На страже законности — А. Альдекеев – Страница 6

В этот период резко обострились контрреволюционные выступления кулачества. Кулаки препятствовали организации колхозов, всячески им вредили, уничтожали скот, поджигали постройки, убивали активистов колхозного движения, селькоров и т. п. V пленум Казахского краевого комитета ВКП(б) (11 —16 декабря 1929 года) в своем постановлении отметил: «Быстрые темпы социалистической реконструкции Казахстана, переход от натуральных и полуфеодальных форм хозяйства непосредственно к социалистическому, на основе новейшей машинной техники, неизбежно вызывают самое бешеное сопротивление капиталистических и полуфеодальных элементов в крае. Ярким выражением этого служат многочисленные случаи террористических актов кулачества и байства против сельского и аульного актива за последние месяцы хлебозаготовок, бандитские, контрреволюционные выступления байства и манапства, а также отдельные проявления великодержавного шовинизма и местного национализма при проведении землеустройства, на производствах, в совучреждениях и т. д.»

Задачи прокуратуры КазАССР на этом этапе были определены VII ВсеказахСтанским съездом Советов. В принятом на этом съезде постановлении перед органами прокуратуры и суда была поставлена задача: «Настойчиво укреплять революционную законность в Казахстане, решительно борясь против байско-кулацкого контрреволюционного наступления (террористические акты против бедноты, представителей власти и др.) и против разложившихся и явно преступных элементов, проникших в советский аппарат». Выполняя эту задачу, органы прокуратуры вели решительную борьбу с кулачеством, саботажем и бюрократизмом.

В период коллективизации, как известно, были допущены кое-где ошибки и перегибы, подрывающие авторитет Советской власти и веру в коллективное хозяйство. И в Казахстане при проведении коллективизации допускались нарушения социалистической законности.

14 марта 1930 года было принято постановление ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении», в котором намечался ряд неотложных мер по исправлению допущенных ошибок. В устранении искривлений партийной линии и перегибов при проведении коллективизации в Казахстане особо важное значение имело постановление ЦК ВКП(б) от 17 сентября 1932 года «О сельском хозяйстве и, в частности, животноводстве Казахстана», в котором ЦК партии предложил при проведении коллективизации учитывать уровень хозяйственного, культурного развития крестьянских масс и степень их подготовленности к вступлению в колхозы. В животноводческих районах Казахстана рекомендовалось создавать в качестве переходной ступени к сельхозартели товарищества по совместной обработке земли и косьбе.

Перед работниками прокуратуры встала задача вести совместно с партийными органами решительную борьбу с искривлениями линии партии и правительства по укреплению колхозного строя, МТС и совхозов, за охрану социалистического имущества и бережное отношение к нему, за качественное и своевременное проведение сельскохозяйственных работ, за выполнение плана государственных хлебозаготовок.

К концу первой пятилетки (1929—1933 гг.) в Казахстане был создан экономический фундамент социализма, продолжалась социалистическая реконструкция народного хозяйства. В период с 1933 по 1937 год был принят ряд важных директивных документов, направленных на дальнейшее укрепление колхозов, развитие промышленности, а также повышение материального и культурного уровня жизни трудящихся.

Этот этап в истории Казахстана завершился полной победой социализма, преобразованием КазАССР в союзную республику и принятием 26 марта 1937 года X Чрезвычайным съездом Советов Казахстана новой Конституции Казахской ССР.

С завершением колхозного строительства и индустриализации в стране была создана экономическая основа Советской власти—социалистическая собственность. Это потребовало ее всемерной охраны и бережного отношения к народному добру. 7 августа 1932 года ЦИК СССР принял Закон «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». Этот закон возлагал на органы прокуратуры задачу решительной борьбы с расхитителями. 22 августа 1932 года был принят закон о борьбе со спекуляцией.

VI пленум Казахского крайкома ВКП(б) (июль 1933 г.) обязал органы прокуратуры сосредоточить внимание на усилении борьбы с расхитителями социалистической собственности и спекулянтами, а также лицами, срывающими выполнение государственных обязательств.

Характер основных задач, стоявших перед органами прокуратуры в ходе социалистического строительства, определял и главные направления ее деятельности на разных этапах истории страны и республики.

Деятельность прокуратуры по борьбе с преступностью

Как уже отмечалось, прокуратура была учреждена «в целях осуществления надзора за соблюдением законов и в интересах правильной постановки борьбы с преступностью». В «Положении о прокурорском надзоре» от 28 мая 1922 года на прокуратуру возлагались следующие обязанности по борьбе с преступностью:

1) непосредственное наблюдение за деятельностью следственных органов и органов дознания в области раскрытия преступлений, а также за деятельностью органов Государственного политического управления;

2) поддержание обвинения в суде;

3) наблюдение за правильностью содержания заключенных под стражей.

Функции и компетенция прокуратуры в борьбе е преступностью четко определились уже в первые годы ее деятельности. В первых отчетах о деятельности прокуратуры КазАССР отмечалось, что прокуроры осуществляли: 1) возбуждение судебного преследования против лиц, виновных в нарушении закона; 2) наблюдение за органами дознания и непосредственное руководство их деятельностью по раскрытию преступлений и ведению дознания; 3) наблюдение за деятельностью органов следствия; 4) разрешение вопроса о предании суду или о прекращении дел, поступающих от органов дознания; 5) утверждение обвинительных заключений следователей и в случае несогласия пересоставление таковых с последующим направлением в суд для окончательного утверждения; 6) участие в распорядительных заседаниях суда; 7) поддержание обвинения в суде; 8) кассационное опротестование выносимых судом приговоров и определений и опротестование в порядке надзора вошедших в законную силу приговоров и кассационных определений по уголовным делам; 9) наблюдение за правильным исполнением приговоров и определений; 10) надзор за состоянием мест заключения и правильностью содержания под стражей

Уже в начальный период своей деятельности прокуроры стали играть руководящую роль в борьбе с преступностью. Временная инструкция губернским прокурорам 1922 года устанавливала, что они должны регулярно проводить совещания по борьбе с преступностью, выступая руководителями этих совещаний.

В Казахской АССР стали регулярно проводиться краевые, а на местах — губернские совещания по борьбе с преступностью. В работе совещаний участвовали губернские прокуроры, начальники ГПУ, председатели РКП, председатели губсудов, начальники губернского уголовного розыска и начальники административных отделов.

Руководящая роль прокуратуры в борьбе с преступностью была законодательно закреплена 19 ноября 1926 года «Положением о судоустройстве РСФСР», которое возложило на нее «общее наблюдение и согласование деятельности всех органов, ведущих борьбу с преступностью».

Одной из характерных особенностей борьбы с преступностью в Казахстане было то, что еще до создания прокуратуры, с первых дней Советской власти здесь началась борьба с преступлениями, связанными с вредными пережитками, которые в условиях строительства социалистического общества являлись общественно опасными и несовместимыми с основными принципами, провозглашенными Советской властью.

В борьбе с рудиментами прошлого рождались основы нового законодательства, которые затем вошли составной частью в первый Уголовный кодекс УК РСФСР. Как отмечает профессор А. М. Мамутов, начавшаяся с первых дней установления Советской власти в Казахстане борьба с вредными пережитками патриархально-родового быта была, с одной стороны, борьбой за развитие личности, скованной родовыми обычаями, традициями и, с другой стороны, борьбой за укрепление советской государственности, как главного орудия построения социалистического общества.

В дореволюционном Казахстане в особо бесправном положении находились женщины-казашки. Калым, вступление в брак с несовершеннолетними, многоженство, аменгерство (принуждение к браку по обычаю) не только не считались преступлениями, но освящались и узаконивались обычным правом казахов и шариатом.

Брачный союз у казахов почти всегда был основан на соглашении родителей и родственников жениха и невесты. Часто такие соглашения заключались тогда, когда «жених» и «невеста» были еще в детском возрасте или даже до их рождения.

  Борьба против порабощения женщин началась с первых дней существования Советской власти в Казахстане. Уже на первом учредительном всеказахском съезде Советов, который состоялся в октябре 1920 года, было особо отмечено, что «путь казахской женщины от тяжелой нечеловеческой доли к управлению страной, к участию в общественной жизни лежит через те бытовые условия, которые делают ее самой угнетенной из угнетенных».

Калым и многоженство — этот варварский способ порабощения и обезличивания женщин Востока, были признаны съездом несовместимыми с задачами социалистического строительства, которые ставит перед собой пролетариат.

Выполняя наказ съезда об отмене калыма и многоженства, СНК и КазАССР 22 декабря 1920 года принял декрет об отмене калыма, а 17 января 1921 года —декрет о брачном праве у казахов.

Рассматривая практику применения этих декретов народными судами, I съезд судебных деятелей КазАССР (12—13 августа 1921 года) в своей резолюции указал на необходимость принятия декретов о наказуемости многоженства и принуждения женщин к супружеству. В принятых 9 ноября 1921 года декретах за эти деяния была предусмотрена уголовная ответственность.

2 января 1922 года был издан декрет, рассматривающий бытовые традиции, закрепощающие женщину, как явления социально опасные и уголовно наказуемые. Этот декрет в 1924 году в качестве законодательного акта дополнил главу Уголовного кодекса РСФСР «О преступлениях, составляющих пережитки родового быта» четырьмя статьями, карающими калым, многоженство, принуждение женщины к выходу замуж помимо ее воли и вступление в брак с малолетними.

VI партийная конференция Казахстана подвела итоги работы партии в ауле. Конференция отметила значительные достижения почти во всех областях сельского, аульного строительства, особенно в росте активности и классового самосознания бедноты, считая, что они являются залогом успеха в борьбе с бытовыми преступлениями. Партия и правительство признали своевременным и необходимым объявить самую решительную и упорную борьбу калыму и многоженству, мобилизовав для этого все силы советского и судебного аппарата, партийной и советской общественности.

НКЮ КазАССР разработал проект изменений и дополнений Уголовного кодекса в части бытовых преступлений. Учитывая, что агитация против калыма и многоженства ведется чрезвычайно слабо в гуще аульных масс, крайком ВКП(б) дал директиву о том, чтобы вокруг обсуждения проекта развернуть широкую разъяснительную кампанию на местах.

О размахе этой кампании свидетельствует то, что на собраниях (по сведениям шести губернских комиссий по улучшению труда женщин) по обсуждению проекта присутствовало 19378 женщин (53,5%). Докладами была охвачена значительная часть партийных, комсомольских и кошчинских (Кошчи — союз бедняков и батраков) организаций. Проект также обсуждался в среде судебных работников и в аулсоветах. Была отмечена необычайная активность участников многочисленных собраний, на которых выявлялись случаи калыма, замаскированного многоженства и т. д.

Вылазкам баев и мулл, старавшихся оправдать калым и многоженство, давался самый решительный отпор со стороны бедноты.

По существу самого проекта на собраниях высказывались различные мнения. В то время, как беднота и женщины требовали установления жестких репрессий по всем видам бытовых преступлений, представители зажиточных слоев вносили дополнения, фактически оправдывающие бытовые преступления. Однако везде принимались резолюции, отражающие мнение трудящихся — тех, кто на своих плечах нес гнет калыма и многоженства.

Уже в то время отмечалось, что недостатком борьбы за раскрепощение женщин-казашек было то, что эта борьба велась, главным образом, законодательным путем и судебными, приговорами, без профилактических мер. Причем вели борьбу преимущественно судебные органы и женотделы, а низовые советские органы:—волостные исполнительные комитеты и аулсоветы, которые ближе находились к этому делу (еще до советизации аула), состояли почти из байско-аткаминерских элементов и не участвовали в этой важной кампании.

Среди феодально-байских пережитков особо опасным был также кун. Кун представлял собой установленное обычаями казахского народа имущественное вознаграждение за пролитую кровь, уплачиваемое лицом, совершившим убийство, его родственниками родителям, родственникам и всему роду убитого, после чего совершивший убийство освобождался от всякого рода преследования и наказания, а его преступление предавалось забвению. Этот пережиток родового быта, с одной стороны, давал возможность баям, аульным богачам совершать безнаказанные убийства, а с другой, вступал в противоречия с понйтиями о функциях государственной власти, публично-правовом характере интересов, затрагиваемых преступлением, и о личной ответственности каждого за совершенное им деяние.

Кун затруднял раскрытие убийства и других преступлений. Поэтому борьба с куном, так же, как и с калымом, велась с первых дней Советской власти. В докладе Комиссариата юстиции первому учредительному Всеказахскому съезду Советов о брачном, семейном праве и об отмене куна предлагалось признать все сделки, соглашения и договоры об уплате куна недействительными и не пользующимися правом судебной защиты.

В резолюции съезда от 10 октября 1920 года «Об организации советской юстиции» взыскание куна в принудительном порядке запрещалось.

Для претворения в жизнь этой директивы съезда 2 декабря 1920 года СНК КазССР издал декрет «Об отмене куна». Этот декрет был первым уголовным законом Казахской республики. В качестве наказания в нем предусматривалась конфискация куна у получивших его лиц.

С первых же дней установления Советской власти в Казахстане пришлось вести решительную борьбу со скотокрадством и барымтой — угоном скота. У казахов-кочевни-ков с давних времен основным богатством и средством существования был скот. До революции скотокрадство и барымта были обычными явлениями в Казахстане. При этом скотокрады нередко оставались безнаказанными. В 1746 году в Указе Коллегии иностранных дел, посвященном наказаниям за воровство в колониальных окраинах, отмечалось, что у калмыков за воровство клеймят лоб раскаленным железом, ломают руки и ноги, а у казахов за нападения и угон скота таких видов наказания не существует и вообще виновные остаются безнаказанными.

Хищения и угон скота были широко распространены и в первые годы Советской власти, когда шла гражданская война и развернуть борьбу с этим преступлением не было возможности. 10 ноября 1921 года КазЦИК издал специальный декрет «О борьбе со скотокрадством». В нем было отмечено, что «скотокрадство принимает систематический характер и в корне разрушает народное хозяйство». Декрет предусматривал строгие меры наказания вплоть до высшей меры за кражу скота рецидивистами, а также шайками; применяющими оружие.

Высшей мере наказания могли быть подвергнуты также лица, признанные виновными в укрывательстве и пособничестве при краже крупного домашнего скота, и лица, занимающиеся в виде промысла покупкой и сбытом краденого скота.

Дела о кражах лошадей, верблюдов и крупного рогатого скота были изъяты из ведения народных судов и переданы военным отделениям губернских трибуналов.

В соответствии с циркуляром НКЮ КазАССР № 13 от 19 ноября 1921 года дела о кражах скота предписывалось разбирать вне всякой очереди. В качестве безусловной меры пресечения предусматривалось заключение под стражу.

Указанный декрет действовал около полугода и был отменен в связи с принятием 1 июня 1922 года Уголовного кодекса РСФСР.

В циркуляре НКЮ КазАССР № 78 от 28 октября 1922 года, изданном в связи с введением в действие Уголовного кодекса, отмечалось, что применение статьи 180 УК представляет суду большие возможности в смысле установления срока наказания (от двух до десяти лет). Учитывая тяжкие последствия, наносимые народному хозяйству скотокрадством, принимающим систематический характер, судам предписывалось вести решительную борьбу с этим злом, дабы защитить земледельческое и скотоводческое население от их злейшего врага — скотокрада. «Мягкие приговоры не производят должного воздействия на преступный элемент, неизменно служат стимулом к продолжению преступной деятельности и обращают к ней малоустойчивый в нравственном отношении элемент».

Опасным преступлением была барымта. Взаимная барымта между некоторыми родами продолжалась десятилетиями. Разрешение спора между враждующими сторонами в некоторых случаях требовало вмешательства органов центральной власти. Так, например, 30 июля 1922 года было вынесено специальное постановление КазЦИК об утверждении мирного договора между двумя родами Алим (Назар и Тобып) Темирского уезда Актюбинской губернии. Для ликвидации барымты между казахами Тургай-ского, Атбасарского, Акмолинского, Павлодарского и Кар-каралинского уездов КазЦИК в июле 1924 года создал комиссию, состоявшую из назначенного КазЦИК председателя и двух работников губисполкомов.

Эта комиссия была наделена широкими правами, в том числе правом возбуждать и прекращать уголовные к гражданские дела между враждующими родами. Органы прокуратуры обязаны были оказывать комиссии содействие в выполнении поставленных перед ней задач. Благодаря деятельности этой комиссии были разрешены межродовые споры в Акмолинской и Семипалатинской губерниях. О результатах работы комиссии говорилось в отчете прокурора Акмолинской губернии: «В прошлом году по всей губернии чрезвычайно было развито скотокрадство, и в частности, барымта в южных районах губернии. Принятыми энергичными мерами нам удалось до некоторой степени искоренить скотокрадство, по ликвидации которого летом 1924 года работала особая комиссия КазЦИК. Начиная с весны и вплоть до ноября 1924 года, скотокрадство в организованной форме не наблюдалось - и даже в летнее время, когда больше всего можно было ожидать организованное скотокрадство...».

Однако, несмотря на принятые меры, барымта и скотокрадство продолжались в Казахстане и в последующие годы. Из общего количества имущественных преступлений в 1926 году свыше 40% составляло скотокрадство, 208 дел было о барымте.

2 февраля 1927 года постановлением КазЦИК и СНК для борьбы со скотокрадами-рецидивистами, их укрывателями, а также с организаторами барымты была создана особая комиссия-тройка, в состав которой входили представители НКВД, ГПУ и Верховного суда. Такие же тройки были созданы в губерниях. Особым тройкам предоставлялось право высылки и ссылки виновных на срок до 3-х лет, а также лишения избирательных прав и права свободного передвижения.

В работе особых троек в обязательном порядке было предусмотрено участие прокурора. Прокурору республики предоставлялось право приостанавливать постановления тройки, опротестовывая таковые в Президиуме КазЦИК, а прокурорам на местах предоставлялось право опротестовывать постановления тройки перед прокурором республики.

Опасность скотокрадства усиливалась еще и тем, что для хищения скота организовывались шайки бандитов. Как писал 30 ноября 1922 года секретарь Букеевского губкома РКП (б) в Казобком РКП (б): скотокрадство в Букеевской губернии достигло наивысших пределов, получившее широкое распространение среди казахского населения, вылившись в форму открытых, организованных и тесно связанных выступлений вооруженных бандитов.

В письме отмечалось, что хищениями скота занимаются «скотокрады и рецидивисты, бывшие бандиты, сдавшиеся советской власти, и бывшие служители царского правительства и другие антисоветские элементы». Здесь особо подчеркивалось, что «скотокрадство направлено против самих основ ныне существующего строя», и излагалась следующая просьба к КазЦИК и Казобкому РКП (б): «В интересах сохранения спокойной жизни населения и предотвращения политических осложнений в губернии, в смысле развития бандитизма, нормального хода налоговых кампаний, поднятия авторитета советской власти перед глазами трудящихся и недопущения развала волисполкомов и аул-советов, мы просим разрешения о претворении в жизнь постановления ВЦИК «О борьбе с бандитизмом и высылках», опубликованного в «Известиях ВЦИК» от 19 октября 1922 года № 236/1675. Секретарь губкома просил «предоставлять ГПУ право внесудебной расправы, путем расстрела указанных в прилагаемом при сем списке лиц скотокрадов». «Если встать,—писал он, - на путь применения к ним наказания на основании Уголовного кодекса, то в силу объективных и субъективных условий Букеевской губернии вообще и казахской жизни в особенности, это явление не уничтожится, а примет еще более острый характер, тогда как проводимая операция изоляции скотокрадов... получает со стороны трудящихся масс живой отклик».

Скотокрадство в республике в то время было главным имущественным преступлением. Так, в Джетысуйской губернии в 1925—1927 годах скотокрадство составило 49% от общего числа преступлений. Борьба с ним затруднялась близостью китайской границы, наличием горных ущелий, служащих убежищем Для преступников, дальностью расстояний между населенными пунктами, сложностью межнациональных отношений и т. п. Для борьбы со скотокрадством Джетысуйская губерния была разбита на несколько районов, куда отправлялись специально выделенные отряды милиции, на содержание которых губисполкомом была отпущена сумма в 10 000 рублей. За отрядом следовали две организованные губсудом выездные сессии для рассмотрения дел по скотокрадству на месте. Часть дел передавалась в народные суды. В борьбу со скотокрадством было вовлечено само население и отчасти сельисполнители, которые содействовали вылавливанию преступников?.

В районы Уральской губернии, в Букеевский и Гурьевский уезды, где скотокрадство было особенно распространено, по инициативе прокуратуры были переброшены опытные работники милиций и также организованы сессии народных судов.

В борьбу со скотокрадством в республиике включились местные партийные и советские органы. Из числа наиболее сознательных трудящихся организовывались дружины по охране общественного и личного имущества граждан.

С переходом в середине 20-х годов к восстановлению народного хозяйства сопротивление свергнутых эксплуататорских классов приобрело новые формы. Используя темноту народных масс, антисоветские элементы стремились разжечь в Казахстане национальную рознь, спекулируя на трудностях, организовывали мятежи, выступали против продразверстки. В некоторых губерниях появились вооруженные банды.

В этот период разграничить политический и уголовный бандитизм было трудно. Вооруженные банды, совершая! террористические акты, поджоги, вредительство, пуская под откос поезда, часто смыкались с шайками скотокрадов, грабителей и расхитителей государственной собственности. В наиболее отсталых районах «алашординцы» и другие антисоветские элементы организовывали басмаческие банды.

Басмачество было особо развито во входящей в то время в состав КазАССР Кара-Калпакской области. Для организации борьбы с басмачеством здесь было создано постоянно действующее межобластное совещание. В состав его входили: прокуроры Хивинской и Кара-Калпакской областей, секретари обкомов партии и председатели облисполкомов, а также начальники ГПУ и военкомы указанных областей. В работе совещания принимали также участие командир 8-й кавалерийской бригады, ведущей борьбу с басмачами, комиссар и военный прокурор этой] бригады. На совещании периодически заслушивались информации о состоянии борьбы с басмачеством и бандитизмом, планировалась и координировалась деятельность прокуратуры и всех других органов, а также подразделений] Красной Армии.