Казахстана: Махтумкули, Хамзы, Токтогула, Тоголока Молдо, Чокана Валиханова, Абая, Ахмеда Дониша, наследие которых стало основой педагогической культуры народов Средней Азии и Казахстана.

Таким образом, материально-духовные ценности, созданные народом, творчество плеяды ученых, поэтов и мыслителей Средней Азии и Казахстана явились питательной средой для формирования представлений народа о гуманизме, о человеке и его воспитании, о воспитании всесторонне развитой личности, народном идеале.

Для понимания особенностей педагогических воззрений народов Средней Азии и Казахстана интересно взглянуть на нравы, обычаи и традиции этих народов глазами тех, кто побывал в Туркестанском крае. В середине XIX в. с жизнью Туркестанского края познакомились многие выдающиеся деятели русской науки и культуры. Определенный интерес представляют их высказывания о гостеприимстве народов этого края, их впечатления об укладе жизни, обычаях, традициях, тесно связанных с представлениями о семье; мысли о воспитании детей, о роли семьи, об особенностях педагогической культуры. Известный этнограф А. А. Дива-ев в середине XIX в. изучал памятники народной педагогики казахов и киргизов. Уже после революции в докладной записке от 6 декабря 1920 г. в адрес Центральной комиссии по образованию кочевого населения Туркестанской республики он писал: «С прибытием в Туркестанский край в 1876 году мне пришлось сталкиваться с кочевым населением, т. е. с казах-киргизами, этими в высшей степени симпатичными, гостеприимными и доверчивыми племенами. Присматриваясь к их быту, кочевой и привольной жизни, я вскоре убедился, что эти народы обладают интереснейшим, ценным в научном отношении обильным родным народным эпосом и могут смело гордиться солидным количеством высокоталантливых импровизаторов, певцов, рассказчиков, заучивающих наизусть целые поэмы, былины, легенды и т. д.».

Впоследствии ученый описал и классифицировал огромный этнографический материал из жизни казахов и киргизов Семиреченской и Сырдарьинской областей Туркестанского края. Он опубликовал ряд интересных исследований; «Киргизы и кара-киргизы (пословицы и поговорки)», «Легенда о происхождении кара-киргизов», «Игры киргизских детей» и других произведений. В одном из них он сделал интересный вывод из своих наблюдений: «Творческие Игры у киргизских детей целиком отражают их вкусы и наклонности, они ведут в мирок детских мыслей и желаний». «Здесь черномазый киргизенок сам себе мастерит игрушку из глины в виде верблюда или лошади, а потому она всецело является продуктом его, мальчугана, творческой деятельности». А. А. Диваев отмечал, что в этот период у казахов и киргизов существовала определенная возрастная периодизация детей и подростков: от I до 7 лет — бала, т. е. младенческий возраст; От 7 до 15 лет — боз бала, т. е. подростковый возраст; от 15 до 25 лет — джигит, т. е. юношеский возраст.

Академик В. В. Бартольд дал высокую оценку этнографическим изысканиям А. А. Диваева. По данным профессора Казанского университета П. Ф. Катанова, в 1913 г. очерками из быта и семейной жизни казахского и киргизского народов заинтересовались ученые европейских университетов (Бельгийского, Неаполь-ского и Лейпцигского), которые просили срочно выслать им эти очерки.

Высказывания А. А. Диваева, его характеристику народов Средней Азии и Казахстана подтверждает выдающийся исследователь Центральной Азии П. П. Семенов-Тян-Шанский. В разгар родовой борьбы между двумя киргизскими родами — «Бугу» и «Сарабагаш», как заметил ученый, кара-киргизы оставались верны «священному… обычаю гостеприимства». Русский путешественник побывал в гостях у киргизов и в знак дружбы приподнес именной подарок представителю сарабагашцев Умет-Алы. В ответ он тут же получил от хозяина трех отличных коней, которые оказались весьма кстати в походах по труднодоступным тропам горного Тянь-Шаня.

В. В. Радлов, известный знаток истории и быта народов Востока, также отмечал, что народы Туркестана «необычайно гостеприимны, это гостеприимство старших передавалось детям как образец уважения к людям». Гостеприимство и глубокое уважение к старшим являлись одними из характерных черт педагогической культуры народов Средней Азии и Казахстана.

Прогрессивная русская интеллигенция всегда интересовалась самобытным укладом жизни народов Туркестанского края. Она видела в их быту и традициях демократические тенденции. Т. Г. Шевченко, по воде самодержца России некоторое время живший на территории Казахстана, с большим, интересом наблюдал за бытом и укладом жизни окружающих его людей. Эти наблюдения легли в основу ряда художественных произведений:«Байгуши» («Несчастные»).

«Мальчик, топящий печь камышом», «Дети-казахи, просящие милостыню в солдатской казарме» и др.

Большой интерес проявлял к быту, языку и культуре народов Востока Л. Н. Толстой. Делясь своими сокровенными мыслями с А. Б. Гольденвейзером, оа заметил: «Мы гораздо ближе к Востоку, и скорее следовало бы изучить языки индусский, китайский, даже персидский и их удивительную философскую литературу».

Некоторые деятели русской культуры вопреки общепринятой в XIX в. традиции учиться на Западе предпочитали учиться на Востоке. Эту тенденцию особенно ярко выразил В. В. Верещагин. «Я учился на Востоке потому, что там было свободнее, вольнее, чем на Западе, — писал он. — Вместо парижской мансарды или комнаты среднего проспекта (Васильевского) острова у меня была киргизская палатка, вместо «островов»… — снеговые горы, вместо натурщиков — живые люди, наконец, вместо кваса и воды — кумыс и молоко». Свои наблюдения за бытом и укладом жизни народов этого края он запечатлел в таких полотнах, как «Перекочевка киргизов» (1869), «Киргиз», «Богатый киргизский охотник с соколом» (1870) и др.

Важно иметь в виду, что по данным на 1898 г. в Туркестанском крае находилось 337 ссыльных. Это были представители прогрессивно настроенной русской интеллигенции, которые с интересом изучали этот край, немало сделали для того, чтобы здесь пробивались ростки русской демократической культуры. Созданный известным медиком П. Н. Хомутовым и его супругой Е. Л. Хомутовой культурно-просветительный кружок в Узбекистане ставил своей целью приобщение местного населения к достижениям прогрессивной русской культуры. В 1901 г. в Ташкенте возникло «Пушкинское общество», которое способствовало развитию чтения нелегальной литературы. В Ташкенте отбывал ссылку революционный демократ Г. А. Лопатин, принимавший активное участие в культурно-просветительном кружке Хомутовых. Редактор ашхабадской газеты «Закаспийское обозрение», затем газеты «Туркестан» в Ташкенте К. М. Федоров пропагандировал революционно-демократические идеи Н. Г. Чернышевского. В 1898 г. в Туркестане находились участники «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» С. И. Иванов и М. Леонов; здесь жили также большевики М. В. Морозов, В. В. Быховский и другие, сыгравшие определенную роль в распространении революционно-демократических идей.

Необходимо отметить также деятельность других представителей русской революционно-демократической интеллигенции, например филолога и педагога

В.П. Наливкина, проработавшего в этом крае более 35 лет. В 80-е гг. учитель первой русско-туземной школы в Ташкенте В. П. Наливкин составил русско-узбекский словарь, учебное пособие и хрестоматию, которые познакомили детей с историей, культурой и

языком русского народа. В Туркестане работал переводчиком известный ученый П. И. Пашино, имевший переписку с Н. А. Добролюбовым и Н. А. Некрасовым и сотрудничавший в «Современнике». П. И. Пашино имел тесные связи с таджикским писателем и филосо-фом-просветителем Ахмедом Донишем, знакомил его с идеями русских революционных демократов.

Связи русской передовой общественной мысли, в том числе и связи с педагогами, особенно окрепли после Великого Октября. Н. К. Крупская с интересом изучала и одобрительно относилась к идеям народной педагогики народов Востока. В статье «Об интернациональной и национальной культуре» (1927) она писала: «Я возьму вопрос строительства новой школы. Заслушивая доклады инспекторов, приходится часто знакомиться с тем, как этот вопрос преломляется через бытовые особенноости разных национальностей… на циональные особенности можно использовать для того, чтобы создать более высокие формы в области народного просвещения»

Н. К. Крупская ценила национальные виды спорта и игр. «У разных национальностей, — писала она, — сеть чрезвычайно интересные бытовые игры, меткость глаза, умение поскакать на лошади, умение попасть в цель». Это как раз типичные национальные игры киргизской и казахской молодежи. В народе издавна говорится: «Киргиз и казах рождаются на коне».

Н. К. Крупская с уважением относилась к традициям семейной педагогики народов Востока, ее привлекала любовь и внимание родителей к детям. Не случайно афоризмы народов Востока о детях так образны и любвеобильны: «Родное дитя что дерево около дома», «Ребенок дорог как сердце», «Без ребенка в семье нет счастья», «Украшение дома — ребенок». Все пароды Востока — убежденные приверженцы многодетной семьи, поэтому они говорят: «Бог даст четырех сыновей: если один окажется трусом, другие будут героями», «От рождения ребенка и от дождя еще никто не разорился», при этом решительно отвергается бездетная семья: «Женщина с мужем, но без детей подобна цветку, одиноко красующемуся на горе». Единодушно общее мнение народов Востока: «Кто не любит детей, тот никого не любит». Следовательно, ребенок — это грядущее, ребенок — это сама любовь.

Рождение ребенка здесь воспринимается в каждой семье как особо радостное и счастливое событие и по традиции облекается в определенный ритуал. Как известно, народы советского Востока занимают в стране одно из первых мест по рождаемости и по многодетности семьи, тем не менее каждый новорожденный всегда приносит семье и близким радость; это событие — один из самых счастливых семейных праздников. По обычаю, не один, а несколько человек, как добрые глашатаи, верхом на конях разносят по деревне, аилу, кишлаку весть о рождении ребенка всем родным, друзьям и знакомым, за что получают подарки. Близкие родственники, друзья, соседи высказывают напутствия и присловья: «Да не иссякнет ваш род», «Пусть из поколения в поколение потомство ваше множится», «Желаем вам увидеть свадьбу ваших детей» и т. д. Традиционно с большой любовью отмечаются такие события в жизни малютки, как укладывание в колыбель, первые шаги ребенка, а в возрасте 9—10 лет — заплетание кос девочкам и т. д.

Эта многовековая традиция, характерная особенность народов Средней Азии и Казахстана, особенно ярко проявилась в годы Великой Отечественной войны, когда многие семьи усыновляли детей-сирот — русских, украинцев и других национальностей. Известно, что в Ташкенте в 643 узбекских семьях, в Душанбе в 634 таджикских семьях появились приемные дети. Аналогичные явления наблюдались в киргизских, казахских, туркменских, каракалпакских семьях. Бескорыстное усыновление детей, даже не сирот, но по воле судеб оставшихся без присмотра, также является традицией этих народов. Примечательно, что в 124 выборочно проверенных киргизских семьях лишь 12, т. е. 9,6%, оказались официально оформленными, а все остальные усыновленными на основе народного обычая в порядке взаимопомощи в воспитании детей и, прежде всего, на почве бескорыстной любви к детям. По обычаю считается, что если женщина нежно прижмет ребенка к своей груди, то с этого момента приемный ребенок становится подлинно родным.

Любовь к детям, постоянная забота о них в семье впоследствии сказываются в благотворных результатах воспитания молодого поколения.