Судебная защита конституции — Жолымбет Баишев – Страница 3

— договоры между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов, договоры между органами государственной власти субъектов Российской Федерации;

— не вступившие в силу международные договоры Российской Федерации;

— споры о компетенции между федеральными органами государственной власти; между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов; между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации;

— нормы Конституции Российской Федераций с точки зрения их толкования;

— конституционные права и свободы граждан (опосредованно через обыкновение правоприменительной практики в результате представления жалоб граждан и запросов судов о проверке конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле);

— соблюдение установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления.

Таким образом, федеральное конституционное правосудие охватывает широкий спектр конституционных правоотношений, возникающих в сферах нормотворчества, взаимодействия властей на федеральном и внутрифедеральном уровнях, охраны прав и свобод граждан.

Конституционный Суд Российской Федерации за время своей деятельности рассмотрел и разрешил в судебных заседаниях ряд дел, имеющих важное значение для укрепления и развития Российской Федерации. Решения Конституционного Суда Российской Федерации по этим делам могут быть разделены на две основные группы, Во-первых, это решения, в той или иной степени непосредственно связанные с конституционно-правовыми проблемами развития федеративных отношений, реформированием национально-государственного устройства Российской Федерации, защитой целостности России и интересов ее народов, укреплением статуса субъектов Федерации. Указанные дела составляют более одной трети от общего числа всех рассмотренных в ходе заседаний вопросов. Во-вторых, это решения, относящиеся к защите прав и свобод человека и гражданина, к охране единого статуса гражданина Российской Федерации. По-видимому, эти две группы вопросов и в дальнейшем будут занимать существенное место в конституционном судопроизводстве как два основных направления его влияния на укрепление и развитие Российской Федерации.

В своей практической деятельности и при вынесении решений конституционные суды осуществляют как формальный, с точки зрения соблюдения процедуры принятия законов и иных нормативных актов, так и материальный контроль, характеризующий содержательную сторону правового акта на предмет конституционности.

Как правило, конституционные суды осуществляют последующий контроль, проверяя конституционность действующих законов и иных нормативных актов, хотя включение в компетенцию судов Права проверки не вступивших в силу международных договорных и иных обязательств вносит элементы предварительной формы контроля.

Конституционный Суд Украины действует по смешанному принципу, сочетая предварительную и последующую формы контроля. Согласно установлению статьи 14 Закона „О Конституционном Суде Украины", суд принимает к своему производству дела по вопросам несоответствия Конституции как действующих, так и принятых Верховным Советом, но не введенных в действие законов и иных актов.

Конституционное судопроизводство проводится по правилам, максимально приближенным к гражданскому процессу, с участием представителей сторон, возложением на них обязанности сбора материалов и доказательств, возможности возбуждения дел только при наличии искового заявления или обращения, с соблюдением принципов коллегиальности, непосредственности, устности, гласности и т.п. Вместе с тем в конституционных судах Казахстана, Кыргызстана приняты специальные законы о конституционном судопроизводстве, регулирующие их процессуальную деятельность. Представляется, что при рассмотрении конкретных Дел и в процессе их подготовки судьи должны руководствоваться этими специальными законами и только в оговоренных в них случаях применять принцип аналогии права, обращаясь к законам из других отраслей права.

К сожалению, во многих вновь образованных республиках приняты законы о деятельности судебных органов конституционного контроля, объединяющие материальное и процессуальное право в одном законе. На наш взгляд, это затрудняет применение права и не способствует формированию конституционного судопроизводства в самостоятельную отрасль. Следует признать, что конституционное судопроизводство представляет собой самостоятельный вид судопроизводства, существующий наряду с гражданским, уголовным, административным, Одноименные принципы, сложившиеся изначально в гражданском процессе, в сфере конституционного судопроизводства отличаются значительными особенностями своего нормативного содержания и сферой распространения. Не случайно в статье 118 Конституции Российской Федерации особо подчеркивается, Что судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. В современный период именно на юриспруденции лежит обязанность дать содержательную характеристику процессуальных аспектов реализации Конституции.

Нет единства в республиках и по порядку формирования составов конституционных судов. В Казахстане, Кыргызстане, Узбекистане, России и некоторых других республиках судьи назначаются или избираются высшими представительными органами по представлению Президента.

При таком способе формирования, на наш взгляд, не соблюдается принцип представительства трех ветвей власти в cоставе суда, наблюдается их монопрофильность и создаются предпосылки для оказания внепроцес-суального воздействия на судей.

Иной порядок избрания судей предусмотрен в Законе „О Конституционном Суде Украины". Здесь предложения о персональном составе представляют Председатель Верховного Совета Украины и Президент Украины в равном количестве (по 7 человек) по согласованию между собой, а избирает их сессия Верховного Совета республики. Наиболее приемлемой для практики считаем процедуру формирования Конституционного Суда Литовской Республики, где 9 членов суда назначаются сеймом в равном количестве из числа кандидатов, представляемых Президентом, Председателем сейма и Председателем Верховного Суда. Заслуживает, на наш взгляд, внимания и применение принципа ротации, в соответствии с которым состав суда обновляется каждые три года на треть. Это служит, как нам кажется, сдерживающим фактором желания некоторых судов расширенно толковать свою компетенцию, инициировать и участвовать в политических процессах. При этом для обеспечения социально-бытовых гарантий судьи возможно пожизненное сохранение за ним уровня заработной платы, материальных и иных льгот.

В суверенных республиках судьи конституционных судов избираются, как правило, сроком на 10 лет, за исключением Кыргызстана, где судьи Конституционного Суда избираются сроком на 15 лет, и России, где предусмотрен двенадцатилетний срок пребывания в должности судьи.

Конституционные суды действуют в соответствии с правилом, по которому законы и иные проверяемые акты признаются неконституционными, что аннулирует их действие с момента принятия. При этом отменяется действие и других актов, основанных на законе, признанном неконституционным. Не исполняются решения судебных, административных и иных органов, принятые в соответствии с таким нормативным актом. В Российской Федерации нормативный акт, признанный неконституционным, утрачивает силу с момента принятия й оглашения соответствующего решения, но в некоторых случаях суд может распространить действие своего постановления на правоотношения, сложившиеся на основании неконституционного акта ранее, то есть придать ему обратную силу. К примеру, в случае, если Конституционный Суд Российской Федерации признает издание акта не входящим в компетенцию издавшего его органа государственной власти, акт утрачивает силу со дня, указанного в решении.

Сравнительно-правовой анализ имеющейся практики создания и функционирования конституционных судов в республиках-членах СНГ характеризует, с одной стороны, их схожесть с системой деятельности конституционных судов зарубежных стран, с другой стороны влияние местных условий, специфики переходного периода в жизни общества и, в определенной степени, менталитета застойных времен и тоталитарных принципов государственности.

§ 3. КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД И ПОЛИТИКА

Одной из актуальнейших проблем, связанных с деятельностью органов конституционного надзора зарубежных стран, а также образованных конституционных судов суверенных государств, стала проблема возможности рассмотрения Конституционным Судом политических вопросов. Особенно активно обсуждался этот вопрос после того, как во время седьмого Съезда народных депутатов РСФСР Председатель Конституционного Суда Российской Федерации выступил с правовыми оценками вопросов, затронутых в телевизионном обращении Президента Российской Федерации Б. Ельцина. Средства массовой информации обвинили Конституционный Суд Российской Федерации во втягивании в политические процессы, политизированности самого суда и решении вопросов с точки зрения политики, а не права.

Сообщалось, что Конституционный Суд раскололся на два лагеря сугубо по политическим причинам и теперь функционирует, до преимуществу, как политическая, а не правовая структура. Бывший Председатель Конституционного Суда обвинялся в том, что он дал юридическую оценку несуществующего Указа главы государства, исходя при этом из своих политических предпочтений. Как утверждали сами судьи Конституционного Суда, в обращении по телевидению Президент Российской Федерации, изложив основные положения подготовленного Указа о введении особого порядка управления в стране, заявил, что подписал его, После опубликования Указа, согласно механизма, заложенного в нем, Конституционный Суд был бы бессилен принять к производству и рассмотреть вопрос о его конституционности. В этой ситуации, подчеркнул судья Конституционного Суда В. Лукин, „... суд заседал ночью не из любви к экзотике", а исходя из чрезвычайности обстановки и в целях утверждения конституционной законности. Общеизвестны кардинально противоположные оценки деятельности Конституционного Суда России и в период октябрьских (1993 г.) событий в Москве.

Конституционно-правовой анализ этой ситуации требуется не только для выяснения вопроса о пределах компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, а в первую очередь, в целях извлечения уроков для деятельности конституционных судов, образованных в странах-членах СНГ, в том числе, Республике Казахстан.

Первое же дело, рассмотренное Конституционным Судом Казахстана о конституционности Постановления Верховного Совета Республики Казахстан от 18 января 1992 года № 1158а — XII „О сроках поэтапного введения в действие минимальных потребительских бюджетов", приложения к нему „Минимальная потребительская корзина в 1992 году (на основе минимальных норм потребления продуктов питания)", а также принятых на их основе актов Президента и Кабинета Министров Республики Казахстан показало, что оно затрагивает „не только правовые, но и политико-экономические" вопросы.

Представитель Президента Республики Казахстан Н. Шайкенов в своей заключительной речи особо подчеркнул, что Конституционный Суд не должен заниматься политикой и что это может происходить только тогда, когда речь идет об ограничении права на политику. В противном случае, отметил выступающий, суд „впереди ждет неостановимый шквал политических процессов под прикрытием юридической формы" . В появившихся публикациях казахстанских ученых-юристов высказывается и прямо противоположная рекомендация о включении в компетенцию Конституционного Суда Республики Казахстан всех вопросов, имеющих отчетливое политико-правовое значение, в том числе разрешение жалоб на отказы в регистраций уставов общественных объединений и средств массовой информации, на приостановку и прекращение их деятельности и тому Подобное.

Если рассмотреть существующую правовую базу, то. необходимо отметить, что Закон „О Конституционном Суде Республики Казахстан" не содержит норм, в отличие от законодательства Российской Федерации, прямо запрещающих Конституционному Суду рассматривать политические вопросы. В нем, согласно положений статьи 15 закона, судьям Конституционного Суда запрещается сочетать статус судьи с членством в политической партии и ином общественном объединении, преследующем политические цели. Однако реалии жизни таковы, что Конституционный Суд постоянно сталкивается с вопросами, находящимися на грани права и политики. Средства массовой информации, неоднократно сообщая общественности о том, что Конституционный Суд отказал в возбуждении судопроизводства по иску группы народных депутатов о проверке конституционности действий руководства Верховного Совета и о фальсификации текстов законов, подчеркивали, что Конституционный Суд дал понять, что не намерен — Не сейчас, не впредь — заниматься сиюминутной политикой, поиском правых и виноватых в „кухонных спорах" . С другой стороны, в публикации „Очередная попытка навязать Конституционному Суду политическое дело. Генеральный прокурор против депутатского иммунитета" дело, возбужденное по иску Генерального прокурора Республики Казахстан о противоречиях некоторых положений Закона „О статусе народных депутатов в Казахской ССР" конституционным положениям, охарактеризовано как „не столько правовое, сколько политическое". При этом утверждалось, что „положения Закона о личной неприкосновенности депутатов местных советов соответствуют Конституции" , хотя решение этого вопроса относится к исключительной компетенции Конституционного Суда, а средства массовой информации, согласно пункта 7 статьи 15 Закона „О Конституционном Суде Республики Казахстан" не вправе предрешать в своих сообщениях результаты заседаний Конституционного Суда и иным образом воздействовать на Конституционный Суд до принятия им решения.

Ситуация в Российской Федерации, где в политическую борьбу включились все ветви государственной власти, с особой остротой поставила вопрос о роли и месте судов в системе государственной власти. Авторы концепции деполитизированного и деидеологизированного Конституционного Суда исходят из того, что суд должен быть вне политики и над политикой, и что он, как носитель государственной власти, согласно конституционному принципу разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную, должен заниматься только вопросами права. При этом Конституционный Суд представляется как особое, стоящее высоко над повседневной политической суетой, государственное учреждение. Оппоненты обоснованно возражают, что Конституционный Суд должен оставаться над кипением политических бурь, но если те или иные политические силы выступают в неконституционных формах, либо допускают неконституционные действия, то в этом случае Конституционный Суд должен стать участником соответствующего юридического процесса. И в самом деле, если исходить из того, что Конституция представляет собой политикоюридический документ, и что „всякий конституционный процесс, логической вершиной которого является новая Конституция, есть именно то, на чем скрещиваются интересы всех политических сил общества" , то становится ясным, что политические вопросы могут быть предметом рассмотрения судебных органов, но только в строго определенных случаях и при следующих непременных условиях. Во-первых, закрепление того или иного политического вопроса законодателем в качестве конституционной нормы или в законе, во-вторых, возникновение конкретного правоотношения, подпадающего под признаки действия этой нормы. В-третьих, рассмотрение данного вопроса в суде с применением юридических механизмов и установленных процессуальных форм. В-четвертых, вынесение решения в соответствии с юридическими нормами, с соблюдением установленных юридических процедур и по содержанию провозглашающих юридические доказательства и выводы. Тезис о том, что суды должны решать споры политического характера, вытекает, к примеру, из требований статьи 40 Конституции Республики Казахстан, в которой прямо провозглашается, что любые решения и действия государственных органов, общественных объединений, должностных и иных лиц, ущемляющие или ограничивающие права граждан, могут быть обжалованы в суде. Под общественными объединениями понимаются политические партии, массовые, движения, профессиональные, творческие союзы, религиозные и другие объединения граждан. Следовательно, если в решениях той или иной политической организации или политических деятелей допускаются нарушения Конституции и законов, то эти действия могут быть обжалованы в суде, и суд обязан принять дело к производству в целях защиты прав граждан. В связи с принятием Конституции Республики Казахстан назрела необходимость внесения изменений в действующее законодательство о подсудности тех или иных правоотношений конкретным судам. По смыслу статьи 40 Конституции любая спорная ситуация должна найти свое разрешение в судебных органах. К сожалению, действующие нормы процессуального права предусматривают ситуации неподсудности тех или иных правоотношений судебным органам. Думается, что такая ситуация должна быть устранена законодателем, а действия судебных органов и их компетенций приведены в соответствие с требованиями Конституции. Если проанализировать действующие статьи Уголовного кодекса Казахстана, то несложно заметить, что законодатель ряд вопросов политического характера закрепил в виде норм права и предусмотрел санкции уголовной ответственности за их несоблюдение. Среди них составы таких преступлений, как измена Родине, террористический акт, вредительство, пропаганда войны и некоторые другие. В самой Конституции Республики Казахстан закрепляются вопросы политического характера и определяется мера должного поведения субъектов права по их соблюдению. К примеру, статья 55 Конституции Республики Казахстан запрещает создание и деятельность общественных объединений, провозглашающих расовую, национальную, социальную, религиозную нетерпимость, сословную исключительность, призывающих к насильственному ниспровержению конституционного строя, посягающих на территориальную целостность республики. Статья 58 запрещает создание политических партий на религиозной основе и подчеркивает, что религиозные объединения не должны преследовать политические цели и задачи. Анализ этих и других норм Конституции показывает, что конституционные проблемы лишь по своему формальному выражению правовые, а по содержанию они всегда политические. Согласно юрисдикции Конституционного Суда, в случае принятия законодательных актов, или иных актов нормативного характера, а также установления правоприменительной практики, несоответствующей этим положениям Конституции, содержательная сторона вопроса может стать предметом рассмотрения Конституционного Суда. При этом высшей политикой для судьи Конституционного Суда явится воля законодателя, выраженная в конституционной норме.

При анализе этого весьма сложного вопроса вольно или невольно во многих исследованиях вопрос о статусе судьи и суда зачастую смешивается с вопросами о характере рассматриваемых судами вопросов. Из конституционных положений, требований законов и самого характера деятельности судей и судов однозначно следует, что судья не должен руководствоваться в своей деятельности политическими пристрастиями и сиюминутными политическими, конъюнктурными соображениями. Так, судья Конституционного Суда Российской Федерации Т.Морщакова справедливо утверждает, что любой судья, который связал себя С политикой, должен сам подать в отставку, ведь у каждого судьи существуют внутренние принципы, через которые он ни при каких условиях не перешагнет. И это действительно так, к этому обязывает судью данная им присяга подчиняться только Конституции, ничему и никому кроме нее. Естественно, судья не только не может руководствоваться политическими соображениями, но он не должен состоять ни в каких политических партиях и общественных движениях, преследующих политические цели. Хотя само по себе наличие или отсутствие партийного билета отнюдь не является гарантией политической нейтральности судьи. В этой связи представляется, что судья не должен принимать участия и в политических акциях, ибо арбитр в споре не имеет права быть участником этого спора. Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что характер вопросов, решаемых в судах, особенно в Конституционном Суде, может быть политическим, но позиция самих судей, методы и способы решения этого вопроса, и принятое решение должны носить юридический характер, и суд должен решать вопросы права, исходя из конкретно сложившейся ситуации. Только таким образом суд может удержаться на позициях беспристрастного арбитра в политических спорах противоборствующих сторот, призывая и требуя соблюдения норм Конституций и законов в ходе политической борьбы и иной деятельности. Абсолютно справедлив постулат о том, что судья должен быть не только вне политики, но и огражден от всяких воздействий, в том числе и политических. Он должен обладать тем, что римские юристы называли "аквидас", то есть добродетелью, достоинством, благородством, справедливостью. Эти принципы лежат в основе деятельности каждого судьи. „Судья есть говорящий закон, провозглашали юристы. Он может говорить о политике, если эта политика закреплена в норме Конституций или закона. В таком случае, судья обязан отстаивать эту Норму Конституции или закона, закрепляющую те или иные политические отношения. Зачастую эти вопросы бывают связаны с важнейшей функцией Конституционного Суда защищать конституционный строй, единство, целостность и суверенитет, государства. Ведь если взять в целом сферу общественных отношений, то в ней большое пространство занимают политические отношения. Как известно, Конституция гарантирует, что любые действия И акты, ущемляющие права граждан, могут быть обжалованы в суде. Никаких изъятий из этого правила не содержится. Логично предположить, что данный постулат охватывает и сферу политической деятельности. К тому же, например, статья 97 Конституции Республики Казахстан прямо констатирует, что судебная власть распространяется на все дела и споры, возникающие на основе Конституции, законов и иных актов, международно-договорных и других обязательств, Указание законодателя на распространение юрисдикции судов „на все дела и споры" создает правовую базу деятельности судов в этой сфере. Практика судов также подтверждает, что конституционные суды зачастую вовлекаются в сферу политико-юридических отношений. Так, простой перечень рассмотренных Конституционным Судом Республики Казахстан дел подтверждает, что они по своему содержанию так или иначе затрагивают сферу политических отношений. Сложно отрицать влияние не только на юридические, но и экономико-политические отношения принятых решений о конституционности Закона „О порядке заключения, исполнения и денонсации международных договоров", указа Президента Республики Казахстан „О чрезвычайных мерах по обеспечению народного хозяйства республики наличными деньгами", Постановления Верховного Совета Республики Казахстан „О сроках поэтапного введения в действие минимальных потребительских бюджетов", закона „О налоге на добавленную стоимость" в части освобождения от НДС государственных средств массовой информации, Постановления Кабинета Министров Республики Казахстан „О порядке найма и освобождения руководителя государственного республиканского предприятия", а также правоприменительной практики, связанной с контрактной формой трудовых отношений, положений закона „О статусе народных депутатов в Казахской ССР" в части предоставления некоторых льгот и привилегий депутатам местных Советов. Проблемы, затронутые в ходе разрешения этих дел, непосредственным образом касались политики государства в области утверждения рыночных отношений, принципа разделения властей и их невмешательства в компетенцию друг друга, пределов депутатского иммунитета, проведения государственной политики в области международных отношений. Главным было то, что существующие политические реалии были закреплены в виде конкретных норм Конституции и утверждены в соответствующей конституционно-юридической форме, поэтому Конституционный Суд не только мог, но и обязан был принять их к производству и рассмотреть.

Опыт работы судебных органов ближнего и дальнего зарубежья однозначно свидетельствует, что вопросы политики нередко становились предметом их рассмотрения. Несмотря на существующую в Соединенных Штатах Америки доктрину „о политическом вопросе", суть которой в том, что суды не рассматривают дела, если считают, что они являются „политическими", в истории этой страны были периоды судебно-политических гонений компартии США, а в недалеком прошлом Верховный Суд США вынес решение о том, что штат Техас нарушил конституционное право граждан на самовыражение, наказав участников политического протеста за то, что они сожгли американский флаг. Конгресс и Президент Соединенных Штатов Америки выступили с законодательной инициативой и на федеральном уровне приняли закон, запрещающий сожжение флага. В этой ситуации Верховный Суд США признал данный закон несоответствующим Конституции и содержащим те же нарушения, что и ранее отмененный закон штата Техас. Попытки Президента США Буша и некоторых членов Конгресса внести изменения в Конституцию США по этому вопросу не имели успеха, и решение Верховного суда США осталось в силе.

К слову, статья 15 Конституции Республики Казахстан закрепляет аналогичное политическое право граждан, гарантирующее свободу мирных собраний, митингов, шествий, пикетов и демонстраций. В данном случае политический вопрос нашел свое непосредственное закрепление в юридической форме в виде конституционной нормы.

В Конституционном Суде ФРГ на ключевые должности две самые крупные партии СДПГ и ХДС — ХСС выдвигают кандидатов попеременно. И хотя оговаривается, что будучи избранными в высший судебный орган тот или иной политик „замораживает" свой партийный билет и становится беспартийным, чтобы быть абсолютно независимым в своих суждениях и решениях, деятельность суда неоднократно критиковалась учеными-юристами за вынесение решений чисто политического характера.

Приведенные и другие примеры убедительно свидетельствуют, что органы конституционного надзора во всех странах по своей природе и характеру деятельности являются политико-юридическими институтами.

Видимо, не случайно согласно Конституции Республики Узбекистан, судьи Конституционного Суда этой республики, а также члены Комитета конституционного надзора Каракалпакстана, избираются из числа специалистов „в области политики и права".