Страница - 18

БЕЗВЕСТНЫЙ ЖИГИТ ИСА

Сколько таких жигитов, как Иса, о котором рассказал М. Ауэзов в своей эпопее «Путь Абая», родила и похоронила в своих немых просторах казахская степь!

«Даже не посмотрев на него и как бы не услышав его окрика, волки пробежали мимо и набросились на овец. Не успел он оглянуться, как белая матерая волчица быстро повалила рослую овцу, остальные рванулись к другим.

Поняв, что криком отогнать хищников нельзя, Иса бросился к волчице, терзавшей свою жертву. Когда он подбежал вплотную, она, разорвав горло овце, подняла морду, оглядываясь, на кого еще кинуться. Жигит изо всех сил ударил ее шок-паром по носу и тут же размахнулся для нового удара. Но, к его удивлению, волчица упала как подкошенная рядом с растерзанной ею овцой.

… Овцы повернули к Исе, и один из волков, погнавшись за ними, набежал прямо на жигита. Тот снова со всего размаху опустил шокпар на кончик его носа, и хищник мгновенно перекувыркнулся. Это был молодой волк, один из сыновей белой волчицы. Он и его брат сегодня впервые напали на целое стадо и поэтому расправлялись с овцами с алчной и беспощадной яростью. Добив и его вторым, смертельным, ударом, Иса снова кинулся за убегающим стадом.

Хотя ему еще не удалось спасти ни одной овцы, победа над двумя лютыми хищниками радовала его. В этой борьбе он забыл про буран и мороз, забыл и про недавнюю слабость. Сейчас он чувствовал такую стойкую, крепкую силу, такую отвагу, которых никогда в себе не знал. Ему и в голову не приходило отступить, хотя такая схватка с волками и грозила смертельной опасностью. Стиснув зубы, он был готов биться дальше, вытерпеть все, что бы с ним не случилось.

Подбежав снова к овцам, он заметил, как третий волк повалил еще одну овцу. На этот раз Иса смог ударить зверя только по затылку. Волк зарычал, отпустил овцу и повернулся к Исе, чтобы кинуться на него. Однако ноги его подкашивались от сильного удара, и сделать прыжок он был не в силах. Иса вновь повторил испытанный удар по кончику носа, добив и этого волка.

Теперь овцы, как бы понимая, что жигит их защищает, бегали вокруг Исы, жалобно блея. В самую гущу их прыгнул огромный матерый волк, которого жигит до сих пор не замечал. Это был сам вожак стаи. Он один зарезал уже около десятка овец. Избрав себе новой жертвой крупного жирного барана, он могучим ударом повалил его на землю. Иса подбежал с поднятым шокпаром. Зверь, яростно рвавший в клочья загривок барана, не поднял даже головы. Иса изо всей силы ударил волка по темени. Грозно зарычав, хищник обернулся и мгновенно кинулся на жигита. Ударить зверя еще раз было уже поздно: он был слишком близко. Тогда Иса с внезапной решимостью протянул перед собой шокпар, зверь наткнулся на него грудью. Это ослабило яростный прыжок, и страшная пасть, лязгнув зубами, сомкнулась на левом плече жигита, не затронив тела, а лишь разорвав чапан. Иса рывком освободился от рукава и, отпрыгнув с громким криком, которого волки обычно пугаются, еще раз взмахнул шокпаром.

Но и теперь его торопливый удар пришелся не по носу волку, а по голове. Струя горячей крови залила волку глаза. Слабея, он все же снова прыгнул к жигиту, раскрыв пасть.

«Ну, видно, одному из нас не уйти, — подумал Иса. — Пусть будет так!» И, бросив бесполезный уже шокпар, он сам стремительно кинулся вперед и схватил волка за горло. Стоя только на задних ногах, огромный зверь никак не мог опрокинуть смелого жигита, а тот изо всех сил, как железными клещами, сжимал обеими руками его горло. Кровь, из разбитой головы волка липкими горячими струйками текла по рукам Исы, зверь хрипел, но продолжал крепко держаться на ногах, судорожно лязгая зубами перед самым лицом жигита.

Онемевшие пальцы Исы все больше слабели, он сам готов уже был в изнеможении свалиться, но страх ни на миг не закрался в его отважное сердце...

… Абай продолжал:

— Вот такой Иса и был человеком из народа! И сироты его горемычные, и дряхлая мать, и больная вдова — это и есть народы. А каким дорогим его сыном был Иса! Какую отвагу показал он, защищая твой скот! Ты сам или Азимбай — могли бы совершить это, спасая свое же богатство? Нет, пусть уж все мои мысли и желания будут с такими людьми, народом, на чьей стороне справедливость и добро! Вы и сломанного ногтя таких людей не стоите!.. Да, это был настоящий герой, батыр!»

Сколько таких безвестных народных героев, батыров погибло, спасая жизнь, даже когда это была овечья жизнь...

НАРОДНЫЕ МАСТЕРА

А сколько оставшихся безвестными, хотя и видных даровитых выходцев из простонародья украшало жизнь богатых!

В преддверии двадцатого века в Казахстане высочайшего уровня достигло искусство мастеров-прикладников. Их ковровые и ювелирные изделия, одежда имели большой успех на всемирной выставке в Париже, музыкальные инструменты — на Московской, поделки кузнецов и ювелиров — в Нижнем Новгороде.

Художественные промыслы казахов имеют богатые национальные традиции. Они были связаны с обработкой золота, серебра, кости, дерева, кож, шерсти, других материалов. Что характерно, эти промыслы и ремесла в Казахстане подразделялись на мужские и женские. Это относилось прежде всего к обрабатываемым материалам. Мужчины работали по преимуществу с деревом, металлом, шкурами, кожей; женщины — с шерстью, тканями.

На незатейливых ткацких станках умелицы изготовляли всевозможные украшения для юрт — начиная узорными лентами для скрепления их остовов и кончая паласами и коврами. Мастерицы были горазды на вышивки для украшения ковров, одежды, головных уборов, сумок. Они вышивали бисером, золотой нитью, шелком, шерстью, а также — гладью и тамбурным швом. Плели узорные циновки для внутреннего убранства юрт.

Мужчины выделывали из серебра женские украшения: ожерелья из лент, вышитых серебром и инкрустированных перламутром, драгоценными и полудрагоценными камнями, браслеты, пряжки, кольца, подвески. С филигранным мастерством украшали сабли, ножи, ружья, уздечки, седла, стремена, различные пояса. Удивительно изящной резьбой покрывались сундучки, шкатулки, подставки, кровати, двери, большие ложки для разливания кумыса, музыкальные инструменты. При этом на украшаемые вещи часто наносились рисунки, фон их предварительно нарядно раскрашивался. Из лошадиных и верблюжьих костей делалась инкрустация. На пластинки ложился красивый затейливый, нередко ажурный орнамент.

Камнерезчики украшали резьбой могильные камни и надгробия. Особого размаха достигло камнерезное искусство в центральных районах Казахстана.

Плодотворным оказывалось для казахских мастеров общение и сотрудничество со своими русскими собратьями. Казахи заимствовали у них какие-то новые виды обработки металлов, передавая им, в свою очередь, свои секреты мастерства. Так шло взаимообогащение культур.

Я думаю, есть чему поучиться у мастеров прошлого и современным. В частности, восхитительным было в свое время мастерство художественной обработки изделий из кожи. А как мастерски выполнялось в конце прошлого века тиснение по коже посредством деревянных штампов. Как замечательно выглядели пояса, конская сбруя, молочные сосуды; украшенные таким тиснением! А великолепный орнамент, покрывавший войлочные ковры и сумки, чехлы для сундуков! Совершали эту работу талантливые мастерицы, постигшие способы получения растительных и минеральных красителей. А с какими любовью и умением наносили они узоры из крашеной шерсти на ковры, сумки, чехлы. Или нашивали на войлочную основу изделия узорные аппликации, искусно вырезанные из сукна, хлопчатобумажной ткани, тонкой кожи, войлока.

Кто-то заметит, техника изготовления поделок у казахов в прошлом была довольно примитивна. Верно. Однако важна ведь не сколько техника, сколько результаты труда. А они были блистательны, изумительно красочны и совершенны. И что еще важно, прикладное искусство казахов было поистине самобытным, выражающим характер и дух народа. Правда, создаваемые одаренной «чернью» богатства доставались, как правило, лишь султанам, биям, баям.

Полагаю, долг современных мастеров — возродить и дальше развивать оригинальное казахское прикладное искусство. Необходимо довести до столь же высокого уровня, как в прошлом, формы и декоративное оформление предметов быта, одежды, музыкальных инструментов. При этом создаваемые богатства должны стать достоянием не только «новых богатых», но и значительных слоев всего нашего общества, в идеале — каждой семьи.

АМАНГЕЛЬДЫ ИМАНОВ

Помню, в детстве я и мои младшие братья ходили вместе с мамой на фильм «Амангельды». В нем было много стрельбы, сражений, и это вызвало у нас дикий восторг. Мы несколько дней подряд играли потом в «Амангельды Иманова». Причем право быть Амангельды выговорил себе по праву самый младший из нас, которого зовут этим же именем. Да, тогда, в детстве, нас волновало: в фильме много стреляют, сражаются. Не волновало — из-за чего?..

В 1914 году началась первая мировая война. В ней участвовала и Россия. «Черной» кости, какой бы национальности ни была и в каких бы уголках империи ни проживала, война принесла много горя. Для Казахстана она обернулась массовым изъятием земель у казахов. Хозяевами отобранной земли становились ставленники «белого царя — офицеры, чиновники, представители духовенства, как, впрочем, и крестьяне-переселенцы и казачье войско, бывшее неизменно оплотом и форпостом царизма на окраинах. Казахи потеряли почти 45 миллионов десятин лучшей своей земли. Мало того, им приходилось заниматься поставками на фронт мяса, сырья, массу иных материальных ценностей. Налоги, и без того высокие, приняли удушающе-высокий характер.

Чаша народного терпения переполнилась. И в 1916 году разразилось национально-освободительное восстание на территории Казахстана и Средней Азии. Наряду с усилением колониального гнета, массового изъятия земель, высочайших налогов и всевозможных поборов, нещадная эксплуатация казахской «черни», насильственная ее русификация, общее значительное ухудшение положения народа в связи с мировой войной, царский указ о мобилизации в армию на тыловую работу «инородцев» мужского пола и привели к восстанию. А непосредственным поводом к нему послужил упомянутый царский указ. В нем не указывалось, что к тыловой повинности привлекаются лишь бедняки. Но на практике реквизировались именно они; богатые получали открепление, «давая на лапу» волостным и аульным заправилам, ведавшим отправкой людей в армию. «Черную» кость возмутило до глубины души, помимо всего прочего, и то, что от призыва были освобождены местные казахские «начальнички» всех рангов и мастей.

В начале июля 1916 года, почти сразу после царского указа, когда выявилась его несправедливость и несправедливость в его исполнении на местах, по всему Казахстану пошли гулять «беспорядки», вылившиеся скоро в организованное восстание. Простолюдины, вооружась торопливо чем попало, подступали к представителям властей — казахским ли, русским, пытаясь расправиться с ними и составленными ими мобилизационными списками. Царизм, естественно, ответил репрессиями. Тогда разрозненные очаги недовольства и сопротивления произволу властей слились воедино, охватив весь Казахстан и превратившись в организованное восстание. Оно с самого начала приняло национально-освободительный характер; по своим масштабам и остроте стало пиком в многовековой борьбе казахского народа за свою независимость и свободу.

Ударной силой движения были широкие слои казахских крестьян-шаруа и рабочих, ремесленников. Участвовали в нем и отдельные бии, волостные управители, баи и, разумеется, интеллигенты-демократы. В южных областях казахов поддержали и их классовые братья других национальностей — кыргызы, дунгане, уйгуры и другие. Восстание привело к резкой поляризации казахского общества. Поскольку большая часть феодально-байской верхушки, «туземные» чиновники были на стороне царизма, острие народного выступления было направлено и против них, как и против самого царизма. Указ о мобилизации стал своего рода лакмусовой бумажкой, позволившей выявить классовую позицию отдельных слоев и представителей казахского общества первой четверти двадцатого века. Не было полного единства и в стене сочувствующих народу. К примеру, такие лидеры казахов, как Алихан Букей-ханов и Ахмет Байтурсынов занимали умеренную позицию, призывая соплеменников не сопротивляться власть имущим, а власть имущих — помедлить с призывом в армию. Понятно, ни та, ни другая сторона не вняли этим благонамеренным советам. В отличие от либерально-демократической интеллигенции, радикально настроенная ее часть — и в первую голову Токаш Бокин — решительно осуждали царский указ, звали народ к оружию. Не будем заниматься анализом того, какая часть интеллигенции была права — констатируем свершившийся факт: простонародью оказались ближе призывы радикалов.

Пламя восстания полыхало по всему Казахстану, особенно ярко разгоревшись в Тургае и Семиречье. Народные отряды принимали в свои ряды все новых и новых повстанцев с пиками, ножами, охотничьими ружьями. Царизм бросал в наиболее сильные очаги восстания отборные карательные отряды. В середине июля 1916 года в Туркестанском крае и Семиречье было объявлено военное положение. Здесь шли кровопролитные сражения между повстанцами и карателями. Последних поддерживали и местные богатеи. В результате движение семиреченских повстанцев было подавлено со всей крутостью и жестокостью, и они с боями ушли в Китай.

А вот в степях Тургая повстанческое движение оказалось настолько мощным, что совладать с ним карателям, при всем превосходстве их вооружения и подготовленности, представлялось весьма трудной задачей. Дело в том, что во главе восставших здесь стояли авторитетные народные вожаки и одаренные военачальники Амангельды Иманов и Алиби Джан-гильдин. Амангельды сумел создать дисциплинированное войско с четко налаженным взаимодействием частей. Главнокомандующим был сам Иманов, опиравшийся на военный совет. В разгар восстания под знаменами Амангельды находилось около полусогни тысяч бойцов. В тургайских степях власть из рук ставленников царских властей перешла в руки восставших. Великолепный стратег и тактик, Иманов предусматривал буквально все. Так, в то время, как часть его людей вела боевые действия, другая часть — подготавливала их в тылу, заботясь о поставке вооружения, лошадей, провианта.

В октябре 1916 года войско Амангельды осадило Тургай. Зная, что он долго не выдержит штурма повстанцев, сюда уже спешил карательный корпус под началом генерал-лейтенанта Лаврентьева. В свою очередь, имея сведения о подходе лав-рентьевцев, отряды восставших пошли им навстречу. В середине ноября завязались сражения. Они не принесли ощутимого перевеса ни одной из сторон. Люди Амангельды перешли постепенно на партизанские методы. Но происходили и прямые столкновения войск, длившиеся до середины февраля 1917 года. Особым упорством отличались бои в местечке Батпаккара в полутораста километрах от Тургая. Царизм не случайно именно сюда направлял острие карательных операций: туn располагался штаб А. Иманова, тут находились мозг и сердце всего повстанческого движения. Царизму так и не удалось парализовать их. Восстание пережило главного своего врага, продержавшись с боями до самой Февральской буржуазнодемократической революции. Царизм пал, и восстание в Тур-гайской области, утратив основной свой объект, прекратилось само собой. Что же сделало его пиком многовекового национально-освободительного движения казахского народа? Всеказахский характер, масштабность, организованность, высота главной задачи национального и политического освобождения угнетенных трудящихся масс.

… Понимание всего этого пришло с возрастом. А в детстве мы самозабвенно играли в «Амангельды Иманова», увлеченные стрельбой и сражениями. А что заставляло людей Амангельды идти с допотопными ружьями против пушек, проливая кровь и ставя на карту жизни — свою и близких? Что заставляло повстанцев терпеть голод и лишения, муки и унижения? Эти вопросы встали перед нами позже.