Страница - 19

НА КАРЛСХОРСТ

Чем ближе наши войска подходили к вражеской столице, тем сильнее возрастал накал боевых действий.

21 апреля жаркий бой вспыхнул на железной дороге. Противник рассчитывал остановить здесь хотя бы на время наступление наших частей, чтобы дать возможность своим резервам подойти из Берлина. Но его расчеты были опрокинуты стремительным броском советских войск, с ходу овладевших полотном железной дороги и вышедших в район Альт-Ландсберг — последнего предместья Берлина в полосе наступления нашей дивизии.

Гитлеровцы приспособили к обороне все без исключения: дома, каналы, насыпи, вышки... Нам приходилось нелегко. Как бы тщательно ни организовывали бой, без потерь не обходилось. Тяжело было терять боевых товарищей здесь, у самого Берлина, куда шли годы сквозь огонь.

22 апреля мы вступили в бой с раннего утра. Прорыв воинов был неудержим. Всем хотелось быстрее выйти к сердцу фашистской империи - рейхстагу. Но на пути было еще много преград.

К вечеру мы вышли к пригороду Карлсхорст, который входил в систему опорных пунктов внутреннего оборонительного рубежа. Высокие толстенные здания, дачные коттеджи из прочного кирпича фашисты превратили в крепости на восточном берегу Шпрее. Всюду - траншеи, площадки для пулеметов и орудий.

Река Шпрее - широкая, беспокойная. А за нею - парки: Трептов и Плентервальд. Когда-то в них играла музыка, а теперь гремят пушки.

Помню, накануне в батальон прибыл офицер из политотдела дивизии и принес листовки. Он попросил меня и замполита батальона капитана М.Цыганкова как можно быстрее ознакомить воинов с их содержанием.

- Это нужно, очень нужно, - говорил политработник. -Если хотите, это приказ командира дивизии и начальника политотдела.

Да мы и сами были заинтересованы еще выше поднять моральный дух воинов.

Содержание листовки за давностью времени полностью не помню, но отдельные моменты в памяти сохранились. В ней говорилось, что русские войска в третий раз входят в Берлин. Первый раз в 1760 году русская армия разбила армию Фридриха II и заняла Берлин. Второй - в 1813 году русские войска, преследуя разбитую армию Наполеона I, вошли в Берлин и освободили его.

И вот в третий раз доблестная Советская Армия, умножая славу русской армии, вновь ворвалась в Берлин, но не для завоевания его, а для уничтожения фашизма.

Эти слова не только солдат, но и нас, командиров, воодушевили. Листовки были моментально розданы в каждый взвод, читались и перечитывались бойцами.

Всего не расскажешь, что и как происходило в тот исторический день. Но хочется сказать несколько слов о пленных. В пригороде Берлина мы захватили около пятидесяти вражеских солдат. Они были очень разношерстны: одни совсем еще зеленые юнцы, другие - старики с грязными седыми волосами. Картина, надо сказать, весьма характерная для конца войны. Мы говорили им через переводчика, мол, на кого вы похожи. А еще шли к Москве. Поглядите на наших воинов - молодец к молодцу. Они, мол, били вас под Москвой, а сейчас сражаются в Берлине. Пленные единодушно отвечали: «Да, да. Гитлер капут». Пожилые солдаты выражали ненависть к фашистам тем, что срывали с мундиров знаки отличия, топтали их. Многие эсэсовцы поступали так же.

- Вот бы Гитлера сюда!

- Одумаются, по-новому на мир глядеть будут! Такими репликами реагировали на поведение гитлеровских вояк наши бойцы.

Первая попытка прорваться в Карлсхорст не удалась. Фашисты встретили нас плотным огнем. Казалось, в каждый сантиметр земли одновременно впивалось по нескольку пуль. Мы вели упорный бой.

В середине дня на город был обрушен ливень снарядов. Как только орудия прямой наводкой ударили по насыпи железной дороги, танки, взревев, понеслись вперед, ведя на ходу огонь. Наш батальон был посажен десантом на броню.

Почти над нашими головами пронеслись штурмовики. Они пикировали на цели. А в небе над Берлином завязали бой наши «ястребки» с «мессершмиттами». Танки прорвались в город, начались уличные бои. Полку была поставлена задача: захватить Карлсхорстский аэродром.

После короткого артналета уцелевшие фашисты оказали ожесточенное сопротивление. Они, конечно же, надеялись выиграть время, чтобы дать возможность взлететь самолетам. Но наше наступление было стремительным. Бойцы ворвались на летное поле. Действовали так решительно, что ни одной машине не удалось подняться в воздух. Из захваченных самолетов несколько десятков машин были совершенно исправны.

Наш соседний, 1054-й полк подполковника Исхака Идрисовича Гумерова, штурмовал сильно укрепленный городок инженерного училища. Там обстановка, как нам сообщил командир полка, складывалась сложнее. Улицы и переулки городка простреливались фашистами из конца в конец с чердаков, из окон и подвальных помещений. Действия стрелковых подразделений осложнялись тем, что приданные полку танки и артиллерия отставали из-за многочисленных завалов на улицах, минированных участков, труднопроходимых надолб.

И все же решительным штурмом городок был взят. Но это стоило немалых жертв. Мы теряли замечательных людей.

Чтобы удержать Карлсхорст, гитлеровцы предприняли Отчаянную контратаку в стык нашего и 1054-го полков.

Командование дивизии предвидело это, и подошедшие батареи артполка встретили фашистов шквальным огнем. Вражеская артиллерия ответила ураганом снарядов. Большие потери несли обе стороны. Огромными усилиями контратака была отбита.

Наступление на Карлсхорст продолжалось, но медленно.

Я переживал, что темп продвижения был низкий. Требовал от командиров рот обходить огневые точки, бить их с тыла. Неожиданно на НП батальона появился командир дивизии генерал-майор Антонов. Он был строг.

Почему, товарищ Нурмагамбетов, так медленно двигаетесь? Где приданные вам танки и артиллерия?

- Немного отстали, - ответил я.

- Плохо, товарищ майор, плохо, - сказал комдив, нахмурив брови. - В бою все работают на матушку пехоту. И танкисты, и артиллеристы подчиняются общевойсковому командиру, независимо от того, какое у него звание. То есть вам. Отстали танки, добивайтесь, требуйте, чтобы прибыли на место вовремя. Вы же боевой офицер. Знаю вас с Кубани. Должны знать и помнить, что при бое в городе без пушек и танков -все равно, что без рук.

- Так точно, — ответил я. - Да, мы так и делаем все время. Но ведь танкам и артиллерии труднее продвигаться: везде завалы, надолбы, «ежи». Их приходится обходить, а для обхода время требуется.

Комдив выслушал меня и неожиданно улыбнулся.

- Видали - защитник нашелся. Давайте, товарищ майор, не будем считать, кому труднее, а будем преодолевать трудности сообща. Тогда только продвинемся вперед, а не останемся топтаться на месте.

Комдив переговорил с командиром роты капитаном Е.Ставровым и несколькими солдатами и уехал. А я передал указания комдива своим заместителям. Подтянули артиллерию. Подошли танки. О разговоре с генералом рассказал командирам танковой роты и артдивизиона.

Мое обращение к командирам, поддерживающим и приданным батальону, было сделано в доверительной форме. Я не попрекал их, и они батальон не подвели.

Наращивая усилия, наш 1052-й стрелковый полк совместно с 1054-м стрелковым полком и другими частями овладел военно-инженерным училищем тородка Карлсхорст и всеми прилегающими к нему кварталами. Тогда, конечно, никто не предполагал, что Карлсхорстское инженерное училище, взятое нами, вскоре станет историческим местом, о котором узнает весь мир. 8 мая 1945 года в одном из залов этого учебного заведения был подписан Акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии.

Но это будет потом. Пока же мы думали, как лучше выполнить сложную и ответственную задачу по форсированию Шпрее. А командир полка предупредил: «Не форсировать, а перелететь через Шпрее!»

Да, впереди река Шпрее. Какой по счету она была на нашем пути, трудно и вспомнить. К ней мы спешили, рвались. Ведь она текла в самом Берлине!