Страница - 11

Глава двенадцатая

Фальковский всегда придерживался правила — дру­жить с тем, кто полезен. После скандала с Тлеубаем, землемера потянуло к Сотникову. Если бы не хорунжий, этот полоумный мог полоснуть его ножом.

Фальковский подошел к большому бревенчатому до­му под зеленой железной крышей; Не успел он открыть калитку, как на него бросился огромный лохматый пес.

На счастье, из дома выбежал босой парнишка, в длинной розовой рубахе, с растрепанными волосами цвета меди.

— Джигит, цыц!

Пес поскулил и, поджав хвост, убежал в глубь двора.  — Придумали кличку!—одобрительно усмехнулся Фальковский, поднимаясь на высокое крыльцо.

У порога землемера встретил сам Сотников. Глаза его вопросительно остановились на госте.

Фальковский понял взгляд хозяина и ласково улыб­нулся:

— Говорят, незваный гость хуже татарина?

— А говорят и так: пошли бог гостей — и хозяин бу­дет сытей! Милости просим!

Сотников крепко пожал руку землемера и пригласил его в комнату.

На подоконнике и на полу стояли в горшках густые, ветвистые, любовно выращенные цветы — лапчатый фи­кус, пунцовая герань, золотистый огонек. Они скрадыва­ли свет, и, хотя стоял солнечный, ясный день, в комнате  было темновато.

— Когда приехали? — полюбопытствовал Сотников.

— Недавно.

— Что новенького в городе? — хорунжий обнажил крепкие крупные зубы.

Фальковский откинулся на спинку венского стула, за­курил и, не спеша, рассказал о намерении Сагатова воз­вратить казахам всю землю, четыре года назад передан­ную казачеству Куропаткиным.

— Уже дано задание уисполкомам готовить списки, из каких аулов отмежеваны земли и кому переданы. Го­ворят, Сагатов послал телеграмму самому Ленину.

— Тогда доброго ждать не приходится! — потемнел в лице Сотников.

В окно заглянул Тыртышный, тесть Сотникова, вла­делец мельницы. Поглаживая огненно-рыжую бороду, спросил:

— Есть дома кто?

— Заходи, заходи! — оживился хорунжий.— Как раз кстати...

Должно быть, Тыртышный видел, как землемер во­шел во двор Сотникова. Появление его не было слу­чайным.

На столе сразу же появилась четверть самогона, ку­сок свинины, помидоры? яблоки.

— Для утверждения знакомства! — сказал Сотников, приглашая Фальковского к столу.  .

«Без землемера никакая власть не обойдется,—размышлял хорунжий.— Человек нужный, всегда пригодится!»

После первого стакана Тыртышный заговорил:

— Қиргизье распоясалось, за горло хватает. Житья никакого не стало...

— Учили их в шестнадцатом году, да, видимо, ма­ло! — отозвался Сотников.

— Забыли, как их в Беловодье резали, чертей... Пол­ковник Гейциг не церемонился...

Сотников чокнулся с Фальковским, залпом опорож­нил стакан и сунул в рот ломтик недозрелого яблока.

— Ты скажи, чем тебя тогда наградили, зятек? — Тыртышный протянул стакан, желая чокнуться.

— Меня? Ты, батя, не заговаривайся!

— Чудак! Чего боишься. Он же не киргиз, свой, рус­ский человек! — пристыдил Тыртышный зятя.

— Не люблю, когда играют в жмурки! — полушутя- полусерьезно заметил землемер.

Сотников изменился в лице, но постарался ответить спокойно:

— Если бы это был я, скрывать не стал бы!

Фальковский усмехнулся:

— Не бойтесь. Я в Чека не работаю и коммунистам не сочувствую. Беспартийный спец...

Землемер подметил — Сотников струсил, и это ему понравилось.

— Ну, хорунжий, давай выпьем за дружбу! — пред­ложил он, приподняв свой стакан.— Уважаю храбрых людей.

Тыртышный улыбался, вытирая мокрые огненные усы.

— Я же человека сразу вижу!—бормотал он, икая— Пока землемеры у нас русские — все будет правильно. Выпьем за советскую власть, только чтоб она была без коммунистов и киргизов... Зять, поставь еще бу­тылку..,

Возвращаясь вечером от Сотникова, Фальковский возле речки встретил Веру Павловну, собиравшую яго­ды. Учительница шла босая, обходя колючки и пни. Ее Загорелые стройные ноги ступали осторожно. Розовая кофта, заправленная в коротенькую юбку, придавала Вере Павловне моложавый вид. Землемер не отрывал глаз от женщины, следил за каждым ее движением. Ве­ра Павловна не замечала Фальковского. Поставив кор­зину на пень и сложив ладони рупором, кричала:

— Ау! Ау!

Ей ответил весь лес, повторив ее голос. Эхо постепен­но замерло в далеких горах.            .

Фальковскому захотелось тоже аукнуть.. Но кто-то успел его опередить. Детский голосок звонким эхом про­катился по лесу. Вслед за ним густую лесную чащу раз­резал короткий свист.

Вскоре на полянке показались девочка и черноголо­вый мальчик.

— Асхар, вон моя мама! — крикнула девочка и по­бежала к женщине.

Фальковский спустился с крутого яра, разделся на горячем песке и бросился в речку. Холодная прозрачная вода едва накрыла его тело.

- Учительница с детьми покинула берег.