Страница - 17

НА БЕРЛИН

Март 1945 года. Линия фронта на Берлинском направлении проходит по Одеру. До вражеской столицы рукой подать, каких-нибудь 60-70 километров. Не верилось, что снова придется идти под пули, вести кровопролитные бои. Вокруг набирала силу весна. Солдаты тосковали по родной стороне. Вечерами пели русские задушевные песни под баян Ивана Говоруна, вели неторопливые беседы о будущей мирной жизни. Каждый надеялся дожить до такой уже близкой победы. Всех волновало одно: когда же на Берлин?

В районе Берлина враг Сосредоточил крупнейшие силы. Появились дивизии, снятые с Западного фронта.

В конце марта вся наша дивизия, удерживавшая плацдарм на западном берегу Одера, получила приказ отойти во второй эшелон, на восточный берег реки. За время войны для нас это был второй случай, когда большой кровью завоеванный плацдарм приходилось передавать другим частям.

Мы уже знали, что нас ждет не только отдых, но и упорная подготовка к решающему наступлению. На восточном берегу началась напряженная боевая учеба. Мы получали новое оружие и технику, принимали пополнение. Батальоны, в том числе и наш, отрабатывали прорыв сильно укрепленных позиций, ведение боя в траншеях, в лесу, отражение контратак. Особое внимание уделялось действиям при штурме крупного города, форсировании каналов.

Бервальде - населенный пункт, где разместился штаб дивизии, — превратился в настоящий учебный центр. Круглые сутки не смолкал рев моторов, треск холостых выстрелов. Часто слышались крики «ура». Повсюду можно было увидеть карабкающихся по стенам и заборам бойцов. Они втаскивали на чердаки и крыши легкие орудия и пулеметы.

С офицерским составом проводились тренировки на картах и занятия на местности. Командир полка подполковник

А.И.Пешков часто устраивал военные игры. Обычно они проводились на рельефных миниатюр-полигонах, где с помощью песка была воссоздана та местность, на которой нам предстояло действовать.

Мы слушали командира с большим вниманием, вспоминали, как штурмовали города Сталино, Макеевку, делились своими мыслями. Но при этом учитывали, что перед нами Берлин и другие немецкие города. А это - каменные и бетонные постройки, каких раньше встречалось гораздо меньше. Надо было изыскивать такие методы, чтобы меньшими потерями брать дома, улицы, заводы, кварталы и в целом города.

В те дни мы особенно активно проводили политинформации. Непременно вели на них речь о положении войск союзников.

Проходили партийные и комсомольские собрания, на которых обсуждался один вопрос - о задачах коммунистов и комсомольцев во время штурма Берлина. И решение было одним - показывать примеры отваги и мужества в предстоящих боях. Большую работу проводили замполит полка И.Я.Гужов, офицеры политотдела дивизии.

Настроение у личного состава было боевое. Мы ждали того дня, когда начнем наступать на логово фашистского зверя. Огромное воодушевление у всех гвардейцев вызвало награждение нашей 301-й стрелковой дивизии орденом Суворова 2-й степени. В подразделениях прошли митинги. Наш батальон поклялся беспощадно громить фашистских агрессоров. Нам стало известно, что командующий 9-й армией врага генерал пехоты Буссе приказал, чтобы армия ценой любых жертв удерживала фронт на Одере, так как здесь будет решаться судьба Берлина. Каждый из нас, от солдата до командира дивизии понимал, что здесь будет решаться судьба победы, и не жалел сил, готовясь к штурму столицы третьего рейха.

Большое впечатление на меня, как и на многих других, произвел проведенный Военным советом армии под личным руководством командарма генерал-полковника Николая Эрастовича Берзарина слет Героев Советского Союза, удостоенных к тому времени этого высокого звания. На эти торжества были также приглашены командиры корпусов, дивизий и начальники политотделов.

В торжественной обстановке состоялось вручение орденов Ленина и медалей «Золотая Звезда». Играл духовой оркестр. Перед строем полка пронесли Боевое знамя. Те, кто удостоился высокого звания Героя Советского Союза, стояли отдельной группой. Среди них был и я. По центру стоял большой стол, накрытый зеленой скатертью. От нас к нему была разостлана ковровая дорожка.

Вручал награды командующий армией. Он лично прикреплял орден Ленина и «Золотую Звезду», по-отечески целовал каждого из нас. Я не мог унять волнение. Мне, простому казахскому пареньку, сироте, оказывалась такая огромная честь. Очень хотелось, чтобы меня, увидели мама, отец, брат Сагит, мои земляки. Не знаю, но именно об этом подумал я, когда строевым шагом, боясь смять дорожку, направился к столу. Берзарин, чуть склонив голову к плечу, ожидал, светясь лучистой улыбкой. Раскрыл объятия, обнял. И мне казалось, что нет у меня никого роднее этого доброго человека.

Те минуты не забыть никогда. В тот день высокое звание Героя Советского Союза было присвоено 21 солдату и офицеру. Я был счастлив от того, что среди них были мои боевые товарищи, с которыми сражался рядом, как говорят - плечом к плечу. По-братски поздравил моего лучшего пулеметчика младшего сержанта Геннадия Николаевича Ворошилова, отважного комбата майора Василия Александровича Емельянова, бесстрашных командиров рот Ивана Ильича Кустова, Николая Васильевича Оберемченко. Героями Советского Союза стали командир полка подполковник Александр Иванович Пешков и командир дивизии генерал-майор Владимир Семенович Антонов.

Герои поклялись перед Боевым знаменем, перед однополчанами отомстить врагу за павших в боях товарищей, быть в первых рядах наступающих на Берлин.

На другой день состоялся прием награжденных в Военном совете. Он проходил в непринужденной обстановке. Каждый из нас докладывал, откуда родом, где начал воевать, в каких боях участвовал, какие сделал выводы из проведенных боев.

Перед нами выступил командарм. Он пожелал нам успехов в разгроме врага и встречи в Берлине. Героям Советского Союза - рядовым и сержантам - был предоставлен отпуск домой. А офицеры вернулись в свои роты, батальоны и полки.

Я рассказал солдатам обо всем увиденном и услышанном, передал пожелание командарма успехов всему личному составу в окончательном разгроме фашистов. Помню, когда солдаты поздравили меня, я сказал им, что Родина возвеличивает того, кто честно, бескорыстно и преданно ей служит. Сказал потому, что именно так всегда старался выполнять свой воинский долг и открыто глядел людям в глаза.

Учения наши продолжались. За изматывающим трудом не заметили, как наступил апрель. Он тоже начался полковым учением. Затем были строевые смотры во всех частях.

В то время я был назначен командиром 1-го стрелкового батальона, который на строевом смотре получил хорошую оценку.

Помню, командир полка А.И.Пешков сказал тогда:

— Ну, молодой комбат, считаю, батальон твой готов штурмовать Берлин.

Это была желанная оценка. Каждому командиру приятно, когда ценят его труд. Безусловно, в том, что подразделение за короткое время было так подготовлено, не только моя заслуга. Много сил сколачиванию подразделений, воспитанию бойцов отдали командиры рот капитан Евгений Ставров, капитан Трофим Сычев, капитан Шерстобитов, командир батареи капитан Иван Башманов, замполит капитан Михаил Цыганков, начальник штаба старший лейтенант Ямпольский. Все мы были почти одного возраста. Нас даже называли молодежным батальоном. Мы этим гордились, и старались оправдать высокое доверие: командовать людьми в тяжелую годину войны.

НА КЮСТРИНСКОМ ПЛАЦДАРМЕ

Весна была в разгаре. Совсем по-летнему припекало солнце. Зазеленели поля и луга, оделись листвой деревья. Жаворонки не умолкали с рассвета до вечерних сумерек. Если бы не пушки да танки, черневшие на полях, можно было бы и забыть о войне.

А все мы с волнением ожидали скорого начала наступления на Берлин — самое сердце фашистской агрессии.

Десятого апреля командир полка вызвал командиров батальонов, начальников полковых служб и ознакомил всех по карте с маршрутом, по которому дивизии предстояло выдвинуться на Кюстринский плацдарм.

Туда мы прибыли после ускоренного марша вдоль восточного берега Одера и переправы через водную преграду. Сосредоточились в лесу северо-западнее Кюстрина.

Плацдарм занимал километров пятьдесят по фронту и до десяти в глубину. Он был буквально усеян артиллерийскими и минометными позициями. В укрытиях стояли танки, авто-машины. Все вдоль и поперек изрезано траншеями, ходами сообщений. Повсюду - блиндажи и землянки. Передний край был опутан колючей проволокой, прикрыт минами, а на танкоопасных направлениях — стальными «ежами».

Вместе с командирами других батальонов и рот я побывал на рекогносцировке исходного района и направления для наступления и убедился, что этот небольшой клочок при-одерской земли самоотверженными усилиями наших воинов превращен в отличный рубеж для внезапного нападения на сильно укрепившегося противника. Все здесь было учтено до мельчайших деталей.

Три дня ползали по переднему краю. Старались как можно лучше изучить местность, систему обороны противника, определить ее насыщенность огневыми средствами. Главное, над чем думали - как эффективнее использовать свои силы и средства, чтобы обеспечить успех атаки с наименьшими потерями.

Вывод полка на плацдарм начался в ночь на 14 апреля. Первыми в нашем полку по понтонно-мостовой переправе прошел 2-й батальон Героя Советского Союза майора

В.А.Емельянова, за ним — наш, 1-й батальон. На переправе встречал нас командир полка Герой Советского Союза подполковник А.И.Пешков. Он еще и еще раз напоминал о соблюдении мер маскировки, требовал не нарушать ритм жизни расположенных на плацдарме наших войск, к которому уже привыкли гитлеровцы.

14 апреля полк занял исходное положение для наступления.

В первом эшелоне - 1-й и 2-й батальоны. Заняли свои позиции артиллерийские группы. С утра уточнялись и ставились задачи командирам взводов, отделений, солдатам. Особое внимание я обращал на тех командиров взводов, которые прибыли к нам недавно и еще не участвовали в боях. Я вспоминал, как сам прибыл в бригаду на Кубани, как тепло, по-отечески встретил меня Михаил Иванович Сафонов, как все офицеры помогали быстрее войти в строй. Старался передать сполна свой опыт, приобретенный в боях на Кубани, в Донбассе, на юге Украины, в Молдавии и Польше.

РАЗВЕДКА БОЕМ

Полдень 14 апреля. Над пробужденной весною землей -тишина. И вдруг ее разрывают сотни артиллерийских выстрелов. Тонны раскаленного металла обрушились на позиции врага. Город Гольцов и военный городок вмиг окутались дымом, гарью и пылью.

Под прикрытием огневого шквала двинулись на фашистов передовые батальоны дивизии. Началась разведка боем. От нашего полка в ней участвовал 3-й батальон капитана Н.Л.Кузнецова. Впереди пехоты шли танки из приданной нам 220-й танковой бригады.

Атака началась стремительно. Первым к линии проволочных заграждений вышел батальон А.Д.Перепелицына из 1054-го полка. Не отставал и батальон Кузнецова. А мой 1-й батальон и 2-й — Героя Советского Союза майора В.А.Емельянова были готовы, в случае успеха, к развитию наступления.

Противник оказывал упорное сопротивление, и роты залегли. Атака могла сорваться. Поступил приказ и нам. В это время налетели фашистские самолеты. Землю потрясли мощные взрывы бомб. Казалось, она не выдержит таких ударов и начнет плавиться, и ничего живого на ней уже не будет. Но еще не упали последние бомбы, как пехота поднялась и под призывы командиров: «Вперед, товарищи! Вперед, орлы! Победа близка!» — устремилась на врага.

Эти слова окрылили бойцов. Они под огнем противника решительно пошли в атаку, забросали гранатами огневые точки, полосу заграждений и ворвались в военный городок. Все без исключения стрелки и пулеметчики действовали отважно. Метко разили врага артиллеристы капитана Башманова.

Особо отличился старший сержант Д.К.Федорин. В разгар боя он заменил командира взвода и личной отвагой увлек за собой бойцов в рукопашную. Взвод уничтожил более 30 фашистов.

Танкисты и пехота, преодолевая огненный вал, вставший на пути от вражеских снарядов и мин, штурмом взяли Гольцов.

Так, разведка боем переросла в решительное наступление всей дивизии.

В ночь на 16 апреля я зачитал офицерам обращение Военного совета. Были проведены короткие митинги во взвода^, прямо в траншеях. Бойцы говорили одно: «Даешь Берлин!» Клялись сражаться храбро, не зная пощады к врагу.