Богатыри Крылатой Гвардии — П. С. Белан – Страница 3

Во время ужина Талгат разыскал в летной столовой хозяина «сорок седьмой». Поблагодарил Луганского за спасение. Разговорились. Оказалось, что земляки. С тех пор подружились накрепко. На взаимном уважении построена была эта дружба, на уважении к боевому мастерству, в котором им мало было равных: Сергею Луганскому —  среди летчиков-истребителей. Талгату Бегельдинову — среди штурмовиков. Каждый из них сряжался мастерски, смело. Поныне вспоминает Талгат Якубекович, что к представлению командования на присвоение ему звания Героя Советского Союза была приложена и характеристика, написанная Героем Советского Союза Луганским.

Начались бои за освобождение Харькова. Снова и снова вылетало звено Бегельдинова в составе эскадрильи Степана Пошевальникова на штурмовку вражеского аэродромного узла. Горели на земле фашистские самолеты, так и не успев взлететь. За отличное выполнение боевых заданий командования Талгат Бегельдинов был удостоен в сентябре сорок третьего боевой награды — ордена Красного Знамени.

Война продвигалась на запад. Эскадрилья гвардии капитана Пошевальникова (к тому времени полк был преобразован в гвардейский) штурмовала переправы врага. 24 сентября особенно отличилось звено Талгата Бегельдинова, которое подавило зенитные батареи врага и уничтожило одну на переправ через Днепр. Фотоснимок, сделанный Пошевальниковым, засвидетельствовал результаты работы звена Бегельдинова.

Росла слава Талгата Якубековича как разведчика.

Разведка — профессия особая. Она требует от летчика умения увидеть и разглядеть скопления войск и техники противника, как бы тщательно ии были они замаскированы, с максимальной точностью определить их численность и куда они нацелены. Только этим определяется достоверность и ценность полученных данных. Поэтому все чаще отправлялся Бегельдииов звеном, а то и парой на разведку, каждый его вылет отличался высокой результативностью. «Наши глаза»—так называли Бегельдинова в штабе воздушной армии, 5-й гвардейской общевойсковой армий. Конечно, разведка, как правило, совмещалась с штурмовкой вражеских войск.

Так было, в частности, в боях за Александрию. Звено Бегельдинова не только разведало артиллерийские позиции врага, досаждавшие нашим наземным войскам, но и уничтожило одну из батарей, оказав пехоте большую помощь. Точно так же при разведке железнодорожного узла Знаменка были обнаружены и атакованы находившиеся под погрузкой железнодорожные эшелоны.

Объектом воздушной разведки 13 и 17 декабря были железнодорожные узлы Каменка, Долннская, Знаменка и Шевченково. Близ станции Долннская звено уничтожило пять танков и склад боеприпасов. На снимках, сделанных заместителем командира полка по политчасти, были запечатлены результаты боевой работы мастеров разведки и штурмового удара. Эту работу четверка Бегельдинова выполняла в нелегких условиях: им пришлось одновременно отбиваться от девяти «мессершмиттов».

В конце декабря — начале января Бегельдинов неоднократно привозил ценные разведданные, то которым успешно действовали части штурмового корпуса генерала Рязанова. Семь благодарностей от командования получил летчик за девять дней — с 29 декабря 1943 года по 6 января 1944-го. Дважды в день он доставляя точные сведения для наступающих советских войск.

Запомнился Талгату день в январе сорок четвертого, когда наградили его орденом Славы III степени. Прошло лишь два месяца со дня учреждения ордена, которым награждались солдаты и сержанты. Исключение делалось только для младших лейтенантов Военно-Воздушных Сил. Следующей ступени этого ордена Бегельдинову получить не довелось: вскоре ему было присвоено звание гвардии лейтенанта...

В дни Корсунь-Шевченковской операции 1-го и 2-го Украинских фронтов (24 января —17 февраля 1944 года) Бегельдинов десятки раз водил группы на штурмовку окруженных вражеских войск. Над землей висела низкая облачность. Летать приходилось на малых высотах. Тем не менее в эти дни ведомые Талгатом штурмовики уничтожили десятки автомашин и цистерн с горючим.

Первым из авиаторов-разведчиков 5-й воздушной армии Бегельдинов обнаружил замаскированные аэродромы, на которые сели присланные гитлеровским командованием транспортные самолеты с задачей вывезти из «мешка» генералов, офицеров и документы штабов окруженных соединений. Талгат проштурмовал аэродром и уничтожил пять самолетов Ю-52. Остальное по указанным им данным завершили штурмовики и бомбардировщики других частей.

Бои шли на Правобережной Украине. Сопротивление врага становилось все упорнее. Все чаще перехватывали штурмовиков и навязывали им воздушные бои истребители противника. Победителями в этих боях часто выходили не фашистские «асы», а наши «илы». Летчики шестерки Бегельдинова сбили одинадцать самолетов противника, три из них - Талгат.

В представлении на присвоение гвардии старшему лейтенанту заместителю командира эскадрильи 144-го гвардейского Львовского штурмового авиационного полка Талгату Якубековичу Бегельдинову звания Героя Советского Союза указывалось, что уже после награждения 27 января 1944 года орденом Отечественной войны I степени летчик совершил 155 боевых вылетов. На его личном счету девять уничтоженных танков врага, 27 автомашин с грузами и личным составом, пять артиллерийских орудий, семь минометов, три склада с боеприпасами и горючим, два паровоза, семь вагонов. В воздушных боях им сбито четыре вражеских самолета.

Отмечалось также, что как заместитель командира и штурман эскадрильи он многое сделал для повышения квалификации молодых летчиков.

Благодаря этому подразделение, совершившее за небольшой срок 1670 боевых самолето-вылетов, в том числе в сложной метеообстановке, не имеет ни одного случая потери ориентировки.

Командир полка гвардии подполковник Шишкин подписал этот документ 27 июня 1944 года. В тот же день его подписал и командир 9-й гвардейской Красноградской штурмовой авиадивизии генерал-майор Ф. А. Агальцов, На следующий день представление дополнилось заключением командира 1-го гвардейского Кировоградского штурмового авиакорпуса генерал-лейтенанта В. Г. Рязанова и командующего 5-й воздушной армией генерал-полковника G. К. Горюнова. И, наконец, последняя инстанция: «Заслуживает присвоения звания Героя Советского Союза. Командующий войсками 2-го Украинского фронта генерал армии Р. Я. Малиновский. Член Военного совета фронта генерал-лейтенант И. 3. Сусайков».

Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Талгату Бегельдинову высокого звания Героя Советского Союза датирован 26 октября 1944 года.

К 15 марта 1945 года, когда уже гвардии капитан по званию и командир эскадрильи по должности Талгат Бегельдинов был представлен к награждению второй Золотой Звездой Героя Советского Союза, счет его боевых вылетов достиг 240. К ранее полученным боевым правительственным наградам прибавились орден Александра Невского и второй орден Красного Знамени.

С 5 июля 1944 года гвардейский штурмовой авиакорпус Рязанова, на знамени которого красовались теперь ордена Красного знамени и Суворова, сражался в составе войск 4-го Украинского фронта, которые, преодолев упорное сопротивление врага, приближались к государственной границе СССР.

По два-три раза в день водил гвардии капитан свою эскадрилью на штурмовку войск противника в период боев за Львов. Особенно успешно действовала эскадрилья 14 июля в районе железнодорожной станции Колтув. На глазах у наступающих советских пехотинцев штурмовики уничтожили танковое подразделение врага, препятствовавшее продвижению наших наземных частей. Подвиг летчиков позволил пехотинцам сделать новый рывок вперед, за что они немедленно передали по радио благодарность авиационному командованию. И еще видели наши солдаты, как мастерски отбивались штурмовики от вражеских истребителей, как запылал «мессершмитт», сбитый командиром эскадрильи.

23 августа, когда в районе Стодолы противник предпринял мощную атаку против наших войск, его замысел был сорван штурмовиками, уничтожившими три танка и повернувшими вспять уцелевшие. Такую же помощь оказали пехоте штурмовики, возглавляемые Бегельдиновым, в бою за Подлесье. Командир стрелкового корпуса передал летчикам свою благодарность.

Всего в дни Львовско-Сандомирской операции эскадрилья Бегельдинова уничтожила 27 танков, 42 автомашины, 12 артиллерийских орудий разных калибров, подавила огонь девяти вражеских батарей.

Эскадрилья Талгата Якубековича часто базировалась отдельно от полка. Командир успешно справлялся с боевой работой. А самые трудные и ответственные задания выполнял сам, особенно при вылетах на разведку. Так, 17 сентября ему удалось обнаружить в районе Кросно тщательно замаскированные 15 танков и 10 автомашин с пехотой. Талгат тут же передал по радио координаты обнаруженной цели в штаб воздушной армии. Ему же было поручено уничтожить ее. И снова повел комэск свою эскадрилью на Кросно. «Ильюшины», сделав несколько заходов, уничтожили семь танков.

На следующий день повел четверку «илов» на разведку в район Крутова и обнаружил скопление пятидесяти автомашин с автоматчиками. Отбив атаки восьми «фокке-вульфов» и четырех «мессершмиттов», штурмовики уничтожили семь вражеских автомашин.

Бои идут уже на территории самой гитлеровской Германии. Эскадрилья Бегельдинова прикрывает советские войска, штурмующие города Гинденбург, Оппельн, форсирующие Одер. За этот период в личном деле гвардии капитана появилось десять благодарностей Верховного Главнокомандующего за отличное выполнение боевых заданий.

А в феврале сорок пятого Талгат сбил еще один, седьмой по счету вражеский самолет.

Дело было так. Вылетел он на разведку и встретился с вражеским самолетом-разведчиком ФВ-189. Это была тихоходная, но весьма маневренная двухфюзеляжная машина, прозванная у нас поэтому «рамой». Она использовалась гитлеровцами для разведки и корректирования артиллерийского огня. И сразу же пришло решение: нельзя отпускать ее, ведь не исключено, 4to фашист, покружив над нашими войсками, теперь спешит к своему командованию с разведданными. Сразу же убедился Талгат, что правы были летчики-истребители, когда говорили, что «рама»— неудобная цель. И раз и два атаковал ее Талгат, но безрезультатно. Гитлеровец умудрился даже ускользнуть от него в облачность. Рассчитав, в каком месте он вынужден будет выйти из облаков, Талгат подстерег «раму» и ударил из пушек по кабине и мотору...

Вылеты на разведку чередовались с штурмовками вражеских позиций. 14 марта 1945 года шесть «илов» уничтожили пять танков и три бронетранспортера в районе Куцендорфа. 8 марта под Шенау — удар по вражеской пехоте. 11 марта эскадрилья подавила огонь двух вражеских батарей и сровняла с землей до десятка зданий, превращенных фашистами в доты.

В начале апреля командующий 2-й воздушной армией генерал-полковник (впоследствии — маршал авиации) С. А. Красовский утвердил представление на присвоение во второй раз звания Героя Советского Союза гвардии капитану Бегельдинову. Через два месяца, в июне, последовал Указ Президиума Верховного Совета СССР.

 Война шла к победному концу.

Берлин уже в ста километрах. Бегельдинов получил почетное задание: разведать систему обороны врага в столице гитлеровского рейха.

...Над землей висели тяжелые кучевые облака. Когда самолет достиг цели, Талгат пошел на снижение. Под крыльями самолета лежал огромный город. С высоты полета Берлин казался гигантским макетом, разграфленным узкими линейками улиц.

Такого душевного волнения Талгат не испытывал со времени своего первого боевого полета: в числе первых советских летчиков он пролетал сейчас над городом-спрутом, гнездом германского милитаризма, логовом фашистского зверя.

Ни бомб, ни эрэсов не пустил он на этот раз в ход. Только фотоаппарат щелкал кадр за кадром, да тренированный взгляд разведчика фиксировал объекты для будущих штурмовок. В боях за Берлин счет боевых вылетов, совершенных Талгатом Бегельдиновым за годы войны, достиг трехсот.

Пришла долгожданная Победа. Трудная и окончательная.

Перед советскими Вооруженными Силами время поставило новую задачу: осмыслить огромный боевой опыт, накопленный за 1418 дней Великой Отечественной войны, и и на его основе развивать дальше советское военное искусство. А для этого нужно было сделать вчерашних фронтовых офицеров высокообразованными людьми, способными обеспечить высокую боевую выучку личного состава воинских частей и соединений. И направили дважды Героя Советского Союза Талгата Бегельдинова в Военно-воздушную академию, где уже учились многие прославленные летчики-фронтовики.

Быстро промелькнули годы учебы. Гвардии подполковник Бегельдинов стал заместителем командира полка, осваивавшего новую, реактивную боевую технику, а вскоре принял полк... Широкая дорога открывалась перед молодым полковником. Но один из полетов на еще мало освоенном реактивном самолете окончился неудачно. В 1964 году в возрасте сорока двух лет гвардии полковник Бегельдинов вышел в отставку.

Вернулся в родной Казахстан. Много лет работал в Алма-Ате в системе Аэрофлота. Был заместителем начальника Казахского территориального управления гражданской авиации. Мастерство, энергию и деловитость авиационного командира с благодарностью вспоминают его бывшие подчиненные.

...«Всегда учился»,— говорили мы не раз о Талгате Якубековиче... До предела загруженный работой, общественной деятельностью, он поступил во Всесоюзный заочный инженерно-строительный институт и вторично — после военной академии — получил диплом о высшем образовании. Дипломный проект защитил с оценкой «отлично». Под его руководством осуществлялось теперь строительство аэродромов и аэродромных сооружений во многих областных центрах республики. Таково было участие Талгата Бегельдинова в развитии воздушного транспорта в Казахстане. 

Участвовал он также в возведении таких крупных промышленных объектов, как Лисаковский горно-обогатительный комбинат, Джамбулский завод двойного суперфосфат та и другие.

Страстный автомобилист, Талгат Якубекович несколько лет возглавлял Казахское общество автомотолюбителей.

На очереди — книга о жизни в авиаций. Талгат Якубекович задумал ее давно, а писать все было недосуг. Пора взяться за эту работу. Читатели ждут.

Жизнь — полная забот и труда — продолжается.

Борис Наливайко

БОЕВОЙ СЧЕТ ЛЕОНИДА БЕДЫ

Генерал-лейтенант авиации Леонид Игнатьевич Беда родился 16 августа 1920 года в селе Ново-Покровка Кустанайской области. В Уральске окончил учительский институт. Одновременно учился в аэроклубе. По окончании военно-авиационной школы пилотов в Оренбурге в августе 1942 года прибыл в 505-й штурмовой авиационный полк, вскоре преобразованный в 75-й гвардейский. Начал сержантом, рядовым пилотом, а к концу войны стал помощником командира полка. Совершил свыше 200 боевых вылетов, в том числе 147 в качестве ведущего группы. Звания Героя Советского Союза удостоен 26 октября 1944 года, вторично — 29 июня 1945-го. После войны окончил Высшую офицерскую летно-тактическую школу, в 1950-м —« Военно-воздушную академию, в 1957-м — Военную академию Генерального штаба. Его жизнь трагически оборвалась в декабре 1976 года. В Кустанае, на площади Победы, установлен его бронзовый бюст,

В синеве неба, над самым горизонтом, огненно плавился солнечный диск, и разбросанные ветром облака отсвечивали дивным багрово-медным светом. Шел 420-й день Великой Отечественной войны, а для летчика-штурмовика сержанта Леонида Беды война еще не началась. Прошло всего четыре дня, как окончил он военно-авиационную школу пилотов и теперь ехал в 505-й штурмовой авиаполк, который базировался на прифронтовом аэродроме северо-восточнее Сталинграда. Поезд шел утомительно медленно. Чем ближе к фронту, тем чаще и продолжительнее были остановки.

Эшелон остановился в степи. Вокруг — в какую сторону ни глянь— ни единого строения. Одна степь, седая, ковыльная, с островками колючего татарника. И широкий. Как на Кустанайщине, где остались мать с отцом и маленький братишка Коля.

Побыть бы дома. Особенно в этот день. Ровно двадцать два года назад он, Леонид, появился на свет... Мать испекла бы пирог, собрала бы за столом всю семью и, глядя на сына ласковыми глазами, приговаривала: «Как же ты быстро вырос, Леня!», Доброе слово сказал бы и отец.

Высоко в небе Леонид увидел большую птицу. Это был орел. Распластав крылья, он сделал над степью вираж, затем «горку», и Беда не мог не позавидовать тому, с какой уверенностью выполнил он эти «фигуры». Ему бы, Леониду, такое мастерство! В школе пилотов, разумеется, он уже летал самостоятельно, но маловато: всего семнадцать часов с минутами. В основном же изучал аэродинамику, вооружение, тактику, метеорологию. Конечно, кое-чему научился. Но сумеет ли он летать в одном строю с фронтовиками, вести бой с фашистами? Это тревожило больше всего...

Между тем, пролетев по замкнутому кругу, орел снизился, и Леонид разглядел голову птицы с загнутым подобно ятагану клювом и даже услышал шелест тугих отсвечивающих ржавчиной крыльев. Что он высматривал?

Сложив крылья и вытянув шею, орел ринулся вниз. И снова Беда восхитился полетом птицы, ее искусным пикированием. На какие-то секунды орел скрылся за буйной порослью татарника, затем снова поднялся над землей и, взмахивая широкими крыльями, улетел в степь, унося в когтистых лапах добычу,— быть может, того сурка, который оглашал степь своим свистом.

...К аэродрому Беда подъехал на попутной машине, груженной бомбами. Еще издали увидел заходившую на посадку шестерку «ильюшиных». Один из них заметно отстал, шел с опасным креном. Вероятно, подбит. Как-то сядет он? Но опасения были напрасными. Перед землей летчик выровнял машину, приземлился удачно. «Здорово летают!»— подумал Леонид и, поблагодарив водителя, зашагал к командному пункту.

Там, на КП, Леонид увидел майора — рослого, плечистого, с острым взглядом проницательных глаз. Это и был командир 505-го штурмового авиационного полка Леонид Карпович Чумаченко. Доложил:

Сержант Беда прибыл для прохождения дальнейшей службы!

Прежде чем поздороваться, Чумаченко бросил на стол влажный от пота шлемофон. «Только из полета вернулся,—подумал Леонид.— Может, это он на подбитом штурмовике садился?»

Майор повернул ключ в дверке сейфа и, достав личное дело Леонида Игнатьевича Беды, полистал документы, спросил:

- Как будем летать?

Вопрос был неожиданным.

— Как прикажете!— Леонид встал по команде «смирно».

— Не в приказе дело. Налет у вас маловат... Словом, так: сдадите зачеты по технике, в районе аэродрома полетаете, потом решим.

— В бой поскорее бы!

— Успеется. Нам летчики, а не летающие мишени нужны.

Его направили в эскадрилью капитана Владимира Сушинина.

На другой день погода резко изменилась: небо затянули темные облака, закапал дождь, над землей заколыхались седые клочья тумана.

У Беды было достаточно времени, чтобы ознакомиться с жизнью полка. Зачеты по матчасти и вооружению Ил-2 он сдал успешно. Потом капитан Сушинйн вылетел с ним на учебно-тренировочном самолете— технику пилотирования проверял. Комэск заметил, что у новичка нет уверенности, отсюда и скованность, огрехи в управлении машиной. Слетал с новичком еще раз.

Пришел сентябрь. Боевые будни однополчан по-прежнему были напряженными. А сержант все еще летал в зоне аэродрома. С каждым самостоятельным полетом чувствовал себя увереннее, но командир не торопился посылать его в бой. Каждый день летчики рисковали жизнью, а новичка берегли. Обидно и даже как-то неудобно было Леониду перед однополчанами:

— Товарищ капитан, когда же я полечу?

— Торопливость в нашем деле ни к чему, - ответил Сушинин.— За нее жизнью приходится расплачиваться. Ну, пошлю я вас за линию фронта. А кто даст гарантию, что вернетесь живым?

— От этого не застрахован и опытный летчик. А меня прислали в полк не для того, чтобы отсиживаться...

Но и на следующий день приказал ему комэск совершить полет вблизи аэродрома. Это был облет только что отремонтированного боевого самолета.

Леонид взлетел и направился в зону. Четко выполнял фигуры пилотажа, наблюдал за показаниями приборов. Время от времени докладывал на КП о работе систем, приборов и двигателя. Программа облета была завершена, и Беда развернул штурмовик на обратный курс. Впереди показались знакомые ориентиры аэродрома. Летчик собрался перевести Ил-2 на глиссаду снижения, но с КП донеслось:   

— Внимание! Сверху справа «мессер»!

Беда бросил взгляд в сторону и увидел силуэт фашистского истребителя. Откуда он? Как прорвался сюда? А враг уже нацелился на штурмовик. Сейчас нажмет на гашетки, и — все... «Нет, не все!»— подумал Беда, и в тот момент, когда фашистский ас сблизился на дистанцию открытия огня, бросил Ил-2 в сторону. Огненные трассы пронеслись над кабиной. Гитлеровец проскочил мимо. Но вот фашист снова бросился в атаку. На этот раз увернуться не удалось — осколки продырявили фюзеляж, повредили рули управления. Штурмовик закачался, готовый сорваться в штопор. Прыгать? Слишком мала высота. «Сейчас самолет врежется в землю, и ты, Леня, взорвешься вместе с ним»... Хоть и неохотно, но машина слушалась рулей. Только крен убрать не удавалось. Сбросив обороты двигателя, Леонид схватил ручку обеими руками, ко на посадке штурмовик все же чиркнул консолью о землю, свернул с полосы и, вскочив в колдобину, встал на нос, скапотировал. Как отсюда выбраться? Густо капает бензин. Загорится изжаришься живьем...

Послышались чьи-то шаги. Беда насторожился.

— Жив?— послышался голос техника звена Гаршенина.

— Жив! - отозвался           Леонид.— Откупоривайте поскорее!

Подоспели механики, приподняли штурмовик, и Беда выбрался из-под машины.

Подъехал на газике командир эскадрильи.

-— Руки, ноги целы?— спросил Сушинин.

— Вроде бы целы. Обошлось...

— Такие, брат, пироги.— Капитан покачал головой.— Теперь на отдых. А машину отремонтируют. На ней и в бой полетите.

Механики начали ремонт штурмовика в тот же день. Старательно помогал им Леонид. К вечеру закончили. В приподнятом настроении Беда шел на ужин. По дороге в столовую его остановил Сушинин:

— Завтра пойдете в бой в составе моей группы...

Настал час вылета. Летчики эскадрильи Сушинина направились к самолетам, вместе с ними и Беда. Взволнованный, он остановился у своего «ила». Механик сержайт Матвеев, как и положено, встретив командира экипажа, доложил:

- Самолет к вылету готов!

В школе пилотов Беда не однажды слышал такой доклад, но сегодня ой прозвучал как-то по-особому.