Страница - 4

ГЛАВА II

ХОД ВОССТАНИЯ В МЛАДШЕМ ЖУЗЕ В 1773— НАЧАЛЕ 1774 ГОДА

Участие казахов в событиях на Нижних Яицких форпостах и у Кулагиной крепости 

Несколько нарушая хронологические рамки с целью последовательности изложения и не касаясь осады Оренбурга, остановимся на событиях конца декабря 1773 года на Нижних Яицких форпостах и у Кулагиной крепости, где казахи выступали совместно с отрядами пугачевцев. Кроме того, в этих событиях принимала участие семья Дусалы-султана, что также представляет интерес, так как способствовало активизации казахов из подвластных ей аулов в событиях у Кулагиной крепости и в Гурьеве-городке.

Пугачев во время многомесячной осады Оренбурга предпринимал целый ряд мер по расширению района восстания. Он отправлял небольшие отряды на Нижние Яицкие форпосты и к Гурьеву-городку. Пугачев надеялся, что отряды будут действовать в контакте с казахским населением. Эту мысль ему подал татарин Идыр Бахмутов, посоветовавший: «Пошлите-де, ваше величество, Тангаева к Нуралы-хану; он-де детина проворный, и конечно, по указу Вашему исполнит». В письме хана Ну-ралы на имя императрицы Екатерины II от 15 мая 1774 года имеются дополнительные сведения об организации Пугачевым отряда в низовьях Яика, в котором, оказывается, принимал участие и султан Сейдалы, живший в Берде у Пугачева. «Дусали-солтан отправил от себя к оному Пугачеву сына своего Шандали-солтана (Сейдалы.— Н. Б.), а сей солтан, по приезде к нему и вступи с ним в такия же злодейския дела, послал от себя людей вниз по Яику-реке (для.— N. Б.) соглашения форпостных •к приезду к своему отцу, которые потому к упомянутому Дусали-солтану и ездили».

На допросе в Москве Пугачев подробнее рассказал о планах экспедиции в район Нижнеяицких укреплений. Атаман Михаил Толкачев и татарин Тангаев, возглавлявшие небольшой отряд, имели задание: первый — добиться содействия нижнеяицкого казачества, второй — казахов. «А как Толкачев наберет казаков, а Тангаич приведет киргисцов (ибо Дусали-салтан кочевал тогда от оного форпоста (Нижнего Стапалинского.— Г. С.) и Яицкого городка неподалеку), то б они и ударили на Яицкий городок». Посланцы, получив от Пугачева манифесты, Толкачев — на русском языке для казаков, а Тан-гаев — на татарском для Нуралы-хана и Дусалы-султана, отправились в путь. Их сопровождал небольшой отряд: «два человека ис татар да два из российских казаков и находящегося при нем, злодее, Досали-салтанова сына Сандали, солтанова товарищей три человека, всего семь человек». Прежде всего Толкачев и Тангаев отправились в аул к Нуралы, где вручили ему манифест от Пугачева и, желая произвести впечатление на хана, сообщили ему о взятии повстанцами Оренбурга и Яицкого городка. Но осторожный хан, «известясь от одного кайсачинина, которой в числе вышеописанных кайсак трех человек, как о невзятии Оренбурга и Яика, так и о притомлении ево, злодея, лошадях и о пешестве их», отказал Таигаеву и Толкачеву в помощи. Пугачев на допросе в секретной комиссии об этом сообщил коротко: «Тангаев хотя у Ну-рали-хана и был, однако-ж помощи ко мне никакой не прислал». После неудачной поездки к Нуралы-хану отряд Тангаева и Толкачева разделился. Атаман «возвратился вверх Яика в Кулагинской, Атаканской форпост и собрал к себе в разных местах в партию яицких казаков около тысячи человек и несколько пушек». Татарин Тангаев поехал в аул к Дусалы-султану, но в пути был схвачен на Мергеньевском форпосте отрядом есаула Кочемасова, и решено было под конвоем из 23 казаков везти его в Яицкий городок. Но в пути произошли непредвиденные обстоятельства, о которых Кочемасов написал 23 декабря 1773 года Симонову. Тангаев по пути в Яицкий городок сумел склонить конвой на свою сторону, уверив казаков, что «Оренбург злодеями взят и следует он (Пугачев.— Я. Б.) в Яицкий городок, а он де с киргисцем из толпы их послан степною стороною в числе двух тысяч человек, под предводительством казака, называемого ими атаманом, Толкачева, на Нижние Яицкие форпосты, для забрания с них тутошних казаков же и находящихся на оных походных казачьих атамана Бородина и подполковника Приказчикова и других, а коим в том препятствовать, переказнить». Казаки отпустили Тангаева, а посланных от Симонова казаков утопили. Тангаев добрался до Мергеньевского форпоста, где к нему присоединились сопровождавшие его от Оренбурга трое казахов, и вместе они прибыли в аул к Дусалы-султану и передали ему манифест. Дусалы, уже принимавший личное участие в событиях под Яицким городком, немедленно собрал отряд и отправился на Яик. Об этом Пугачев узнал из письма Дусалы-султана в конце ноября 1773 года. Из аула Дусалы-султана Тангаев с отрядом казахов во главе с Мирзалы-султаном, сыном Дусалы, направился к Кулагиной крепости. Видимо, заранее Тангаев и Толкачев договорились о встрече у этой крепости, где была ставка атамана Никиты Бородина. В конце декабря отряд Тангаева и Мирзалы-султана объединился с тысячным отрядом казаков Толкачева и затем, атаковав Кулагину крепость, «казаков к злодею склонили. Будучи ж на тех форпостах, старшину Бородина, толмача Лобинова повесили; полковника, прикащика и других послушных старшин пять человек, в том числе священика Давыдова, утопили в воде».

После занятия Кулагиной крепости объединенный казачье-казахский отряд запер ворота и некоторое время находился здесь, пока не были сосредоточены и подготовлены силы для похода на Яицкий городок. Набрав достаточно сил и подчинив себе Нижнеяицкие форпосты и Кулагину крепость, отряд Толкачева и Тангаева отправился к Яицкому городку. При подходе к крепости 29 декабря 1773 года повстанцы одержали внушительную победу над 80 казаками со старшиной Мостовщиковым, которые по заданию коменданта Симонова пытались остановить их продвижение к Яицкому городку. Во время сражения 60 казаков перешли на сторону повстанцев, 20 было взято в плен. В этом бою казахи сражались плечом к плечу с восставшими казаками. Население аулов Нуралы-хана, султанов Дусалы и Айчувака, близко к сердцу принимавшее содержание манифестов Пугачева, поддержало отряд Толкачева и Тангаева и оказало им действенную помощь в районе Нижних Яицких форпостов. Симонов писал 18 декабря 1773 года Рейнсдорпу, что подданные Айчувак и Дусалы «чинят великия злодейства, то-есть: скот весь отгоняют, людей убивают и, захватывая, увозят, форпосты жгут и ко крепостям делают приступы». Поэтому против казахов на Нижнеяицкие форпосты было отправлено 200 яицких казаков с сотником Дмитрием Логиновым.

 Рядовое население казахских аулов было на стороне восставших. Интересно проследить, какое участие приняли в событиях на Нижних Яицких форпостах представители феодальной верхушки. Экспедиция Толкачева и Тангаева вызвала вспышку династической борьбы в Младшем жузе в декабре 1773 года. Дусалы-султан, выступивший из корыстных соображений на стороне Пугачева, сумел добиться поддержки его в вопросе о ханском престоле. Участвуя еще в сентябре 1773 года в осаде Яиц-кого городка, он не отказал повстанцам в помощи при взятии укреплений южнее Яицкого городка. Сын Дусалы-султана Мирзалы вместе с Тангаевым возглавил казахский отряд и привел его к Кулагиной крепости, участвовал также и в ее покорении. Сам Дусалы не участвовал в событиях у Кулагиной крепости, но оказал существенную помощь отряду. Для того, чтобы поддержать отряд, укрывшийся в Кулагиной крепости, и привлечь на его сторону местное казахское население, Дусалы-султан приказал своим подданным всех неповинующихся Пугачеву захватывать и убивать. Стремясь парализовать враждебные действия Нуралы-хана, Дусалы-султан убедил его в том, что Пугачев, взяв Оренбург и Яицк, идет с войском в Гурьев-городок. Хан, поверив ложным сведениям, спешно покинул этот район. Неудачей окончилась и попытка Нуралы действовать против казахско-казачьего отряда Толкачева и Тангаева, который поддерживало местное казахское население. Хан оказался даже бессильным наказать Мирзалы-султана за убийство атамана Бородина. Этому помешали казахи-повстанцы, «стращая убитием из ружей», они заставили хана спешно уйти к Оренбургу.

Нуралы принял сторону царского правительства в событиях у Кулагиной крепости по ряду соображений. Прежде всего, он знал о решении Пугачева в случае победы лишить его ханского престола, что усилило стремление Нуралы заручиться поддержкой России. Кроме того, для Нуралы атаман Бородин был не просто одним из военных начальников на линии, через него он поддерживал сношения с Оренбургом и Яицким городком, получал указания. Нуралы был в дружеских отношениях с Бородиным. Накануне убийства он гостил у него в Кулагиной крепости, что могло вызвать подозрения в его причастии к убийству. Стремясь оправдаться, Нуралы-хан, получив предписание из Яицкого городка «форпосты, на которых люди пришли в согласие к Пугачеву, разорять, а полученной добычи остаться у нас», поспешил сформировать и отправить отряд на Нижнеяицкие форпосты. Но казахи в отряде перешли на сторону восставших.

Выступление казахов на Нижних Яицких форпостах и Кулагиной крепости можно рассматривать как массовое антиправительственное выступление под руководством феодалов, стремившихся использовать движение народа для решения династического вопроса.

ГЛАВА II

ХОД ВОССТАНИЯ В МЛАДШЕМ ЖУЗЕ В 1773— НАЧАЛЕ 1774 ГОДА

Участие казахов во второй осаде Яицкого городка и событиях в Гурьеве-городке

Вторая осада Яицкого городка последовала вскоре после удачных действий отряда М. Толкачева и А. Тангаева на Нижнеяицких укреплениях и в Кулагиной крепости, откуда Пугачев получил рапорт о происшедших событиях. Имея благоприятные известия с Нижних Яицких форпостов и одержав две значительные победы над генерал-майором Каром и полковником Чернышевым, Пугачев решился на вторичную попытку захвата Яицкой крепости. В случае победы в руки повстанцев перешел бы второй по стратегической значимости пункт в губернии, кроме того, в этом были заинтересованы и яицкие казаки, семьи которых оставались в городке. В конце декабря, после крупного сражения с правительственным отрядом старшины Мостовщикова, отряд Тангаева и Толкачева подошел к Яицкому городку. Население пригородов поддерживало повстанцев, и с его помощью была взята жилая часть крепости, за исключением каменного Кремля, где укрылся с войсками комендант Симонов. Об этом событии Тангаев сообщил на допросе в следственной комиссии 31 августа 1774 года немного: «Вошли в Яицкий городок и с помощью бывших во оном под командою полковника Симонова в ретранжементе воинскую команду атаковали и держали по самое прибытие в городок генерал-майора Мансурова». Положение отряда в городке было нелегким, поэтому в рапорте Пугачеву Толкачев просил о присылке артиллерии. Отправив 50 человек с 3 орудиями под командой Андрея Овчинникова, руководитель повстанцев 7 января 1774 года сам прибыл к Яицкому городку. Дважды Пугачев подготавливал и проводил штурм «каменных палат», где укрылся с отрядом полковник Симонов, но безуспешно; не помогли и тщательно подготовлявшиеся взрывы укреплений. Получив известие о наступлении правительственных войск по Самарской дистанции, Пугачев вынужден был уехать к Оренбургу. В Яицком городке были оставлены атаманы Каргин и М. Толкачев с отрядом. Они должны были подготовить и провести третий штурм Кремля, который так и не состоялся, так как к городку подошли правительственные войска генерал-майора Мансурова. Повстанцывынуждены были снять осаду крепости и увести свои войска к Оренбургу.

Рядовые казахи, добровольно присоединившиеся к отряду Толкачева под Кулагиной крепостью, вместе с повстанцами участвовали в штурме яицкого Кремля. По всей вероятности, со снятием осады Яицка часть их вернулась в свои кочевья, остальные пошли к Оренбургу.

С отъездом Пугачева Нуралы-хан решается помочь осажденному в Кремле отряду Симонова, который обещал отдать ему в награду всех захваченных в сражениях пленных. Второй и не менее важной причиной, заставившей Нуралы-хана действовать, было стремление поскорее обезвредить своего соперника Дусалы-султана.

Ханом был отправлен отряд в 1000 человек, командовали им его дети султаны Ишим, Пиралы, Мухамедали, Бекгали и сын Айчувак-султана Шабак. Отряд, несмотря на сильные морозы и глубокий снег, упорно пробирался к Яику. Но постепенно среди рядовых казахов нарастали колебания, чему способствовали письма и гонцы от Дусалы-султана о взятии Оренбурга. Тактическая хитрость Дусалы удалась, хотя руководители отряда не поверили сообщению, но часть казахов заколебалась и вернулась в свои аулы. Оставшаяся часть во главе с султанами из дома Абулхаира добралась до Яицкого городка, но не решилась действовать, так как через пойманного пленного узнала: «Яицкий городок взят, комендант атакован и жители оного к нему склонились и для того дети мои многих склонившихся к нему, Пугачеву, убили и в плен взяли, а потом, по невозможности, в рассуждении глубокого снега, продолжать походов, возвратились в домы».

Казахский отряд так и не начал активных действий против повстанцев, так как первые же сражения с ними показали бесцельность попытки пробиться в Кремль через городок, жители которого были на стороне восставших. Султаны, посовещавшись, решили вернуться в старыв кочевья, откуда вместе с Нуралы-ханом начали перекочевку в отдаленные от восстания районы степи, где легче было, не рискуя, выждать, когда прояснятся обстоятельства под Яицком и Оренбургом, Свою откочевку Нуралы-хан оправдывал отсутствием военной помощи со стороны царского правительства и отказом дать ему артиллерию. В событиях у Яицкого городка Нуралы-хан уже открыто выступил на стороне правительства, в то время как народные массы поддерживали восставших.

* * *

События в Гурьеве-городке хронологически совпадают со второй осадой Яицкого городка и произошли в начале января 1774 года. К Гурьеву-городку Пугачевым было отправлено 200 казаков на помощь местному гарнизону, который готовился поднять восстание против своих начальников. Сохранился интересный материал о сочувствии и помощи казахского населения восставшему гарнизону крепости и о действиях Дусалы-султана, сумевшего обеспечить беспрепятственный переход отряду пугачевцев, который шел на соединение с восставшими гурьевскими казаками. В период гурьевского восстания к Нуралы-хану был отправлен для переговоров из Астраханской губернской канцелярии переводчик А. Алтышев. В январе 1774 года он написал отчет, в котором подтвердил общее сочувствие казахского населения к восставшим. Казахи контролировали весь район, прилегавший к Гурьеву. Один из отрядов в 24 человека преградил дорогу А. Алтышеву, когда он был в 100 верстах от крепости, и отказался пустить его туда, заявив: «Ежели намерен ехать в Гурьев, то они канвою не дадут, а когда к хану, то проводят».

Рейнсдорп также подтверждает заявление переводчика Алтышева и утверждает, что в начале января все дороги к Гурьеву-городку «были заперты» казахами. Помощь казахов повстанцам определила события, так как через Волгу, еще не покрывшуюся крепким льдом, посланный из Астрахани на помощь прапорщику Мякиши ну с ротой солдат секунд-майор Арбеков не переправился и не достиг цели. Казахи, не допускавшие к Гурьеву правительственные войска, не препятствовали продвижению пугачевского отряда к крепости. После того, как восставший гарнизон объединился с отрядом пугачевцев и получил помощь от сочувствующих им казаков из Сорочиков-ской крепости и редутов, в Гурьеве началась расправа с местным начальством: «Прапорщика Мякишина и другого прапорщика ж Филатова и с командою солдат изрубили досмерти… старшину Филимонова и священника да трех человек из вышеписанных солдат повесили». Были захвачены солдаты, отправленные за помощью к Ну-ралы-хану и Айчувак-султану. Восставшими был выбран старшиной местный казак Овдаким Труняшев, на колокольне установлен караул, а в степи разъезды. Из Гурьева Пугачеву был отправлен рапорт, который он получил в конце января. В нем повстанцы писали, что «посланная от него в Гурьев-городок партия имеющихся во оном начальников и протчих, желательных к Российской стороне, побив до смерти, по приказу его, определили свой присмотр».

Посильную помощь восставшим казакам в Гурьеве оказал и Дусалы-султан. Зная о враждебном отношении Нуралы-хана к повстанцам, он, видимо, получив соответствующие указания от Пугачева, начал интенсивную переписку с ханом. В своих письмах он подчеркивает два пункта, которые смогли привести в смятение правителя Младшего жуза: победу над Оренбургом и поход калмыков, с разрешения Пугачева, против хана. Нуралы-хан действительно поверил, что «Пугачев калмык, по Волге живущих… в свою партию склонил» и идет на него с большим войском, поэтому хотя и собирался разбить пугачевцев, идущих на помощь Гурьеву, но передумал. Более того, когда от прапорщика Мякишина прибыл гонец с просьбой о помощи, Нуралы-хан даже не распечатал конверт, а свой отказ помочь гарнизону крепости объяснил недовольством задержкой жалованья из Оренбурга. Благодаря умелым действиям Дусалы-султана Нуралы-хан так и не выступил против перешедшего на сторону Пугачева гарнизона Гурьева-городка.

Местная администрация была серьезно обеспокоена событиями в Гурьеве и сочувствием к ним казахов Младшего жуза. Астраханский губернатор для подавления восстания отправил к Гурьеву легкую полевую команду с полковником Лебедевым и до 300 калмыков князя Дондукова с заданием отбить Гурьев у восставших, в случае сопротивления «домы их огню предать… и сверх того, по занятии города постаратца и дале по линии на бунтующие казачьи фарпосты учинить поиски… всех злодеев забирать и в конец истреблять». Придавая большое значение поддержке мятежников казахскими отрядами, Кречетников приказал «учредить ис того войска в пристойных местах фарпосты для присмотра как подбега киргис-кайсак, так и проезда из злодейской толпы каких-либо партий… покуда от них, кайсак, опасность минуетца». Указаний о действиях карательного соединения полковника Лебедева в источниках не сохранилось. Видимо, до снятия осады с Оренбурга в марте 1774 года правительственные войска не смогли достичь значительных успехов в борьбе с восставшими казаками на соседних с Гурьевом форпостах и казахскими отрядами, помогавшими восставшим.