Страница - 5

Глава 2

ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ КАЗАХСКОЙ ИРРЕДЕНТЫ И ДИАСПОРЫ

ИСТОРИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС ФОРМИРОВАНИЯ КАЗАХСКОЙ ИРРЕДЕНТЫ в XVI—XIX вв.

В процессе возникновения казахской ирреденты XVI—XIX вв. основополагающую роль сыграли политические события, происходившие в этот период в Центральной Азии, в особенности тесные многосторонние взаимоотношения между Казахстаном и Китаем, Казахстаном и Джунгарией, Джунгарией и Цинским Китаем. В истории контактов этих государств одним из важнейших являлся территориальный вопрос, который на различных этапах развития данных обществ решался неодинаково.

Казахско-ойратские отношения в XVII — первой декаде XVIII вв. являются той исторической основой, на которой спустя век-полтора была создана казахская ирредента в Китае, ставшая отправной точкой для возникновения диаспоры у казахов в XX в. Необходимо отметить, что районы Южного и Юго-Восточного Казахстана подвергались нападёнию со стороны ойратов еще в XV в., в период существования государства Моголистан. Судя по свидетельству источника XVI в. «Та’рих-и Абу-л-Хайр-хани», ойраты в XV в. совершали свои набеги в целях «грабежа и разорения [населения]...», а не в целях захвата территорий. То, что территории Семиречья не были под властью ойратов, подтверждает следующий отрывок из «Тарих-и Абу-л-Хайр-хани», рассказывающий о нашествии ойратов на территорию Моголистана в 1450-х гг.: «Уз-Тимур-тайши (ойратский правитель.— Г. М.) приказал, чтобы воины привели в порядок [свое] оружие и явились к [его] двору. На другой день все нечестивые воины привели в порядок свое бесчисленное оружие и согласно приказу хана [Уз-Тимур-тайши] отправились с женами и домочадцами [в поход]. Когда они достигли берегов реки Чу, [то] оставили здесь жен, и домочадцев, и обозы и отправились далее [налегке] в набег...». Тот факт, что Семиречье не принадлежало ойратам, и они в 1452 г. пришли на территорию Моголистана из своих кочевий, отмечается несколькими исследователями.

К весне 1457 г. ойраты достигли присырдарьинских городов, где «разграбили окраины Туркестана, Шайру-хии и жителей окрестностей Ташкента, племена и крестьян того вилайета». Разбив в 1457 г. войска Абул-хайр-хана недалеко от Кок-Кашене (Кок-Кесене.— Г. М.) близ Сыгнака, «после заключения мира Уз-Тимур-тайши направил поводья решимости и могущества через Сайрам в сторону реки Чу, где находились его обоз и домочадцы... Оттуда со всем [своим] войском направился в сторону [страны] Калмак, которая являлась наследственным уделом его». Как видно из источника, в XV в. никаких помыслов о территориальных захватах Южного и Юго-Восточного Казахстана у ойратов не наблюдалось.

Однако картина резко меняется со второй половины XVI в., когда побудительным мотивом появления ойратов в Казахстане и Средней Азии становится территориальный захват вследствие земельного голода и пастбищной тесноты в Джунгарии. Джунгарское ханство сформировалось в северо-западной части Центральной Азии из монгольских племен: хойтов, дэрбэтов, чоросов, отчасти хошоутов и торгоутов, к 1630-м гг.

Казахи и ойраты занимались кочевым скотоводством, для которого необходимы были плодородные пастбища и наличие водоемов, что создавало экономическую необходимость расширения кочевий. Кроме того, усиление влияния и укрепление молодого Казахского ханства на внешнеполитической арене, расширение ареала распространения казахского народа также послужили причиной столкновений между казахами и ойратами — сначала нечастых, но впоследствии перешедших в кровопролитную и затяжную войну. Следует заметить, что политические и военные действия между казахами и ойратами являлись ярким показателем столкновения двух миров: тюркского и монгольского, которое проявлялось также в вопросах религии и культуры.

Если на рубеже XVI—XVII вв. некоторая часть ойратов была подчинена казахскими ханами, военные столкновения между казахами и ойратам зачастую заканчивались победой первых, в особенности при хане Есиме, то с возникновением Джунгарского ханства (из юго-восточной группировки ойратов, располагавшихся на востоке от Казахского ханства) в середине 1630-х гг., отношения между этими двумя государствами кардинально изменяются. Набеги в целях грабежа казахского населения отступают на второй план, а на первый выдвигается идея (цель) захвата территорий. Со второй половины XVII в. борьба между Казахским ханством и Джунгарией за кочевья велась с переменным успехом, но вскоре ойратам удалось захватить и удержать за собой небольшую восточную часть Семиречья, ранее принадлежавшую казахам. Это было первое отторжение казахских земель в пользу Джунгарии, приведшее к миграциям основной массы казахов племени дулат, кочевавших по левобережью р. Или, в районы рек Чу, Талас, Келес.

Примерно с 1946 г, по 1680-е гг., вследствие смерти джунгарского правителя Батура-хунтайджи и начавшейся феодальной междоусобицы, серьезно ослабившей ойратов как во внутриполитических, так и во внешнеполитических вопросах, особо крупномасштабных военных действий между ними (ойратами.— Г. М.) и казахами не происходило. Лишь с приходом к власти Галдана-хана, стремившегося объединить всех монголов Центральной Азии, Джунгария укрепила свои позиции сначала внутри страны, а затем, в начале 1680-х гг., начала широкомасштабные военные действия против Казахского ханства и государственных объединений Средней Азии. Ойратская армия во главе с Галдан-ханом вторглась в районы Семиречья и Южный Казахстан. Несогласованность в действиях казахских, бухарских и кыргызских военачальников, а также стремительность и неожиданность, с которыми ударили ойраты, привели к разгрому некоторых казахских родов и захвату нескольких оседлых оазисов бассейна р. Сырдарьи, вследствие чего казахам пришлось покинуть родные места. Кроме того, в 1685 г. ойраты покорили тянь-шаньских кыргызов и проникли в Ферганскую долину, где воевали с узбеками несколько лет. Один из отрядов ойратов дошел до р. Мургаб и проник в Бадахшан. Это вторжение характерно тем, что ойратские феодалы пытались закрепиться и собрать дань с жителей Казахстана и Средней Азии, кроме того, насильственно привить населению вышеназванных регионов ламаизм; но, в большей степени, старались не допустить объединительного процесса, имевшего место в казахской степи благодаря мудрой политике проводимой Тауке-ханом.

Поэтому, вследствие своих военных захватов, в 1680-е гг. джунгары кочевали по склонам гор и по верховьям рек вдоль Семиреченского Алатау, вдоль рек, впадающих в озеро Балхаш, к северу от реки Или, на которой была расположена ставка Галдан-хана, а также на южном берегу озера Иссык-Куль, т. е. земли к югу и западу от р. Иртыш вошли в состав владений Джунгарии.

В 1690-е гг. ойратские нападения на казахов временно прекратились из-за длительной войны Джунгарии с Цинским Китаем в 1690—1697 гг., принесшей ойратам тяжелое поражение, значительные территориальные (на восточных склонах Монгольского Алтая) и людские потери, смерть хана Галдана-Бошокту. Возглавивший Джунгарию Цэван-Рабдан (1697-^1727) в короткий срок укрепил государство и основной упор в захватнической политике сделал на Восточный Туркестан, Казахстан, Среднюю Азию и Южную Сибирь. Именно с этого периода джунгарская опасность начала превращаться в главную угрозу для самостоятельного существования Казахского ханства.

XVIII век вошел в историю казахско-ойратских отношений как время кровопролитной и жестокой войны, огромных людских потерь с обеих сторон, мощных миграционных процессов, повлиявших на дальнейшую историческую судьбу народов Центральной Азии.

В 1708 г. ойраты возобновили нападения на казахские земли, чем нанесли значительный урон родам Старшего жуза. Опасность наступления и усиления ойратов заставила в 1710 г. в Каракумах созвать всеказахский съезд представителей трех жузов, на котором обсуждался только один вопрос: военно-политические отношения с Джунгарией.

Велико значение этого объединительного съезда для истории казахского народа. Он сплотил людей перед лицом реальной опасности. Казахские г ополчения вели упорную борьбу с войсками Цэван-Рабдана и имели временный успех. Попытки казахов вернуть свои исконные кочевья в северной Джунгарии и Семиречьи были использованы хунтайджи Цэван-Рабданом для новых вторжений, имевших место в 1713 и 1717 г.

Цинско-джунгарские отношения и Казахстан в 1720—1740-х гг. Переходя к описанию событий 1723 г., думается, следует обратить особое внимание вопросу цинско-джунгарских отношений в данный период, непосредственно приведших к гибели тысяч людей, мощным миграционным процессам в Центральной Азии, коренным образом изменившим демографическую ситуацию в этом регионе.

С 1715 по 1722 г. длилась вторая Джунгарско-цин-ская война, которая со стороны Китая определялась двумя направлениями: 1) оказание давления на Цэван-Рабдана и 2) захват стратегических районов его владений. Таким образом, китайский император Канси потребовал от Цэван-Рабдана отказаться от независимости, признать сюзеренитет Цинской империи и уступить Китаю значительную часть земель и населения Джунгарского ханства (в случае отказа незамедлительно начался бы поход на Джунгарию), с чем, безусловно, не мог согласиться Цэван-Рабдан.

Война продолжалась до 1722 г. К этому времени обе стороны нуждались в передышке, так как все силы ойратов были направлены на отражение наступлений Цинской императорской армии, а с запада совершали ряд вторжений казахские феодалы. В Китае в 1722 г. умер император Канси, а его преемник Юнчжэн, прекрасно осознавая тяжелое положение армии и страны, решил отозвать войска и предложил Цэван-Рабдану начать мирные переговоры.

В исторической науке факт инициативы начала мирных переговоров имеет две точки зрения. Первая, процитированная выше, выдвигается В. А. Моисеевым. В исследовании узбекского ученого А. X. Ходжаева инициатором мирных переговоров называется Цэван-Рабдан, направивший посольство в Пекин во главе с Чуй-намухом-бучжаем, а также просивший главу ламаистского храма в Халхе Джэбдзун-Дамба-хутухта оказать ему посредничество в этом вопросе. Не вступая в дискуссию о правильности одной из двух приведенных точек зрения, можно констатировать следующее: весной.

1721 г. создалась реальная угроза разгрома Джунгарии-Цинским Китаем.

Цэван-Рабдан, прекрасно осознавая сложившуюся обстановку, понял, что помощь можно ждать со стороны одного сильного государства, проводившего постоянное расширение своих владений на востоке и юге, вплотную подошедшего вследствие этих завоеваний к границам Казахстана, и направил своего посла Борокургана в Петербург с просьбой принять его в подданство Российской империи при условии оказания немедленной военной помощи Джунгарии против цинских армий, однако смерть императора Канси в декабре 1722 г. изменила курс цинского двора по отношению к государству Цэван-Рабдана, приведя к тому, что, получив передышку на востоке, ойраты приступили к подготовке крупномасштабного вторжения в Казахстан.

В феврале — марте 1723 г. ойраты обрушились на казахские аулы Старшего и Среднего жуза, не подготовленные к отражению нападения в силу ряда причин. Во-первых, казахи были заняты подготовкой к переходу с зимних стоянок на летние пастбища, производили кастрацию молодняка. Во-вторых, казахские феодалы, не подозревая о готовившемся нападении со стороны ойратов, разрабатывали кампанию для вторжения в кочевья волжских калмыков. В-третьих, костер междоусобицы разгорался с новой силой, и никто после смерти мудрого хана Тауке не мог затушить его. Вследствие этих причин казахи не смогли оказать сопротивления ойратам и вынуждены были бежать со своих кочевий, бросив там скот и имущество.

Вторжение ойратских феодалов привело к нарушению исторически сложившихся этнических границ, вызвало целый ряд перемещений племен и народов Центральной Азии. В год «Великого бедствия», именуемый у казахов «Актабан шубырында Алкаколь сулама», юйраты захватили ряд городов Средней Азии, истребляя полностью аулы и некоторые роды Среднего и Старшего жузов. Чтобы не быть уничтоженным физически, казахи начали миграции, которые «цепной реакцией» повлекли за собой изменения ареала распространения других народов Центральной Азии, проживавших в Среднеазиатских ханствах. Казахи Младшего жуза вместе с каракалпаками направились на  запад — к Аральскому морю, перешли Эмбу, прогнали оттуда калмыков, отодвинув башкир еще дальше на север, и заняли все степи у рек Яик, Орь, Илек и Уй. В добавление к этому некоторые роды Младшего жуза ушли в Бухару и Хиву. Средний жуз продвинулся на север — к верховьям рек Уй, Тобол, Омь, где потеснил башкиров и некоторые тюркские народы Южной Сибири. Кроме того, казахи некоторых родов Среднего жуза бежали в Самарканд, Бухару и Ташкент. Часть казахов Старшего жуза откочевала в Среднюю Азию в районы Кара-тегина, Самарканда, Ходжента, Ферганы, вплоть до Памира. На примере миграций казахов Младшего и Среднего жузов видны альтернативы их политического тяготения: на север — к России, на юг — к Среднеазиатским ханствам.

«Переходы сии влекли за собою неминуемое разорение и гибель. Стада и табуны ежедневно уменьшались, меновая торговля прекратилась, нищета и страдания •сделались всеобщими, иные умирали от голода, другие бросали жен и детей своих. Наконец бегущие остановились, ...где же? в местах бесплодных и не представляющих никаких удобств для кочевого народа». Думается, что эта цитата из работы А. И. Левшина довольно четко характеризует положение казахов, бежавших из своих раздольных степей в земледельческие районы Средней Азии, где произошли не только демографические изменения, но и временно была подорвана экономическая жизнь, что привело к обострению внутриполитической обстановки в данном регионе.

Так, по сведениям среднеазиатского историка Мухаммада Амина, самаркандский хан Раджаб в сражениях с бухарским ханом Абулфеизом использовал силы казахов, вытесненных из своих кочевий ойратами, которые «вторглись в Мавераннахр и заняли всю плодородную долину Зарафшана вплоть до туманов Бухары». Наплыв кочевых народов — казахов, кыргызов, каракалпаков,— бежавших от ойратов в земледельческие районы Средней Азии, привел к крупномасштабным катаклизмам: голоду, разрухе в экономике и перемещению оседлых жителей региона, вытесненных кочевниками в пустынные и безводные места.

Источники того времени свидетельствуют, что «в течение семилетних беспрерывных набегов [кочевники] разорили земледельческие районы, расположенные между Самаркандом и Бухарой. В Мавераннахре наступил такой голод, что даже человеческое мясо пошло в пищу людям; мертвых не хоронили, а съедали. Наступило полное смятение: повсюду люди, покинув родные места, разбрелись в разные стороны. В Бухаре осталось два гузара (квартала) жителей; в Самарканде ни одной живой души не осталось». Фергана лежала в запустении.

Свидетельства источников повествуют не только о трагедиях, постигших народы земледельческих районов Средней Азии в связи с джунгарским нашествием 1723 г., но и о многолетнем проживании беженцев-кочевников там, не имевших возможности вернуться на родину. Безусловно, нашествия ойратов и первоначальные неудачи в организации их отражения привели к огромным людским потерям, изменению ареала распространения народов Центральной Азии, связанному с крупномасштабными и долгосрочными миграциями, ухудшению экономического и политического положений в Казахстане и государствах Средней Азии, так как была нарушена система связей между ними, усилилась политическая дестабилизация во внутренних и международных отношениях стран Центральной Азии, породивших многочисленных беженцев. Захват ойратами городов на юге Казахстана привел к оторванности казахов от торговых и ремесленных центров, чем парализовал их экономическую и культурную жизнь, а ойраты, наоборот, расширили свои торговые связи с восточными рынками.

Уже в 1724 г. в Казахстане началось активное сопротивление ойратам, которое привело в ходе многолетних войн к сохранению политической независимости и территориальной целостности казахов, за исключением захваченных при Батур-хунтайджи и Галдане районов Семиречья.

Во второй половине 1720 — начале 1740-х гг. борьба между казахами и ойратами велась за плодородные тарбагатайские и барлыкские пастбища, а также земли, лежащие в пограничной с Джунгарией зоне и долинах Семиречья, хотя она велась не столь активно как в начале XVIII в. Ослабление активности набегов ойратов на казахов Среднего и Младшего жузов объясняется начавшейся у них очередной войной с Цинским Китаем в 1729 г.

Предыстория этого события очень важна для изучения истории возникновения казахской ирреденты, так как впервые между Джунгарией и Китаем обсуждался территориально-пограничный вопрос, благодаря чему позднее, после разгрома Джунгарского ханства, китайское государство получило в наследство казахские земли, отторгнутые у Казахстана ойратами в ходе военных действий в XVII—XVIII вв.

К концу 1723 г. Цэван-Рабдан вновь направил в Пекин посольство с предложением цинскому двору установить добрососедские отношения между двумя государствами и определить общую границу. Однако Цины видели выход для урегулирования отношений только при принятии Джунгарией сюзеренитета Китая, от чего Цэван-Рабдан отказался. Не были определены границы двух стран, так как китайский император Юнчжэн, предлагая ойратам провести границу по горам Монгольского Алтая, не определил конкретно места, по которым она должна была пройти, что давало огромные возможности варьировать, а практически не иметь ее. Поэтому, когда из Джунгарии прибыло другое посольство в 1725 г., Цины предложили конкретный проект проведения границы по районам западного предгорья Монгольского Алтая, реке Улунгу, затем на юг — через Булаган, Хабутаг, Байтаг, Улан-Усу прямо до озера Лобнор и далее на юг — до озера Газколь.

При таком делении Джунгария лишалась своих лучших и плодородных земель, многие из которых были ею же отняты у казахов, кыргызов и тюркских народов Южной Сибири, зато Цинский Китай приобретал важные экономические и стратегические районы Джунгарии и Восточного Туркестана. Проект был отвергнут, и начались выступления против Цинов сначала ойратов в Турфанской области, а затем и халха-монголов в Хал-хе. Цэван-Рабдан, нанеся Цинам ряд поражений, потребовал в 1726 г. возвращения Турфанской, Баркульской, Кумульской областей и Халхи. Цины начали готовиться к военным действиям против Джунгарии, подтягивая войска в провинции Ганьсу и Халха. Война, начавшаяся в 1729 г., закончилась в конце 1730-х гг., выявив неспособность ойратов противостоять Цинскому Китаю, и определила военно-политическое направление экспансий Джунгарского ханства только на запад, на районы Казахстана и Средней Азии.

Думается, что следует обратить внимание на тот факт, что казахи Старшего жуза имели возможность продолжать кочевать на своих землях, захваченных у; них ойратами. Этот факт объясняется тем, что часть, родов Старшего жуза, северные районы Средней Азии, города Туркестан и Ташкент находились в подчинении у Джунгарского ханства, начиная с 1723 г., и должны были отправлять аманатов в ставку хунтайджи, а также платить ойратам албан — подать в размере одной шкурки степной лисицы с каждой семьи ежегодно.

Кроме того, характер казахско-ойратских отношений 1730—1740-х гг. зависел от внешнеполитического курса Российской империи в Казахстане и Джунгарии. Россия надеялась использовать казахов как главного союзника в военных действиях против Джунгарского ханства (позже против Цинского Китая), хорошо понимая прекрасное военно-стратегическое, геополитическое, экономическое и коммуникативное положение Казахстана, являвшегося «ключом к вратам в азиатские страны». Укрепление позиций России на юго-восточных направлениях очень беспокоило Джунгарское ханство, так как: уменьшало ареал захваченных земель и количество податного населения за пределами джунгарских владений.

Казахи и разгром Джунгарского ханства Цинами. Следующим этапом в истории возникновения казахской ирреденты в Китае является разгром Цинами Джунгарского ханства в 1757 г. и последовавшее за этим отторжение земель казахов в пользу Цинского Китая. Разгромив обессиленную междоусобицами и бесконечными войнами Джунгарию, Китайская империя начала относить к «джунгарским» кочевьям значительные районы кочевок родов Среднего и Старшего жузов, которые казахи стремились вернуть, претендуя также на опустевшие в результате истребления ойратов большие просторы в самой Джунгарии.

Следует отметить тот факт, что в течение правления: в Китае Маньчжурской династии Цин всегда было две: наиболее важные области, которые редко находились под китайским контролем вследствие свободолюбия народов, исконно проживавших на этих землях. Во-первых, это — Тибет, захваченный Цинами в 1720-х гг., и, во-вторых, северо-западная часть Китая, образованная на захваченных землях разгромленного Джунгарского ханства, включавшего в свой состав земли народов Центральной Азии и позже, спустя полтора столетия, названная китайскими правителями «Синьцзян», что в переводе с китайского означает «новая граница» или «новая территория». Эти две области всегда доставляли китайским правителям массу хлопот, не говоря уже о важных стратегических, экономических, политических перспективах использования их, вследствие чего необходимо было укрепиться здесь и стабилизировать взрывоопасную обстановку. Как показала история, эта мера предосторожности была далеко нелишней, и ее плоды, пожинают современные правители КНР.

Интересен факт объяснения китайскими правителями причин, необходимых для разгрома Джунгарского ханства, приведенный в указе императора Цяньлуна Военному Совету об отправлении к казахам посла в мае 1755 г. Император писал: «...так как в Джунгарии несколько лет была междоусобица, убийства и разорение, // мы [император] управляем Поднебесной, заботясь о спокойствии народов, специально направили великую армию умиротворить Джунгарию. Считаем, что это должно принести [народу] отдохновение и восстановление сил и способствовать его умножению. Вовсе не стремились причинить бедствия войной, а намеревались доставить [джунгарам] счастье, безграничное небесное спокойствие».

«Прекрасная» политика установления мира с помощью применения военной силы! Воистину многие джунгары получили «безграничное небесное спокойствие», будучи убиты цинскими войсками. Около 80% из 600 тыс. ойратов были уничтожены болезнями и войной. Доктор исторических наук Зардыхан Кинаятулы в монографии «Летопись слезных лет» приводит высказывание тайваньского историка Лю Итана о судьбе разгромленных китайцами джунгаров: «... из 200 тысяч семей, 600 тысяч джунгарского народа 4/10 умерли от болезней, 3/10 погибли в боях, 2/10 покинули свои земли в качестве беженцев и только 1/10 часть осталась в живых на землях Джунгарии».

Цинская политика стабилизации этого пространства заключалась в поощрении иммиграции разных этнических групп на опустевшие земли разгромленного Джунгарского ханства. Цины начали возводить укрепления, расширять военные поселения, куда в основном направлялись солдаты из китайских крестьян-хань. Таким образом, постепенно началось перемещение китайцев-хань из центральных районов Китая на его северо-западную границу. На границе с казахами дислоцировались гарнизоны сибо, солонов, чахаров, таранчей, а затем и ойратов, уцелевших в резне или во время войны перешедших на сторону Цинов и получивших китайское подданство.

Благодаря проводимой Цинами политике переселения различных этнических групп на освободившиеся земли разгромленной Джунгарии, без учета того факта, что эти земли были ранее захвачены ойратами у казахов и других автохтонных народов, в данном регионе изменилась демографическая картина, была нарушена сложившаяся система международных отношений в Центральной Азии, а Китай укрепил свои военно-политические и торговые позиции на западе, впервые установив свои границы непосредственно с Казахстаном.